Рассказ художника

Встретились мы случайно с Володькой близ Домжура. Не виделись «сто лет». Обнялись, и решили приватно побеседовать, с пивом.

…Шли тяжёлые девяностые...
 
Московские художники перебивались всякой работой, кому как повезёт. В Москву наехало полно штрейкбрехеров из провинции, они брались ради того, чтобы напечататься в центральных изданиях, за всё «за три копейки», вытеснив уважаемых профессионалов в бомжи.Беднягам из-за этого приходилось рисовать шедевры за эти смешные деньги.
               
В приватизированной  печати  хозяйчики и начальство от них считали (тем более, за мизерные деньги) лишь бы что-то было нарисовано, всё равно  какого качества.  Или же требовали рисовать так, как им нравится – последнее  понятно, что такое.
Вот об этих бедах мы и «плакались друг другу в жилетку», запивая печаль пивом.  Володька, хоть и разделял мои слезы, но все-таки не удержался и признался:

- Слушай, старик, мне здесь жутко повезло. Я сейчас работаю в издательстве «КРЕПОСТЬ», и должность моя называется красиво и длинно: «главный художник-консультант».
 
Естественно, мои слезы высохли, и я с горячим интересом спрашиваю:

- Как же на тебя эта лафа упала?

- Ну, сам знаешь, сейчас эти издательства родятся, как грибы, то здесь, то там вылезут. Вот в один такой «боровичок» под уже известным тебе названием меня и взяли. Хожу два раза в неделю. Хозяева – душевные люди с большими амбициями (хотя, если честно, рожи у них явно то ли полу- то ли вообще бандитские, и вид весьма брутальный, а на каждом таком «дубе» - златая цепь). У них там гигантский склад книжной продукции со всей России, ну уж Москвы само собой.  Они оптом по всей стране книжки  распихивают.  Богатые аж жуть.  Трое - их таких, на «геленвагенах» ездят - акционеры. А по существу что? – торгаши. Они решили к интеллигенции прислониться и по сему своё издательство придумали при этих складах - организовали так книжек на пятнадцать выпуска в год. Конечно, сам понимаешь, в их среде, где только грузчики и «серьёзные» ребята вместе с торгашами, даже техреда не найти. Не говоря о других спецах…

Но им повезло, нашлась!  Хороший профессионал технический редактор – Катечка.  Она буржуев этих стала просвещать и показывать сложность организации даже такой небольшой издательской конторы. Те-то поначалу думали обойтись только её деятельностью.  Однако той удалось им объяснить, что хотя она и профессионал, но одними своими силами даже такой небольшой объём изданий обеспечить не сможет. Кроме неё нужно взять на работу главного редактора, корректора и, конечно, главного художника.
 
А «гениальные создатели» издательства ей в ответ, что они-то думали, её одной на всё хватит. На это она им и говорит:  так и есть, но она, если это не брошюра какая-то, за общее оформление серьёзного издания не возьмётся, даже если ей приплачивать будут (скромная такая – сразу видно: москвичка, а не воин из провинции).

Нувориши репу почесали и сообразили, что Катечку надо слушать. Издательство-то они заварили, но в этом деле совсем плохо плавают…

Сначала Катечка им главного редактора нашла, ну надо же кому-то отвечать за всё, да ещё их блатные опусы от явных ошибок освобождать и слэнг на русский переводить. Ну а уж та им  и корректора нашла. Не будет же она за всех пахать, потому что зарплата хоть и ничего, но не такая, чтобы землю носом рыть, а уж на «геленваген» точно не собрать. А Мария Фёдоровна (главред) уж и меня им рекомендовала.  Так кадры и сладились…

Вся эта троица сулила мне золотые горы. Я, однако, не стал им лапшу на уши вешать и сказал, что на 15 книжек в год я к ним более 1-2 раз в неделю ходить не буду, а зарплату чтобы мне определили такую же, как главному редактору. На что они радостно согласились, вот теперь с тобой пиво и пью. Старик, ты, надеюсь, ты не обидишься – я за нас двоих заплачу?

Я не стал выпендриваться и принял угощение. В общем, чудесно день прошёл… Кружки по три на нос приняли с закуской.

Пролетело месяца три. Опять мы с Володькой столкнулись у Домжура. Он явно туда направлялся.  Увидел меня и расцвел, и я тоже. Ясное дело, решили в Домжур заглянуть. Он мне говорит:

- Я с того раза здесь и не был.

- Да и я тоже.

Взяли мы с ним по кружке в подвале и что-то еще для приятности. Однако цены теперь стали «кусаться», как мне показалось, потому что в прошлый раз не я платил.

- Ну, как твоя деятельность?

- Не поверишь: ушёл!

- Как, от такой лафы? Ты там, наверно, всё время пьяным на работу ходил?

- Да ты что? За кого меня принимаешь? Никогда алконавтом не был. Понимаешь, всё нормально было. За эти месяцы мы со всей командой весь план издательства сделали.  Мало того, приятеля одного своего с детской книжкой пропихнул. Сам справочник по физике оформил.

- Покажешь?

- Наверно, через полгода выйдет.

- Конечно, могу представить, мастер делал.

- Мастер-то мастер, но, оказалось, я им не нужен…

Хожу себе на службу в явочные дни, всё нормально. Вдруг меня эти трое акционеров главных (прямо «Три толстяка» - ха-ха-ха) к себе вызывают.
 
Объявился…

Они мнутся-мнутся, потом один говорит: «К нам поступили сведения, что как вы придёте в свой день на работу, посидите там сколько-то для вида,  а потом отправляетесь на книжные склады и по ним разгуливаете, благо они у нас большие, книжечки поглядываете, а потом обратно ставите». (Скажу тебе, Сергей, я таких складов до сих пор и не видел никогда. Это, я тебе скажу, прямо как Кунгурская пещера – конца-края нет. Конечно, мне интересно, как сейчас книжечки оформляются).
 
Я им говорю: «Так вы что, ко мне слежку, что ли, приставили?» Они мне: «Зачем слежку? Мир не без добрых людей» - «Так это что, грузчики и кладовщики стучат?» - и по столу постучал. А они мне: «Зачем же так? Они патриоты фирмы, просто видят, что человек вроде без дела болтается, а зарплату получает…».

А я им: «Конечно, я грузы в виде книг, как кладовщик не регистрирую и как грузчик по складам на каре не развожу. Но книжной продукцией со всей России, благо ваши склады такие гигантские, а связи такие обширные, интересуюсь, дабы книжки, которые мы с вами здесь выпускаем, были  хотя бы не хуже тех, которыми вы торгуете по всей стране».

Чувствуется, не ожидали они такой отповеди, вроде и сказать нечего. «Ладно, - говорят, - идите работать!». Под козырек взял и пошёл. А они даже не улыбнулись. Однако и на том спасибо. Вроде задумались хозяева (но это я слишком хорошо подумал об этих «трёх толстяках» – литературу забыл)…

Я себе на место пошёл, а тут и время обеда. После обеда вернулся, тут какая-то рукопись пришла, мы с Катечкой всё обсудили, как титул оформлять, сколько шмуцов, ну и т.д. Я ей эскизики нарисовал, ну а дальше у меня свобода...

Пошёл я опять по складам, ведь мой рабочий день не кончился. Походил этак часа два, вернулся на место, что-то еще с Катей решили, а тут и домой пора.  Устал порядочно…

В следующий визит только я ногу на порог поставил, меня опять к себе «три  толстяка» зовут. «Мы не хотели возвращаться к предыдущему разговору…» - они мне говорят.  В общем, речь была простая, незатейливая и не лишённая мата (не буду его здесь воспроизводить).

А смысл: «Нам казалось, что мы с вами серьёзно поговорили, и вы учли наши пожелания, потому что рабочий народ на фирме уязвлён тем, что вы приличную зарплату получаете за хождение по складу». На что я им и говорю: «Действительно, я в прошлый раз не понял. Казалось, на ваше недоумение я вполне рациональное обоснование выдвинул». А они мне говорят: «Вы же главный художник-консультант. Вот и консультируйте на месте. А по складам не фига ходить! А то народ раздражается». Я в свою очередь не удержался, чтобы не сказать акционерам (на доступном их понимания слэнге), что у них в прихожей человек 15-20 бандитов для отжима ларьков и прочего целыми днями скучают и курят до одури, а так могли бы книжки читать...

Затем разнервничался и спрашиваю для ясности: «Так что ж в осадке? Вам что нужно? Чтобы на месте сидеть или чтобы книжки качественные по оформлению выходили?»

И продолжаю: «А вы в школу-то, господа, ходили?» Они на меня так  гордо посмотрели, и каждый сказал с облегчением, что они ее, слава богу, кончили. И все вздохнули: мне стало ясно, что отмучились.  Я говорю: «Так вы же от класса к классу развивались, ведь из первого сразу в десятый не пошли?» А они мне говорят: «Намёк поняли, но наш приказ: сидеть на месте!». Я в свою очередь: «Как орлы в прихожей?» - «Вот-вот!» - «Так может, я вам вообще не нужен?» - «Это мы в следующий раз решим», - ответствовали акционеры. За сим эта беседа и закончилась...

Пришёл я к себе, шмотки собрал и Катечке говорю:

- Удачи. До свидания.

Она на меня глаза вытаращила:

- Что же вы, Владимир Иванович, уходите от нас?

- Да, - говорю, - акционеры приказали на месте сидеть.
 
А она мне:

- Ну и зря. Сидеть так  сидеть, за это деньги хорошие платят.
 
Не послушался её совета.
 
Зашёл потом к главреду – она отчаянно боролась над рукописью со сном. И говорит мне:

- Зря вы, Володечка. Брали бы с меня пример. В наше время деньги так просто не платят.
 
Я ей в ответ:

- Здесь хрустального гроба нет, чтобы «Спящим красавцем» быть. Однако, Марья Федоровна, спасибо за взаимопонимание и извольте проститься с благодарностью  с моими наилучшими пожеланиями, но без меня.

А она говорит:

- К акционерам больше заходить не будете – прощаться?

А я ей:

- Всё равно без трудовой книжки служу. Так что передайте им моё адью.
 
За сим и покинул я эту «Крепость».

Мы ещё по кружечке усидели. И я ему под «занавес»:

- А ты мне всегда ещё с института казался весьма усидчивым малым…

И мы заржали…

Спустя пару лет мы снова встретились с ним уже в «Доме художника». То да сё, как работа, жёны,  дети…  А я возьми да и поинтересуйся, а не жалеет он, что из «Крепости» ушёл?

- Ты не представляешь, как мне повезло-то. Я в тот день ушёл, получив деньжат сполна. А остальные ещё неделю сидели, и вышибли их без оплаты этой недели и компенсации. Могу тебе сказать, что вообще у «трех толстяков» эта их «Крепость» (пала) накрылась. Не буду придавать себе излишнего значения -  вовсе не из-за того, что я от них ушёл. Оказалось, «три толстяка» заявили охотно сидячим работникам, что издательство убыточное, и на хрена оно им нужно, коль склады и так им всё приносят….