Песнь Странствующего...

"Осенним днём ворвись порывом ветра,
            пусть даже - вдребезги оконное стекло.
            Зазубренным осколком выкрой сердце -
            не живо, ссохлось ожидать... мало.

            Проникни в дом и разойдись по венам,      
            желаньем сотрясая этажи..."

                Дева Мари.


СКАЗ…

«Прочисть, прочисть Иерихонскую трубу!»  –
Вновь Ангелы воспели…

И двуедино – это вдохновенье!
Одно родилось в сорок первом,
Другое в годе том - тридцать седьмом,
Оно ещё в рожденье том,
Когда Россия жертвами пылала!
Когда Земля от слёз дрожала!
Когда судьба на волоске –
До зернышка –  на колоске.

Мужская ль женская ль судьба:
Эх, Соло-вецкая игра!

Две женщины тех лет. И в те лета...
И очень даже бойковитая одна!
Что в сорок первом – плодовита.
В тридцать седьмом, – невзрачна, но умна.
Литературная начитка.
Игривые слова.
И блеск ума в глазах.
И слышу.
–   Что на веку досталось нам? –
Игра словами и в задоре
Уже исходят в сладком споре,
В воспоминаниях дразнясь.
Уже готовы обе...
(Но смекаю,  – не время причащать),
–   На святки можно! –  восклицают,
Обильно чарки наливают,
–  Я детское шампанское храню! –
Одна из них,
Вторая же, –   Не к случаю.

Но всё ж мягчеет вся лицом,
Вообразив свой довоенный дом…

Но вот закончен полуночный пир.
И пузырьки шампанского играют
На стенках подпотевшего стекла,
В бокалах розовеют и мерцают.
Так, видимо, и семена,
Олицетворяясь – плоть одушевляют.

Но вот расход…
И проводив тридцать седьмой! –
Та, что с сорок первого, наедине,
Постельку детскую застилает,
И наклонившись к простыне:
«О, ей же ей!», – вспоминает
В печали опьяненною главой.

От веских! всяких! и иных!
Она (привиделось) нежнела.
В биении сердец охмелена, успела
Шепнуть: «Поспи дитятко мой»,
Представила, – и душа запела!
И в дрожи, – вспоминаний занемело…

Но вдруг! в ночи
Небесноподобный восклик: 
–   О, Мать Земля, тебя храню!
Твоё начало! – как гулкий подсвист,
–   Тельца в закланье?! –   
Вопрос: –   Зачем и почему?
Ответ: –
В том благостном желанье 
Вселенной – колесо  кручу!
И плач по-детски среди ночи:
«Двенадцатое января!
Благодаренье матерям!»
И ветра шепоток и песнопенье!
И музыкою – перышко к перу:
–   Иди, иди, иди! И в этом озаренье
Прочисть Иерихонскую   трубу!
И славу ты воздай деторожденью!

Но что-то робок… – укоренье.
И лишь  одно – сияньем на слуху:
–   Иди, играй нисшедший пастырь!
Мелодия не нова…
Но что-то держит. И в запрет, –
Хоть знает, – вовсе не готов я!
Но шлёт необжигающий венец!
Предупрежденье не Земное:
«В закланье жертв увидел ты ларец,
Из прежних лет»…

Видений тех – мягко плечо!
В воде стоячей –
 загребающе весло!
Узорами на встречу всё ожило,
Живительно слезами увлажнило.

Вопрос, –   Зачем и почему?
В том страстно-благостном сиянье,
Кричать, что мочи:
–   Мать Земля, тебя держу!
Твоё начало…
И плач не детский среди ночи,
–   Начало я Вселенное храню!

Двенадцатое января!
Благодаренье спасших, – матерям!
И музыкою – перышко к перу –
Шум ветра, шёпот, песнопенья!
–   Иди, иди, иди! – и в этом озаренье,
–   Труби в Иерихонскую трубу!
Славу воздай деторожденью!
И Слово Богородицы в  слуху:
–   Играй, играй, играй!
Нисшедший пастырь!
Уже готова!
И тискай, мни!
Ждёт озорного!
Разгладь ты дерзко негу ту!
И разогрей!
И отогрей!
И брызгами шампанского наполнь бокал!
Играй!
Дерзи!
Играй, играй…
Но что-то робок, – укоренье…
И что-то держит… и в запрет –
Я тоже мысленный – обет…
Хоть знаю, вовсе не готов я!
И ждёт не обжигающий венец!
И не земно предупрежденье:
 -  В закланье жертв увидел ты ларец.
Из прежних лет…
И не Земля ль во мне вскричала!
Те годы  разбудив во мне:
«Держи, держи Вселенное Начало!
Держи мой мальчик! Ты в великом Сне

Прозри. Иди, иди, иди! И в этом озаренье!
Прочисть, прочисть!  серебрено струну!
И слово Богородицы восславь в слуху!
Славу воздай – деторожденью!».

… Две женщины тех лет и в те лета.
Что в сорок первом – плодовита...
Другая же невзрачна, но умна…
Литературная начитка… Слова...


,ночь заутрени, январь...




Из книги "Уроки Русского Языка",