Дело случая. Глава вторая

                Глава вторая

Научно - исследовательский институт оказался солидной фирмой, расположенной в Марьиной роще в современном многоэтажном здании из стекла и бетона. Отдел организации производства, где Алешину предстояло трудиться состоял в основном из молодых специалистов с высшим образованием.
   
   Директором института был только что назначен Колупаев, ранее руководивший одним из сибирских машиностроительных Заводов. Порядки, которые завела новая сибирская метла в народе стали называть "колупаевщиной". С чего начинает новый руководитель, который пока не владеет специфическими производственными вопросами? Конечно, с укрепления производственной дисциплины.
   
   По многочисленным коридорам и туалетам стали патрулировать дружинники с красными повязками и отлавливать зазевавшихся курильщиков и любителей коллективно раскалывать кроссворды в "Московской правде", "Московском комсомольце", "Вечерней Москве" и "Ленинском знамени", расположившись в укромных местах. На проходной у опоздавших на работу утром и шедших с обеденного перерыва отбирали пропуска и возвращали руководителям подразделений, чьи нерадивые работники попадали "под сенокос". Позже при разборе полетов делались оргвыводы, в виде лишения премий.
   
   В этом отраслевом НИИ существовала некая производственная специфика. Большая часть рабочего времени (до 90 процентов) сотрудников осуществлялась в командировках на заводах, разбросанных по всему Союзу, и заключалась в организации скорой технической помощи, если где-то срывались государственные сроки изготовления опытных образцов изделий новой техники. Для этой цели Министр выделял свой самолет, который постоянно находился "под парами" во Внуково-2.
   
   В НИИ созданы постоянные бригады из квалифицированных конструкторов, технологов и организаторов производства, которые закреплялись приказом Директора за конкретным предприятием для оказания скорой и перспективной технической помощи.
   
   Командировки длились ровно календарный месяц. После окончания командировки давались десять дней для подготовки отчета о проделанной работе и снова "вперед на Карфаген, он должен быть разрушен!". Так продолжалось годами. Иногда для передышки сотрудника оставляли на несколько месяцев на московских заводах отрасли. На заводе имени Хруничева, в Подлипках, Химках и других предприятиях.
   
   Алешин возглавил в отделе Организации производства группу цикло - сетевого планирования и был закреплен за одним из Заводов, в Городе, где треть жителей работала на предприятии "Машзавод".
   
   По легенде, созданной спецотделом для местных жителей Города, Завод изготавливает дюралевые моторные лодки "Казанки", которые остряки-покупатели называли "подлодками". Часто лодки имели брак и плохую привычку неожиданно тонуть в реках России больших и малых, что вызывало законное негодование покупателей, отдавших за них немалые рубли, заработанные трудом, возможно тоже не совсем добросовестным на своем рабочем месте. Эффект бумеранга! На дворе развитой социализм и в ходу поговорка "Тащи с завода каждый гвоздь! Ты здесь Хозяин, а не гость!"
   
   Территория Завода настолько велика, что по ней между цехами целый день курсировал автобус ПАЗ. Имелся свой аэродром и несколько транспортных самолетов ИЛ-14, которые поставляли комплектующие изделия другим заводам, в том числе и в Москву на завод имени Хруничева.
   
   Командированные специалисты из НИИ, когда "пропивались" и не хватало денег на обратную дорогу договаривались с летчиками. Летуны великодушно (с кем в жизни не бывает!) провозили воздушным путем обессиленные тела, покоящиеся на жестких ящиках с деталями до аэродрома Мячково под Москвой.
   
   Завод имел три больших общежития для многочисленных молодых специалистов, прибывающих по распределению с многочисленных технических ВУЗов Союза. В этих же общежитиях жили и командированные специалисты из Московского НИИ и родственных организаций из других городов. Общежития имели специфические названия: Северное, Южное и Восточное.
   
   Южное общежитие женское и в него не зарастала народная тропа, проложенная холостыми и командированными молодыми людьми из Северного и Восточного общежитий. Природа решительно брала свое!

     Молодежь жаждала общения и находила его к взаимной радости, но исключительно до 23 часов. За режимом бдительно следили проинструктированные коридорные и сидящие на входе вахтеры.
   
   При заводе вблизи от общежитий для культурного проведения свободного от работы времени для молодых людей построен современный Дворец культуры, точная копия Московского кинотеатра "Пушкинский", что на Пушкинской площади. Говорили, что жена директора была автором проекта кинотеатра в Москве, и по этим чертежам был построен в Городе солидный Дворец культуры. В этом Дворце культуры командированный люд смотрел новые кинофильмы, отдыхал и развлекался на танцах под местный вокально - инструментальный ансамбль. В буфете можно освежиться бутылочным пивом единственной марки - "Жигулевское".
   
   На гастроли в лучший Дворец культуры Города постоянно приезжали самые популярные ВИА семидесятых годов: Самоцветы, Поющие гитары, Веселые ребята, Лейся песня, Добры молодцы и другие, плодящиеся, словно грибы после дождя. Мудрый директор не жалел денег для приезжих гастролёров.
   
   После месячного прохождения испытательного срока и оформления допуска к секретным работам, Алешин направлен в первую ознакомительную командировку. Случилось так, что с ним на Завод отправился начальник Лаборатории Виктор Петрович Сугробов с инспекторской проверкой своих подчиненных и, чтобы отдохнуть душой и телом от жены от детей. Ты куда Одиссей от жены от детей?!
   
   Доброжелательные ребята из отдела подсказали в курилке Алешину, чтобы тот ни в коем случае не останавливался с начальником в одном номере общежития. Спать не придется ни минуты, однозначно. В этом Алешин убедился на собственной шкуре, когда они еще ехали в одном купе с начальником. Такого изощренного, замысловатого и раскатистого храпа, как у Сугробова Алешин больше в своей жизни никогда не слышал. Алешин тоже грешен, но его храп это детский лепет на лужайке.
   
   Сугробов молодой начальник лет тридцати пяти. Рост около одного метра девяносто сантиметров и вес почти сто пятьдесят килограммов. Но без пивного живота - стройный славянский шкаф.
   
   Женщины в лаборатории очень переживали за жену начальника, которая по их представлению должна сплющиться и превратиться в камбалу. Женщины они любят посудачить о чужих мужчинах. Чего с них взять?! Бабы, они бабы и есть! А бабы дуры не потому, что они дуры, а потому, что они бабы! Это мужики придумали нарочно, на самом деле бабы умны, себе на уме, хоть волос у них долог!
   
   Пассажиры двух соседних купе слева и справа всю ночь не смыкали усталых глаз. Если имеете хорошее воображение, то мысленно представьте танковое сражение на Курской дуге под Прохоровкой и одновременно двухсоттысячный стадион "Маракана" в Рио де Жанейро, когда Пеле забивает через себя гол в ворота ненавистных англичан. Представили шумовой эффект! Это лишь бледная картина тех неподражаемых звуков, которые извергал Виктор Петрович во сне из своей богатырской груди, причем из любого положения тела.
   
   Эта нештатная ситуация оказалась одной из издержек командировочной жизни. В случае, если попадется в номере такой Виктор Петрович - это значит, что Бог вас наказал. Подумайте о своих прегрешениях. Просто так даже кирпич не падает на голову.
   
   Под благовидным предлогом, что руководитель обязательно должен проживать вместе со своей рабочей группой, чтобы и после работы перед отходом ко сну обсуждать производственные дела, Алешин поселился по соседству от Виктора Петровича.
   
   В Городе Алешину пришлось провести в командировках около года. Произошедшая печальная история случилось, когда он проработал со своей группой на Заводе больше, чем полгода. Всегда останавливался в одном и том же Северном общежитии, стараясь остановиться в одном и том же номере на первом этаже. Все коридорные и горничные Алешина прекрасно знали в лицо и за веселый, спокойный нрав. Приходил в общежитие во-время, в пьянстве на стороне замечен не был, если позволял себе, то только в кругу друзей - товарищей по командировке за закрытыми от других дверями.
   
   В его группе помимо нескольких молодых женщин было два мужчины Шелков Вячеслав и Фролов Борис. С этими парнями он всегда старались жить в одном 4-х местном номере. Жили в общежитии и специалисты из Владивостока. Приезжали, как правило, одни и те же парни, потому что технические проблемы, которые они решали в командировке на Заводе могли длиться многие месяцы, поэтому хорошо знали друг друга.
   
   Однажды Слава Шелков привез в командировку из Москвы песню Пахмутовой "Надежда", которую выучили и дружно пели по нескольку раз подряд после приёма второго стакана огненной воды. Очень душевная была песня. Её называли "Командировочный гимн"
   
  Светит незнакомая звезда
  Снова мы оторваны от дома
  Снова между нами города
  Взлетные огни аэродромов
  Здесь у нас туманы и дожди
  Здесь у нас холодные рассветы
  Здесь на неизведанном пути
  Ждут замысловатые сюжеты .
 
   
    Пели душевную песню и каждый думал, что простые и доходчивые слова Добронравов написал именно для него и про него.

   Во время последних командировок группа Алешина готовила для производственного отдела Завода сетевой план - график запуска в серийное производство крылатой ракеты "Вода - вода", то есть, когда запуск ракеты производится с подводной лодки по надводной цели.
   
   Военная приемка чрезвычайно жесткая. ОТК браковал ракеты партию за партией.В партии десять изделий. Сроки сдачи в серийное производство постоянно переносили. Плакат во всю стену сборочного цеха "Сдадим изделие 047 к Первомаю!" тихо меняли на "Сдадим изделие 047 к 7 ноября!!" Все нормально. Взял обязательство - выполни! Не выполнил - возьми новое! Из партии в десять ракет все должны попасть в цель, только тогда военная приемка будет успешна. Но всякий раз находилась одна паршивая овца, которая портила стадо.
   
   Министерское Начальство ставило на уши, как работников Завода, так и работников НИИ, которые курировали ответственный заказ. Заводчане, как обычно винили конструкторов и технологов НИИ, институтские работники грешили на плохую организацию производства и слабую технологическую дисциплину заводчан. Так пробираясь сквозь завалы взаимных упреков медленно, но верно труженники продвигались вперед к заветной премии за выполнение государственного заказа.
   
   С Алешинской группой в номере жил парень из закрытого города Владивостока или Владика как они называли любя свой родной город. Работа этих парней была самая ответственная. На головной части ракеты стояли приборы их предприятия, от которых зависела точность наведения и попадания в цель.
   
   Номер, где жил Алешин четырех местный. Трое москвичей и Игорь из Владика. Иногда по вечерам ребята, чтобы скоротать время играли в преферанс. Алешина карточная игра не интересовала, и сколько его не агитировали научить игре в преферанс, он категорически отказывался и четвертым приглашали еще одного парня из Владивостока, который жил в соседнем номере. Звали его Олег.
   
   Без бутылки играть в преферанс картежники не садились. Это нонсенс! Они  утверждали, что это не интеллигентно. Водку в магазинах Города командированные никогда не покупали. Это моветон. На Заводе спирта высшего качества в каждом цехе для промывки деталей - море разливанное. Для конспирации спирт называли по телефону "проволокой". Когда звонили очередному начальнику цеха, то говорили в трубку примерно так:
   
  - Иван Иванович, дорогой, узнал? Отличник! Крайне необходимо, в порядке технической помощи, отмотать полметра проволоки на свою катушку, буду ждать там то!
   Иван Иванович точно в назначенный срок приносил поллитра спирта. На следующий день звонили Петру Петровичу, о том, что нужен позарез метр проволоки, и появлялся Петр Петрович с двумя пол литровками в карманах широких штанин. С москвичами ссориться никто не хотел. Себе дороже! Благодарности не дождешься, а вот навредить могут по самое некуда, поэтому со спиртным проблем не было. По выходным разгрузочным дням командировочная братия позволяла себе только разливное пиво из бочек в таких в Москве продавали квас.
   
   В самом начале командировочной деятельности с Алешиным сыграли обязательную злую шутку, что - то вроде прописки в номере общежития. Обычай безобидный. Пришел Алешин с работы поздно. Проверял, как проводят его работники хронометраж в механическом цеху во вторую смену.
   
   В номере собрались жильцы и гости. На середине круглого стола главенствует большой чайник со спиртом. Пил православный командированный люд всегда из чайника, чтобы не раздражать взор вздорных коридорных. Из закуски на столе сало, соленые огурцы, банки с кильками в томате, их называли "братья Лю", черный и белый хлеб. Хлеб в Городе пекли отменный из твердых особых сортов местной пшеницы. Белый хлеб, выпеченный буханками - визитная карточка Города. Нормальный джентльменский набор.
   
   Ребята сидят расслабленные. Пиджаки и галстуки повешены в шкаф. Приняли дозу на грудь и течет неспешная беседа ручейком по дружески и попросту, как у канадских лесорубов, в лесу о бабах, с бабами о лесе. Пришедшему с улицы обрадовались и по командировочному древнему обычаю налили из чайника " штрафной" граненый стакан. Ничего не подозревая, одним махом Алешин опрокидывает содержимое стакана в горло и замирает...
   
   В зобу дыханье сперло! Глаза за очками вылезли из орбит! Наконец открывает рот, чтобы сказать, что он думает про хохочущую кампанию, но в открытый рот тотчас вливают стакан холодной воды, и Алешин постепенно начинает приходить в себя, потряхивая головой. Оказалось, что он выпил стакан чистого не разведенного спирта. Хорошо, что дали сразу запить водой. Могли вместо воды налить спирта! Такое извращение тоже случалось в командировочной жизни.
   
   На шутку Алешин не обижается. На сердитых воду возят. Прописка состоялась. В командировке существовал, так называемый, "закон Тюратама".
(Тюратам это космодром Байканур в Казахстане. Железнодорожная станция ближайшая к космодрому называлась Тюратам, а небольшое поселение Байконыр.)

    Спирта наливает в стакан себе каждый столько, сколько желает его душа. Потом спирт разбавляется чуть-чуть водой, чтобы не успел нагреться, и чтоб не обжечь горло и одним глотком выпивается, после чего быстро запивается водой опять в таком количестве, сколько требует душа. Полная свобода действий, что-то вроде демократии в бытовом понимании.
   
   Нельзя сказать, что нарушали спортивный режим каждый Божий день. Всякий понимал, что рано утром идти на работу и впереди напряженный день в беготне по цехам с согласованиями и бесконечными увязками сроков с начальниками смежных цехов. Составление служебных и докладных записок. Обязательное присутствие на совещаниях, где каждый начальник тянул одеяло на себя, стараясь оттянуть свои сроки сдачи деталей, как можно дальше и сваливая свои грехи на соседа. Приходилось делать очные ставки и с цифрами от хронометража доказывать свою правоту, подключая тяжелую артиллерию в виде Начальника производства, который стоял на стороне москвичей. На всякий случай! Своя веревка ближе к телу!
   
   Командировочная служба медом не казалась!
   Кроме того в коллективе всегда находились стукачи, которые могли сообщить в Москву о злоупотреблениях. Коридорные и горничные тоже свое дело знали тонко, проинструктированные в  Первом отделе.
   
   Однажды ясным осенним утром в субботу, взяв две трехлитровые банки в авоськах, дружно всей кампанией по холодку отправились за пивом местного пивзавода. Площадка для стоянки пивной бочки располагалась недалеко от общежития. Пришли рано. Бочку только что подвезла грузовая машина. Хмурый водитель отцепил бочку, поставив её "сикось-накось", и не обращая внимания на отборную ругань продавщицы, молча уехал. Скорей всего субботним утром получил пендюлей от жены за пятницу и потому, прошедшую впустую ночь.
   
   Дородная продавщица попросила молодых людей поднять прицепное устройство и подкатить бочку на ровное место. Когда поднимали прицеп на руки, худенький Олег охнул и схватился за живот. Бочку общими усилиями поставили на ровное место. Продавщица наполнила трехлитровые банки свежим холодным пивом, и кампания с чувством выполненного долга и в предвкушении похмелки отправилась в общежитие. Алешин не любитель пива. Он выпил стакан и стал ждать Славу, когда тот утолит жажду, у него после вчерашнего вечера "горели трубы".
   
   Алешина и Славу пригласил Игорь из Владика на соревнование по спортивному ориентированию. Это были финальные забеги, и парни обещали обязательно прийти на финиш поболеть за своего товарища. Игорь мастер спорта по спортивному ориентированию у себя во Владивостоке. Здесь тоже решил поучаствовать в областных соревнованиях, себя показать и на других посмотреть.
   
   Стояло бабье лето. Утренний туман рассеялся и на улице прекрасная солнечная погода. Летают паутинки. Листва еще зеленая, но уже предчувствие осени витает в прозрачном воздухе. Соревнования проходили в живописном лесном массиве на окраине Города. На финише собралось много местных жителей не избалованных частыми спортивными мероприятиями.
   
   Спортивное ориентирование - вид спорта, в котором участники при помощи спортивной карты и компаса должны пройти маршрут, спланированный на местности и отмеченный контрольными пунктами (КП). Результаты, как правило, определяются по времени прохождения дистанции (в определенных случаях с учётом штрафного времени) или по количеству набранных очков.
   
    Игорь прибежал к финишу в первой призовой тройке, получил бронзовую медальку, сорвал аплодисменты многочисленных зрителей и своих друзей в том числе. Потом дружно отправились в городской Парк культуры, который находился на крутом берегу Большой Реки. В парке пообедали, чем Бог послал, прокатились на чертовом колесе, сходили в кино и часам к десяти вечера, выполнив культурную программу усталые и довольные вернулись в общежитие.
   
   При шумном появлении в холле первого этажа увидели, как три горничные при виде друзей вскочили с кресел. Одна из них замахала перед собой руками и запричитала: "Свят, свят, свят!"
  - Алешин, ты же помер! Свят, свят, свят, - заголосила, крестясь, другая коридорная,
  - Вы, что бабоньки, белены, объелись,- уставились на них, ничего не понимая вошедшие с прогулки.
   
   Услышав шум в холле появился озабоченный и явно недовольный лейтенант милиции.
  - Наконец - то явились, не запылились! Мы вас четыре часа ждем, пошли в номер там все узнаете.
   
   В номере на алешинской кровати лежал Олег. Лицо бледное, нос вытянулся видно, что Олег без признаков жизни. Борис Фролов сидел за столом, и было заметно, что он пьян, но старательно делал вид, что стекл, как трезвышко.
   
   После ухода Алешина и Игоря, допив две трехлитровых банки пива, Олег и Борис дождались 11 часов, пошли в магазин взяли две бутылки крепленого портвейна "Агдам" (пустые бутылки стояли под столом). Выпив вино, друзьям показалось мало. Пошли снова в магазин взяли уже две бутылки водки. Это правильное правило, чтобы не бегать потом два раза. Одну бутылку дружно оприходовали, Олег сказал, что хочет спать, прилег на кровать Алешина и заснул вечным сном.
   
   Борис тоже задремал, проспав часа три очнулся и пошел будить Олега, чтобы продолжить начатые с утра игры. Дотронулся до его руки, и в ужасе отдернул свою руку. Рука Олега холодна. Пощупал пульс. Пульс не прослушивается. Побежал к коридорной, у которой городской телефон и вызвал скорую помощь. Минут через десять приехала "Скорая" и милиция. Врачи констатировали смерть выписали бумаги и уехали. Прикрытый простыней труп остался лежать на кровати Алешина. Коридорная, заглянув в номер, увидела, на чьей кровати лежит покойник, была в полной уверенности, что это отошел в мир иной Алешин.
   
   Милиция взяла показания у Бориса, горничных, коридорных и стали ждать Алешина и Игоря, поскольку день они начинали все вместе в полном здравии. Они дополнили показания лишь вспомнив, что поднимая тяжелый прицеп с пивом, Олегу стало плохо, но тогда не придали этому значения, а Олег больше на здоровье не жаловался.
   
   Вечером в номер заглянула одна из женщин, которая приехала из Владивостока вместе с Олегом и Игорем. Она дополнила грустный рассказ тем, что Олегу год назад вырезали две трети желудка, и пить спиртное ему врачи категорически запретили. После тяжелой операции у Олега началась семейная драма. Ему рассказали "добрые люди", что его молодая жена, которую он безумно любил стала изменять ему. Вот тогда он напросился у начальства в командировку, стал пить "по - черному" и сам искал скорой смерти.
   
   Лейтенант записал в протокол показания и попросил, чтобы отвезли тело в морг. Открытая грузовая машина стояла около подъезда. Лейтенант показал под стол, где маячила непочатая бутылка водки.
   -Бутылку выпейте, когда вернетесь из морга, она никуда не денется,- пробурчал усталый лейтенант.
   
   Втроем подняли Олега на одеяле, на котором он лежал, предупредили коридорную, чтобы она подобрала другой номер. В этом номере спать показалось не правильным. Коридорная, когда увидела Алешина живым и здоровым радостно запричитала: "Ну, Алешин, раз тебя похоронили, а ты остался жив, будешь жить теперь до ста лет, есть такая примета!"
   
   Алешин поблагодарил коридорную за доброе пророчество и напомнил, что забрали Олега вместе с казенным одеялом.
  - Бог с ним, с одеялом оставьте его в морге, а номер вам подберу, - ответила коридорная, перекрестив Олега.
   
   На дворе стояла светлая ночь. Полнолуние. На одеяле подняли в кузов машины тело Олега, сами расположились на полу около кабины. Дороги в Городе раздолбаны также как в Москве и по всей России - матушке, и на каждой колдобине руки Олега равномерно поднимались и опускались, как будто он прощался с друзьями. Тело двигалось по полу, словно хотело приподняться. Смотреть при лунном свете на это зрелище было жутковато!
   
   В морг приехали около 11 часов вечера. Полчаса стучали во все окна и в обитую металлом дверь. Потом появилась здоровенная баба в прорезиненном желтом фартуке с огромным ножом в руке.
  - Чего барабаните? Я вскрытие делаю. Заносите своего жмурика в комнату справа, как войдете и укладывайте на свободный стол.

   В морге Алешин впервые. Ночь. В комнате на потолке горит тусклым синим светом лампочка. По всему помещению у стен стоят столы, обитые оцинкованным металлом и на каждом голые трупы синие от света. Картина не для слабонервных. Отыскали свободный стол и оставили Олега в покойницкой.
   
   Водитель передал работнице медицинские документы и повез перевозчиков в общежитие. Коридорная подобрала Алёшину новый номер, сама перенесла нехитрые вещи. Сели за стол распили бутылку за упокой души Олега. Водка проскочила словно вода, хотя выпили залпом по стакану не закусывая, хмель не появился.
   
   Следующий день воскресенье. День не рабочий. Но нужно договариваться с директором завода, чтобы тот дал приказ выделить заводской самолет до Свердловска, а там Олега должен забрать рейсовый самолет Свердловск - Владивосток. Всеми этими хлопотами занимались товарищи Олега по командировке. А Алешину досталась скорбная миссия договариваться на заводе, чтобы к понедельнику изготовили цинковый гроб, последнее прибежище Олега.
 
   Проделать успели необходимые скорбные процедуры и в понедельник цинковый гроб с телом отправлен спецрейсом из Города в Свердловск, где его ждал рейсовый самолет из Владика. Сопровождал домой Олега его близкий товарищ Игорь. А исполнилось бы Олегу на следующий день ровно тридцать лет и три года.