СРТ Глава 41 Советское и русское

Систематизация основ Русской Жизни и Типа.

Глава 41

Советское и русское

У этого бывшего советского безнационального «социалистического сообщества» уже нет сил просто оглянуться на себя в зеркало истории или хотя бы посмотреть на картинки той правдивой русской мемуаристики оставленные прежними певцами, неутомимыми проводниками «марксистских» идей «новой эры человечества». Вот дворянин Юрий Аннеков, попавший «из потомственной грязи нечистого духа, в князи того загнившего общества» и с юности живший идеями «свободы, равенства, братства», уж он то вкусил этой «вновь обретенной свободы» после революции и «наступления новой эры» в жизни «человечества» в полной мере. Выплюнутый этим жутким террористическим монстром «ссср» в 1924 году за границу, а до этого с упоением «новаторства» художественно оформлявший спектакли своего друга Меерхольда в новом «советском пролетарском театре», как и все «обретенные народом новые празднества революции». Да и то лишь по случаю не уничтоженный этим Молохом, он написал свои воспоминания(через десятки лет) местами, где он описывает личные свидетельства о разных крупных деятелях той братоубийственной эпохи, правдивые мемуары, и где эпиграфом первым делом вспоминает давние пророчества-предупреждения великоруских ясновидцев о мифических и утопических мечтах об образовании и «пробуждении народа»: -

 Да, наш народ спит… Но, мне сдается, если что его разбудить — это будет не то, что мы думаем.
И.Тургенев. «Новь». 1876

За желанье свободы народу
Потеряем мы сами свободу,
За святое стремленье к добру
Нам в тюрьме отведут конуру.
Н.Некрасов. 1877

И вот, сущий «советский социалистический» ужас выдержек из его мемуарных воспоминаний: -

О Горьком.

 «В одном из рабочих клубов после лекции Горького кто-то спросил его, на чем основана расовая вражда, и как можно с ней бороться. Горький ответил:

— Расовая вражда, товарищи, нехорошая вещь. Вот, скажем, чернокожий ненавидит белокожего, а белый — черного. Запах, что ли, у них неподходящий. Негры пахнут кислятиной, а белые — вообще всякой дрянью. Вот они и кидаются друг на друга. Одним словом — вонючая вражда.

И прибавил в заключение:

— Если станут лучше мыться, расовая вражда исчезнет сама собой.

Когда Горький произнес это, мне тотчас припомнились слова Бальзака, написанные им на эту же тему, в статье «Психология туалета» (1830), и, не удержавшись, я пересказал их Горькому.

«Я отбрасываю глупый предрассудок национальной вражды… — писал Бальзак. — Все народы — братья, и если они еще разделены фиктивными барьерами, то, может быть, костюму суждено опрокинуть эти барьеры; может быть, костюмное сходство послужит международному слиянию; может быть, народы станут считать себя действительно братьями, когда их костюмы станут одинаковыми».

Рассмеявшись, Горький сказал:

— Тряпки, конечно, очень важны в нашей жизни, но хорошо мыться — еще важнее».

Еще много ранее Октябрьской революции Горький материально поддерживал партию. Горький умел, как никто иной, «вытягивать» деньги у богатых людей для «подбодрения демократов» и «передовых политических организаций», не упоминая, конечно, никогда партию большевиков. Крупные капиталисты, владельцы заводов, либеральные банкиры, польщенные личным знакомством с большим писателем, чувствовали себя не в силах отказать Горькому, который пересылал их деньги Ленину. Когда произошла революция, то эти наивные благодетели оказались в числе ее первых жертв. Урок, который следовало бы запомнить.

— Что поделаешь! Это называется «ходом истории», — сказал мне Горький»

(советские социалистические догматические дикари «народной массы», как попугаи навечно затвердили подобные испражнения от «энциклопедистов» и безнравственных и безнациональных космополитических уродов, потерявших живительное ощущение со-вести с Творцом, тех же материалистических плебейских бытописателей Бальзаков, как и «на ура» принимали гнусную «марксистскую» писанину Горького и Маяковского, как и «марксистско-каббалистическую» писанину всей этой дикой изуверской революционной своры «бабелей, эренбургов, олеш, шкловских, алешек толстых и прочих, как и прочих идеологов социального «марксистского» человеконенавистнического расизма; самое страшное то, что все эти люди несомненно обладали часто большим , огромным талантом, но Дар Божий материалистически перенаправленный на разрушение сатанизма покрывал их талант и от этого он становился страшной разрушительной силой; единственный посыл подобных талантов -  уничтожить все великоруское в общественной жизни для разрушения страны ради мифической «свободы» и это была их единственная пожизненная дикарская задача; веровали ли они в свои помыслы не знаю, знаю одно, что ими двигала ненависть к общественному формообразующему Великорускому Духу, которым они сами были обделены;

как недосягаемая вершина, стоит одиноким утесом в том море советской социалистической гнуси, трагический духовидец Михаил Булгаков его скорбными прозрениями - «Собачье сердце» и «Мастер и Маргарита»; они пока общественно поняты плоско материалистично или «русской интеллигенцией» обьявляются дьявольской мистикой; характерно, что я в молодости, с удовольствием перечитывал и «Человеческую комедию» Бальзака и «Сагу о Форсайдах» Голсуорси и иную чисто примитивную материалистическую литературу, но желания перечитать подобные вещи еще раз не возникало никогда; и если иногда подобные вещи вновь попадали в руки, то удивлялся, что могло меня привлекать в них ранее; а вот Булгакова, Куваева перечитывал неоднократно и каждый раз открывал для себя новые нюансы глубин их неисчерпаемого творчества, как неоднократно перечитывал и перечитываю некоторых иных авторов и в том числе тех позиции которых мне абсолютно чужды, но там есть живая мысль  В.М.)

Петербург. Я пишу в марте, в начале весны. 1920 год. Петербург грязен, потому что очень устал. Казалось бы, почему ему быть грязным… Он грязен, как слабый, слабый больной, который лежит и делает под себя.

Зимой замерзли почти все уборные. Это было что-то похуже голода. Да, сперва замерзла вода, нечем было мыться… Мы и не мылись. Замерзли клозеты. Как это случилось, расскажет история…

Мы все, весь почти Питер, носили воду наверх и нечистоты вниз, вниз и вверх носили мы ведра каждый день. Как трудно жить без уборной… Город занавозился, по дворам, по подворотням, чуть ли не по крышам. Люди много мочились в этом году, бесстыдно, бесстыднее, чем я могу написать, днем, на Невском, где угодно…

Была сломанность и безнадежность. Потом на город напала вошь: вошь нападает от тоски… Мы, живущие изо дня в день, вошли в зиму без дров… Чем мы топили? Я сжег свою мебель, скульптурный станок, книжные полки и книги, книги без числа и без меры.
В других местах горели мебель, двери из чужих квартир. Это был праздник всесожжения. Разбирали и жгли деревянные дома. Большие дома пожирали маленькие. В рядах улиц появились глубокие бреши. Как выбитые зубы, торчали отдельные здания. Появились искусственные развалины. Город медленно превращался в гравюры Пиранези…

У мужчин была почти полная импотенция, а у женщин исчезли месячные… Умирали просто и часто…

В многокомнатной и удобнейшей квартире Горького не было, однако, ни в чем недостатка: друг Ленина и завсегдатай Смольного, Горький принадлежал к категории «любимых товарищей», основоположников нового привилегированного класса. «Любимые товарищи» жили зажиточно. Они жили даже лучше, чем в дореволюционное время: Григорий Зиновьев, приехавший из эмиграции худым как жердь, так откормился, и ожирел в голодные годы революции, что был даже прозван Ромовой бабкой.

Комната Горького и его рабочий кабинет заставлены (по бандитски реквизироваными у «буржуев» и лежащими горами безчисленными произведениями искусства мирового уровня картинами итальянских живописцев В.М.) изваяниями Будды, китайским лаком, масками, китайской цветной скульптурой: Горький (и другие заслуженные революционные деятели, безконтрольно и целенаправленно грабили Русский Мiръ В.М.) собирал их со страстностью» (он и иные регулярно отправляли на Запад Мировым Глобалистам, Ростовщикам все награбленное В.М.)

Еще много ранее Октябрьской революции Горький материально поддерживал партию. Горький умел, как никто иной, «вытягивать» деньги у богатых людей для «подбодрения демократов» и «передовых политических организаций», не упоминая, конечно, никогда партию большевиков. Крупные капиталисты, владельцы заводов, либеральные банкиры, польщенные личным знакомством с большим писателем, чувствовали себя не в силах отказать Горькому, который пересылал их деньги Ленину. Когда произошла революция, то эти наивные благодетели оказались в числе ее первых жертв. Урок, который следовало бы запомнить.

— Что поделаешь! Это называется «ходом истории», — сказал мне Горький»

Мое пояснение

Эти социалистические дикари от тлетворной Культуры Серебренного Века, «творческие личности» соцреализма, в грабеже террористически покоренной страны не знали «берегов» и удержу. И вот типичный итоговый портрет, уже не революционного, а сталинского периода 30-40-х годов, советского идеологического фаворита писательского фронта соцреализма «алешки»  Толстого. Мы с Вами увидим, что этот «весельчак» и «приятный умный и проницательный собеседник» умер, так и не дописав, какой то по счету вариант романа «Петр Первый». Но после его смерти у вдовы, откуда то вдруг обнаружились несметные богатства Алмазного Фонда России, которые веками заботливо собирали, Наши с Вами Государи, с помощью всего русского народа. И это богатство у человека, который по собственным словам зарабатывал кучу денег и говорил приезжая из Москвы в Париж в середине 30-х годов, тому же Ю. Анненкову, искренне удивляясь: - «Черти что, зарабатываю кучу денег и совершенно не могу понять, куда все они деваются, у меня просто хроническое безденежье».  Вдову его впоследствии зверски ограбили и забрали все безценные бриллианты, пропавшие для Русского Мiра безследно (ушедшие на Запад в частную коллекцию, а жулика-организатора забравшего драгоценности, и у которого можно было узнать судьбу бриллиантов, просто разстреляли милиционеры из автоматов при задержании из засады; в теле обнаружили 20 с лишком пуль и контрольный выстрел из пистолета в голову).

А в колонизированной и порабощенной стране «наше советское все» безбожно крало все, что попадалось под «советско-социалистическую» руку: - тут и нечистая пара, Растропович с Вишневской, «собравшие» коллекцию живописи стоимостью в полторы сотни миллионов долларов, а в фирме Эрмитаж, воровская деятельность цвела с первых дней «советской власти», цветет и поныне, под протекторатом «династии пиотровских». Так и «дочурка» маршала Тимошенко со своим кагалом тусовочной богемы «паслась» в Алмазном Фонде России регулярно, выбирая украшения на свои безбашенные тусовочные «бытовые мероприятия». Все эти «советские мажоры» скопом, в мещанском накопительно-грабительском раже вседозволенности и безнаказанности, полностью теряли даже эфемерные «социалистические берега». Примеров модно приводить безчисленное множество, в том революционно-социалистическом мирке гнуси «избранных» господствовал лозунг «социалистической» черни от  «пролетарской рабоче-крестьянской власти» - все кругом советское, все кругом мое», оставляя остальной «советской социалистической массе» ренегатов-приспособленцев, доворовывать уже остатки не украденого, «бесхозно-социалистического» в государстве, кто что ухватит.

Далее Анненков: -

«Зимой того же года я ездил в один из южных городов, только что занятых красными. Приехав из нищего Петербурга, я был поражен неожиданным доисторическим видением: - необозримые рынки, горы всевозможных хлебов и сдоб, масла, сыров, окороков, рыбы, дичи, малороссийского сала; бочки соленья и маринада; крынки молока, горшки сметаны, варенца и простокваши; гирлянды колбас; обилие и разнообразие изготовленных блюд, холодных и еще дымящихся; распряженные повозки, заваленные мешками, корзинками, бочонками и бидонами; лошади и волы, лениво жующие сытный корм; людская толчея, крики, смех…


По всей видимости, принцип социалистической рационализации еще не успел распространиться в этой едва «освобожденной от гнета капитализма» области. Я был заворожен и не мог оторвать глаз от представшегося зрелища»

А ведь подобная картина была характерной вплоть до тех пор, пока туда не добирались советские социалистические негодяи «экспроприаторы», под лозунгом главного официального бандита на тот момент, безнравственного мерзавца «ильича», - «грабь награбленное». Нынешние негодяи «социалисты-коммунисты», несмотря на массу свидетельств о той России до Гражданской Войны, подобных описанному Анненковым, все нагло примитивно клевещут: -

«мы коммунисты в Октябре 1917 года подобрали власть, валяющуюся под ногами (не правда ли похоже на «объяснения» сегодняшних «демократических» приватизаторов, тоже Наша с Вами общенародная собственность вдруг стала валяться без причины под ногами и они ее просто «креативно» подобрали), как будто не они, отпетые космополитические негодяи, террором и подстрекательством не готовили падение Монархии, этим же готовя уничтожение и своих родных, близких и страны; мы разрушенную страну сделали «мощной державой», а тем временем свои «достижения» до самого последнего сравнивали «по сравнению с 1913 годом»; нет эти мерзавцы не раскаются никогда, у людей у которых нет ничего за душой кроме каббалистического «марксизма», ничего не жаль вокруг»

 Эта подлая публика сегодня крестит свой материалистический лоб и несет чушь о «православном социализме», как будто человеконенавистническая сущность, как исходный дух любого «социализма», от православной наклейки на их «социализм», куда то испарится.