Замок на болоте. Гл. 2

ЦАРЕВНА-ЛЯГУШКА

Наблюдая за ужом, ребята не заметили, как со стороны замка прилетела довольно крупная летучая мышь. Мышь кружила над ребятами, опускаясь так низко, что казалось, вот-вот опустится кому-нибудь на голову. Втянув головы в плечи, ребята со страхом наблюдали за ней. Даже Пашка, который, казалось, ничего не боялся, притих.
– Мыши обычно по ночам летают, – заметил он. – Откуда она взялась? Кыш, проклятая!
Пашка замахал руками, будто пытался её поймать. Мышь отлетела в сторону, потом опустилась на землю рядом с ребятами, хлопнула крыльями, стала быстро увеличиваться, вытягиваясь вверх. 
– Ха-ха-ха!
Этот жуткий смех! Павлика вновь охватил ужас, как тогда, ночью. Перед ними стоял ночной чёрный человек.
– Что, голубчики, страшно?  То-то же!
– Вовсе нет! Я тебя не боюсь! Ты всего лишь – противная мышка! – закричал Пашка. –  Я найду кошку, и она тебя слопает, как Кот в Сапогах злого Людоеда.
– А ещё мышей ёжики едят, – добавила Света. К удивлению Вовки, она оказалась не такой уж трусихой. Сам же он не мог пошевелить языком от страха.
– Кошку? Ёжика?  Их ещё найти надо. А ты – храбрый малый. Молодец! – незнакомец с усмешкой посмотрел на Пашку. – Поживёшь у меня немного, смелости поубавится.
– Дяденька, отпустите нас домой, я к маме хочу, – заныла Светочка.
– К маме? А ты её любишь?
– Конечно! Очень!
– Ну-ну, – снова усмехнулся Мышак, так Вовка прозвал его про себя, и крикнул:
– Варвара!
Из-под одного из островков выскочила лягушка. Обыкновенная зелёная лягушка.
 – Варвара, накорми! Отвечаешь за них.
Мышак взмахнул руками, как крыльями, снова превратился в мышь и полетел в сторону замка. Лягушка громко квакнула и... Превратилась в девчонку, чем-то похожую на Свету. От удивления ребята онемели.
– Чего застыли, как жвачки в холоде.  Варей меня зовут, а вас я знаю.
– Ты – царевна-лягушка? – первой опомнилась Света. – Тебя Кощей заколдовал?
– Начиталась сказок, – засмеялась Варя. – Я такая же девчонка, как и ты. Меня, как и тебя, сюда Мышак принёс.  А когда я ему стала не нужна, превратил в лягушку. Хорошо, хоть не в камень или травинку какую.
– Послушай, раз ты знаешь, что Мышаку не нужна, значит знаешь, зачем ты ему была нужна? – спросил Павлик.
– Конечно, знаю. Мышак питается человеческими пороками.
– Пороками! Это как?
– Разными слабостями или, правильнее сказать, нехорошими качествами. Вот ты, Света – жадина. Твоей жадностью Мышак и питается. Из-за своей жадности он тебя сюда и приволок.
– Вот ещё! – фыркнула Света. – Люди все жадные. Только кто-то это скрывает, а я –   нет.
– А ты, Вовка, – трус, – продолжала Варя, как будто не слышала слов Светы.  Ты, Пашка, –  грубиян и лодырь.
– А ты? Ты-то кто? Раз ты здесь! – спросил Павлик.
– Я была жадиной, как Света, – совсем не обиделась Варя.
– Была? А теперь что, исправилась?
– Мышак выпил из меня всю жадность. Да и чего тут жадничать? Болота на всех хватает, а больше ничего хорошего здесь нет.
– А раз в тебе больше нет жадности, значит ты больше не нужна Мышаку. Так? – догадался Павлик.
– Вот именно, – вздохнула Варя.
– Тебе, кажется, приказали нас накормить, – напомнила Света. – Есть хочется.
– Ладно, идёмте. Идите за мной следом, свернёте в сторону, сразу утонете.

Варя пошла к замку прямо по болоту. Как по волшебству, перед ней появлялась узенькая тропинка и сразу же исчезала, стоило всем пройти по ней. Павлик шёл последним и постоянно оглядывался, с интересом наблюдая, как тропинка проваливается под воду. 
– А говорила, что ты – простая девчонка, – заметил он. – Перед простыми болото не расступается.
– Это не я так делаю, это Мышак. Он всё всегда видит. Как он это делает, я не знаю. 
Замок поражал своей мрачностью. Серые толстые стены с узкими зарешечёнными окнами покрыты толстым слоем паутины, в которой сновали жирные пауки. Огромные ворота плотно закрыты. Только ребята подошли, сразу же открылась небольшая, еле заметная дверь, слева от ворот. Это оказалось таким неожиданным, что даже Павлик вздрогнул. Вовка застыл на месте, а Света вскрикнула:
– Ах!
– Не бойтесь, – сказала Варя. –  Пока вы нужны Мышаку, он с вами ничего не сделает. Привыкайте к его фокусам. Он часто проделывает что-нибудь такое, что пугает других. Это его забавляет.
И точно! Откуда-то сверху раздалось его жуткое: «Ха-ха-ха!», повторяясь не меенее жутким эхом. Вовка поднял голову вверх.  Ему показалось, что там, среди каменных зубцов крыши, мелькнул тёмный силуэт.
– Он там?
– На крыше у него любимое место. Туда он никого не пускает. Я не знаю, что там.
Варя вошла в замок через маленькую дверь. В полусумраке ребята увидели большой мрачный холл со множеством дверей. Свет в холл проникал в небольшое окно в сводчатом потолке. Варя подошла к двери, единственной светлой во всей этой мрачности, нажала на кнопку сбоку от двери. И ребята очутились в довольно-таки нарядной комнате. Посреди – стол со множеством тарелок, бутылок, вазочек. Вдоль стен светлые диванчики в перемежку с тумбочками и книжными шкафами, большой телевизор.
  – Вот это да! – удивился Павлик. – Да тут жить можно! Смотрите, даже ноутбук есть. Классно!
– Эта комната оборудована специально для вас, когда-то и я здесь жила с друзьями, – печально сказала Варя.
– А теперь не можешь? – спросила Света. –  Оставайся, а то мне с пацанами скучно будет.
– Я бы с удовольствием, но быть девочкой могу только утром и то совсем недолго. А место лягушки – на болоте. Я завтра к вам ещё приду. А сегодня мне пора уходить. До свидания. Не скучайте.
Варя вышла из комнаты, прикрыв за собою дверь. Ребята остались одни. Света первым делом подошла к столу и стала сгребать на одну сторону всё, что ей тут нравилось: пирожные, вазочки с вареньем, пакетики с чипсами, фрукты.
– Эй, ты что это делаешь? – Павлик попытался оттащить Свету от стола, но она упала грудью на стол, вцепившись в него одной рукой, а другой подгребая под себя всё новые тарелочки.
– Моё! – кричала Света. – Всё моё! Не дам!
– Лопнешь, жадина! – Пашка вцепился девочке в волосы, но оттащить её от стола было не так-то просто.  – Вовка, чего стоишь? Помогай, а то она тут всё загребёт, ничего нам не оставит.
Вдвоём они оттащили Свету от стола и усадили на один из диванчиков. При этом одна из вазочек упала на пол, варенье растеклось лужицей. По полу покатились яблоки и мандарины. Вовка наступил в варенье, поскользнулся и больно стукнулся головой о ножку стола.
 Света сидела на диване с набитым пирожными ртом, пытаясь побыстрее прожевать. В каждой руке было ещё по одному, которые она прижимала к себе, словно боялась, что у неё их отберут.
– Смотри не подавись, – засмеялся Павлик.
Он тоже набрал себе побольше еды в тарелку, включил телевизор и уселся перед ним на одном из диванчиков. Вовка последовал его примеру. Наевшись, они поставили грязные тарелки на стол и, только хотели усесться снова, как откуда-то сверху раздалось грозное:
– Вымой посуду!
Вовка испуганно сжался, втянув голову в плечи, а Пашка завертел головой, пытаясь увидеть говорящего.
– Еще чего! – Павлик взял в руку пульт, чтобы переключить канал, но экран неожиданно потух, а приказ повторился:
– Вымой посуду!
Вовка тотчас подскочил с дивана, схватил свою тарелку и побежал к раковине, которая находилась рядом со столом. Павлик же не сдвинулся с места.
– Сам мой, если такой чистюля! – закричал он тому, невидимому.
И тут случилось невероятное. Тарелка вдруг сама собой поднялась со стола, плавно полетела к Павлику и, перевернувшись, опустилась ему на голову. Кусочки печенья, крошки чипсов, ручейки крема и сока – посыпались, побежали по волосам и лицу Павлика.
Павлик вскочил, махнул рукой, сбрасывая тарелку, но она сама, развернувшись, уплыла на стол.
– Безобразие! – снова закричал Павлик, махая кулаками. – Где ты там прячешься? Выходи! – Но в ответ услышал спокойное:
– Вымой посуду!
– Что ты такой упрямый? – Светочка встала и  пошла к раковине. – Ладно, так и быть, я помою две тарелки, а ты мне за это свои пирожные отдашь.
Павлик буркнул что-то недовольное себе под нос и пошёл в ванную отмывать голову и лицо. Вернувшись, он попробовал включить снова телевизор. Но не тут-то было. Сколько он ни жал на разные кнопки, телевизор смотрел на него своим чёрным экраном и не издавал не звука.
 – Кончай издеваться над техникой! –  Света не выдержала его теледвижений,  подошла и резко выдернула пульт из  рук. При этом она, видимо, нажала на какую-то кнопку, телик включился, причём на экране шла любимая передача Светы «У ну-ка девочки!»
 – Фу! Что за дрянь ты смотришь? – напустился на Свету Павлик. – Отдай!
Он схватился за пульт, пытаясь переключить канал, но экран тотчас же  потух. Несколько минут шла борьба за пульт. Пульт у Светы – на экране «А ну-ка девочки!» Пульт у Павлика – экран чёрный.
 – Это потому что ты тарелку не вымыл! – догадалась наконец Света. – Тебе теперь нельзя телевизор смотреть. Моя мама так часто делала, если у меня в комнате бардак, или если я уроки вовремя не сделала. Вот! Отдай пульт. Ты всё равно не сможешь включить.
Павлик и сам уже это понял. Сдаваться не хотелось, но пришлось. Он недовольно выпустил пульт из рук и сказал:
 – Я и сам уже не хочу смотреть, пойду лучше поиграю, – он включил ноутбук и стал искать подходящую игру.
Вовка, молча наблюдавший за потасовкой, встал. Его почему-то ничего не радовало. Хотелось поскорее убежать и очутиться дома в своей привычной обстановке. Он был согласен слушаться маму, хотя раньше  частенько этого не делал, есть суп вместо пирожных, даже учить стихи, лишь бы дома. Надо пойти посмотреть, нельзя ли как-то сбежать отсюда, решил он и пошёл к выходу.