В. И. Логинов. Ходили мы походами

«Как провожают пароходы, совсем не так как поезда».

Легко затеряться в далеком просторе:
Волна закипает, грохочет прибой.
И все-таки море останется морем,
А нам оставаться на вахте с тобой.

Тропическим солнцем мы лица умоем,
Полярные ночи увидим не раз.
И все-таки море останется морем,
И кто-то тревожиться должен за нас.

Ты смотришь с укором, ты смотришь с печалью,
Стоишь на причале, платок теребя,
И все-таки море останется морем,
И чем-то похоже оно на тебя!

Пароход «Океанъ», он же «Комсомолец», имел к 1955 году несколько особенностей. На его борту находились швартовые кнехты, верхняя площадка которых была медной, а на ней красовалось - «Океанъ». На этом корабле курсанты Военно-морской медицинской академии набора 1954 года летом 1955 года вышли в Балтийское море на курсантскую практику.

Во время практики необходимо было овладеть некоторыми морскими специальностями, в частности, штурманской — прокладка курса корабля, и некоторыми боцманскими хитростями (вязать морские узлы, маты, кранцы и т. п.).

Формально, вроде бы, не планировалось, но было в задумках командования корабля очень неприятное мероприятие — бункеровка корабля углем.
Это тяжелое для курсантов мероприятие состояло в том, что уголь доставляется в бункера, находившиеся на нижней палубе по специально смонтированным вертикальным трубам, проходившим через жилые помещения корабля (кубрики).
Курсанты должны были находиться в бункере по 2-4 человека и срочно совковыми лопатами разгребать кучи угля. Уголь засыпался мелкий. Поскольку ковш был внушительных размеров, то в бункер одномоментно засыпалось просто огромное количество угля. Курсанты Логинов Витя, Останькович Толя и Анатолий Горанский, находящиеся в бункере, при слабом освещении и ужасной запыленности воздуха быстро разравнивали насыпанную кучу. Чем ближе придвигался подволок, тем ужаснее становилось положение курсантов. Мне казалось, что нас похоронят заживо, также сомневались и мои напарники —  друзья Останькович Толя и Анатолий Горанский. И, наконец, когда бункер был заполнен, нас с трудом вытащили в помещение. По иронии судьбы это была ленкаюта. Мама не горюй.

Для меня это было только начало. Не знаю, по каким параметрам — рост 169 см, вес менее 50 кг, я был отправлен подручным к кочегару в котельное отделение. Форма одежды такая же: плавки, шапочка, на ногах так называемые колодки (пляжные тапочки, но подошва деревянная). Пол в котельном отделении металлический, висит чайник с двумя носиками — вода для питья, в углу помещения бочка с селедкой, профилактика морской болезни, которой я никогда не страдал.

Котлов в котельной было четыре. Котел похож на лежащую цистерну, очень хорошо изолированную асбестом и, по-видимому, еще какой-то специзоляцией. Топки две в одну сторону и две в другую. В топках колосники, у дверцы противень с высокими бортами, совковая лопата и шуровка (это длинная кочерга, на конце которой вертикально приваренная твердая пластина). Для перевозки угля к топкам использовалась емкость, похожая на баки ЖКХ, только вместо колес на днище приваривались уголки. Кончается уголь, едешь с бачком, а он большой, подъезжаешь к створке бункера, створка поднимается вверх, уголек начинает сыпаться, лопатой нагружаешь, упираешься ногами в борт и рывком приводишь в движение всю поклажу. Когда кочегар бросает уголь в печку, подручный левой ногой нажимает на педаль заслонки. Чистка топки - тоже не простое занятие: ты держишь педаль топки, кочегар практически тебе под ноги гребет в противень раскаленный шлак. Очень приятно и ногам, и промежности. Вахта к концу — душ здесь же — благодать!

Тайком от боцмана забираешься в сетку, где стоят койки. Что это такое? «Комсомолец» в 1955 году был единственным кораблем, на котором в 6:00 утра после горна по трансляции подавалась команда: «Команде вставать! Койки вязать!» Спали мы в подвесных койках в три этажа, с вечера в кубрике ставились пиллерсы (вертикальные столбики) с тремя крючками, за которые цепляли головной и ножной концы койки (брезент), матрац и подушка наполнены мелкой пробкой, наволочка, две простыни, байковое одеяло. Далее койки выносили на верхнюю палубу и ставили в специальные углубления, их называли сетками. Старики говорили, что койки - хорошие спасательные средства. Туда я и нырнул, в надежде поспать. Обычно боцман тихо-тихо обходил эти сетки, может, кто спит, тогда пару нарядов не избежать. И, пожалуй, основное: койки вязать учил боцман, и они должны быть очень аккуратными, как одинаковые сардельки, и ставят их вертикально. На койке посредине «сардельки» боевой номер нарисован, такой же, как на кармане робы, например, 5-2-3, что означает боевая часть 5 (моторист), 2 - пост, место моей работы, 3 — смена. В этот раз боцман меня не засек.

В программе морской практики была и штурманская подготовка, которая включала в себя прокладку курса корабля с учетом ветра и течения. Задание не сложное, и все курсанты с ним справлялись. За этот поход «Комсомолец» прошел все Балтийское море, собрал всех курсантов г. Ленинграда, проходивших практику. Неоднократно мы попадали в шторм. Оказалось, что я вообще не укачиваюсь. Так было со мной на всех морях и океанах.