Адвокат

«Жизнь стоит денег и иногда больших, чем может дать»

Давно оплаченного адвоката пришлось поискать: то кабинет закрыт, то телефон не отвечает, то назначенная встреча срывается. Но, в конце концов, встреча состоялась. В прохладе адвокатского кабинета от задиристого взгляда нахальных глазок Жади Ухватиловой кошелек в сумочке мамы Стеллы затрепетал, как вибратор сотового телефона. Мощная фигура Жади плотно сидела в кресле, преисполненная важности и медлительной деловитости. С закругленного кончика языка, высовывавшегося в грандиозный промежуток между передними резцами, как большой палец между указательным и средним при построении кукиша, почти зримо свисали готовые сорваться слова о катастрофической нехватке времени. Для сохранения солидного образа это было немаловажно, потому что, вообще говоря, Жади мало что знала и не считала необходимым знать. Она всегда могла указать пальцем в шкаф, где томились Кодексы и последние журнальные новинки, но это все было в бумаге, а в голове Жади угнездился сущий кавардак из ребенка, оставшегося в одиночестве дома, пустого холодильника, предстоящей воскресной стирки, неприготовленного ужина, немытой посуды, неумелого мужа, и желания на ком-нибудь отыграться за это.
- Никак не могу вас застать, - бросила обвинение мама Стелла, переходя на высокие скандальные ноты. – Вы даже суд пропустили. Говорили, что поможете. Мы заплатили, а я одна. И что же?
- Ваша вина. Ваша! Беспокоиться надо! Заранее надо, - рассудительным успокаивающим тоном заговорила Жади, укоризненно покачивая головой. – Лень раньше вас родилась. Надо предупреждать, что суд состоится, а то все переносится и переносится. Просила же, просила: звоните в любое время дня и ночи. Нет же. Только «ах» и ничего более.
***
Жади хитрила. Она понимала: клиенту нельзя отказывать, наоборот, окружать заботой, сердоболием, предлагать помощь. За слово к ответу не призовут, а там как получится. Выигрывается дело – она в победителях: сложно отрицать ее участие. Проигрывается дело – на словах она сделала все. В этом Жади сильно походила на Матушку, о которой мы уже говорили.
***
- Так сколько звонила! – прибавив громкости, сказала мама Стелла. – Вас нет. Все автоответчик…
- Дел много, извиняйте, - объяснила Жади и развела руки в стороны. – Запарилась - парфюмерия не помогает.
Она показательно подняла левую руку, помахала правой ладонью возле открывшейся подмышки и брезгливо поморщилась.
- Вы ж сами обещали: «у вас, милые мои, дельце верное, - напомнила мама Стелла, подражая манере и голосу Жади. - Конечно, повозиться придется, и стоит недешево, но все окупится, ведь цель-то зажиточна. Все легко решится в вашу пользу, не беспокойтесь». Сами говорили!
- А я и сейчас говорю: не беспокойтесь. Нервы, как бикфордовы шнуры, сгорят, вспышка, а потом все дымом. Ой, дымом, - запричитала Жади. – Идите и отдыхайте. Доверьтесь…
- Мы ж хорошие деньги… - начала было мама Стелла.
- Какие хорошие!? – обиженно вопросила Жади. – Зарплата работяги! У нас труд рангом выше: в бумажках копаться, слать запросы, жизнь себе укорачивать, разбираясь в ваших проблемах. Навстречу пошла, взяла минимум! А вы?! После окончания дела, кстати, с вас еще премия полагается.
- Сколько? – охнула мама Стелла.
- Столько! И еще столько. Скупой платит дважды, - откаламбурила Жади.
- За что? – обреченно спросила мама Стелла. – Просила вас взять обменную карту из родильного дома. Там анализ крови Генерала - прямое доказательство. Вы не почесались. Все документы, фотографии, доказывающие их знакомство, я сама предоставила. Просила взять распечатки телефонных разговоров между Генералом и Мариной. Вы и это не сделали…
- Постойте, постойте, я - все возможное. То, о чем вы говорите, не просто, - затараторила Жади, почувствовав, что теряет контроль над ситуацией. - Надо добиваться повторной экспертизы крови, но не почтой, а лично. Ясно? Помогу...
Жади, к удивлению мамы Стеллы, помогла. Суд обязал Генерала ехать на сдачу крови, причем в компании с Мариной и мамой Стеллой.