Непредумышленное убийство

Случилось это не так давно. Сейчас уже придуманы всякие законы, правила, ограничения (как у нас водится), а в то время все мы еще смотрели на светящиеся экраны – плоские, гибкие, миниатюрные – тем наивным нетронутым взглядом, которым ребенок впервые смотрит как пчела опыляет первый летний цветок.
 Приятель мой, Сергей Дмитриевич, сделал сходу две ошибки, а мы ему (чего скрывать) в этом помогли. Источник всех бед, разумеется, женщины. Еще с Гомера. Сам-то не читал, но говорят. Сергей Дмитриевич – врач-хирург со стажем, в годах, высокий, крепкий, с окладистой бородой и внимательными глазами. В наших кругах его уважали. Никогда не отказывал и высоких кругов пациентов обслуживал. Пропишет, скажем, коньячку – по тридцать граммов перед приемом пищи – и через недельку ты как огурец. Или перед Новым годом завезет обязательно икорки от пациента. Ну бог с ним, с Новым годом. Тогда стояла осень, только никакая не золотая, выкиньте из головы, а промозглая, с туманами и противным дождиком, который не заканчивался часами. Словом, наш вполне, привычный климат.
А тут всем на беду увлекся Сергей Дмитриевич молоденькой ассистенткой Наташей. Да как по такой погоде не увлечься! Года два, считай, разве что не жили вместе. С личным у него туговато было, даже жена к дочери в Европу уехала, вот он и шаромыжничал. Наташа хороша, конечно, стерва. Он мне как-то описывал в деталях – есть от чего зачесаться в неприличных местах.
Словом, обедают они как-то в приличном ресторане. И она ему: так мол, и так, извини Сереж, нужно нам распрощаться. Значит, другого нашла, понахрапистей, помоложе, а может, и денежней. Сергей Дмитриевич на нее уставился, не поймет что к чему, точно обухом по темечку. Не звони, не мучай нас, говорит она, мы же взрослые люди, - сумочку подхватила и была такова, как принято говорить.
Сергей Дмитриевич из ресторана выходит, не видит ничего, не понимает. К ларьку за углом подошел, водочки чекушку хлопнул прямо у окошечка для облегчения души. За руль прыгнул и по газам. Представляет себе, наверное, как тот, что понахрапистей, мнет его Наташу, трогает ее. Летит, светофоров не видит. Тут на переходе женщина с коляской. Она-то отпрянула в момент последний, а коляска... Он выскакивает, смотрит, ничем не поможешь уже. Мать ревет, по асфальту катается. Глядит он по сторонам, глазищи вытаращил, ну полный привет… В общем, сел в машину и улетел.
Из дома Сергей Дмитриевич позвонил товарищу своему по школе, что у нас начальником, покаялся. Тот мне: оформляй все, документы готовь. Забрали его к нам, показания сняли и вечером отпустили под подписку. Шеф пришел, почитал и распорядился на деле поставить «непредумышленное убийство». В разработку сдали, все чин чином.
Беда, что поделаешь. Думали сначала, не найдут его. Но в тот же вечер в интернете появилось видео с регистратора. И как сбил он (страх, конечно, меня аж передернуло) и как выскочил из машины и как уехал, главное. Понятно – дело труба. Но знаете, как говорится: он, конечно, сукин сын, но это наш сукин сын. А тут ночь на дворе, он на подписке. Посоветовались мы и предложили уезжать ему. Начальник поддержал, меня помочь направил. Я приехал. Сергей Дмитриевич словно тумане, в словах путается, не поймет что к чему. Винит себя страшно. Как написали бы в книжке – убивается. Зато слушается и делает что говорят. Вещи кое какие собрали, отвез я его и с первым же рейсом, уж утро зарделось (это снова из книжки), к семье в Париж отправил.
На следующий день, обед у нас был как раз, появилось это видео. Жуткое, конечно. Даже бесчеловечное какое-то.
Диспозиция такая, значит. Стоит перед камерой молодой человек, лет тридцати с хвостиком, говорит об аварии. Лицо у него – будто земли наелся, глаза неживые какие-то, как у палача. Затем, значит, общий план и видно – перед ним на столе гробик с ребенком, младенчиком совсем. Тогда он достает тело из гробика, держит на руках и говорит:
«Это мой сын Алеша. Ему годик только, ходить начал. И вот его убил этот кусок железа, эта мразь ненасытная на этом вашем «Мерседесе». У мрази этой есть имя – Сергей Дмитриевич… Его даже не арестовали. Отпустили по подписке, а теперь он убежал за границу. Это значит суда не будет, он не понесет никакого наказания. Будет сидеть на Лазурном берегу и пить вино из красивого бокала. Я знаю, так можно у нас. Мы люди обычные, не можем ничего сделать против этих, которые захватили страну и творят что хотят. Но я хочу сказать ему. Посмотри на этого мальчика и будь ты проклят. Будь ты проклят своими детьми. Будь проклят Богом. Я не могу убить тебя. Но пусть каждую минуту своей поганой жизни ты будешь мучиться».
И все держит тело младенчика на руках. Меня аж заколотило. Пришлось новую бутылку коньяка открывать.
Наши сразу дали команду заблокировать видео. Но оказалось отец ребенка залил его на youtubе, во все соцсети и разослал ссылками десятку порталов и СМИ. Все смотрят, все постят, не удержишь. Впечатлило видео не меня одного (меня как раз впечатлить сложно). К вечеру насчитали пять миллионов просмотров. Через день еще пятнадцать.
Что тут началось. Лучше не описывать. Сверху начальника долбят, по телику всю биографию Сергея Дмитриевича переворошили. Перед нами вопрос встал (как из того писателя, не припомню) – что делать? Выпустили официальный комментарий. Но только раздразнили гусей. Бюрократы! – кричат. Взяли в разработку семью. Оказались самые простаки. Родители парня какие-то мелкие рабочие откуда-то из под Смоленска, сам он здесь на заработках, компьютерами торгует. Жена из той же фирмы. Два года назад поженились. По залету что ли? Здесь без прописок – думали за это зацепиться, но спохватились – в порошок сотрут.
В интернете шторм бушевал. Сначала костерили «всех на мерседесах», на второй день и до президента добрались. Видео кто-то перевел с субтитрами на английский и оно пошло гулять по шарику. Через четыре дня было почти сто миллионов просмотров. Пресса изнемогает: «Убийца в халате» и все такое. Дипломатия заволновалась. Посол Франции в МИД приехал. Выдавать-то вроде надо. Говорят, еле упросили придержать пару дней.
Это, наверное, была вторая ошибка. Сергей Дмитриевич видео, конечно, посмотрел. Или показали. Не представляю, каково ему было. Там хоть пьяный был. Для облегчения хотели его семью привлечь, да только хуже вышло: дети против него оказались. Дочь младшая, на учебе в Брюсселе, даже публично выступила – не понимаю, говорит, как отец мог сбежать. Совсем там в Европе от жизни оторвались, лоботрясы.
Положение патовое. Шефа по коврам таскают – зачем отпустил, зачем улететь разрешил? Кто ж знал-то, что так? Думаю, писать нам всем заявления. Угораздило же эту мамашу попереться через дорогу! И Наташа эта, дрянь, лечь готова под каждого встречного…
Еще день прошел. А на утро показывают: в Париже, под окнами аж самого президента – демонстрация. С плакатами, кричат что-то. Своих же ругают, что не выдают Сергея Дмитриевича. Резво там у них это, раз-два и баста. У нас в интернетах гадят, но чтобы вот так, с плакатами…
 В то утро, ближе к обеду мой добрый знакомый вышел из своего номера в гостинице, сдал ключи администратору, щедро отсчитал портье на чай. У реки покормил уток, плюнул в Сену с моста, кинул монетку африканским музыкантам и с удовольствием сытно пообедал в известном ресторане. У Лувра повезло (поздняя осень, рабочий день), народу случилось немного. Он прошел напрямую к Джоконде. «А все-таки она…» - наверное, подумал мой приятель. Возможно, муза Леонардо напомнила его Наташу? Сергей Дмитриевич вышел на Елисейские поля, купил билет Эйфелеву башню, поднялся на самый верх. Прекрасный, изысканный Париж. Излюбленный город изгоев родины и русских эмигрантов нежился в лучах вечного солнца. Этот город любил жизнь. Сергей Дмитриевич глубоко вздохнул, перебрался через ограждение и бросился вниз.
Интернет порвался на части. Большинство кричало – так ему и надо. Меньшая часть вопила – довели человека, хаяла тот же интернет (то есть сама себя) и заодно политиков. И совсем немногие сострадали обоим семьям погибших.
Поразила меня реакция отца ребенка (а меня, повторюсь, поразить сложно). Проныры скандального телеканала подкараулили его у дома. Он посмотрел на репортера мученическим лицом с черными синяками под глазами и выдавил ухмылку:
«Я этого и хотел. Думаете, зачем это видео? Это был единственный способ. Миллионы посмотрели. Он и не выдержал. Только на самом деле никому нет дела. Это для них шоу, разбавить скуку жизни. Дело есть только одному. Для него это и снято».
Снова гвалт в интернете поднялся страшный. Что же это: запланированное убийство? Новый вид оружия? Это ж так про любого можно ролик снять. В конторе даже дело внутреннее завели, для науки так сказать. Только ничего не вышло. У толпы в сети одно требование осталось – чьей-то головы. Куча трупов, кто-то ж должен быть виноват. Начальство бросило монетку и отдало на растерзание нас – отпустили, выпустили… Ну отлично. Будто это мы детей под колеса толкали и с башен прыгали. В общем, выкинули нас. Совсем не сократили, так у нас не принято, перевели в тартарары на грошовый оклад без премий – вот обидно что. А на то внутреннее дело поставили резолюцию «непредумышленное убийство».
Отец погибшего ребенка куда-то пропал, даже журналисты не сыскали. Говорили, с женой расстался. На похороны Сергея Дмитриевича, кроме семьи, никто не пришел. Нам запретили.
Так что вы не обессудьте, замолвите словечко. Может и вернули б нас в родные пенаты. Зарплата у нас там была не чета этой, премии годовые – просто прелесть. Да и девочки попадались временами, эх горячие! Подсобите, чего уж вам. А то обидно как-то.         
   
20 янв. 2017. М.