история 1. гипноз Марии

Вы когда-нибудь задумывались о том: как же было бы хорошо забудь Вы свою жизнь? Когда на ваши хрупкие плечи возлагаются большие надежды и многое-многое другое, хочется просто взять и закричать. Закричать во всё горло, чтоб весь мир понял, как Вам всё надоело и, что Вы устали. Я, на самом деле, очень хороший человек. По крайней мере, мне говорят так многие, сама я, конечно же, так не считаю, ведь у меня есть вредные привычки, как и у других людей. Например, я также люблю поесть в кровати или полежать дольше, чем следует. Так вот, почему же меня считают хорошим человеком? Для них «неплохой человек» — это тот, кто всегда делает домашнее задание, а так же даёт его списать; тот, кто даёт хороший совет и тот, кого можно считать «жилеткой», в которую можно поплакать. Вот такая вот я — мягкотелая, кстати в обоих значениях, и простая. Не люблю всю роскошь, в которой хотят купаться многие люди. Мне хочется простого счастья. Также, давление со стороны преподавателей меня раздражает, ощущение, будто я скоро сорвусь и отправлю всех куда подальше. Однако образ воспитанного человека, который я начала создавать ещё со школы, и совесть не дают мне совершить эту ошибку. Так хочется иногда побыть собой, но когда живешь в таком мире, приходится изменять своим интересам, чтобы соответствовать канонам общества. Я вообще нелюдима, но, к сожалению, учёба заставляет меня проявлять больше интереса ко всему, что находится вокруг меня, даже если мне это абсолютно безразлично. У меня нет друзей, но это меня не беспокоит. Мне хорошо, когда я одна.
— Извините! — задумавшись, я столкнулась с кем-то и оказалась прижатой к стене. В моей руке чувствовался какой-то инородный предмет. Посмотрев в сжатый кулак, я была удивлена. Там оказалась небольшая визитная карточка бледного жёлтого цвета с черной надписью: «Вы забудете о всех своих проблемах, когда окунётесь в «исцеляющий транс»! Гипнотизёр Арсон». На обратной стороне был номер телефона. Смутившись, я решила не придавать этому большое значение и спрятала визитку в боковой карман рюкзака. Раз — и забыли. Бумажки будто и не было. Скоро начнётся пара. Ускоряю шаг, чтоб «не дай Бог не опоздать». В голове крутится одна мысль: «Побыстрей бы оказаться дома».

Небольшая квартира встречает меня обыкновенной тишиной. Мама работает за границей и редко приезжает ко мне, а отец…отца уже давно нет. Пока переодеваюсь, успеваю на ходу откусить яблоко. Медленно жую его. Кисло-сладкий сок фрукта приятно остаётся на языке. Всё это заставляет меня хотеть есть ещё больше, чем до того, как я вкусила плод. Вытаскиваю тетради и другие материалы из рюкзака, проверяю карманы. На груду макулатуры опускается визитка. Я замираю. Задерживаю на ней взгляд, но в итоге кидаю в ящик стола. Хах, гипнотизёр. Как будто он что-то может! Сажусь в кресло, открываю беседу нашей группы. Там ведётся оживленный разговор о том, что устраивается вечеринка у одной из девушек дома, так как её родители уехали за город. Приглашены все желающие. Сегодня суббота, так что, в принципе, можно и отдохнуть с одногруппниками. Смотрю на часы — девять часов. Все начинается в одиннадцать. Вспоминаю, как совсем недавно эта самая девушка была просто шокирована тем, что я пришла не в юбке, как я обычно хожу, а в штанах. Тогда я прозвала её «модницей» в своей голове. Бр, как вспомню её размалеванное личико, сразу в дрожь бросает. Нет, не пойду. Выхожу из чата, чтобы приготовить себе ужин. Мысли всё возвращаются к визитке. Меня всё не отпускает. Куча вопросов вертится на языке, а задать их некому, только если самой себе, в пустоту.

— Как же она оказалась у меня в руке? Почему же я не увидела того, кто положил мне визитку в руку? Почему я не могу забыть о ней? Чем же она меня манит?

Вкус еды я даже не почувствовала. Помыв посуду, я вернулась в комнату и открыла книгу ещё полюбившуюся с детства — «Призрак оперы». Каждый раз читая её, в голове играет музыка из мюзикла Вебера. Однако даже произведение не смогло отвлечь меня. Я с интересом смотрю на выдвижной ящик стола. Меня тянет как магнитом. Встаю с кресла и медленно приближаюсь. Задерживаю дыхание и достаю карточку. Рука сама тянется к телефону. Лихорадочно набираю одиннадцать цифр. Это произошло так быстро, что только сейчас, когда осталось только нажать на кнопку вызова, я выдохнула. Время тянется как резина. Я хочу узнать или не хочу? Палец дрожит над кнопкой. Миг — гудок идёт. Трубку берут очень быстро, чувствую, как ноги подкашиваются, поэтому быстро сажусь обратно в кресло.

— Я ждал тебя, — приятный мужской низкий голос окутывает меня с головы до пят. По коже разливается волна мурашек.

— Слушай меня и ничего не говори, — я не знаю почему, но внутри меня странное щекочущее чувство. Почему-то, я беспрекословно собираюсь выполнять всё, что будет им сказано. Щелчки слышны по телефону.

— Марию Смирнову мы убираем в сторону. Ты делаешь глубокий вдох и плавный выдох. Вдох и… спать. Глубже, крепче и дольше. Всё твоё внимание на моём голосе и на тех вещах, которые я тебе говорю. И на время ты забываешь: кто ты есть на самом деле. Я стираю эту информацию из твоей памяти. И сейчас в твоё сознание поселится другая личность — это будет Анна Руднёва. Ты — молодая отчисленная студентка, работающая в ресторане «Белладонна» в центре города. Ты представляешь как она разговаривает и как себя ведёт. Когда ты откроешь глаза — ты будешь именно этим человеком. Делаешь глубокий вдох, а на выдохе открываешь глаза, и новая личность уже в тебе.

Я просыпаюсь. В голове неприятно раздается звук щелчков пальцев. Каждые пять секунд. Меня это сильно раздражает. На часах уже пол-одиннадцатого, вспоминаю, что завтра идти на работу, причем в самый дорогой ресторан города — в «Белладонну». Я быстро чищу зубы и ложусь спать.

Утром просыпаюсь из-за барабанящего в окно дождя. Осень. Она не так красива как многие считают. Эти грязные опавшие листья мне противны. Они вечно прилипают к подошве или к пальто. На улицах большие лужи, и ты вечно промокаешь из-за постоянного ливня. Позавтракав, надеваю пальто и выхожу на улицу. Стараюсь быстрее добежать до метро, чтоб укрыться от осадков. Проехав две остановки, я уже оказываюсь в центре города. Никогда его не любила. Да, он богат историей: в нём происходило много значимых событий, но для меня это не делает его краше. Я б с удовольствием переехала б в какую-нибудь глушь и осталась бы там. Вся та роскошь моего города мне противна. Вот уже виднеется вывеска ресторана. Спешу к чёрному входу, проникаю в подсобное помещение. Здороваюсь с другой официанткой. Она, скривившись, тонким, режущим слух голоском спрашивает:

— Ань, а волосы что ли подстригла и покрасила? Надо было предупредить Мишу, а то всё сливается с формой, — она хлопает шкафчиком и выходит на кухню. Смотрю в небольшое зеркало на дверце. Действительно, когда мои темные длинные волосы стали короткими коричневыми? Дёргаю очень слабые каштановые кудряшки. Странно. Надеваю форму — белая блузка, коричневый жилет, строгая юбка-карандаш и балетки.

— Аня!

— Иду, — говорю себе под нос, закалываю лезущую в глаза чёлку и бегу на кухню. По пути сталкиваюсь с Мишей. Он, нахмурившись, смотрит на меня. Берёт мою кудряшку коричневого цвета. Медленно тянет вниз и отпускает. Хоп! Она, как пружина возвращается в исходное положение.

— Они, действительно, почти одного цвета с формой. Перекрасишься сегодня же, — Миша достаёт блокнот из кармана брюк и делает какие-то пометки карандашом.

Тяжело вздыхаю. Бросаю нервный взгляд в его сторону и иду в зал, чтобы принять заказы. Сейчас ещё спокойно, а вот через полтора часа — народу прибавится, ведь будет обед. Нацепляю фальшивую улыбку и подхожу к заскучавшему посетителю. Он говорит слишком быстро, стараюсь успевать за ним и записывать блюда. На секунду поднимаю глаза, осматриваю этот столик. За ним сидит мужчина, женщина и двое шумных детей. Интересно, кем он работает, что смог заказать так много дорогих блюд в самом дорогом ресторане этого дождливого города? Меня дёргают за руку, смотрю вниз. Это сделала маленькая девочка лет семи. Она улыбается и смотрит на меня своими добрыми карими глазами. Извиняюсь перед мужчиной и прошу повторить всё еще раз. Когда, наконец, выход из зала и оказываюсь на кухне, получаю лёгкий удар по голове. Поворачиваюсь и показываю язык Мише.

— Будь внимательнее! — он выжидающе смотрит на меня. Передаю заказ поварам и иду дальше в зал — обслуживать клиентов.

Перерыв наступает неожиданно. Я почти его пропустила. Если б не Жанна, ткнувшая меня в бок, не сказала… Хотя, само её появление говорит о смене персонала на перерыв. Захожу в небольшое светлое помещение. Достаю свою булочку и варю кофе. Дождь всё ещё стучит за окном. Рассматриваю капли, которые медленно стекают по стеклу. Отсюда хорошо виден двор. Голые высокие деревья выглядят устрашающее. Вокруг них разбросаны листья, конечно же, уже грязные и разорванные. Такое странное цветное месиво. Замечаю рыжую кошку, которая пытается укрыться от дождя. Она выглядит промокшей. Гипнотизирую её взглядом. Делаю глоток обжигающего напитка. Неожиданно у меня звонит телефон. Поднимаю трубку.

— Аня, я приду сегодня.

Трубку бросают. Я дрожу. Это очень знакомый голос. Где же я его слышала? Сердце стучит как после десятикилометровой пробежки. Смотрю на кошку. Её уже нет. Пытаюсь успокоиться. Делаю вдох и выдох. В голове противно звучат щелчки. Смотрю на время — надо идти обслуживать посетителей. Скоро, буквально через четыре часа можно идти домой. Оставляю недопитый кофе и спешу на кухню.

Уже без пяти восемь. Еще немного и я закончу работать. Голова разболелась от шума на кухне и музыки в зале, да и щелчки в голове звучат всё громче и громче. Я почти не слышу того, что мне говорят стоящие рядом люди. В ресторан заходит молодой человек в черном мокром пальто. Он снимает свой шарф и садится у окна в самом углу зала. Почему-то мне хочется на него смотреть. Меня тянет. Ой, кажется и голова болеть перестала. Украдкой смотрю на него. Молодой человек открывает меню и почти сразу подзывает официанта. Рядом с ним оказывается Миша. Я вижу, как клиент машет руками, а мой начальник кивает головой. Тут он неожиданно разворачивается в мою сторону и громко выдаёт:

— Анна, молодой человек хочет, чтоб ты его обслужила.

Кажется, будто мои брови взлетели до небес, а рот опустился до пола. Быстренько подбегаю к молодому человеку. Миша куда-то скрылся. Клиент просит меня пригнуться. Я опускаю голову ниже, чтобы услышать его. Сердце быстро стучит. Я ужасно волнуюсь. В горле пересохло. Тонкая изящная мужская ладонь убирает волосы и шепчет мне прямо в ухо:

— Привет, Аня. Слушай меня и ничего не говори. Сейчас мы выгоняем всех ненужных людей из нашей головы. Ты становишься собой — Марией Смирновой. Делаешь глубокий вдох, медленный выдох. Вдох и открываешь глаза, будучи в себе.

Чувствую, как кровь течёт в венах, и как стучат виски. Я чуть ли не падаю спиной, благо, какой-то незнакомец хватает меня за руку. Он сажает меня на своё место, а сам пересаживается и оказывается передо мной.

— Тихо-тихо, я понимаю, что ты очень напугана, Маша. Я — Арсон. Я всё тебе расскажу.

Я ошеломлена. Передо мной сидит тот, кому я звонила по телефону. А какой вообще сегодня день? Где я вообще? Смотрю за окно. Боже мой! Это похоже на центр города. Смотрю на стол и вижу меню. На титульном листе красивыми черными буквами выведено слово — «Белладонна». Сердце прихватило. Самый дорогой ресторан города! Если бы я стояла, то, наверное, уже бы была на полу. Чувствую, как ноги трясутся.

— Знаешь, видимо, не зря я учился у отца гипнозу. Он мне помог встретить тебя. Мама так много всего рассказывала о тебе, сестра. Знаешь, когда твоя мать впервые уехала за границу, она встретила моего отца. И влюбилась. Она сама мне потом рассказывала, что даже твоего отца так не любила. И каждый раз, когда она уезжала в командировку, мама, действительно, работала за границей, но при этом была со мной и моим отцом. Когда твой папа умер, она перестала ко мне приезжать. Мать жила с тобой и работала этом городе два года, она ждала твоего совершеннолетия и возможности поступить в университет. Тогда, мне было только восемь лет. Я много плакал, потому что хотел её увидеть. В тот период, я ненавидел тебя, потому что считал, что ты забрала у меня мать. Однако отец рассказывал мне историю о том, что тебе очень тяжело из-за смерти твоего папы. Он показывал твои фотографии, которые были в мамином альбоме. Ты казалась мне очень милой, но все же, мне было одиноко без мамы. После твоего восемнадцатого дня рождения, она стала чаще ездить к нам. Но я всё равно редко её видел, так как у неё было много работы. Каждый раз после поездки к тебе, она привозила мне кучу сладостей, русских книг и твои фотографии. Честно говоря, в школе надо мной часто издевались, но я не говорил об этом родителям. На моей спине и ногах оставались побои. Я не знаю чем я им не нравился, но факт остается фактом. В моменты, когда мне очень хотелось плакать, я смотрел на твои фотографии. В основном, на них ты улыбалась, а на некоторых ты была снята со стороны так, что казалось, будто ты улыбаешься, хотя это могло быть и не так. Ты стала для меня своеобразным успокоением. Я чувствовал твою поддержку, хотя ты даже и не знала о моём существовании. Благодаря тебе, я шёл дальше. Я не погиб морально. Я изменил своё поведение, а также стал лучше учиться. Ты стала моей музой. Когда мне исполнилось двенадцать, я захотел научиться гипнозу, которым владел мой отец. Поначалу, я решил заняться этим от скуки. Однако потом, спустя два года, я понял, что таким образом, смогу встретиться с тобой. По рассказам я знал, что ты нелюдима и очень стеснительная. Знал, что ты скромна и добра. Ты так полюбилась мне, что я хотел побыстрее встретиться с тобой и поблагодарить. Я начал пробовать свой гипноз на знакомых, с их разрешения. А когда понял, что он работает, твёрдо решил приехать к тебе в семнадцать лет. Я попросил одного студента подложить тебе визитку, а сам, конечно же, всё давно распланировал и ждал звонка. Мне пришлось тебя загипнотизировать, так как я давно понял, что ты бы никуда не выбралась, особенно в такой дорогой ресторан города. Поэтому, пришлось провернуть такую вот историю. Прости меня, сестра.

Я сижу на месте и смотрю куда-то в стол. То огромное количество информации медленно перерабатывается в голове. Я действительно поражена. Наконец поднимаю глаза на Арсона и чуть ли не плачу. Его серо-голубые глаза будто мамины, а рыжие кудрявые волосы чем-то напоминают солнце. Как иронично — будто в мою серую жизнь ворвалось яркое солнце. В горле пересохло. Еле-еле задаю вопрос, хриплю:

— А, это твоё настоящее имя — Арсон?

— Нет, меня зовут Даниэль, — он улыбается своей теплой улыбкой. Около рта образовались две ямочки.

Мой брат просит позвонить маме. Я думаю, что она не возьмёт трубку, ведь находится не в городе, но почему-то всё равно звоню на телефон, который работает только здесь. И гудки идут. Слышу, как тихо мама спрашивает:

— Кто это?

Трубку выхватывают из рук, и Даня, улыбаясь, говорит:

— Мы, мама…