Россиянин на Корсике

Это было как непрекращающийся праздник. Летели над Альпами, потом над морем. В Кальви уже в аэропорту пахло по особому благоуханно, и свет уже был южный, совсем как в Крыму.

В лагере нам выдали пластмассовые браслеты на руку, просили их не снимать. У нас они были зелёные, и значило это, что мы будем отдыхать две недели. Браслеты нас отгораживали от возможных случайных посетителей, а именно от «повстанцев». Их следы видны за поворотом, остатки взорванной виллы, а на её стенах изображения бомбистов "за работой".

Посёлок построен в южном стиле, в виде по-разному сочленённых, как бы глинобитных, невысоких строений со сложными переходами. Вокруг множество цветов. Море рядом. Большой бассейн.

Окрестности исключительно живописные. Изрезанный каменистый берег с маленькими бухточками, холмы, поросшие кустарником и соснами, горы невдалеке.

Большую часть времени приходится проводить в детском клубе, говорят – для погружения во французскую речь. Это немножко скучновато.

Русских, по словам директора лагеря, здесь сроду не было. На удивление, вслед за нами через неделю приехала пожилая русская пара. Странно, назвали они себя Володей и Ниной. Мне-то неважно, нет у них отчества, значит им оно не нужно. Я рад, есть с кем поговорить по-русски.
Однажды пришлось спеть при всех «подмосковные вечера», правда, всего один раз, ни на какие повторы я не поддался.

Истинные душевные и всякие прочие потрясения россиян ожидали в столовой. Там сказочное изобилие. Совершенно невероятное, громадное разнообразие изысканных блюд из мяса и рыбы, салатов, сыров, ветчины, колбас, десертов, фруктов и, главное, мороженого. Полная и ничем не ограниченная свобода выбора. Всё хочется попробовать.

По выходным дням, когда клуб закрыт, ездили в Кальви по узкоколейке. Паровозик – малюсенький, всего два вагона, а бегут шустро. В городе большой порт, забитый белоснежными яхтами, крепость с высокими стенами. В противоположном направлении паровозик привозит в деревню Альгоджоло. Когда-то, еще до моего рождения, говорит отец, там отдыхали «наши Парижане».

Тогда мой двоюродный брат Вовочка прислал в Питер открытку, где детскими русскими буквами извещал о своем подвиге: ДЯДЯ КОЛЯ Я ПЛАВАЮ С МАСКОЙ.

Я тоже научился плавать с маской и дыхательной трубкой. С удивлением разглядывал довольно больших рыб, морских ежей и прочую живность.

Под вечер в одной из бухточек на берегу моря мне приказывалось слушать классическую музыку.

Каждый вечер в лагере – концерт. Всё очень весело. В конце представления артисты под зажигательную и бравурную музыку танцуют на сцене, с ними и мы, дети. Азарт, блеск, ритм, что говорить – счастье!

А какая у меня была возлюбленная! Звали её Марин. Во время вечернего концерта и последующей кутерьмы мы бегали друг за дружкой, как нитка за иголкой, обнимались и целовались. Как мне стало грустно, когда мы расстались!

Накануне отъезда – ночное купание. Море тёплое, густая темнота вокруг, яркие звёзды над головой и искрящаяся под руками вода.