Волшебная диета Иваныча

Иван Иванович Сыроежкин любил заводскую столовую. Особенно когда там подавали мясные биточки с подливой. В те дни он приходил заранее, первым занимал очередь, брал поднос, ставил на него сначала компот из сухофруктов, затем белую горбушечку хлеба, которую бережно укладывал рядом, на такую же белую салфетку, затем первое и салат. И медленно продвигался к самому сердцу длинной ленты – лотку, от которого шел незабываемый аромат.

— Иваныч, тебе, как обычно, двойную? – Зачем-то спрашивала повариха Лидочка, хотя давно знала про самую главную любовь Ивана Ивановича. Тот лишь головой кивал, не отводя взгляда, как одна за другой на белый столовский фарфор ложится ароматная круглая «шайбочка». Четыре штуки по двадцать пять граммов. Почти каждой клеточкой Иван Иванович чувствовал, как сверху все это заливается мясной подливой. Точно такой же, какую в детстве ему готовила бабушка. А потом и его жена. Он и спутницу жизни себе выбирал по умению готовить эту самую подливу. Но с тех пор, как супруги не стало, стал заядлым посетителем столовой. Он и на пенсию в свои 62 выходить не спешил, все переживал, что доступ на предприятие ему тогда будет заказан.

И на этот раз Иван Иванович едва дождался, когда, наконец, окажется за столиком. Сначала он не спеша поглотил винегрет, потом щи, все поглядывая на биточки: сегодня они были в кляре. А на прошлой неделе – с рисом, а на позапрошлой – запеченные в сметане. Он мог не помнить, кого и когда встречал, зато с точностью знал число, когда повариха по рассеянности своей чересчур подрумянила его любимое блюдо.

И вот, предаваясь чревоугодью, Иван Иванович наконец дошел до коронного блюда. Вилка с трепетом вонзилась в мясистый бок первого биточка. И тут произошло страшное. Острая боль пронзила пенсионера. Он скорчился, согнулся пополам, загребая под собой поднос с тарелками. Скрючился, скислился, скукожился. На пол полетели сначала вилка, затем тарелка со вторым. Иван Иванович даже не понял, как потерял сознание.

Очнулся в палате интенсивной терапии с диагнозом «панкреатит». И начались обследования, после которых словно приговор прозвучали слова врача: «Диета». В случае Ивана Ивановича это означало «ничего вкусненького, в том числе и мясных биточков».

Приуныл Иван, затосковал, и за неделю сбросил килограммов семь.

— Помру, наверное, скоро, — говорил он соседям.

Самая чувствительная из соседок Агнесса Васильевна в первый же вечер после выписки навестила Иван Ивановича. Он молча пропустил ее в квартиру, сам между тем проследовал в комнату на диван, лег и отвернулся, накрывшись с головой пледом. Агнесса Васильевна проигнорировала данное поведение, а сразу прошагала на кухню. До Ивана Ивановича донеслось шуршание бумаги, цоканье эмалированных мисок. А главное – пенсионер почувствовал любимые запахи съестного. Хотел было вскочить с дивана, но вдруг вспомнил о диете и забился в плед с еще большей силой.

— Иваныч, давай-ка к столу, — позвала соседка. – Давай, пока теплые.

«Вот ведь, дамочка, на грубость нарываешься», — думал «Ивыныч», ерзая под пледом.

— Давай-давай, а то сама сейчас все наверну, махом! Я биточки тоже люблю!

При слове «биточки» у Иваныча поплыл рассудок: «Зачем она так?»

— Да не боись, такие можно, — словно прочитала его мысли Агнесса Васильевна. – Они паровые, из диетического мяса.

Молча Иван Иванович поднялся, подошел, не глядя на соседку, к столу и заглянул в тарелку, как заглядывают в глаза любимой женщине – с нежностью и даже с намеком на глубокую печаль. На тарелке красовались четыре аппетитных мясных клубочка, политых чем-то таким же ароматным, как и они сами. Вкус блюда не уступал аромату. И если бы Агнесса Васильевна прислушалась, она услышала бы едва различимое довольное урчание.

И только, когда тарелка оказалась пуста, Иваныч развернулся к соседке, приложил руку к сердцу и сделал жест, похожий на поклон, только и промолвив: «Очень!»

С тех пор соседи часто могли наблюдать Ивана Ивановича прогуливающегося во дворе, счастливого и довольного, напевающего вполголоса какую-то мелодию. А всем любопытствующим на этот счет он отвечал, ехидно улыбаясь: «Это все из-за моей волшебной диеты».