тамвсё иначе. Эпизод 7. Предложения

И вновь вокруг бессмыслица и крик -
Всё прихвостни невежества и лени,
И кажется, что не наступит миг,
Когда умолкнет визг бредовых мнений...
 
Лишь погодя мятущиеся чувства
И до поры застывшие слова
Придут. А там, где было пусто,
Появятся герои и глава.

Неля была правильной женщиной. Ее недолгий роман с николашей в мезозойскую эру оказался странным, но не забытым. Вслед за ним страна вляпалась в пору удивительного промискуитета,  а Неля, не попав в число героев, и тогда оставалась правильной. Далее за смутными годами началась эпоха скриншотов, безобразное  десятилетие регламентов, но даже они или смена сезонов придури не властвовали над ней. Поэтому жульничала Неля тоже правильно и, как приличная женщина, замуж за николашу вышла далеко не сразу.

Впрочем, и ее будущий муж не тотчас сделал ей предложение. Сначала они начали более или менее постоянно встречаться - в основном, в доме, котором жил николаша, а иногда выбирались погулять или посмотреть спектакль.

- Совсем незнакомый мужчина... - сказала как-то Неля, задумчиво глядя на николашу.

- Конечно! - гордо ответил он, состроив зловещую физиономию, - перед тобой - мексиканский граф, продолжатель знатного рода, дон Гориллас! А ты - моя донья Обезьяна.

- Да неужели? - с улыбкой оживилась Неля. - Вот счастье-то... А ведь так жила бы и не знала!

Вмиг вылетев из образа, николаша спросил:
 
- А почему незнакомый? - спросил он.

- Не знаю, николаш, - ответила она. - Настолько незнакомый, что просто другой.

- Угу, какой-то гад, значит...

- Да нет, - рассмеялась Неля. - Был печальный Пьеро, а сейчас мужчина - вроде бы тот же, но совсем другой...

- Не грусти, Мальвинка, - ответил николаша, ёрничая. - Когда тебе понадобится Пьеро, я тебе его устрою. Хочешь сейчас, с фонтаном слез и скорби?

- Нет, пойдем лучше - в театр опоздаем.

Их прогулки по городу были редки - николаша как раз окунулся в полубезумный мир шараги, в которой училась Стати, и если был чуть свободен, то готовил еду и готовился к шараге. Он очень старался, но дом, в котором жил николаша, по-прежнему оставался печальным для Нели зрелищем. Чернила, опрокинутые Кошей, он вытер, но хлам, коробки и полки в мебели, тряпки, паутина и просто грязь оставались почти нетронутыми. Он просто не успевал.

Различий между ними хватало. Неля была правильной, и помойка в доме, на разбор которой у николаши не оставалось сил, ей точно не нравилась. Поэтому однажды вечером, когда николаша вернулся из шараги, и они перекусили, Неля повела его по уголкам дома, где лежало, пылилось или стояло что-то несуразное.

- Прибери это куда-нибудь, николаш, - сказала она, показывая на огромное изумрудное покрывало. Пропитанное пылью, оно лежало на принтере, который зачем-то стоял у их кровати прямо на полу.

- Конечно, - ответил умотанный николаша и сбросил ногой покрывало на пол.

- Так, ты здесь пыль собрал, теперь в шаге от него хочешь? Какой ты хозяйственный! - с легким смехом она поцеловала его в висок.

- А чего с ним делать-то? - еле слышно спросил николаша. - Нель, давай его выкинем! Терпеть не могу зеленый цвет...

- Ага, я тоже... - призналась Неля.

- Ну, а чего ты молчала-то? - николаша стремительно обернулся к ней и обнял. Неля слегка отпрянула - она еще не совсем привыкла к его скорострельным словам и движениям.

- Да каждый день тебе говорю - пора убраться...

Охнув, николаша повернулся и ушел на кухню, где заварил себе крепкий чай. Весь вечер он выгребал из квартиры то, что попадалось под руку и было ненужным. Эту ночь, и всю неделю он продолжал днем заниматься в шараге, но дома ночью почти не спал - убирался. Неля не отставала - где-то подметала, мыла или разбирала вещи, и вскоре дом стал чистым, но довольно пустым. Уют требовал денег, но и он не заставил себя ждать: вскоре николаша уже неплохо зарабатывал и, благодаря Неле, с умом тратил.

В день своего рождения николаша был вымотан и, встретившись с Нелей вечером у метро, не ждал увидеть ее с двумя коробками. Он не хотел подарков, однако в одной коробке очень кстати оказался вкусный ужин, а в другой - удивительно красивые чашки, которые можно было с одинаковым успехом называть кофейными и чайными.

- Жулик ты, Нелька! – свободно и с восторгом выдохнул николаша, когда увидел эти чашки.

- Почему? – не поняла она.

- Да больше всего я боялся, что мне не понравится то, что в этой коробке. Я был уверен в этом, и мне пришлось бы делать вид, что рад подарку. Терпеть ненавижу. Но какие же замечательные чашки... Огромное спасибо, это превосходный подарок!

Неля очень удивилась, хотя николаша не лукавил.
   
С той поры их встречи перешли в совместные завтраки. Засыпали они поздно, а уезжал николаша на работу рано, и ему не хотелось будить Нелю. Поэтому он предложил ей вторую связку ключей от дома, и Неля с удовольствием ее взяла. Так мужчина и женщина - разные, но в чем-то неуловимо близкие - встретились вновь и стали жить вместе. Отложенный роман продолжался так, будто не прерывался.

Коша Нелю приняла не сразу, и даже постаралась испачкать ее часть кровати, чтобы не нарушать привычной уже жизни с николашей. Разговаривать с хозяйкой она не торопилась, на руки не просилась, однако со временем приняла - Неля кормила ее в те редкие дни, когда николаша просыпался позже нее.

Нелин природный ум позволял ей легко воспринимать своеобразную речь николаши - они много шутили и, хотя юмор у них тоже был совершенно разный, им нравилось беседовать.
 
Вечерами, когда николаша готовился за монитором к занятиям, они говорили о разном:

- А хочешь, николаш, потом супчик с грибами сварим?

- Давай. Но ты только это ... давай по уму сделай!

- Это как - по уму?

- Ну, как-как, Неля? Из поганок, конечно!

- А, это чтобы ты еще дурней стал?

- Ага, тебе под стать...

Когда различия в отношении к чистоте пришли в гармонию, оказалось, что есть более значимые: они еще не научились жить вдвоем - двигаться, отдыхать, не стесняя друг друга. При этом Неля оставалась вольной художницей и сама выбирала часы и место работы. Ее было не очень много, поэтому Неля хозяйничала - готовила, убиралась, плавала в бассейне и ухаживала за собой: голова и руки правильной женщины были постоянно заняты. Иногда она смотрела и телевизор - что придется. А николаша проводил дни в шараге, возвращаясь в мир, в котором провел много лет. И мир этот оказался сильно искаженным.

Однажды он пришел домой и в смертельной усталости и, не раздеваясь, лег на кровать, чтобы полчаса подремать - спустя час предстояло снова допоздна заниматься. Ему срочно нужна была минута для того, чтобы уснуть, однако тонкий слух не позволил - Неля долго мыла на кухне посуду. Вскоре к ней подошел николаша и страшным голосом молвил:

- Неля, оставайся: я не вернусь сюда - иногда должен спать.

Мигом одевшись, он ушел без сил, мыслей и ключей, оставив за собой открытую дверь и ничего не понимающую Нелю. Через пару часов его разбудил ее звонок. Оказалось, она ушла к себе домой, тоже не собиралась возвращаться, но напомнила николаше, что в доме осталась Коша, о которой он должен заботиться. И в этот вечер николаша чуть было не потерял любимую и правильную женщину: ему стоило большого труда убедить Нелю вернуться вместе с ним.

 - Так нельзя делать, - строго сказала Неля.

- Я ошибся, милая, - ответил николаша. – Извини, пожалуйста, очень устал. Позволь зайти за тобой.

Они встретились на улице и вернулись вместе. При этом он попросил ее иногда дать ему уснуть в тишине при усталости и пообещал подобного не повторять. А слово держать николаша умел.

Кошу это не убеждало.

- Придурок... - сидя на окне, пробурчала она николаше по возвращении, когда Неля вышла из кухни. - Тебе для чего язык дан? Говори с хозяйкой, она поумней тебя будет... Курицы мне всегда больше дает, и мятный шарик тоже...

- Ты чего, Кош, - совсем кукареку? – тихо, но с недоумением  спросил николаша и показал ей язык. -  Понял я, понял...

Коша недовольно отвернулась. 

Но, в общем-то, это уже было лишним. Потихоньку они привыкли к тем странностям, которые наблюдали друг у друга. У николаши их оказалось существенно больше, чем у правильной женщины, но они могли удивить, а не доставить неприятность. Покупая батон хлеба, он спрашивал у продавщицы подарок - горные лыжи, как постоянному покупателю,  или просил кассира продать ему весь магазин рублей за восемь, а в кафе мог заказать человечинку или мозги обезьяны.

Поначалу эти шутки Нелю всерьез пугали, однако их тематика и содержание были неисчерпаемыми, и постепенно она стала замечать, что они забавны для нее так же, как и для собеседников николаши.

Нелины слова и поступки тоже были порой необъяснимы - например, иногда она молниеносно отвечала на вопросы, будто знала их наперед. Это было так весело, что николаша терялся.

 - Что-то я не понимаю, сколько сейчас времени? - рассеянно спрашивала Неля, когда они быстро выходили из дома.

- Это потому что ты очень глупая, - уверял ее николаша тоном пастора.

- А ты дурной! - мигом гвоздила его Неля, снимая с языка николаши еще не до конца произнесенный диагноз.

Они оба заходились смехом, спускаясь в лифте. 

  После этого диалога, впрочем, Неля сказала серьезно:

- Наверное, мы оба сумасшедшие... Но по-разному.

Минуту спустя она ощутила какой-то особый поцелуй в щеку от николаши, над которым продолжала подтрунивать, называя  незнакомым мужчиной.

Лето Неля провела с николашей на даче, которая ей очень понравилась. Там они продолжали бесконечно удивлять друг друга. Неля не сильно иронизировала, говоря об обоюдном сумасшествии: порой совершенно внезапно сыпались и ее любопытные откровения. Однажды, проснувшись на даче, николаша услышал от нее:

Внимание, внимание!
Говорит Германия!
Сегодня под мостом
Поймали Гитлера с хвостом!

Смеялся он так, как не мог себе представить, захлебывался и  просить повторить Нелю бесценные строки. Однако чаще Неля не дурила, а играла на электрическом пианино все что угодно - от музыки из фильма Emmanuelle до задорных блюзов.   

Они становились все ближе. Лето заканчивалось, николаше предложили перейти в академию, и он начал преподавать там. И вскоре, вернувшись домой с букетом роз, он сделал Неле предложение стать его женой.

Она пообещала подумать. Размышления эти были отчасти коллективными, но недолгими - Неля поговорила с Полиной и даже с  ее подругой, гадалкой. У нее она узнавала о николаше издалека еще до того, как начать жить с ним. Причем теперь гадалка дополнила свой рассказ подробностями, большинство которых Неля уже знала наверняка. А вот полной новостью для нее стали слова:

- А могла меня и не спрашивать - он может сам нагадать. И повлиять может...

- Как? - удивилась Неля. - И на меня?

- Ему это неинтересно. Он это и с другими делает в крайних случаях.

- Но почему? Так ведь можно добиваться чего угодно?

- А ему чего угодно не нужно, - усмехнулась гадалка, - а к тому, что нужно, он идет умом.

- Да, у него ума водится... - растерянно молвила Неля. - Хотя иногда странно как-то думает...

- У каждого - своя голова. Но в обиду тебя не даст, не бойся.
    
 На скромную свадьбу были приглашены члены этого консилиума. Была за столом и Анна Стати, с которой николаша познакомил Нелю, причем правильная женщина смотрела на нее с большим удивлением, как до того - на Ри. Ее представление о муже было довольно верным - не то что в толпе, но и в небольшой компании знакомых увидеть николашу было сложно. Он почти всегда был один либо с Нелей - другие встречи были интенсивными, но короткими.   

Наступила новая пора, и жизнь николаши в академии наполнилась множеством новых лиц и цветистых впечатлений от забавной субкультуры. Приблуд в академии было много, и какая из них доминировала, определить было трудно. Так, одна из изюминок состояла в удивительной симпатии к цивилизации Древней Месопотамии и ее потомкам.

Поначалу николаша не втыкался, как попадали вавилоняне в современную эпоху - ассимиляция космических масштабов ее не допускала. Однако в результате такой борьбы часть студентов академии была представлена пестрым букетом солдат Междуречья - аккадцев, шумеров, амореев и еще бог весть кого. Жили они по мутной трактовке законов Хаммурапи - в границах владений академии ее руководитель был своеобразным последователем императора.

Рассказывать об этом Неле в красках николаша не стал, но общие черты обрисовал. Жена не стала глубоко разбираться в истории бесконечной давности, а улыбнулась:

- Да хоть инопланетяне, николаш... Ты - хороший преподаватель, справишься. А понадобится сурдопереводчик - бери с собой Кошу.

И убежала работать.

В работу Нели николаша особенно не вникал, а жена не погружалась в его преферанс. Мудрая Неля советовала мужу лишь при необходимости и очень тактично: впрочем, николаша редко спрашивал совета. Но если делала это, то, как показывала жизнь,  очень разумно. Чаще всего она скользила по дому, готовила, напевала и болтала с мужем, когда он был свободен. Театрально замирая, Неля могла воскликнуть, если николаша брал в руки две бритвы:

- Посмотрите, что творится:
  Наш козел пришел побриться...
 
Она с выражением и удовольствием декламировала стихотворение, дочитывая его до конца.

Еще одним кривым гвоздем академии, смело претендующим на уникальность, было проектирование, хотя немногие студенты  понимали, что это такое. И когда на съемках роликов потребовались интересные и грамотные проекты, николаша начал охотно придумывать и расписывать свои идеи. Однако потихоньку конвейер туповатых заплаток ему остохренел, и однажды николаша, придуриваясь, попробовал пристать к жене.

 - Нель, ты спишь? - спросил он как-то поздно ночью осторожно. - Это... давай скажи мне что-нибудь, а?

- Что? - глухо ответила Неля из под одеяла.

- Ну, давай поговорим, Нель, я соскучился...

- Давай... - оживлялась она и слегка повернулась. - О чем?

- Ты понимаешь, мне нужно сейчас налимонить какой-нибудь придурковатый проект на завтра. И чем глупее, тем лучше. А это, милая, может получиться только после разговора с тобой...

- Тьфу на тебя! - вылетело мигом, и Неля закрылась одеялом.

Другой реакции ждать было сложно, поэтому николаша тихо вставал к монитору и придумывал очередную ересь.

Вперемешку с занятиями в аудитории и бестолковой беготней по городу, николаша разбирался и с другими трендами - редком скоплении алогизмов. В академии процветали разные науки, а в особенности - астрология. Изучать ее необходимо было при помощи астролябии, для чего студенты посещали дополнительные занятия. Достижения преподавателей и студентов немедленно внедрялись на современных предприятиях и приносили ману и шиклу, что пополняло  фонд розыска уцелевших потомков Мессопотамии. Будучи найденными, они с радостью начинали учиться в академии.

К концу учебного года николаша был еле жив. Каждый день он  проводил в академии, школах, разъездах и дома у монитора, но в августе им с Нелей удалось ненадолго улететь на море. Жена была счастлива и бесконечно много плавала, а в николашином экране уже на третий день горели номера и письма. Он простыл, толком не отдохнул, поэтому к концу лета, в его любимую пору ожиданий и звуков грозы Вивальди, был абсолютно вымотан.

- Синдром хронической усталости, - сказала терапевт, когда прослушала легкие и померила пульс пациента. - И острый бронхит у вас, конечно, - акклиматизация. Но вам это, кажется, безразлично?

- Наверное, доктор, - скучно ответил николаша, - но если вы не нашли тяги к суициду, то выпишите, пожалуйста, лекарства. Только постарайтесь обойтись без колумбийского кокаина: у меня от него уши чешутся.

Доктор улыбнулась, взяла паузу, начала писать на листке и, ненадолго остановившись, сказала:

- С такими мыслями поправитесь быстро. Но вам нужен полный покой, запомните.

Более николаша доктора не занимал. Он взял листок с названиями лекарств, купил их и сразу же принял первую порцию.
 Вернувшись в дом, николаша поведал Неле диагнозы, попросил ее связаться с похоронным бюро и присел к монитору.

Неля начала нежно, и целуя мужа в голову, мягко протянула:

- Искусали мишку пчелы
  Возле пасеки лесной.
  Он вернулся невеселый.
  Он пришел совсем больной.

Но продолжать Неля лирику не стала.

- Ложись, балбес! - выпалила она, - лежи, если врач сказал. - Я тебе давно говорила, что нужно отдыхать. Убью, если теперь не услышишь - вот тогда тебе впрямь и похоронное бюро понадобится!  Ложись, слышишь? Ты таблетки выпил от бронхита?

- Ага. Сейчас, Нель - ложись, скоро приду.

А жизнь оставалась жестокой, и ей было глубоко плевать на николашу - в почте он увидел два письма. Из первого николаша узнал от Анны, что она работает уже не в академии, а в налоговой службе, поступила в другой вуз и уже начала там учиться. Теперь же она уже получила первое задание - написать эссе, и просила николашу сказать, что он об этом думает.

Первая весть для него новой не стала - он ее ожидал, а вот  задание стало большим сюрпризом.

Второе письмо пришло из академии. Видимо, шумерам уже оказалось недостаточно квазипроектов, поэтому еще одним трендом оказались опыты в литературе. Прочел николаша удивительные строки:

"Необходимо, чтобы все сотрудники академии написали эссе на тему "Персонализированное питание". Раскрыть ответы на вопросы:

1. Каким я вижу свое место в будущей академии.
2. Как я понимаю тему персонализированного питания.
3. Как я вижу свое место в данной теме." 

Откинувшись на спинку кресла, николаша на миг задумался. Он редко получал из академии письма без грамматических ошибок, поэтому любой результат заранее находился в диссонансе с его оценкой.   

- Милая, - спросил николаша у Нели, - ты не знаешь, почему я так теряюсь, сталкиваясь с таким непосредственным массовым идиотизмом?

- Что, николаш? - Неля не сразу оторвалась от экрана телевизора.

- Да ничего особого, - ответил он. - Будь добра, посмотри кино в тишине - мне написать немного нужно, - николаша передал жене наушники и направился на кухню выпить крепкого чаю. Вскоре николаша вернулся с любимой белой чашкой, из которой пил на ходу, и переключился в приложение.

- Здравствуйте, Анна, - написал он.

- Здравствуйте! - через минуту ответила Стати. - Что вы об этом думаете?

- Вы - большой оптимист, Анна. Мне трудно думать о причинах коллективного психоза.

- А почему? - прочел он тут же.

- Нечем, - написал николаша и ушел мыть чашку.

Неля заснула прямо в наушниках, поэтому николаша осторожно снял их с жены и выключил экран.
 
- Ежли без шуток, Анна, - продолжил он, вернувшись к монитору, - то эссе - не самый простой жанр, и вам его поднять будет трудновато. Признаюсь, вслед за вашим письмом ко мне попала не менее мракобесная записка с почти аналогичной задачей. Судите сами...

Переслав Анне письмо из академии, николаша прочел:
 
- Ну, и нормально... А почему трудно? Что тут, по-вашему, нужно особенного? - Стати писала с явным вызовом.

- Ключевое слово верно. Эссе - особенный жанр: он держится особнячком от рассказа, романа, повести и других литературных произведений.

- Это чем же? - продолжала Стати.

- Анна, это долго объяснять - вас устроит короткая версия?

- Да.

- Вкратце так. Полистайте "Опыты" Монтеня, "Миф о Сизифе" Камю, "Водопроводную башню" Пелевина, другие эссе. Они написаны в разные годы, единообразием не страдают, и логику Аристотеля в них искать довольно проблемно. А вот парадокса, абсурда и трагикомедии в них хватает, и создать их может не всякий, да и не в любой момент. Такие произведения, Анна, пишут как угодно, но не по плану. Но и это не все: в эссе нужно то, что невозможно объяснить.

- И как же вы собираетесь тогда писать? - Стати явно хотелось уколоть николашу, который не придал большого значения ее уходу из академии.

- Буквами, Анна, - ответил негодяй. - Мне как раз сегодня впаяли два милых диагноза - острый бронхит и синдром хронической усталости. Первый лечится медикаментозно, а второй ничем не лечится. Поэтому выбираю высокотехнологичную медицину - отбойным молотком по мозгу.

- Это как так? - спросила Стати.

- Подготовкой эссе по плану. Деформация сознания и его переход в труху неизбежны.

- Знаете, а я уже написала первую часть, и ничего с мозгами не случилось, - вдруг сообщила Стати. - Кстати, наши планы в чем-то схожи, но у меня без питания. Хотите прочитать?

- Анна, планы идиотов не всегда одинаковы, посмотрим. Но читать я пока по слогам умею, да и при смерти сейчас, - признался николаша, - поэтому давайте так: пришлите то, что написали, и сейчас же продолжайте. А как только интеллектуально недоразвитый пациент одолеет ваш текст и напишет свою версию событий, вы ее прочтете. Так и напишем.

- Странное предложение, - отреагировала Стати.

- Оно гармонирует с написанием эссе по плану. Но не настаиваю.

Впервые за это время Стати улыбнулась и, иронично пошевелив губами, написала николаше:

- Предложение принято, читайте начало. Если сможете, конечно, - вы же на голову пришибленный. А я пока продолжу.

    Вскоре николаша читал первую часть текста Анны Стати.