Ходил молодец на Пресню!

    Эта песня - "Ходил молодец на Пресню", - запетая дураком Иваном, так выдаёт настоящего автора «Конька-Горбунка»! Можно сказать – с головой выдаёт. Но читающая публика продолжает как бы не замечать этого и верить в то, что сказку сочинил уроженец Сибири Петя Ершов. Как бы это ни было для него противоестественно.

     А для Ершова такая строчка действительно очень неестественна.

     Во-первых, Пресня – слово московское.  Пресня – это мелкая речка Москвы, давно заключённая в трубу; проявляющаяся на поверхности только в виде прудов (в Зоопарке; бывшие Пресненские пруды), давшая название довольно обширному району Москвы. Почему никогда не бывавшему в Москве юноше* пришло на ум это чисто московское слово?..

    Нам могут возразить, - и уже возражали, - что на ум ему пришла песня из оперы, которая могла ему просто полюбиться (и песня, и опера; либо только песня…). Это опера на текст известного драматурга восемнадцатого века А. О. Аблесимова «Мельник – колдун, обманщик и сват». Именно в ней главный герой – однодворец Филимон, - говорит:

Вот спою какую песню:
«Ходил молодец на Пресню»…

И – начинает петь:

«Под вечерок,
Путь недалёк.
Ходил молодец на Пресню
Из Всесвятского села,
Под вечерок,
Путь недалёк.
Из Всесвятского села,
Красна девка там жила,
Девка душа
Там хороша,
Красна девка там жила,
Молодца с ума свела.
Девка душа
Там хороша».

   Только сейчас мы обратили внимание на то, что из песни не вполне ясно, где кто жил: то ли парень жил во Всесвятском (Всехсвятском)** селе, а девушка – на Пресне, - и он ходил к ней из Всехсвятского села на Пресню; то ли в селе жила девушка, а парень на Пресню возвращался домой? Но по тому, как интонационно выделена первая строчка и само место – Пресня, - можно предположить, что на Пресне жила именно зазноба поющего.

   И вот, - во-вторых, - никакой зазнобы у Ершова на московской Пресне не было! У него в то время если и была зазноба, то – в Петербурге...

   Наше рассуждение может кому-то показаться необоснованно занудным. Ну, понравилась человеку песня, которую он мог слышать в опере в Петербурге, и он решил включить строчку из неё в свою сказку, - просто так!

   Но дело-то в том, что «просто так» произведения, которые живут не один век, не пишутся! «Просто так» бывает только в однодневках. А в истинных шедеврах под каждой строкой должно быть глубокое (глубинное) содержание. Этого содержания для строчки «Ходил молодец на Пресню» у Ершова невозможно обнаружить,  - как, впрочем, и для многих других строчек, - но эта – самая характерная.

   А вот у Александра Сергеевича Пушкина есть все основания для такой строчки! По крайней мере три девушки из четырёх, которых он намечал себе в невесты, проживали именно на Пресне!

  Первой девушкой, на которую Пушкин «положил глаз» как жених, была его дальняя родственница Софья Фёдоровна Пушкина, проживавшая в доме на Малой Никитской, 12 (дом П.Ф. Соковнина), у своего свояка, декабриста В.П.Зубкова.

  Второй была Екатерина Ушакова. Ушаковы жили на Средней Пресне (ныне ул. Заморенова, дом не сохранился). Кате Ушаковой поэт писал из Петербурга стихотворный "Ответ", в котором есть такие строки:

Пора! В Москву! В Москву сейчас!
Здесь город чопорный, унылый,
Здесь речи – лед, сердца – гранит;
Здесь нет ни ветрености милой,
Ни муз, ни Пресни, ни харит.


  Третьей девушкой была ставшая его женой Наталья Гончарова. Семья Гончаровых жила в доме № 50 по Большой Никитской, (так же не сохранившемся).

  Четвёртой, – или третьей по порядку, - мы назовём Анну Оленину, - но она жила в Петербурге; с ней связана дача в Приютино.

  Так что, три из четырёх невест Пушкина жили именно на Пресне! Мы рассматриваем здесь только девушек, намечаемых поэтом в невесты, поскольку для нас здесь важно то, что песня про Пресню – песня ж е н и х а.  Филимон в опере Аблесимова – жених девушки Анюты.

  И сам Пушкин ж е н и л с я так же – на Пресне, - в храме Вознесения Господня в Сторожках у Никитских Ворот (Большое Вознесение).

  Как видите, у Пушкина есть веские права на эту строчку – «Ходил молодец на Пресню!».

  Кроме того, самое раннее из ныне известных (не опубликованных при жизни поэта) стихотворений «К Наталье» содержит обращение к опере Аблесимова:

Завернувшись балахоном,
С хватской шапкой набекрень
Я желал бы Филимоном
Под вечер, как всюду тень,
Взяв Анюты нежну руку,
Изъяснять любовну муку,
Говорить: она моя!

  Строчка из этой оперы так же использована как эпиграф к пятой главе «Арапа Петра Великого», где состоялось сватовство (самим царём Петром)арапа Ибрагима к боярской дочери Наталье Ржевской: «Я тебе жену добуду, Иль я мельником не буду!».***

   Так что, одна лишь эта строчка о Пресне, как явление журавлей в небе, должна была бы открыть нам истину, - в данном случае, о том, кто именно – автор сказки «Конёк-Горбунок»…



   Самое же удивительное, что благодаря строчке песни из аблесимовской оперы, которая, - как явствует уже из названия – «Мельник – колдун, обманщик и сват», - посвящена сватовству, - Иван обозначается с этого момента как «жених». Как только он укротил того кого-то, кто стал ходить в поле, - то есть, - белоснежную Кобылицу, - так он и вышел в женихи…

Это подчёркивает и буквальное повторение в «Коньке» стиха из «Сказки о мёртвой царевне»:

Раз, лишь только рассвело...

 В «Коньке» это:

И, лишь только рассвело…

 В «Мёртвой царевне», - лишь только рассвело, - к царевне вошли семеро братьев, с предложением сватовства.

 Иван же отправляется в село, напевая громко песню «Ходил молодец на Пресню», - заявляя себя женихом,(правда, ещё не совсем понятно, - чьим? Белой Кобылицы?..).
 
  А на Пресню-то и ходил как раз сам Пушкин, будучи женихом – С.Ф. Пушкиной, Е.И. Ушаковой, и – наконец, - Н.Н. Гончаровой!


Продолжение следует.
 




   

*П.П.Ершов был в Москве один раз в жизни – в 1858 году, по делам, проездом из Петербурга. Спустя 24 года после первого издания «Конька-Горбунка».
**Ныне район метро «Аэропорт» и «Сокол».
***В опере: «Я тебе жену добуду, Иль я мельник ввек не буду!».