Сфинксы местного разлива

        СФИНКСЫ  МЕСТНОГО РАЗЛИВА
    
    Дети у Есили были еще два раза. Второй раз кошка не разродилась и ей понадобилась помощь ветеринара. Виновата в этом была я сама. Дело в том, что у кошек известен интересный механизм – суперфетация, или сверхплодие.
     На 3-й или 6-й неделе  беременности у них прекращается выработка гормона прогестерона, который блокирует наступление очередного цикла. И кошка начинает вести себя так, будто она вовсе и не беременна. Если в этот период она опять встречается с котом, то беременеет следующей порцией котят. Однако из двух пометов выживает только один. Вот и Есиль – на третьей недели предполагаемой беременности – опять запросила кота. (Кстати, определить, забеременела кошка или нет, можно по ее соскам. Если она беременна, то точно на четырнадцатый день после вязки ее соски на несколько часов становятся пунцово-розовыми, а потом опять светлеют до светло-розовых). Реакция сосков была какая-то не выраженная, а орала кошка так, что звенели стекла: того и гляди, соседи начнут жаловаться на кошачьи вопли. Я не выдержала и отвезла ее снова к коту, предположив, что в первый раз у парочки почему-то ничего не вышло.
   Беременность у кошек длится от 59 до 70 дней. В положенный от второй вязки срок, на шестьдесят пятый день, Есиль выдала пять котят – трех черных, одного голубого и одного сиама. Но это оказалось не все: застрял еще один черный котенок, очень крупный, явно уже мертвый. Мы промучились всю ночь, а на утро вызвали ветеринара. Приехала молодая женщина, которая отнеслась к Есили весьма сочувственно, хотя и с некоторым подозрением. Ее, как и прочих ветеринаров, пришлось убеждать, что эту кошку не надо прочно фиксировать даже при родовспоможении, достаточно слегка придержать. Она выразит свое глубокое недовольство лишь дикими воплями, но ни кусаться, ни царапаться не станет.
   В конце концов котенка удалось извлечь – он был не только крупнее остальных, но и старше по возрасту, более развит, и погиб, вероятно, не менее недели назад. Интересно, что у кошки не случилось ни выкидыша, ни воспаления – значит, хорошо работал иммунитет. Ветеринар предположил, что это погибшее чудище было единственным котенком от первой вязки, а пятеро живых – от второй.
   Ветеринар попался заботливый – позвонил через пару дней, поинтересовался здоровьем кошки. А еще через неделю – по собственной инициативе -  приехал  посмотреть котят. Они лежали в коробке-домике и сосали свою мать, хором мурлыкая от удовольствия. (На этот раз Есиль не пыталась ни от кого избавиться). И вот тогда ветеринар – ее звали Вера – призналась, что не только до сих пор не встречалась с явлением суперфетации, а только читала о ней, но и не верила, что эта кошка выживет. Ее опыт показывал, что, если кошка не сопротивляется изо всех сил любым медицинским процедурам, стоя, так сказать, насмерть – или она, или ветеринар, значит, такая кошка не жилец на белом свете. Вера никак не могла поверить, что, в данном случае, она просто имеет дело с благовоспитанной кошкой... «Вот бы все кошки были такими!» –пожелала она.
    Спустя год, когда ужасы котеночной компании малость подзабылись, мы опять решили обзавестись кошачьим потомством. На это раз я повязала Есиль со сфинксом.
    Сфинксы – бесшерстная мутация кошек – были обнаружены в нашей стране под Ростовом в начале Милениума. Подобная порода на основе сходной (внешне) мутации была выведена на Западе (например, канадские сфинксы). В отличие от них, донская мутация оказалась доминантной – уже в первом поколении появлялись бесшерстные котята. На ее основе отечественные фелинологи решили сделать несколько пород: голые кошки с телосложением европейской короткошерстной получили название «донские сфинксы», а - ориентала – «петербургская бесшерстная». На первом этапе разведения,  котов-сфинксов скрещивали с обыкновенные шерстистыми кошками,  потом – стали разводить «в себе». Вот я и согласилась получить смешанный помет.   
    Прародителем почти всех московских сфинксов стал кот Дон-Миф. Он настолько очаровал Есиль своими вежливыми, но уверенными манерами... что моя киска просто растаяла. Если с первым супругом-ориенталом были какие-то сложности, то эта «свадьба» прошла без сучка, без задоринки.
   На шестьдесят седьмой день Есиль благополучно разрешилась 4 котятами, из которых двое, кот и кошка, несли явные признаки сфинксов – скрученные усы-вибриссы и голые макушки (так называемые «тонзуры»). К двухнедельному возрасту котята сбросили детский пух и сделались совершенно голенькими, если не считать шерстки на лапках, которую они должны были потерять к году. Мутация затрагивает образование шерсти из луковиц, сидящих в коже. Пока сохраняются сами луковицы с красящим веществом, пигментом, котята имеют окрас – рыжий, черный, черепаховый. Впоследствии они становятся однотонными рыжевато-розовыми или серыми. Мои котята были агути-полосатыми.
     Никогда в жизни я не встречала столь забавных созданий! Ни одна фотография сфинксов не дает адекватного представления, что же это такое. Мои котята – ушастые и длинноногие – прыгали по квартире, напоминая юрких ярких ящериц. По сравнению с ориенталами, они были еще более ласковыми и приставучими, хотя и немножко приглуповатыми. Звали их Алакнанда (в честь истоков священной реки Ганг) и Арсеньев (в честь великого русского путешественника), ну а попросту, Ляпа и Арсик. Арсик свою кличку получил недаром: в то время как Ляпа еще боялась отойти от коробки, в которой родилась, больше, чем на полметра, он уже храбро исследовал всю комнату и приступил к изучению коридора и кухни. Ляпа отличалась чудовищным аппетитом – она переставала есть только тогда, когда ее голое брюшко становилось похожим на шар и волочилось по земле. Их мама, Есиль, почему-то всю жизнь боялась веника. Ни один ее котенок – ни ориентал, ни сфинкс – подобного страха не перенял. Наоборот, они рассматривали веник как игрушку: гонялись за ним, вцеплялись в него и ездили верхом. Отучить их трепать веник оказалось очень сложным. Легкие удары этим предметом их только раззадоривали. А боялись они... работающего фена. Попав как-то под струю теплого воздуха, они испугались так, что подняли дыбом всю свою несуществующую шерстку, в которую сторонний наблюдатель вполне мог поверить! Шипя и плюясь, они ринулись спасаться в коробку. В другой раз котятам принесли игрушечную железную дорогу, чтобы заснять их вместе с ней на видеопленку. Прижавшись к полу, зверушки таращили свои желто-зеленые глазищи на двигающийся локомотивчик. Распластавшаяся по полу Ляпа, как никогда, была похожа на бесформенную кляксу. В конце-концов Арсик решил, что эта штука не опасна и ринулся в атаку. Совершив несколько великолепных пируэтов в воздухе, он вообразил себя сказочным драконом и устроил железнодорожную катастрофу, спихнув локомотивчик с рельсов. Только тогда, когда враг оказался повержен, Ляпа осмелилась подойти к нему и потрогать лапкой. Зато она с непередаваемым азартом могла часами играть в классическую котячью игру – гоняться за бумажкой, привязанной на нитку.
     У сфинксов с самого начала складывались прекрасные взаимоотношения с собаками. Мойра, хотя щенков у нее уже не было, готова была служить второй мамой. Она не только вылизывала котят, но даже по волчье-собачьему обычаю отрыгивала им полупереваренную пищу. Это совсем не в обычаях кошек, но сфинксы не отказывались от угощения!
     Сфинксы любили тепло в еще большей степени, нежели короткошерстные ориенталы. Они с удовольствием грелись о людей и собак. Хотя, на самом деле, они совершенно нормально переносили комнатную температуру.
   С Алакнандой я рассталась очень быстро – ее купили, когда ей исполнилось два месяца. А вот Арсика я возила по выставкам-продажам полгода. Им все восхищались, но никто не покупал. Наконец, нашлись хозяева и для него. Расставание было грустным для обоих. Я поняла, что это мои последние котята – на новых у меня просто не хватит сил.
   Мне часто задавали вопрос: зачем вообще связываться с породным разведением? Разве нельзя любить беспородных животных? Конечно, можно! Они доставляют не меньше радости.
   Но иметь дело с породистыми  животными все же интереснее. Для получение наиболее удачных экземпляров недостаточно просто хорошо знать генетику. Удачный подбор пары, при которой генетические задатки реализуются наилучшим образом, требует интуиции и вдохновения. Выставки, которые сами по себе являются весьма зрелищными мероприятиями, создают настроение праздника.
   И однако огорчений, как показывает опыт, бывает больше, чем радостей. Невозможно оставить у себя всех лучших животных. А хозяева им достаются всякие и разные. Те из них, которые клянутся, что им нужны исключительно чемпионы для выставок, даже не выкупают в клубах положенные родословные карточки, подтверждающие племенную ценность животных, а те из них, которые заведомо берут животных подешевле и попроще «для души», вдруг одолеваются бесом тщеславия и начинают показывать своих питомцев повсюду, получая, прямо скажем, не лучшие оценки.      
   К сожалению, так уж получилось, что я не знаю дальнейшую судьбу большинства своих котят. Впрочем, как-то позвонила хозяйка Алакнанды, рассказала, какая большая и толстая у нее выросла кошка, какая она дикая и неуправляемая и командует своей владелицей. (Что надо было сделать, чтобы из ласковой и простодушной Ляпы выросло такое – я просто не представляю...). Но эта кошка хотя бы выставлялась в другом клубе и имела котят. Много позднее я получила сведения об ориентале голубого окраса из первого помета. Он жил в сельском доме, имея в своем распоряжении огромный приусадебный участок, причем, это была настоящая кошачья жизнь: кот стал не только грозой соседних котов, но и замечательным охотником, добывая даже... ворон.