КАРЛ

ГЛЕБ ДЕЙНИЧЕНКО
КАРЛ
 
Карл-воронёнок.Я поймал его на своём огороде, где он неуклюже поскакивал,пытаясь взлететь. У него было повреждено крыло, видимо мальчишки подстрелили из рогатки. Воронёнок громко кричал неокрепшим голосом, так, что  чётко слышалось:"Карл,Карл".
И я оставил за ним это имя.
Карл стал жить в пустующей кроличьей клетке, за металлической сеткой. Сунулась было к нему лапой кошка,но Карл так клюнул её,что она отчаянно замяукала от боли и с тех пор поглядывала на него лишь издалека.
Я поставил в домик Карла  банку с водой, накрошил хлеба. Он быстро привык и, если был голоден,начинал громко стучать клювом в стенку своего жилья.
Крыло у Карла заживало медленно,и он скучал, особенно,когда по двору ходили вороны и грачи,подбиравшие остатки куриного корма. Тогда я  и задумал научить Карла говорить, зная что его сородичи славятся  среди птиц этой способностью.
Занятия шли от случая к случаю. Проходя мимо клетки, я всегда останавливался и несколько минут разговаривал с Карлом, особенно чётко и громко произнося некоторые слова. Сначала Карл только  косил чёрным своим глазом, недоверчиво забившись  в
 угол. Спустя время,он  стал подходить к самой решётке, поворачивая  голову, как человек, который вслушивается.
Быстрее,чем я ожидал, Карл научился выговаривать своё имя. "Карл",-говорил он и опускал голову, словно кланялся. Потом дело долго не клеилось. Карл  по-прежнему вслушивался в слова, но повторять их не торопился.
Вот уже и июль наступил. Крыло у Карла зажило. Он нетерпеливо подпрыгивал  в клетке, бился о её крышку, отказывался от корма. Делать нечего, жаль было расставаться с Карлом,да ведь  нельзя птицу в неволе держать. Я откинул крышку,и Карл вылетел на свободу. Прошло недели две, и я стал уже забывать о Карле,только домик сиротливо пустовал, напоминая о нём.
Но однажды, ранним утром, я сквозь сон  услышал знакомый стук о железную сетку. Неужто  Карл вернулся? Я быстро вышел. И точно: Карл сидел на крышке  клетки  и долбил её клювом. Он заметно вырос. Гладкая и блестящая  его одежда отливала глянцевой синевой. "Привет,Карл,- сказал я.- Как живёшь?" Он склонил голову  на бок, прислушиваясь, потом произнёс чётко с раскатистым "ррр": "Привет,Карл!"
Это получилось так неожиданно и громко,что дворовый пёс Гоша спросонья залаял. Я захлопал в ладоши, а Карл,словно выполнив свой долг,взлетел и "растаял" в утренней синеве неба.
Больше я с Карлом не встречался,от других ворон его  было трудно отличить. А может быть, Карл молчит до поры  до времени,вслушиваясь в человеческую речь, чтобы однажды произнести ещё несколько слов? Ведь учение не проходит даром ни для человека,ни для птицы. Кто знает?

1995 год.