Моя подруга Ирина

     Ирина, Иринушка Серебрийская. Мы познакомились в литературном кружке при харьковском Дворце пионеров. Нам всем шестнадцать. Ее привел Эдик Сиганевич. Он учился с Ирой в одной школе на Московском проспекте.
     Ира, невысокого роста, складная, очень симпатична. Она писала короткие миниатюры. Умела и любила пошутить. Ироничность сквозила и в ее рассказах. Человек яркий. Ее нельзя было не заметить.
      Мы подружились еще в кружке, но особенно сблизились летом, готовясь поступать в университет. Встречались каждый день в ее квартире и целыми днями штудидовали учебники. Ее семья: колоритная милейшей баба Люба, родители и младший брат Илья. Все семейство проживало в коммунальной квартинре с тремя соседями в одной маленькой комнате, уставленной книжными шкафами. Ирин папа – мастер спорта по шахматам- собирал библиотеку. По мере того, как соседи съезжали, Иркины родители обретали еще по комнате и, в конце концов, оказались в четырехкомнатной квартире - невиданная роскошь для простых инженеров в те времена.
     Ира была удивительным рассказчиком. С ее подачи и навсегда  запомнились эпизоды  из жизни ее деда, рано ушедшего из жизни, бесподобной бабушки, воспоминания о ее лете в  деревне Яреськи и многое другое.
      Вступительные экзамены в университет выглядели как фарс. Прекрасно подготовленные, мы понимали, наша национальность оставляет мало шансов на поступление.
     Дали сложнейший диктант. Многие  тут же отсеялись. Диктант из сборника для работников печати, повышающих свою квалификацию, но мы с Ирой уже писали его, тренируясь у нее дома. Прошли, а вот на экзамене по русской литературе ее экзаменатор, убедившись, что Ира прекрасно знает материал и сбить ее невозможно, вдруг произносит:
- Ваша прическа не для университета. Она называется «приходи ко мне в пещеру» за это четыре.
Ира:
- А что здесь оценивают не знания, а прически?
Ответа не последовало.
     В те годы мы ходили на литературные вечера, лекции по искусству, в клуб «Друзей кино», посещали выставки и лит.студии.
     Ира выделялась яркостью и независимостью суждений. Она была лидером.
Мы с ней любили прогуливаться по харьковским улицам, она знала много живописных  уголков. По пути мы играли в литературные игры. Шли и сочиняли рассказы, каждый придумывал по очереди  по авзацу. Как-то я, подруга Аллочка Сонькина и Ира забрели на Пушкинское кладбище.
    Ира предложила:
- Хотите я покажу место, где можно сойти с ума.
     Свернули к крематорию. Луна осветила фигуры. Чьи? Не навождение ли это? Оказалось, рядом скульптурная фабрика. Стараясь перебороть страх, быстро ретировались к выходу.
    Год я работала с Ириной в одной школе. Она - учителем младших классов, я – пионервожатой. Ее любили родители учеников, не зря вкладывала в эту работу и знания и и душу.
    Отдыхать мы ездили вместе с девчонками. Коктебель. Алушта. Москва и Подмосковье. Об этом можно вспоминать бесконечно. Вижу ее в каждой из этих поездок.
     У меня сохранились Ирины письма. В них о планах на будущее, об окружаюшем нам мире, книгах, немного о быте:
« Осень в этом году  холодная и ранняя,я даже стихи начала писать.Бабская лирика:
Не выразить себя, не превозмочь.
Куда уйти и как найти спасенье.
От душных дней, где только ночь
И не бывает воскресенья?
Где,как в тюрьме
Все только из окна...

     В 1990г. я уехала в Израиль.Приходили письма Ира присылала рисунки и рассказы, писала о том, что происходило? Она была талантлива разносторонне.
     «Осень дождлива, в доме холодно, отопление на 4 часа в день отключают по всему городу, свет, воду тоже.В этих условиях сесть и написать письмо трудно, свидимся, не помрем, тогда и поболтаем о главном.
     С подачей документов разные трудности. У Бори нет справки о смерти мамы, у маминой  мамы в метрике написано, что Фаня Моисеевна украинка из Пирятина...»
     Ира все близко принимала к сердцу. Очень болезненно реагировала на происходящее в России, в Украине, в Израиле и мире. Она боялась переезжать в хостель и боялась возвращаться в Харьков. Мы часами говорили по телефону каждый день. Остановилось сердце. Неожиданно.
     Я забываюсь, бегу к телефону, ей звонить и бросает в жар, не с кем делиться, нет больше подруги, единомышленника, родного человека. Пустота.