Плевок

«Прекращая раздавать бесплатный суп, рискуешь получить в лицо»

- Это ты журналист, который «Дробинку» выпускал? – выкрикнул возле центрального городского рынка водитель, приоткрыв дверь своей машины.
Алик остановился.
- Я, - ответил он.
- Ну и что ж ты? Обещал газету, обещал разоблачать коррупцию, и нет тебя, - подначил водитель и послал густой плевок на гонимый холодным ветром песок. - Продался мэру?
- А хоть бы и продался, тебе какое дело? – спросил Алик. – Меня такие, как ты, переизбрали, и я сейчас не депутат. Долгов перед обществом не имею. Мои депутатские обещания избиратели обнулили. Сейчас я сам по себе. Кому хочу, тому и продаюсь. Если ты хотел, чтобы я работал на тебя, хотел «Дробинку», надо было помогать и голосовать, а не дома водку пить и языком лялякать.
- Правильно тебя сняли с депутатов. На хрен ты нужен. Ничего не сделал. Продался, я так и думал, - продолжил водитель.
- А ты сам никому не продался? – спросил Алик. – Ты, поди, в нефтяной компании работаешь, деньгу зашибаешь? И за эту деньгу куплен с потрохами. На что ты работаешь? На какое дело? На хозяев? А на что твои хозяева деньги тратят, которые они заработали с помощью таких, как ты? Может, это они дома взрывают, а не взрывают, так Россию гробят, а ты пособничаешь им за зарплату, за деньги свои невеликие, и молчишь, и раболепствуешь! Я хоть что-то сказать успел, сделать, хоть совесть немного очистил, а ты?
Водитель смутился. Он явно не ожидал такого ответа. Тут подошла его жена с покупками. Они сели в машину и уехали.
***
Когда закрывается предприятие, то в него перестают ходить люди. Алика перестали волновать проделки мэра и прочих чиновников. Он их замечал и посмеивался, но публично не обсуждал, потому что понял, что нет ничего более легкого, чем восстановить против себя всех, и нет ничего более сложного, чем объединить всех: и тех, кто нравится, и тех, кто не нравится, вокруг решения своей задачи. Что это будет за задача, ради решения которой можно поступиться нормами справедливости и добра, которые заложены с детства, Алик еще не знал, но был уверен, что поймет. Сейчас требовалось выжить во враждебной среде, которую сам себе создал. Да, собственно, какой враждебной? К этому моменту Алик понял, что нет смертных врагов и верных друзей. Все меняется. Нет полнокровных святых и грешных. Парадокс состоял в том, что хорошее и плохое присутствует в каждом и мир идет вперед благодаря и сотрудничеству этих качеств, как в кастрюле варится суп благодаря огню, уничтожающему воду и рождающему пар. Можно не сомневаться, что вода неистово ругает огонь и доходит в этом деле до кипения. Можно не сомневаться, что пар благодарит огонь за свое рождение. Так хороший огонь или плохой? Он просто такой, какой есть.
«Мэр поднаторел в экономических вопросах, финансах настолько, что сегодня сложно понять, где и что крадется, да и крадется ли вообще, - раздумывал Алик на досуге. - Видно только, что были и остаются рычаги, с помощью которых финансы можно откачивать из бюджета, видно, что информация вокруг этих рычагов не разглашается. Что делать в этой ситуации?
Словосочетание «прозрачность информации» набило оскомину, поскольку дальше этого слова дело не шло ни в городе, ни в России. Поэтому только с одной стороны хорошо, что руководство администрации города за бюджетный счет обучилось в Академии государственной службы, по крайней мере в руководстве - не безграмотные. С другой стороны, это обучение желаний и намерений руководства не изменит. Знания будут использоваться для себя родного. И эти знания руководства все более увеличивают разрыв между моими возможностями и способностями и возможностями и способностями власти. Пришло время разговаривать на другом языке, но каком?
Разрыв между знаниями журналистов и знаниями чиновников все более увеличивается. Как контролировать и не верить на слово? Роль журналиста все более сводится не к анализу фактов, а к пересказу готовых расследований - та критика, которая иногда звучит, довольно смешна.
Ах, как было хорошо раньше. Всем гарантировалось право на труд. Плюнул на мерзкую журналистику и пошел в другое место. А народ какой был в руководстве?! Тот же Глава Бабий. Простой народ был, бесхитростный, заканчивал ВУЗы с тем же объемом знаний, что и все остальные человеки. Здесь можно было говорить на равных. А сейчас смотришь: какая-нибудь девочка с журналистским образованием беседует с зубром экономики. И что она может соорудить, кроме красивого текста и разрисованного личика? Нет, видно, время такое пришло. Надо его принимать. Иначе время вычеркнет тебя.
Да и народ, может, не такой уж плохой. Кто знает будущее? Возможно, что сейчас иные правители в России и не нужны, не своевременны. Может, сейчас нужно, чтобы борцов за справедливость затирали или вообще стирали. Чтобы не мешали. Чему? Переделу собственности, созданию элиты, которую в свое время этот же народ смел с лица России. Какой элиты? Может, это сейчас не важно. Она сформируется через несколько поколений. Об этом говорили еще на заре перестройки в интеллектуальных кругах. Возможно, в этом польза нынешнего народа. Не надо ложиться под такой тяжелый каток. Надо учиться жить.
Учителя не всегда доброжелательны, но они всегда Учителя. Требуется много такта, чтобы не отбить у Учителя желание образовывать. Учителя любят поклонение и признание их авторитета. Это малая плата за расширенное зрение, хотя многие считают и по-другому. Будь крепким, как утес, и ничто не изменит тебя, кроме времени; будь мягким, как глина, и найдется множество желающих поупражняться. Надо быть чем-то средним, скалой, на которой есть глина, подставлять свою глину умелым рукам, оставляя главное неизменным. Главное в жизни - это растить душу, ловить золотые частички из бесконечной, рассыпанной по миру, как осколки зеркала не Снежной, а Солнечной королевы, мозаики бессмертного, интересоваться жизнью».
Алик часто вспоминал тех людей, которые встретились ему на жизненном пути в маленьком северном городе, сочинял рассказы и чувствовал, что каждый рассказ дает ему возможность заново пережить события, заново их обдумать. Он часто перечитывал посвящение Петровны, написанное для «Дробинки»:
«Помните сказку Андерсена «Праздничное платье короля»? А мальчика, громко сказавшего: «А король-то голый!» и разрушившего очарование-оцепенение подданных того королевства, хоть и видевших, что их правитель не одет, но не решавшихся сказать об этом, и едва не натворивших беды своим покорным молчанием, едва не выставив короля на посмешище перед другими державами? Тогда и сам король тоже увидел все, как оно есть, и стал решать реальные проблемы, а не иллюзорные, что, несомненно, привело лишь к процветанию страны.
Ясно, что сказочное королевство было небольшим, раз все его жители смогли услышать голос ребенка. Наш маленький нефтяной город тоже невелик…Жаль, что Андерсен ничего не говорит о дальнейшей судьбе своего героя, а в этом можно не сомневаться, что мальчик, громко и смело сказавший правду, и есть самый главный герой сказки».
Написано уже так много книг, что сложно сказать что-то новое. Аналогии с известными персонажами есть во всех произведениях, но все-таки новые книги пишутся, потому что время идет, меняется обстановка, старые переживания в новом времени и новой обстановке – а почему бы и нет?
«Когда-нибудь я напишу книгу, основываясь на этой истории, - решил Алик. – Конечно, Сапа с его бездной ума был против этой идеи. Я еще помню, как он сказал: «Ты думаешь, твоя история будет кому-то интересна? Не смеши!». Но надо же ради чего-то жить. Иначе грустно и почти бессмысленно, хотя, возможно, бессмысленно в любом случае, а пока надо затаиться и спокойно работать на будущее. Вот уж что бессмысленно - биться головой в стену: на стук приходят лишь черти, сминая неподдельные убеждения и созданный в детстве удивительный мир...»