Под водку и холодец с хреном

Сидели как-то "во французской стороне, на чужой планете" три подруги тёплым и сырым предновогодним вечерком за столом. Ели холодец с хреном, пили водку, вспоминали разные случаи…

– А давайте, – предложила я Ритуле и Верочке, – пусть каждая из нас расскажет что-нибудь забавное и поучительное, реально произошедшее с нами в какой-нибудь год Свиньи. А мы устроим конкурс баек под названием… ну хоть «Год Поросёнка»…
– А может, "Три поросёнка", нас же – трое?
– Тогда уж "Три Свиньи". Для поросят, скажем прямо, мы – слишком э-ээ умудрённые... замужествами и всякими опытами.
– "Три свиньи" – никуда не годится. Мрачновато, да и как-то обидно, по-моему.
– А если... "Лучшее предновогоднее свинство"?

Посмеялись, а самую прикольную байку того вечера я записала и, с разрешения подружки, делюсь ею с вами, изменив только имена.



КАК МЫ НАКАЗАЛИ ПРОВОДНИКА-СЛАСТОЛЮБЦА, НЕВОЛЬНО "ПОДЛОЖИВ ЕМУ СВИНЬЮ"

Это было ровно тридцать шесть лет назад. Тоже свиной год встречали… Мы с дядькой моим, Виктором, двоюродной сестрой Раей, её сынишкой Игорем и моей Алёной отправились из Одессы сначала в Николаевскую область навестить родню, а потом ещё подальше… в Иваново-Франковск. Ну раз уж я выбралась из Грузии под Новый год к украинской родне, надо было не только по городам, но и по сёлам проехаться. Авиабилеты Тбилиси-Одесса, Одесса-Тбилиси муж купил нам с дочкой заранее. Что же до остального трансфера, как принято сейчас выражаться, по Украине – никто не озаботился вперёд, полагаясь на удачу и деньги. И то, и другое в дядькиной семье о ту пору в разумных количествах водилось. Туда проблем с билетами на поезд не было, а вот обратно...

Две недели промелькнули в каждодневных застольях – и уже назад пора возвращаться. Кинулись мы в кассы за билетами на поезд в Одессу, а билетов-то и нет. Дядьке с сестрой – на работу, но всё-таки можно было хоть телеграмму дать начальству и как-то объяснить ситуацию, а у нас с дочей – вылет на другой день. Что делать? Подошли прямо к ближайшему поезду и стали проводников уговаривать, деньги им сулить. Дядька проводниц смущает, мы с Раечкой проводников обрабатываем.

Дядька Виктор – высоченный крепкий мужик, с седоватым уже чубом, гусарскими усищами и взглядом Григория Мелехова – был тогда неотразим. Да и мы с Раей, одной – двадцать пять, другой – двадцать семь…

– Да ты, Ритуль, и теперь хоть куда…
– Да и вы, девчонки – хоть куда…
– Да только куда нам сейчас...
– А за это и выпьем! Чтоб всегда-всегда нам было... куда!
– Хороший тост, правильный. Продолжай, Ритка!

Ну так, вот… Значит, бросились мы искать возможность доехать поездом до Одессы за деньги без билетов. И возле одного вагона удача оскалилась лично мне. Проводник согласился сразу, предложив нашей компании целое купе. И когда дядька с Раей, радостные, уже почти на ходу запрыгивали с детьми и сумками в вагон, из которого я им махала и кричала, проводник обхватил меня ручищами и зашептал в ухо: «Деньги за три взрослых и два детских возьму, когда заберу тебя ночью с собой. Чтоб лежала на всё готовая на верхней полке по мою правую руку, как я зайду. А рассчитаемся уже в моём купе.»

Конечно, я рассказала всё дядьке и сестре. Но почему-то никто толком не проникся. Достали деревенский паёк нам в дорогу – хлеб, лук, курицу, картошку, огурцы, самогон, яйца, расписной термос с домашним кваском, ватрушки и пироги с мясом. Выпили, накормили детей, закусили... Заглянул проводник.

– Как устроились, товарищи? Чаю?
– Спасибо, не беспокойтесь, у нас всё с собой.
– Ну... я так спросил, для порядка.
– Возьмите, пожалуйста, деньги, – дядька полез за кошельком.
– Не спешите, рассчитаемся... как договаривались.

– Что будешь делать, Ритусь? – сестра игриво мне подмигнула после пятой стопки. – Мужик-то – огонь!
– Да ну тебя!
– Что – что, – дядька отсчитал купюры, сосредоточился, затем повторил и добавил сверху, прислонил всё к бутылке на столе и укрепил краюхой. – Человек же сказал, как договаривались… Вот, когда явится – тут и за билет, и благодарность наша, короче, отдай ему. А полезет к тебе, сразу меня буди! Поняла?
– Поняла. Деньги отдать, если приставать станет, кричать.
– Умница.

Пока ещё что-то соображали, детей уложили валетом на нижнюю полку. Когда наговорились, насмеялись, напелись, наелись и решили, наконец, отдохнуть, Райка устроилась над нашими детьми на верхней левой полке. А я упала там, где сидела, на нижней правой полке. Дядька Виктор, как вернулся из туалета, хотел было сперва на нижнюю завалиться – да наткнулся на меня, выругался и взгромоздился на верхнюю полку.

Когда проводник пришёл за мной, мы все крепко громко спали. Но мгновенно подскочили от воплей и грохота. Дядька от неожиданности спрыгнул с верхней полки, за ним следом со своей верхней полки свалилась и Раечка – и оба ногами на проводника. После чего тот уже не кричал, только взвизгивал. Проснулись дети и включились в общий хор, а я натянула одеяло на голову, потому что спросонья привиделось, как дядька бьётся с проводником за мою честь, а Райка, напротив, из вредности или женской ревности защищает мужика-огня от отца – и решила не мешать. Через какое-то время воцарилась тишина. Мы дружно досыпали до Одессы.

Дядька разбудил всех за десять минут до прибытия на место, свернул трубочкой деньги – и мы пошли на выход. Постучали в купе проводника сначала осторожно, потом основательнее, подёргали с силой ручку запертой двери – безрезультатно. Проводника мы больше так и не увидели. О том, что творилось той ночью, я узнала от Раи по дороге в аэропорт.

– Представляешь, проводник зашёл тихонько, засунул руку под одеяло, пошарил, а как наткнулся на бодренький папашин ..., заорал – и рухнул в проход. Мы с отцом, заслышав шум, сразу-то ничего не поняли, испугались за детей и почти одновременно спрыгнули со вторых полок. Как оказалось, лежащему проводнику кто на что... Папаша – на живот, вроде, я – ну уж не помню, куда.


***

– Созрел новый хороший и правильный тост.
– Давай!
– У всех?
– У всех!
– С наступающим! С каждым! Годом, месяцем, днём, мигом… И чтобы радости побольше в каждом непременно! И чтобы мы все обязательно прыгали, залетали, забегали… всегда, куда надо! Чтобы потом помнили, куда... И чтобы куда нас ни заносила бы жизнь, везде нас ждали и желали!