Больничные будни и... выходные. Главa 7. Что с соб

Обычно на попечении у Наташи две-три палаты, иной раз палат побольше, если не хватает персонала, а такое случается довольно часто. Но все это относится к утренней смене, когда своих работников в отделении, как правило, семь-восемь человек. Во вторую же смену, вечернюю, работы много меньше, но и работников всего двое. Присылают, правда, в помощь кого-нибудь со стороны, так называемого викара, но викар часто не знаком с рабочим местом, все ему или ей приходится растолковывать, а на это тоже уходит драгоценное время.
И выходит, что весь вечерний труд ложится, как правило, на плечи двух основных работников. И хорошо еще, когда в помощницы достанется добросовестная женщина, пусть даже неумелая, и совсем плохо, если вдруг какая-нибудь лентяйка. Такие вот лентяйки то и дело отлынивают от работы, их приходится погонять, на них нужно покрикивать; грозить, что о нерадивом их поведении непременно будет рассказано всем. В эту вечернюю смену все у Наташи складывалось хорошо как с напарницей, так и с помощницей; подпортило рабочий день неожиданное грустное обстоятельство.
В одну из палат отделения без всякого предупреждения и уже ближе к вечеру привезли пожилого мужчину, настоящего старичка, жить которому оставалось совсем недолго. Родственники поместили его в больницу с тем, чтобы тот скончался именно там. Он совсем ничего не соображал, ни слова не произносил, маловероятно даже, чтобы что-то слышал. Время от времени открывал глаза, смотрел с минуту-две поверх голов присутствующих куда-то в свою даль, после опускал веки. Веса в нем почти нисколько не было: сплошь кожа да кости.
Поместили его в дальнюю часть отделения, которую среди своих прозывали ”мертвецкой”. Здесь всегда было тихо, по-нежилому спокойно; редко кто из больных пошевелится, издаст разве что стон или вздох. Шторы на окнах все время задернуты, в палатах царит полумрак, лишь в изголовьях кроватей горят тусклые  лампы да светятся щитки приборов.
На следующий день в обеденную паузу Наташа с коллегами обсудили старичка: ведь тому скоро помирать, и кому-то из них придется везти его в морг. Такое, разумеется, уже случалось, но всякий раз это происходит точно впервые. Везут умершего в его же кровати, покрытого с головой свежей простыней, с ним рядом кладут алую розу на длинном стебле - такие уж приняты традиции в сюехусе. Сопровождают покойника, как правило, два человека из персонала: один из работников держит спинку кровати, направляет ее, куда следует; другой слегка подталкивает кровать сзади. Хотя на операцию больного всегда везет одна медсестра или кто-нибудь из сервиса, поскольку кровати удобные, легко слушаются руки. А вот покойников обязательно везут напару: вдвоем иметь дело с ними не так страшно.
Одна из работниц, Дота Ти, всего неделю назад присутствовала на похоронах родственницы из Австрии, так что в отделении она была самым свежим человеком, прикоснувшимся к смерти. Ти - вовсе не фамилия, а лишь первая буква ее фамилии; ее вполне можно было звать просто Дотой, если бы не было в отделении другой Доты, которую, по той же конструкции, звали Пи. О них, возможно, создам совмещенную главу. А может и не будет в том нужды: они женщины яркие, не исключено, что сами, без моего вмешательства, вполне раскроются по ходу книги.
А ведь о каком, собственно, прикосновении к смерти могла идти речь, если похороны, в которых участвовала Дота Ти, были представлены как шоу, ярким, красочным, до мелочей продуманным представлением. Всех гостей разместили в пятизвездочном отеле с трехразовым питанием. На поминальном ужине присутствовало не менее сотни персон из родственников и знакомых, их обслуживали торжественного поведения официанты в черных костюмах. А всего за несколько часов до того покойницу кремировали в ее любимом платье, и Дота Ти с восхищением рассказывала теперь всем за обеденным столом, насколько красиво и изящно была организована вся процедура.
Запомнилась ей в первую очередь чудесная гостиница, где она провела две незабываемые ночи, не менее чудесный ресторан с восхитительной пищей, отличной от простой и суровой датской. Одежды присутствующих тоже остались в памяти, как и австрийские городские примечательности. Сама покойница за всеми этими впечатлениями несколько затерялась, точно Дота Ти с мужем всего лишь съездили в другую страну на экскурсию.
И вот разговор снова перешел на умирающего старичка, он у всех как бельмо на глазу, ведь никому не хочется везти его в морг. Красиво оформленный ритуал смерти, вроде того, о котором рассказала Дота Ти, где другие люди уже обо всем позаботились - дело одно, а вот вся эта больничная возня с мертвыми людьми - совсем другое, от чего непременно хочется отвернуться.
- А ты, Наташа, испугалась бы везти мертвого человека в морг?- спрашивает Дота Ти. Характер у нее все же скверный, въедчивый, любит подтрунить, но Наташе удается таких людей осаживать. Ей, Доте Ти, только что исполнилось шестьдесят лет, но выглядит она моложе. В прошлом работала водителем автобуса, как и ее муж; в свободное время она байкерша, не раз приезжала на работу на рычащем Харлее; крепкая приземистая женщина в татуировках.
- Ну что, Наташа, повезешь старичка, когда помрет, в морг?- продолжает интересоваться Дота Ти и с улыбочкой заглядывает моей жене в глаза.
На деле-то везти недалеко: сначала по коридорам отделения, затем нужно пересечь главный проход, тот, что шириной с небольшую улицу, как раз в том месте, где я дважды в месяц сдаю кровь. Далее отделение травматического пункта, а вот за ним начинается самое страшное, потому что носилки перемещаются во внутренний дворик сюехуса, куда постоянно подъезжают с больными машины амбулансе. Здесь дорожное покрытие неровное, разбитое, носилки будут трястись, а местами и подскакивать на кочках. Старичок ведь не привязан, неожиданно может свесить руку.
После нужно будет проехать вдоль аллейки, немного, метров пятьдесят, по хрустящему гравию. Вот наконец-то и морг, остается всего лишь нажать на кнопку звонка, и двери через минуту-две откроются, теперь вы можете возвращаться в свое отделение. Но я описал всего лишь дневную поездку, а ведь везти старичка, может, придется и ночью.
- Страшно, конечно,- отвечает Наташа и рассказывает присутствующим, что ей не раз приходилось хоронить родственников, причем вся процедура похорон ложилась на нее полностью. Знакомства, деньги, терпение, ответственность, откуда-то берущиеся силы - родственники, казалось, ждали ее, чтобы помереть в ее присутствии, зная, что никто не похоронит их лучше. Началось с тети, которая была ей даже ближе матери, та померла недели две спустя после того, как Наташа приехала из Дании. В следующий приезд, на следующий день, померла ее собственная мать, сгорела в комнате. Еще в один приезд помер бывший свекр, обладатель датского пиджака с моего плеча. Все заботы всегда ложились на Наташу: транспорт, организация поминок, выбор участка под могилу (очень важно), мэйк-ап умерших. Насчет последнего пункта, был у нее старинный друг, который из любого покойника сделает жениха или невесту.
- У нас это очень дорого,- заметила Дота Пи,- только богатые люди могут такое себе позволить. Да и то и не все станут украшать покойника, зачем все это помершему? Новая одежда для усопшего, какая-то особая пища, что у вас полагается поминках - все это старомодно и ненужно.
Помощь Наташе неожиданно подоспела со стороны ее коллеги, Йетты.
Она рассказала о том, как умирал муж ее сестры. Умирал долго, месяцы, но без мучений, что очень важно в этом процессе. Он был человеком на редкость начитанным, эрудированным, эдакий ходячий словарь. Он не был писателем, но постоянно вел для себя заметки. Попросил, чтобы в гроб ему положили несколько больших, разлинованных в клетку, записных тетрадей, с десяток дорогих, хорошо пишущих ручек, поскольку к чему ему тетради, если не будет ручек. Кроме того, калькулятор, часы, компас, линейку. Все это нужно было поместить в кожаную сумку на ремне, нечто вроде военного планшета. Чтобы ремень сумки можно было перебросить через плечу, оставив руки свободными. Он точно собирался не помирать, а отправиться в путешствие. На все вопросы отвечал с улыбкой, что так надо, точно знал нечто такое, что никому не было известно.
- Зачем ему все это?- подивилась Дота Пи.- Если его все равно поместят в печь, и тетрадки его погорят, и ручки, и все остальное. У него с головой все было в порядке?
Вот тоже подумываю, что мне взять с собой в последний путь? Тетради, ручки, разумеется, диктофон, что еще?