Сигнал

«Быстрее всего человек под действием кнута или скипидара»

Примерно в это же время Семеныч ждал новоселья. Нынешнее помещение налоговой полиции на первом этаже старого двухэтажного дома опостылело. На втором этаже, то есть потолке федеральной структуры, скрипели половицами заурядные жильцы. Они топтались, как начальство, эти примитивные налогоплательщики. Начальство всегда сверху – эта азбучная истина карьерной лестницы, входившая в противоречие с реальность, не давала Семенычу покоя. Он ждал старта к переезду своей силовой конторы в домик, изначально проектировавшийся под детский сад. «Вот там будет тепло и уютно. Детям и налоговой полиции – самое лучшее. Так и должно быть», - размышлял он. Но вот закавычка: хоть пистолетов в его конторе наличествовало достаточно, стартовый выстрел должен был исполнить чиновник администрации города.
Аккуратненькая трехэтажка, расположенная рядом с небольшим красивеньким магазинчиком, «Минимаркетом», одним из действующих денежных насосов бывшего начальника отделения рабочего снабжения маленького нефтяного города, а впоследствии сказочно разбогатевшего предпринимателя Сергея Хапалы, действительно была неплоха. Детки там могли бы взрослеть вполне, но рождаемость упала благодаря медвежьим заботам Правительства России о подъеме экономики, и депутаты городской Думы маленького нефтяного города решили отдать часть трехэтажки налоговой полиции при условии финансирования ее строительства. Налоговая полиция за весь срок строительства здания внесла чуть больше одного процента от требуемой суммы, но Воровань нисколько по этому поводу не беспокоился, поскольку считал, что уважение к всероссийской силовой структуре перевесит любые местнические договоры…
И вот Семеныч сидел в своем кабинете и размышлял о приятном - о переселении, которое наверняка подхлестнет творческое воображение и позволит реализовать еще несколько денежных операций для покупки квартирки в районе тюменского железнодорожного вокзала.
Он любил Сибирь и не собирался менять ее на Москву. Зачем бросать обжитые норы ради того, чтобы очутиться средь великого множества других пауков, уже полностью поделивших территорию и добычу? В столице придется опять пробиваться, быстро шевелить ножками. В Сибири спокойнее. Семеныч мечтал: он брел по бескрайней сибирской тайге и срезал золотые грибы, которых было видимо-невидимо, и все грибные поляны помечены вешками с названиями предприятий. Он складывал необычные грибы в добротные льняные мешки, в каких обычно размещалось пятьдесят килограммов сахара. Мешки аккуратно скидывал в багажник машины. И вот когда места в багажнике оставалось всего под один мешок, а Семеныч наткнулся на богатейшую златогрибную поляну и уже подсчитывал, сколько грибов можно положить в салон машины, его мечты прервал осторожный стук в дверь.
- Заходи, - недовольно прикрикнул он.
Забежал Тыренко, чрезмерно взволнованный, с раскрасневшимися щечками:
- Анатолий Семенович! – заговорил он, слегка подвывая. – Ведь что делают…
- Не тарахти. Рассказывай дело...
- Депутаты, падлы, сейчас заседали и порешили вернуть нашу трехэтажку, на которую мы так надеялись, детям, из которых еще хрен знает что получится. Мы-то уже готовые значительные люди, и нас кинули…
- Как? Мы ж бюджет пополняем денно и нощно, - неуверенно сказал Воровань, но вспомнил о деньгах, полученных вчера от очередного запуганного предпринимателя, и его голос опять обрел твердость. – Пополняем бюджет даже по вечерам!
- Все так, Анатолий Семенович, а депутаты лапы подняли за то, чтобы создать в нашей трехэтажке центр творчества подрастающего поколения. Мало того, что их, недоумков, народ выбрал, так они еще и пакостят.
- А нас куда?
- Нам предложено занять освободившуюся пристройку к жилому дому, где раньше располагался «Сбербанк».
- Суки, суки, суки! - закричал Воровань, топая крепкой ножкой по полу. – Они знают, кто в банке верховодил. Шершень! Он основал один из первых коммерческих магазинов города с самыми высокими ценами. Директорствовала его жена. Банк под руководством Шершня постиг     финансовый крах. Слишком много кредитов роздали без гарантий возврата. Ясное дело: Шершень в этом поучаствовал. Как он мог оставить женушкин магазин без денежной поддержки?! Не брезговал и липовыми сделками. Скандал грянул громкий. О нем не писали в газете. Такими аспектами боялись интересоваться. Это сейчас расписались, даже на нас перо подняли. А тогда сидели тихо, как мыши, хоть в их газетенке работала жена заместителя Шершня и все знала. Когда банк без надежды на спасение разорился, первый «Мерседес» в городе, купленный для банка, бесследно исчез, попрятались должники. Заместитель Шершня продал квартиру и машину, чтобы остаться на свободе. Сам Шершень исчез, и теперь нас в его здание! Это же намек, что, мол, и мы такие же, что, мол, и мы так же кончим…
- Анатолий Семенович! – забубнил испуганный Тыренко. – Может, все не так плохо…
- Я этого не потерплю! – забасил Семеныч, глуша слова своего заместителя. – Всех на внеочередное собрание!..
Он глядел, как его подчиненные проскальзывали в кабинет, тихонько рассаживались, и копил в душе горестную тираду, вылившуюся вдруг в жутко разоблачительную речь, забродившую на презренной, но частой в употреблении закваске - зависти. Не по размаху Ворованя было низкопробное помещеньице, и он устремлял завистливые то взгляды, то слова в сторону налоговой инспекции.