Утопленная реликвия

Настоятель аббатства Обрак Жан-Батист-Луи-Гастон де Ноайль, 27-летний отпрыск одной из знаменитейших фамилий Франции, получил епископскую кафедру в Шалоне-ан-Шампань в 1696 году.

Древний галло-римский город, окружённый обширной Каталаунской равниной, где некогда воины Аэция остановили сокрушительное нашествие разноплемённой орды «Бича Божьего», не принадлежал к числу густонаселённых даже по меркам того времени. Злые языки, недовольные вырубкой окрестных лесов, утверждали, что одна-единственная плавильная печь потребляет столько же дров, сколько весь Шалон.

Тем не менее, город процветал. Жители торговали шампанскими винами, хлебом и масличными семенами. Кроме того, местные сукноделы изготовляли особую шерстяную ткань, получившую по имени города название «шалон». Её использовали как подкладку для верхней одежды. Дворяне, буржуа, чиновники, разбогатевшие ремесленники и крестьяне стремились пристроить своих детей в местный иезуитский коллеж.

Среди церковных достопримечательностей Шалона наибольшей известностью пользовалась Коллегиальная церковь Богоматери (Coll;giale Notre-Dame en Vaux) — постройка XII–XIII веков, впоследствии не раз переделанная. Величественный храм с резным порталом и четырьмя высокими, увенчанными шпилями башнями, стоял на «Пути святого Иакова» — оживлённой паломнической дороге к мощам апостола Иакова, покоящимся в Сантьяго-де-Компостела.

Впрочем, со времен гугенотских войн во Франции пилигримы забросили этот маршрут.

Однако в церкви Богоматери в Шалоне долгое время хранилась и собственная реликвия, привлекавшая толпы богомольцев. То был «умбилик» (лат. Umbilicus) — «святая пуповина» или «пупок Иисуса Христа».

Появлению этой необычной святыни предшествовали напряжённые раздумья средневековых богословов о телесной, человеческой природе Спасителя. Согласно догмату о Вознесении Христа, Его «прославленное тело» достигло небес, за исключением нескольких частиц, оставшихся на земле. К ним относились выпавшие молочные зубы, остриженные волосы, ногти, а также обрезанные крайняя плоть и пуповина.

Все эти реликвии во множестве появились в европейских церквях во время Крестовых походов, будучи вывезены из Святой земли в роскошно изукрашенных ковчежцах или просто в походных сумках крестоносцев.

Первым обладателем святой пуповины стал Рим. Уже в XIII веке здесь бытовала легенда, утверждавшая, что Карл Великий получил её в дар от византийского императора, вместе с терновым венцом Христа и Его крайней плотью, в благодарность за помощь против неверных, которые угрожали Константинополю и Иерусалиму. Согласно Книге откровений святой Бригитты, эти реликвии собрала и сохранила сама Дева Мария; из её рук они перешли к святому Иоанну Богослову, затем были утрачены и вновь обретены чудесным образом.

В годы понтификата Климента V (1305-1314), первого Авиньонского папы, святая пуповина была разделена, и вторая часть её отправилась в Шалон. Вероятно, это было сделано по просьбе Пьера де Латильи, Шалонского епископа и канцлера Франции. В 1407 году святыню поместили в новый серебряный реликварий, изготовленный лучшим городским ювелиром. Скульптура изображала Богоматерь, восседающую на троне и держащую на правом колене Младенца Христа; живот Спасителя прикрывал большой круглый мощевик с выемкой в центре, куда и была вмонтирована частица «умбилика».

Торжественное чествование святой пуповины совершалось каждый год в праздник Обрезания Господня (1 января). В этот день в Шалон стекалось множество народа из соседней округи и отдалённых мест.

Когда в 1512 году король Людовик XII проезжал через Шалон, драгоценную реликвию с почестями перенесли из церкви Богоматери в кафедральный собор Сент-Этьен.

Здесь, 20 мая 1696 года, состоялось посвящение Обракского аббата Гастона де Ноайля в епископы Шалона. Торжественный обряд совершил его старший брат и предшественник на шалонской кафедре Луи Антуан де Ноайль, в свою очередь возвышенный в сан архиепископа Парижского.

Молодой епископ ознаменовал начало своего служения многими делами милосердия. Он основал приют для раскаявшихся проституток и открыл церковную казну для помощи нуждающимся во время Великого голода 1709 года, когда необыкновенно суровая зима уничтожила все посевы во Франции.

Тем не менее однажды горожане едва не растерзали его.

Причиной внезапно вспыхнувшей вражды между епископом и его паствой было то, что монсеньёр де Ноайль вознамерился искоренить в своей епархии почитание святой пуповины, которое он счёл грубым суеверием.

В сокровищнице собора Сент-Этьен хранились многие святыни не менее сомнительного происхождения, в том числе мощи первомученика Стефана (Этьена, во французском произношении): локтевая кость, два фрагмента черепа и «кровь святого Этьена». Почему де Ноайль ополчился именно на святой пуп, доподлинно неизвестно. Вероятно, на него повлияли популярные сочинения Жана-Батиста Тьера («Трактат о суевериях», 1679) и Пьера Лебрена («Критическая история суеверных практик», 1693, вышла анонимно в 1702 г.) с их осуждением неподобающих культовых практик.

Несомненно одно: Шалонским епископом двигало истинное благочестие, желающее освободить веру от предрассудков.

Году в 1702 де Ноайль устроил необычное (и по мнению всех, кощунственное) освидетельствование главной реликвии Шалона. По его распоряжению святой пуп был извлечён из реликвария и осмотрен специально приглашённым врачом на предмет определения его принадлежности к человеческой плоти. В присутствии Ноайля и городского духовенства доктор старательно изучил «умбилик»: рассмотрел под увеличительным стеклом, обнюхал и даже попробовал на зуб. В конце концов он заявил, что исследуемый объект является веществом без вкуса и запаха, природу которого невозможно распознать.

Жалоба настоятеля Коллегиальной Церкви Богоматери на действия Шалонского епископа осталась без последствий, что не удивительно, поскольку старший брат Гастона де Ноайля к тому времени получил кардинальскую шапку.

Судьба «умбилика» была решена. Шалонский епископ поступил с ним так, как христианство издавна привыкло поступать со лжесвятынями: «святой пуп» решено было уничтожить. Иссохший кусочек того, что на протяжении нескольких столетий считалось плотью Христовой, был брошен в зеленоватую воду Марны.

Шалон ответил на этот акт благочестия всеобщим восстанием. Но, как позже напишет Вольтер («Трактат о веротерпимости, 1767), «епископ был настолько же храбр, насколько благочестив, и ему удалось убедить жителей Шалона, что можно поклоняться Иисусу Христу в духе и истине, не сохраняя его пупка в церкви».

Удивительным образом слова епископа успокоили толпу. Гастон де Ноайль умер своей смертью, в сане Шалонского епископа, 15 сентября 1720 года.