Возможно, мы где-то встречались - 48 - 50

Глава 48

А «папка» по-прежнему считал, что дочка вышла замуж неудачно.
Но «папка» теперь был далеко, Алексею жилось и дышалось свободно и его мало занимали «папкины» суждения и амбиции.
Уж лучше бы за собой следил и меньше выпивал, может и не случилось бы с ним той непоправимой беды.
 
Жалко старика, несмотря на его вздорный характер.
Но в случившемся сам виноват.
Если бы не напился и не пошёл пьяным, неизвестно зачем, на железную дорогу, то не попал бы под поезд.
Хорошо, что жив остался. Вот только ногу ему ампутировали.
Теперь ходит на протезе, с палочкой.

Но даже эта беда не смягчила его характер, только  выпивать стал меньше и реже.
В посёлке жалели старика, сочувствовали. Даже выхлопотали, чтобы ему, как инвалиду и заслуженному человеку, выделили машину «Запорожец», с ручным управлением, которую «папка» вскоре освоил и ездил на ней сам.
 
Это дало ему повод лишний раз упрекнуть Алексея в нерадивости: вот, мол, и сын мой машину купил, и я, старик, имею.
А дочка так и будет на общественном транспорте ездить.
 
А всё потому, что выбрала себе такого мужа!


Глава 49

В стране была развёрнута новая грандиозная стройка:  Байкало-Амурская магистраль, или  БАМ. 
Через территорию Сибири в сторону Китая, по бездорожью и вечной мерзлоте начали прокладывать железнодорожную  магистраль.
Об этом писали в  газетах, говорили по радио, показывали по телевизору.
Об этом сочиняли стихи и пели песни.
Туда нужны были кадры, рабочие и служащие всех специальностей, и туда люди потянулись отовсюду.
Ехали не только и не столько романтики,  воодушевлённые  патриотическим  порывом, хотя немало было и таких, воспитанных на примере Павки Корчагина. 
В основном, люди ехали заработать. Чтобы  жить лучше,  чтобы вырваться из общей серой массы, возвыситься над ней.
На БАМе можно было не только заработать больше денег, но и ещё, в пору всеобщего дефицита, на эти  деньги можно было купить что-либо стоящее. Туда направлялась львиная доля дефицитных товаров: машины, ковры, ювелирные изделия, меха и многое другое, чего в остальных регионах в свободной продаже не было.

Лиза уже не раз говорила мужу о том, чтобы не сидел, как пень, на нищенской зарплате, а занялся делом, разузнал, как, где, когда и каким образом можно завербоваться на БАМ. Чтобы не попасть впросак, в какое-нибудь гиблое место, куда в первую очередь и старались направить несведущих людей пункты по оргнабору.
Надо ехать наверняка, зная наперёд, что будет  и хорошая зарплата, и возможность купить на неё машину.
Это была для них единственная  возможность её  купить. Лиза  страстно хотела машину, но даже мечтать о ней не могла, не изменив коренным образом свою жизнь.

Алексей был полностью согласен с ней. Его не страшил суровый климат тех мест, ведь совсем рядом  родился и вырос. Не меньше жены он мечтал о машине, тем более, что с юных лет работал с техникой, сначала на комбайне, а потом на катере. 
Его не страшили неизбежные поломки и ремонты, которые  особенно  преследуют неумелых автолюбителей,  отравляя им жизнь, поскольку мастерских по ремонту мало, нужных запчастей днём с огнём не найдёшь, и если сам не разбираешься в технике, то вскоре долгожданная  машина  превращается  в  ненужный хлам.

Он был неисправимым мечтателем, и теперь, когда появилась реальная  возможность  заиметь  машину, начал мечтать о ней, как мечтают о любимой девушке:  постоянно, день и ночь, трепетно и нежно. Стоило на минутку отвлечься от работы, присесть, или вечером  перед сном лечь в постель, как тут же погружался в сладкую негу мечтаний, представляя, ощущая ровный, успокаивающий рокот мотора, видя себя за рулём  стремительно несущейся по гладкому шоссе новенькой  машины, такой же, как у Лизиного брата. Именно такой, только что сошедшей с конвейера нового автозавода,  вобравшей в себя последние достижения науки и техники.
Всё выглядело прекрасно!
Оставалась самая малость: начать зарабатывать деньги.
А для этого надо завербоваться на БАМ.

Лиза хотела заставить, вынудить мужа, чтобы самостоятельно решил эту чисто мужскую, как она считала, проблему.
Он несколько раз сходил в пункт оргнабора, потолкался в очередях, наслушался там  разных противоречивых разговоров, совсем запутался и ничего не предпринимал. Просто не знал, с чего начать, куда завербоваться, где, что и как? Ладно бы сам туда ехал, а то ведь, если что не так выйдет, как оправдаться перед Лизой?
Вот, если бы съездить на место, всё разузнать, прежде, чем подписывать бумаги и одевать себе хомут на шею.  Годков эдак на три-четыре! 
Чего-чего, а всяких официальных бумаг Алексей  страшно не любил.

Лиза сердилась, выговаривала, упрекала,   порой   казалось,  что   это   «папка»   каким-то чудом воплотился в ней и возобновил, вернул к жизни прежние ненавистные порядки.

Проблема разрешилась сама собой, совершенно неожиданным образом.
Младший брат Алексея прислал письмо, в котором сообщил, что устроился работать на БАМ, и приглашал их туда же.
Письмо было  оптимистичным  и  конкретным:  брат  обещал  прислать вызов, если они захотят приехать, помочь с жильём и даже составить протекцию в выгодном трудоустройстве.

Конечно, в тот же день  Алексей отправил ответное письмо, и уже через две недели с БАМа пришёл ему официальный вызов.


Глава 50

В самом начале весны Алексей приехал в Тынду. Лиза и Серёжа приедут позже, после окончания учебного года.
Брат всё подготовил: в новом свежесрубленном из толстых сосновых брёвен общежитии забронировал место в своей комнате на двоих, договорился насчёт работы. Это было несложно, рабочих нехватало, тем более квалифицированных. К тому же, сам брат был энергетиком участка и хорошо знал, куда лучше устроиться Алексею.
 
А работы невпроворот! Стройка века, Байкало-Амурская магистраль, велась ударными темпами. Железнодорожная ветка прокладывалась по вечной мерзлоте, по глухим нехоженным местам и требовала огромного количества ресурсов. Со всех концов страны шли туда составы с техникой, стройматериалами, металлом, рельсами, шпалами, конструкциями.
Туда везли одежду и обувь, продукты и всевозможные дефициты: одним словом, всё необходимое для строительства и для жизни людей.
Особенно много требовалось щебёнки.  Нею отсыпалось железнодорожное полотно, на котором потом монтировались пути и коммуникации.
В ранее необжитых местах строились жилые посёлки, производственные мастерские, бытовые и административные здания, магазины. Их возводили новыми индустриальными методами по типовым проектам из щитов и конструкций, изготовленных на заводах и привозимых в разобранном виде, компактно упакованными. Необходимая техника доставлялась  отовсюду, в том числе  из-за рубежа. Всё самое передовое, прогрессивное и производительное.
Для стройки века денег не жалели, не мелочились.

Алексей  обслуживал  электрооборудование,  без которого не обойтись современной стройке. Для возведения БАМа заданы жёсткие сроки, поэтому строительство форсировалось.
Из оборудования выжималось всё, по максимуму,  из-за чего оно часто выходило из строя, и ремонтники  вынуждены были в аварийном  порядке  мотаться по всему  участку работ.
К тому же, большинство импортных машин  напичкано электроникой, которая не выдерживала ни жестоких морозов, ни не менее жестокой эксплуатации, и постоянно ломалась. 
Инструкции напечатаны на языке производителя - немецком, английском, японском, либо ещё каком и, чтобы хоть как-то в них разобраться, в штат стройки приняли переводчиков. Они искренне старались, но перевести технический текст им было явно «не по зубам». Так что надеяться можно было только на себя - домысливать, экспериментировать, доходить до истины, порой даже изобретать заново, и всё-таки приводить в чувство капризные импортные агрегаты.

Как-то  Алексею  пришлось  ремонтировать  линию электропередач, ведущую к карьеру по добыче щебня. Увиденное там произвело неизгладимое впечатление:

По дну огромной, космических размеров, чаши  карьера ползали диковинного вида бульдозеры новейшего зарубежного образца. Странная машина, похожая на неуклюжего паука, неторопливо сновала вперёд-назад, вперёд-назад. При заднем ходе из её хвоста выдвигались  огромные прочные металлические лапы-крючья, похожие на лапы гигантского членистоногого - жука. Они мощно вгрызались и взрыхляли слой щебёнки, машина  медленно ползла назад, затем останавливалась, фыркала, и начинала двигаться вперёд, собирая подготовленную щебёнку в большой широкий ковш, напоминающий огромную челюсть, хищно выдвинутую вперёд. Наполненная, она  поднималась  вверх и опрокидывалась,  высыпая  щебёнку в аккуратный  прямоугольный штабель.
Машина на мгновение облегчённо затихала, словно отдуваясь после тяжких трудов, затем, мощно взревев двигателем, снова пятилась назад, взрыхляя лапами-крюками новую порцию щебёнки. Постепенно машина оказывалась в яме, которую вырыла себе сама. И тогда, остановившись, высовывала из брюха длинные ноги-домкраты, прочно упирала их в землю и начинала подниматься вверх, наращивая, удлиняя ноги, секция за секцией, пока не оказывалась вровень с землёй.  Здесь она каким-то чудесным образом ухитрялась переместиться на новый участок, готовая рыхлить щебёнку и укладывать новый штабель, погребая себя в новую яму, продолжая свою неустанную кропотливую работу.
Такие машины-жуки ползали по дну карьера возле огромного экскаватора.
Казалось, возвести такое сооружение  могли только циклопы-инопланетяне.   Не верилось, что эту махину изобрёл и построил человек, который был невидим на фоне гигантской работающей техники.
Создавалось впечатление, что она работает самостоятельно.
Тем не менее, людям надо обслуживать, заправлять, ремонтировать и управлять всей этой чудо-техникой. Без участия человека она  мертва.

Алексей работал с утра дотемна, рамок рабочего дня здесь не существовало. Уставал зверски, зато зарабатывал  в четыре раза больше,  чем прежде.   
Приехав в Тынду,  сразу же записался  в очередь на машину и теперь ежемесячно почти всю зарплату через бухгатерию перечислял на специальный счёт, оставляя себе на пропитание  самую малость.
 
Всё было рассчитано, оговорено и записано в   договоре, который он без всяких сомнений и страхов подписал,  оформляясь на работу. Он  должен  уложиться в три года, тогда наберётся нужная сумма и тогда же подойдёт очередь на машину. Надо, чтобы всё совпало.

А пока надо работать.
Работать, работать, работать! Не жалея сил, не покладая рук. И Алексей работал. Уставал, но был спокоен, зная, что всё будет честно.
Государство его не обманет.

Продолжение следует:   http://www.proza.ru/2019/01/10/921