Обо всем понемногу часть пятая

 
               
               
   Мой брат с семьей переехал в кибуц Саса  в Верхней Галилее. Наташе  в местной школе дали часы математики. В начале июня я с детьми поехала их проведать.  Рейсовым автобусом  добрались  до Хайфы, а там нас ждал  отец. Он поставил машину недалеко от остановки и шагал с палочкой вдоль забора. Дети увидели  его еще из автобуса и стали звать: «дедушка, дедушка». Отец помахал им рукой, нервный, больной,  уже далеко не молодой человек. Мы пересели в его « Мицубисси» и я никак не могла отделаться от тягостного чувства вины, почему   он должен жить так далеко от нас.
   Дорога  в кибуц  через Акко и Нагарию, потом  Маалот  очень живописна, особенно ее последний участок. В горах, над обрывом, без  ограждения шла узкая лента шоссе через лес, где зелень еще свежа и не привяла от летнего зноя, в отличии от  деревьев  Приморской полосы.
    В кибуц  я попала  впервые. Осталось  впечатление – это дом отдыха   где- нибудь в Крыму. Дома из белого камня располагались верандами, по горе шли террасы. На территории   бассейн, корты, футбольное поле, баскетбольная площадка.
     Юрка рассказал, что встает в 5 утра и весь день работает в саду, получает удовольствие, это можно понять  как временное занятие. Работа под стать  его двум  дипломам, инженера и филолога.
     В кибуце прожили с пятницы по понедельник. Ушли мысли о неприкаянности  новой жизни.  Я отдыхала.  Увидела развалины крепости  крестоносцев, поучаствовала с кибуцниками в празднике Шавуот. Кибуц  напомнил село,  а праздник украинские вечорницы. Девочки  надели на  волосы венки из цветов, знакомые с детства плетенки  из  разноцветных лент,  связанных   полевыми цветами.
                ***               
      Как запомнилась  первая туристическая группа!  В ней шестнадцать человек,  это  американские евреи, наши бывшие  соотечественники.  В Иерусалиме мы жили в гостинице « Гар Цион», напротив старого города. Все шло хорошо. Оставалось  два дня до отъезда. Утром  пошла  завтракать и  в холле увидела свою пожилую пару     уже возле чемоданов ( мы переезжали на последнюю ночь в Тель Авив). Я  подумала, что – то  они рано встали и зачем притащили вещи, когда заказаны услуги  отеля.
     Буквально через несколько минут  услышала  крик и суету  позади себя. Там, в холле, этот высокий  старик лежал на полу без малейших признаков жизни. Немедленно позвонила в фирму Марине и в скорую помощь. Медики  прибыли  очень быстро, но помочь  не смогли. Оказывается, у него  оторвался сердечный клапан. Это могло случиться где угодно, не знаю, не  повлияла ли  наша поездка  на Мертвое море, или поднятие тяжестей? Марина приехала с мужем и все взяла на
себя : отправку тела в Америку, страховку, группе, понимая, какое у всех отвратительное настроение, дала дополнительную экскурсию по вечернему Иерусалиму.               
   
       Последний день  ее группы  проводили  в  Тель Авиве. Прощальный  ужин   заказывали не в отеле, а в кафе. Марина  приезжала  с мужем Менахемом, он на русском языке не понимал  ни слова и выглядел инородным телом. Она очень граммотно  проводила  заключительную церемонию, узнавала  мнение людей о поездке,  слушала  о недочетах и достоинствам тура, отзывы о  водителе, гиде, учитывала   все в следующем заезде.
Каждая группа пела мне диффирамбы  и писала благодарственные письма. Находились люди, с которыми  я сдруживалась больше, чем с другими. Многие рассказывали о тяготах и перепетиях  их становления в Америке, о разных  эмигрантских злоключениях по пути « от  тернии к звездам», как образно процитировала  врач из Массачусеса.
 Рассказы сыпались со всех сторон. Своими воспоминаниями  делились учителя, таксисты, врачи, юристы, рабочие и пенсионеры. Запомнилась  яркая исповедь  обаятельной медсестры, бывшей одесситки,она  о том, чего  ей стоило  доказать собственную профпригодность. 
      С  людьми я находилась  не только во время экскурсии, но и вечером,  прогуливалась по городу,  или  собирала  их  в холле и мы болтали о том, о сем. Это  нравилось.
      Моя жизнь напоминала  катание на качелях – вверх, вниз.  Проводив очередную группу, впадала в отчаяние, а вдруг  больше не дадут, но вот Марина звонила и  счастье билось в каждой жилочке моего существа, звенело во мне, его источали глаза. Они всегда  выдавали, потом снова шел период  без звонков  и  обуревало  самое горькое отчаяние.
      Однажды мы вместе с Мариной  поехали в Эйлат. Нас поселили в одной комнате и она поведала, что у нее рак груди,  узнала об этом во время войны в Перситском заливе, в то время, когда  люди бегали с противогазами, боялись обстрелов,  они  с подругой ревели в два ручья над ее диагнозом, потом ей сделали операцию, грудь вырезали, вместо нее протез, прошла химиотерапию и теперь, надеется, что все будет хорошо.
    Это сообщение потрясло. Какая выдержка! Работать на износ:  держать фактически самой  фирму, проводить прекрасные экскурсии, писать путеводитель, первый на русском языке... и знать!
Марина собирала нас, меня и еще нескольких своих экскурсоводов, то в Яффо, где мы ходили по старым кварталам и составляли маршрут  экскурсии, то  в  Иерусалиме, изучая  тот или иной район. С ней было интересно.
               
     Группы из Америки прибывали  весной и осенью. Тур длился  одиннадцать дней  и все это время я находилась с ними.Марина предупреждала, народ  не простой, избалован, много претензий, но  у меня со всеми складывались хорошие отношения. Однажды она недоуменно спросила: 
- Почему благодарственные письма пишут только тебе? 
 - А кто их знает!
               
      Я догадывалась,  людям импонировала не только моя манера вести экскурсии, мои знания, но и то, что я  вникала  в их проблемы, была и нянькой и мамкой, искренне старалась  все сделать как можно лучше.
     Огорчали условия труда, хотят дать экскурсию – дают, не хотят – не дают. Группы - только несколько месяцев в  году, а как жить остальное время? 
     Весной  получила  три  группы, между первой и второй интервал - четыре часа. Саша подвез чемодан с чистыми вещами, между второй и третьей - три дня. Следующие, по словам Марины, намечаются уже осенью.

     Работать с другими фирмами  она  не разрешала, ее гиды – только ее, но мыслимо ли сидеть с весны до осени без копейки денег! Я решила принять предложение  Натана из Беер Шевы. К тому времени в стране открылось несколько русских  турбюро. Его - называлось «Кохав  мешулаш». Сегодня   не уверена, что сделала правильный выбор. Натан забросал меня работой. Платил  регулярно, чеком.  Мы вздохнули.
   Худшую  организацию  труда трудно представить. Его гиды  собирали туристов  от Беер Шевы до Тель Авива. В каждом городе  подсаживалось по несколько человек, на  сборы уходило немало времени,они вызывали общее недовольство Часто входила в автобус, где уже висело  раздражение. То и дело случались сбои, вдруг  оказывалось 58 человек на 55 мест, из них двое с просроченными билетами, но выходить они ни в какую не соглашались, а я ... драться  что ли? Можно только представить этот кошмар, троих, стоящих в проходе, мои попытки всех угомонить.То  отсутствовал микрофон, или же автобус имел далеко не туристический вид, не тянул в гору, грязный, старый.
    Натан экономил, транспорт заказывал у бедуинов. По вечерам  он звонил, кричал, что получил  массу жалоб, тут же признавался, что я не виновата. Людей в  его компании неправильно информировали. Агенты по продаже жили в разных городах, друг с другом  не общались, предлагаемые программы не увязывались между собой.  Туристов не предупреждали  о сборах по дороге,они не понимали, куда едут. Так в поездке на Мертвое Море одни ждали, что посетят Мосаду и попадут на пляж, а другим сообщили, что их везут в Эйн Геди и покормят обедом. Могло ли это не вызвать cкандал?
     В ноябре  Натан отправил меня на два дня в Эйлат.Сидим во второй день на пляже, на кораловом рифе, недалеко от аквариума. Хорошо, что  все оказались поблизости, никто не поехал кататься на яхте.
    Вдруг почувствовала, моросит. Посмотрела на небо, хмуриться. Говорю:
- Как бы не пошел  серьезный дождь. Надо возвращаться. Только успели переодеться, начался ливень. Люди вбегали в автобус, мокрые с ног до головы.
   - Что делать,- спросил меня водитель, молодой бедуинский парнишка.
- Ехать и как можно быстрее!
               
  Жить в Эйлате негде. Наши места в гостинице заняты. Программу мы выполнили. Чего ждать? Знай я, какой окажется дорога домой, никогда бы не сдвинулась с места.
Сначала все шло более- менее  спокойно, но минут через сорок  нас  настиг смерч.  Остановились в Эйн Янаве. Сделали перерыв. Что  дальше? Может быть вернуться?  Это, ведь, всего часа полтора от  Эйлата. Водитель, его звали  Самир,:
- Вернуться?  Куда?  Где ночевать и за какие деньги питаться? 
Решили двигаться вперед. Только отъехали, как увидели, что ветер гонит на нас  с невероятной скоростью  грязнокоричневую тучу. Все заволокло. Исчезла минимальная видимость. Мы то и дело слышали удары о борта автобуса. Буря швыряла  в него камни, ветки, мусор, - все, что попадалось на пути. Шквал  оказался  таким сильным , что шофер  еле  удерживал  машину на дороге,  а это было еще  старое  шоссе на  Эйлат,  опасное даже в сносную погоду.
     Вдруг водитель  сообщает, что  по  пути, есть два места особенно страшных и пока мы их не минуем, не можем считать, что спаслись.
    Вокруг стояла  серая мгла и ничто не просматривалось. Я ему:
- Может, все – таки повернем.
На что он :
- Ты ненормальная. Здесь негде разворачиваться, да и сделай мы к тому хоть маленькую попытку, тут же слетим вниз.
- Так , может, просто остановиться?
-  Нет!  Малейшая остановка и нас унесет, кроме того, вот – вот прийдет вода и тогда конец.
Я включила в салоне видио. Шел  КВН. Стояла  зловещая тишина. 
Внизу, в ущелье, о котором знала, что  в непогоду там не раз погибали  люди, увидела несколько брошенных машин. Потом, в новостях говорили о погибших, и когда  мы  начали подъем в горы по крутой  дороге с резкими поворотами  над обрывом ,  только  тогда  Самир сказал, что пронесло.
Дождь   хлынул,  когда  проезжали Арад. Стена воды заслонила от  нас  буквально  весь мир, но  мы  ехали, успокоившись, без остановок. Проехали Димону, Беер Шеву. Несмотря на сильнейший  ливень, опасность миновала. Мы тут же  попали в сумасшедшую пробку. Я из Ашдода на такси домой в Реховот  ехала два часа,обычно минут 30-40, добралась в двенадцатом часу ночи. Представляю, когда попали в Хайфу мои туристы, наверное, под  утро.