Майские контрасты

После  недавних  дождей  день выдался  солнечный, весёлый, просторно  распахнул  голубое-голубое небо.
Тёплые волны воздуха полились широко, всёохватно,
пробуждая вокруг  жизнь.
Дышалось  легко, глубоко, отрадно. На берегу речушки Липенки  густо, ароматно  пахло  цветущей черёмухой, терпкими берёзовыми  листьями и ландышами.
Хорошо было брести по луговине  к ожившему  лесу, когда
над головой ликуя,  высвистывает свои трели жаворонок,
тепло, ласково светит солнце, лицо овевает  душистый ветерок, от которого, словно молодеешь.
А вот, начался  и  лес. Как пряно пахнут молодые травы и цветы.  Как  торжественно выступают из лесной глуби берёзы, словно кружатся в хороводе.  Догоняют друг дружку на опушке. Повеса-кукушка  звенит то впереди, то сзади.
 Из леса, пересекая луговину весело  струился  ручеёк. По берегам  ручейка, сквозь ровный строй молодых берёзок,
тускло мигали стволы серые ольх.  Всё кругом густо разрослось, распустилось, налилось весенними  соками,
вылезла нежная изумрудная трава. Отцветают одуванчики.
Лютики жёлтые, как словно золотые пятна обрамляют края леса.  Шелест  молодых листьев осин доносится в тишине, как  детский  шёпот.
На  одной из светлых просек березняка  увидел  картинку от которой замер на месте, так она была прелестна: над  цветами  лютиками порхали две  бабочки- адмирал. На крыльях,  которых прямо-таки  сказочной роскоши рисунок.
Обогнув широкую просеку, бабочки сели на изумрудный мох, где была небольшая лужица и словно приклеились  к ней.
Вдруг увидел, что у крайней к поляне сосны , каждый сук выходит  рогом из ствола, снизу более длинным, к верху
более коротким. Один  обломался и выпал, получилось- дупло. Эту дупло заняла жёлто-коричневая птичка- зарянка.
Натаскала в дупло пёрышек, длинного седого моха, сухих
травинок  и свила себе гнёздышко  и радостно запела весёлую  песенку.
С новосельем!
На поляне  зелёная-зелёная травка, нежная. И веет каким-то особым ароматом весеннего разнотравья. Жёлтые солнечные пятна пересыпали всю тропинку, веселили её.
По майскому  весеннему лесу  перекаты птичьих голосов.
Вот звонко, призывно старается зяблик, но у него, что-то не получилось, и он уступил свой сольный номер дрозду. Тот пострекотал,   пострекотал, настраиваясь, и зажурчал ручейком.
Тропинка косо режет низину, поросшею черёмухой и ольхой и тут услышал  дивную песню соловья:- Ти-ти-ив-ив
Чуррр- чуррр.
Я благополучно перешёл ручей и вышел к заветному месту:
из-под  корней старой  ветвистой липы, бьёт ключ, как голубое блюдце, мерцает на ярком весеннем солнышке,
сливаясь в ямку, копится, копится и выбегает из неё  тихоструйной речушкой, с ласковым  названием  Липенка. 
В береговых кустах черёмух  заливается  иволга. В небольшом бочаге деловито покрякивает, плещется дикая утка. Над берегом просвистел селезень, шлёпнулся неподалеку от  утки, поднял брызги. Подруга не откликнулась, селезень беспокойно  ударил крыльями и улетел.
Я шагал и шагал по-весеннему лесу, пьянея от   воздуха, от 
аромата  цветущих  черёмух, от птичьего  пенья. Прямо у ног своих увидел россыпь зацветающих  ландышей. Широкие зелёные листья, прижавшись  один к другому,
обрамляли белые колокольчики –горошины. Душистый запах  ландышей струился тонко по майскому лесу.