Спираль судьбы

Часть 1
 
Лены не было в классе. Женька был старостой класса, и его обязанностью было знать кто отсутствует в классе и почему. Он спросил у Оли – подружки Лены, но она не знала. После переклички в начале первого урока, классная – Римма Прокофьевна, поручила Женьке узнать, что случилось с пятью отсутствующими. Советской молодёжи с первого класса прививали чувство ответственности за каждого члена коллектива. На перемене Женька с Олей позвонили трем отсутствующим. Те, конечно же, заболели. Ещё у двоих - Лены и Дениса домашних телефонов не было. К двоим можно было сходить самим.
 – Ты к кому пойдёшь? – спросила Оля.
 – Давай я к Лене схожу, а ты к Денису – предложил Женька.
 Оля согласилась и направилась в одну сторону, а Женька в другую. Он пересек скверик сорокалетия Победы и довольно долго шёл вдоль улицы Первомайской, пока не дошёл до окраины посёлка. Адрес он посмотрел в школьном журнале. Синяя жестяная табличка с номером 37, прибитая на калитке, старый деревянный забор, покрашенный зеленой краской. За ним виднелся обычный сельский дом, с крылечком, ставнями на окнах, шиферной крышей. Шифер на крыше почернел, некоторые желобки заросли мхом, но дом был хороший, и даже внешне уютный. Небольшой сад был в идеальном порядке: стволы плодовых деревьев побелены, опавшие листья убраны, бетонные дорожки чисто выметены.
 Мальчик скрипнул незапертой калиткой и вошёл. На крыльце подняла голову маленькая собачонка и звонко залаяла. И, хоть в лае собачонки не было ничего угрожающего, Женька замер посреди дорожки. Через минуту дверь открылась и на крыльцо вышла бабушка.
 – Здравствуй внучек, ты до Алёнушки пришёл? Заходи, родимый! Тише ты, дзвоник!
 – Здравствуйте, Марья Васильевна! Меня отправили узнать почему Лены в школе не было, – сказал Женька, ступая на крыльцо.
 – Да ты заходи, не стесняйся, я тебя чаем напою. Пирожки ещё тёпленькие. А Алёнушка простудилась, лежит бедная – продолжала говорить бабушка, провожая Женьку через сени и прихожую на кухню, где было тепло от печи и вкусно пахло печенными пирожками.
 – А Алёнушка где лежит? – спросил Женька, удивляясь, что он назвал одноклассницу не Леной, как в школе, а домашним, ласковым именем.
 – А ты загляни к ней – сказала бабушка, приоткрывая соседнюю дверь, – не спишь внучка? К тебе школьный товарищ пришёл. Поговорите пока, а я чай вскипячу.
 Женька зашёл в комнату и смущенно остановился посередине. Лена лежала на кровати, возле стены, которая нагревалась от печи. Рядом на столике лежала раскрытая книжка, чай в гранённом стакане с подстаканником, малиновое варенье в вазочке, градусник. Лена чуть привстала на локте и улыбнулась гостю. У неё не было обычных школьных косичек. Осеннее солнце пробивалось сквозь окошко и в их лучах темно русые распущенные волосы девочки казались огненно золотыми. Женька совсем смутился и спросил первое что пришло на ум.
 – У тебя большая температура?
 – 38 с половиной, – сказала Лена и опустила голову на подушку.
 – Это много... Я когда болел последний раз, у меня даже 39 было, все казалось каким-то нереальным, как будто ноги становятся толстыми, а руки тонкими, а потом наоборот.
 Лена улыбнулась слабой улыбкой.
 – А что ты читаешь?– спросил Женька.
 – Семь подземных королей... только у меня глаза болят.
 – Это от температуры. Давай я тебе почитаю немного.
 – Почитай, – обрадовалась Лена, – только садись подальше, чтоб не заразиться.
 
 
 
Часть 2
 
Он был ещё новичок в Москве, загулялся допоздна по центру и опоздал на метро. Он и не представлял, что метро в Москве может не работать. До его окраины, где он снимал с друзьями квартиру было далеко, и жалко было тратить на такси первую зарплату. Ноги вывели его к площади трех вокзалов. Пожалуй можно посидеть в зале ожидания часов до пяти, почитать книжку, которую он носил с собой, чтобы коротать время в метро. Может даже получится поспать, чтобы не быть на работе слишком варённым.
 Он сел в железное кресло и открыл книгу. В зале было довольно тихо, многие спали, поэтому он отчётливо услышал разговор, точнее монолог, за своей спиной. Говорила бабушка, по видимому рассказывая кому-то историю из своей жизни. И в какой-то момент история бабушки ему показалась интереснее книжки. Он закрыл книгу и глаза и стал слушать...
 Они расписались сразу после школы. Маша пошла работать в совхоз садоводом, а Миша туда же – механизатором. Жили у родителей Маши, в добротной украинской хате, мечтали построить свой дом, родить много детей. Маша была единственной дочкой у родителей и хотела чтобы у её детей было много братьев и сестер. Но мечтам не суждено было сбыться – началась война. Отец и муж Маши ушли на фронт. А Маша с мамой продолжали работать в совхозе. Осенью стало понятно что Маша беременна. В начале весны она родила дочку, которую назвала Василиной, как они с Мишей и задумывали. А фронт был уже совсем близко. Часто над селом пролетали наши военные самолеты, по дорогам шла техника и колонны наших солдат. В начале лета отдаленная канонада была слышна уже и в селе. А один сбитый немецкий самолет упал в совхозный яблоневый сад. Василине шел всего третий месяц.
 Однажды ночью в дверь постучали.
 – Наши отступают!
 Маша, прижимая к груди дочку, выскочила на крыльцо. Темна была летняя южная ночь. Но на горизонте видны были всполохи, как молнии приближающейся грозы. Чуть слышно доносилось рычание моторов, скрип, лязг. Может и её Миша где-то там? Последний раз она получала от него весточку ещё зимой. И написала в ответ весть, которая могла согреть его в это холодное тяжелое время – скоро у тебя родится дочь! Ответа не было, но она верила, что он жив и изо всех сил бьётся с врагами.
 – Дочка, тебе нужно уходить, – услышала она глухой голос своей матери, – вот, я собрала вам в дорогу. И она протянула Маше перевязанный мешок.
 – Я не уйду без тебя! – вскричала Маша, и Василина заплакала, проснувшись.
 – Иди! Мне они ничего не сделают, я дом сберегу. Дед Антип подвезет тебя...
 Почти год прожила Маша в лесу у партизан. Никаких вестей от семьи не было. Только Василинка была при ней. Весной дед Антип принес радостную весть – село освобождено нашими войсками. Изможденные, голодные люди потянулись из лесов в родное село. Маша не нашла родимой хаты. Только печь на пепелище. Отступая, немцы сожгли многие дома вместе с жителями...
 Машу с Василиной приютила соседка, баба Клава. Они ждали и боялись прихода почтальона. От Миши и отца уже давно не было вестей. Но жизнь продолжалась и, глядя на подрастающую красавицу дочку, Маша не могла думать о плохом...
 
 
Часть 3
 
Уже через три года после войны совхоз выделил Маше новый дом с участком земли, как вдове героя Советского Союза. Миша погиб при освобождении Польши от фашистов. Отец пропал без вести в битве на Курской дуге.
 Маша была ещё молодой и красивой женщиной. После войны мужчин в селе было в разы меньше, чем женщин. К ней три раза приходили сваты, но она не могла забыть своего мужа, с которым не прожила и трех недель. Воспитывала дочку сама. Осенью Василина пошла в первый класс, а Маша посадила в своём будущем саду саженцы...
 Рассказ остановился и Евгений открыл глаза. Он с удивлением оглядывал спящих в зале ожидания пассажиров. Как будто и сам проснулся, и не сразу мог понять, где он находится. Ему очень хотелось досмотреть "сон", но он не осмеливался повернуться и узнать – почему прекратился рассказ.
 – Простите, что расстроила вас.. вам пришлось вспомнить печальные моменты ,– услышал он приятный, женский голос.
 – Ничего, дочка! Это моя жизнь, – ответила бабушка, и, по видимому утерев слёзы, продолжила рассказ. Голос её постепенно выравнивался, обретал твёрдость.
 Рассказ про школьные годы Василины, пролетел перед мысленным взором Евгения цветным, радостным сном...
 Маша стала почётным садоводом, пела в казачьем хоре. В их доме часто собиралось много народу, пели песни, во дворе пили чай из большого самовара. Весной сад утопал в белых цветах. Осенью урожая было столько, что Маша раздавала яблоки и вишни вёдрами всем знакомым. Им вдвоём с Василиной надо было немного. Потом Василина поступила в медицинский и уехала в город. Жизнь Маши стала не такая весёлая, но осталась такой же деятельной. Зимой, когда у садоводов немного работы, Маша шла работать в больницу санитаркой. Но, помимо простой и понятной работы санитарки, она помогала в организации в больнице библиотеки, в проведении концертов, праздников, участвовала в самодеятельности. Видела благодарность в глазах пациентов, особенно детей. Чувствовала большое удовлетворение от такой работы. И много раз думала, что дочь правильно выбрала себе профессию. Василина приезжала на все праздники и каникулы. На втором курсе она приехала на Новый год вместе с парнем. И смущенно представила маме своего жениха – Дмитрия. Через год Маша стала бабушкой. Ей было тогда всего 37. Внучку назвали Анечкой. Через три года Дима уже работал в скорой помощи, а Василина доучивалась в институте. Сначала они жили все вместе, а когда Ане исполнилось пять, молодые справили новоселье в доме неподалёку. По выходным, по обыкновению, собирались у бабы Маши за самоваром...
 Василина начала работать и полностью ушла в профессию. Часто брала ночные дежурства. И, когда у Димы тоже было ночное дежурство на скорой, Аня уходила ночевать к бабушке. Они хорошо ладили. Аня очень была похожа на Машу в детстве. Но однажды счастье кончилось...
 Наступила большая пауза в рассказе. Евгений весь напрягся. Бабушка с большим трудом смогла сказать о том, что произошло много лет назад...
 Василина пошла провожать Диму на ночное дежурство. За ним должна была прибыть "буханка" скорой помощи. Но вместо неё из-за поворота на большой скорости вылетел ЗИЛ, слепя круглыми фарами, и снёс пару. В больницу Василину отвезла Димкина скорая, врачи всю ночь боролись за её жизнь, но спасти не смогли. А Димка погиб на месте...
 
 
Часть 4
 
Родителей Женьки отправили работать в другую республику союза. Было печально расставаться с друзьями. Но большое путешествие сулило новые впечатления, новые места, новых друзей. И это немного сглаживало печаль. На новом месте Женька быстро нашёл новых друзей, но и со старыми поддерживал связь – писал письма. Однажды он получил письмо от Лены. Она писала как они с классом ездили на природу, как там случился лесной пожар, а они его тушили всем классом. Как у них в школе устроили турнир по шахматам, и она там внезапно заняла второе место. Вспомнила, как Женька навещал её во время болезни во втором классе. После чего и началась их дружба – обмен музыкальными пластинками, походы к друг другу в гости, поединки в шахматы. В конце она писала, что скучает. И спрашивала – когда он вернётся?
 Женька отложил письмо и задумался. Ему в первый раз сильно захотелось домой, с тех пор как они уехали. Возвращаться им было нужно только через два года...
 Но им пришлось вернуться раньше. Произошла большая геополитическая катастрофа. Они внезапно оказались в другой стране, в которой приезжим очень скоро стало неуютно...
 Когда они шли с чемоданами по своей улице, Женьку просто разрывали противоречивые чувства. Но радость постепенно вытесняла всё остальное. Ему хотелось поскорей увидеть друзей, но он боялся что они сильно изменились. Друзья повзрослели, но в целом остались такие же, как прежде. Пробежавшись с Колькой по своим любимым местам и послушав последние новости, Женька почувствовал, что, как будто, никуда и не уезжал.
 Сходить к Лене он всё откладывал, хоть и собирался сделать это раньше всего. Он не знал обниматься ли им при первой встрече? Ведь в письмах они писали друг другу – "обнимаю-целую, твой друг", но это казалось естественным. Он не мог придумать как начать разговор. Встреча с Колькой была намного проще – две секунды неловкости, крепкое рукопожатие с похлопыванием по плечу и всё – он снова тот же Колька. В конце концов решил, что пойдёт в школу, там и увидит.
 Первого сентября он искал в толпе девочку с тёмно-русыми волосами, какой он её и запомнил. А увидел высокую, стройную девушку, в клетчатой блузке и строгой черной юбке. Она сразу узнала его, хотя он не высылал ей фото себя повзрослевшего. Лена шла с подругой и от удивления даже остановилась, широко открыв глаза. Женька понял, что она не знала, что он вернулся. А он надеялся, что ей кто-нибудь скажет об этом, вместо него. Женьке стало стыдно за своё малодушие. Лена улыбнулась ему и помахала рукой. Он тоже улыбнулся и поспешил затеряться в толпе. В голове сразу всплыло столько фраз, которые он мог бы сказать ей, если бы они встретились не так, мимоходом. Но он обязательно ей их скажет! Но перемены слишком коротки для длинного разговора, и он дотянул до конца уроков. "Пойду провожать её домой", – решил Женька. Но Римма Прокофьевна решила начать дежурства по классу с него, так как по журналу он был первый. И Женька начал уныло стирать с доски, слыша как пустеет и затихает школа.
 – Ну, что, кто помоет пол, ты или я? – услышал он сзади озорной голос. Обернувшись он увидел Лену, которая стояла, засучив рукава блузки, и улыбалась.
 
 
Часть 5
 
Баба Маша надолго замолчала. Евгений встал и вышел на улицу. Он бросал курить, но у него с собой была пачка. Он закурил. Перед глазами был ЗИЛ и обнявшаяся пара, слишком поздно его заметившая. Он чувствовал будто сам потерял двух близких людей. Как такое можно пережить? Он никогда раньше не думал об этом.
 На улице было холодно и он зашёл обратно. Бабушка по-прежнему сидела к нему спиной. На ней был зелёный беретик, из под которого выбивались совсем белые волосы и серенькое пальто. У неё была на удивление прямая осанка. Рядом в пол оборота к ней сидела женщина со стаканчиком чая. Евгений сел на своё место и снова открыл книжку.
 – Баб Маш, может вам тоже чаю взять, горяченького?
 – Нет, дочка, спасибо, я не хочу. На вот тебе пирожок! А то желудок испортишь – чай без ничего пить.
 Евгений почувствовал вкусный запах пирожков. Он не помнил что именно, но что-то очень хорошее срезонировало в его памяти от этого запаха.
 – Расскажу-ка я тебе дальше, – продолжила бабушка, обращаясь к женщине, – а то подумаешь, что жизнь у меня горемычная, и всё что в ней было светлого, всё ушло. Нет, один лучик остался – внучка Анечка.
 Пришёл к бабе Маше тогда участковый, говорил, что Аню лучше в детский дом поместить. Баба Маша была убита горем и сначала не поняла о чем это он говорит. А когда поняла – разозлилась, что с ней бывало редко и даже накричала на участкового. Но потом извинилась. Сказала, что дочь она сама поднимала, а сейчас ей всего 44, и она постарается заменить Ане мать, насколько это возможно.
 И снова школьные годы, как будто история шла по спирали. Баба Маша ходила на родительские собрания. Иногда её называли мамой Ани, она не поправляла. Зачем? Она старше внучки всего на 37 лет. Некоторые и детей рожают позже. Аня росла девочкой спокойной. Ходила в музыкальную школу, любила иностранные языки. В школе преподавали немецкий и английский разным классам. Она выучила оба. Пыталась научить бабу Машу, но та отмахивалась. Мол, куда мне, на старости лет? Но вообще, баба Маша не любила немецкий, да и английский заодно, но внучке, конечно, о том не говорила. Закончила Аня обе школы с отличием и поступила в МГИМО. Там она познакомилась с Эдиком. Она много бабушке про него рассказывала и писала, но приезжали они всего однажды. Эдик не понравился бабушке. И она ему, как видно, тоже. Хотя оба пытались делать вид, что это не так. Потому, что каждый, по своему, любил Анечку. На свадьбу к ним в Москву баба Маша не поехала, сославшись на болезнь. Правнучку Аня привезла показать, когда ей уже был годик. У бабы Маши ёкнуло сердце. Правнучка Лена была вылитой Василиной. В два года Аня привезла и оставила Лену у бабы Маши на месяц. Они с Эдиком уехали в Сочи. А в три – Лену оставили у бабушки на всё лето. В шесть – Аня виновато рассказала бабушке, что им с Эдиком предложили работу, связанную с частыми переездами по заграницам...
 – У Лены тут много друзей, – сказала ей баба Маша, – а мне всего 63, я молодая прабабушка, и буду счастлива, если вы оставите ребенка у меня...
 
 
Часть 6
 
Была середина девяностых. В селе жизнь быстро приходила в упадок. В совхозе перестали платить зарплаты, в школе и больнице тоже задерживали. Молодежь уезжала. Мужики спивались. Сады зарастали. Бабе Маше тяжело было это сказать, но она сказала Лене, – надо тебе, внучка, ехать к родителям. Учителя, вон, бастуют, школа второй месяц не работает. Как здесь выучиться? А тебе ведь в институт поступать.
 – Ну баб, как я тебя оставлю? К экзаменам я и сама подготовлюсь, дома, без школы, – упрямилась Лена. Оставлять ей было жаль не только бабушку. Нравился ей один парень и думала она, что бабушка про то не знает...
 Женька привык относиться к Лене, как к другу. Они знали друг друга ещё с детского сада. Но теперь он слишком часто думал о ней, и, наверное, его чувства к ней были больше, чем дружеские. Но внешне он это не показывал. После школы он часто уходил с друзьями, а она с подругой Олей. Однажды Лена осталась дежурной по классу. Оля хотела ей помочь, но Лена ей что-то сказала, и Оля пошла домой. Женька это видел, но Колька звал его кататься на мопеде и он не придумал как отказаться. В другой раз он увидел, что Лена пошла домой одна после школы. На этот раз он отделался от друзей и побежал её догонять. Но вдруг увидел что она идет с парнем. Это был Славка из 10 класса. Женька не придумал ничего лучшего, как проследить за ними. Славка хотел отобрать у Лены сумку, но она не отдала. Возле калитки Славка попытался поцеловать Лену, но она вырвалась и убежала домой. Женьке стало не по себе. Ему захотелось врезать Славке, а ещё лучше – самому себе. На следующий день, после уроков, он подошёл к Лене и сказал, – хочешь я провожу тебя?
 Она улыбнулась и протянула ему сумку...
 Однажды, проводив Лену, Женька возвращался домой, улыбаясь своим мыслям.
 – Жека, закурить есть? – окликнул его Славян.
 – Свои надо иметь, – бросил ему Женька и продолжал идти своей дорогой.
 Славке нужен был повод, и он решил, что такого достаточно. Домой Женька вернулся поздно ночью, с распухшей губой, рассеченной щекой, пропахший табачным дымом.
 А на следующий день на уроке литературы читали по ролям Капитанскую дочку. Женьке выпало читать за Петра Андреевича, а Лене за Машу. "Милая, добрая Марья Ивановна" – читал Женька – "будь моею женою, согласись на мое счастие".
 "Ради бога успокойтесь" – читала Лена и щёки её краснели – "Вы ещё в опасности: рана может открыться. Поберегите себя хоть для меня". Женька чувствовал, что Лена начинает занимать главное место в его жизни...
 Лена ходила на школьные дискотеки, а в клуб её бабушка не пускала. Женька звал её с собой. Но она не пошла. Тогда он пошёл без неё. Снова алкоголь, сигареты, знакомая Светка повисла на нём в медленном танце. Объявили конкурс на самый романтичный поцелуй. И он стал целоваться со Светкой. В клубе была и Оля, но он её не заметил...
 Потом были каникулы, Женька с Колькой возились с мопедом в гараже.
 Только через неделю Женька вспомнил о Лене, купил цветов и поехал мириться.
 – А Лены нет, – сказала бабушка, не глядя на Женьку, – уехала она к родителям в Германию.
Часть 7
 
Баба Маша повела Алёну в первый класс. Спираль жизни совершала свой третий виток. Евгений, до этого воспринимавший рассказ бабушки как нечто отвлечённое, был потрясён осенившей его догадкой. Ленинградский вокзал, случайные люди. Этого не может быть!
 Он вспомнил себя в конце девятого класса. Когда он узнал, что Лена уехала, он снова напился и, катаясь с Колькой на мопедах, чуть не разбился. Отец тогда серьёзно с ним поговорил. Сказал, что если он не бросит пить, то кончит под забором. Женька зарёкся и решил уехать в Питер. Потом был техникум, общага. Родители почти не помогали деньгами. Ему пришлось работать. Он стал быстро взрослеть. Он встречался с другими девушками. Некоторые ему очень даже нравились. Но не было той глубины чувства, что он когда-то испытал к Лене. Может это никогда уже не повторится? Чувство свершившейся несправедливости не покидало его. Он решил разыскать её, будь она в Германии или хоть в самой Америке. Адрес можно было узнать у Марьи Васильевны. Но для начала нужно было заработать денег. Ведь он не мог сказать Лене – приезжай, я тебя жду. Нет, он сам к ней приедет и увезёт её с собой. Женька пошёл учиться на юриста, так как они много зарабатывают. Но по первой его работе в прокуратуре этого сказать было нельзя. Но вот, наконец, настоящая работа и первая неплохая зарплата. И он ночует на вокзале, по привычке экономя деньги...
 Баба Маша рассказывала соседке про школьные годы Алёны и Евгений всё больше убеждался, что это она. Во рту у него пересохло.
 У Алёнки было немного подруг, лучшая – Оля. Да ещё дружила она с младшей школы с Женькой. Хороший мальчишка, – рассказывала бабушка, – когда приходил к нам, всегда старался помочь в какой-нибудь мужской работе. То забор починит, то крышу подправит, а то просто воды из колодца натаскает на пару дней. И к внучке так хорошо относился. Если идут куда-нибудь вдвоём, то я за неё спокойна. Уезжал он с родителями на три года в Ташкент, так Алёнка скучала по нему, письма писала. Уж тогда я подумала, что это не просто дружба.
 У Евгения стал ком в горле.
 А когда вернулся, то стали они не разлей вода, – продолжала баба Маша, – и я так рада была за них. Им бы пронести свои светлые чувства до самой свадьбы, да и после неё не расплескать.  Но в девятом классе Женя стал пить, курить, как и все парни в селе в его возрасте. Стал невнимателен к Алёне. А потом Оля рассказала Алёне, что Женька целовался с другой. Внучку это больно ранило. Поддалась она моим советам и уехала к родителям в Дрезден.
 Евгений не смог больше сидеть на месте. Он подошёл к бабе Маше и стал перед ней на колени, – Марья Васильевна, это я, Женя, простите меня, я всё слышал... Я заработал на билет, скажите мне, где Алёнка?
 Баба Маша почему-то не удивилась, а её соседка наоборот – широко раскрыла глаза.
 – Садись Женя, – баба Маша усадила его справа от себя, – хорошо, что слышал. Знаешь теперь, что и она тебя любит. И сейчас возвращается, чтобы тебя увидеть.
 – Она возвращается?! Когда?
 – Скоро, внучек, и, надеюсь, второй раз ты её не упустишь.


17 апреля 2016
Новосибирск