2. Хотел у разбитого корыта. Хрюня

Конкурс Копирайта -К2
Автор: Хрюня


«Здрасвуй дедушка Мороз! Никогда ниочём непросила а нынче мочи моей нету нехочу обратно одна Новый год встречать. Цельный год одинёшенька, пущай хоть на празник внученька приедет. Даже про непутёвую дочку не прошу. Ростила ростила обоих, ан ни та, ни другая глаз некажут. Пущай хоть Юлька. Устрой а? А я тебе за это всю оставшуюся жизьнь благодарная буду»

Баба Рая с сожалением глянула на пустую рюмашку в центре стола, сложила пополам, потом ещё раз пополам, тетрадный листок с крупными синими каракулями, засунула в пожелтевший от времени конверт и положила на подоконник. Ей очень не хотелось открывать разрисованное узорами инея окошко, но не на почту же нести письмо деду Морозу. У него в почтальонах снегири. Сейчас бросит на заснеженную завалинку, они и подберут. За недельку успеют доставить. Или не успеют?

Блестящие от рюмочки голубые глазки бабы Раи наполнились слезами. Старушка недовольно смахнула их и посмотрела в красный угол, на иконку Николы-угодника. «Ах ты, господи, пускай успеют. А я уж подготовлюсь, я уж расстараюсь». И потянулась к оконной раме. В открытое окно ворвался ветер, метнул горсть снега в сосредоточенное лицо бабы Раи. Белые клубы морозного воздуха окутали её щуплую фигуру, не церемонясь, залезли под пуховый платок, под тёплую кофту и исподнюю рубашку, вцепились в тело. «Ах ты, господи, чего не претерпишь ради чуда, - пробормотала старушка, выбрасывая письмо на улицу и захлопывая створки, - кабы фортка открывалась! Так нет — защёлку заело. И тянуться высоко. Ладно, изба протоплена, печка не подводит. В отличие от здоровья».
 
**************

Юлька одной рукой держала тяжёлую сумку с продуктами, другой отчаянно голосовала. Что за фигня — ни одна машина не хочет останавливаться. Ну, правильно — до Нового года всего ничего, все уже пьют и едят. Одна она, как дура, застряла между городом и деревней. Между любовью и гордостью. На морозе в лёгком пуховичке. С обидой в сердце и думой в голове: «Ну и пусть. Не хочет, как хочет. Что, моя бабка хуже, чем  его друзья? У неё хоть дом, а не битком набитая пьянью комната в общаге. Скучно ему, видите ли, в деревне. Со мной. А в пьяной компании весело, да? Что за дурацкий курмыш? Придётся переться на большую дорогу».

На соседнем квартале мелькнула машина со светящейся короной на крыше в виде шашечек. «Нет, ну не дура? Как я могда забыть про такси!»  Быстренько набрала номер. Заказала женское. Машина приехала, можно сказать, мгновенно. За рулём тётка лет 40-50. Для Юльки это практически одно и то же. Крашеная блондинка с тупо накрашенными глазами и губами. Кто так красится в наше время! И одета, как бомжиха — зелёный куртец на пузе не сходится, красная юбка ноги выше колена открывает. Такие ноги надо до пят закрытыми держать! А может это у неё парадно-выходное? В такой яркой цветовой гамме? Юлька спрятала улыбку в меху капюшона.

- Люба, - представилась таксистка.
- Юля, - неохотно ответила пассажирка.
 
Таксистка сразу поняла, что не понравилась пассажирке. Ну и пусть, не детей крестить. А девчонка симпатичная: из под вязаной белой шапки короткая рыжая чёлка, под чёлкой — глазищи чёрные, ресницы длинные, брови нарисованы, как сейчас модно, широкими полосками. Мордочка круглая, румяная. Губки недовольно изогнуты. Фифа. «Когда-то и я такой была. Все мне должны, а я никому не обязана. Ошибок по дурости понаделала, теперь и рада исправить, да концов не найти» - подумала, вздыхая.
- Что-то ты припозднилась, - сказала, выруливая на магистраль. - Парень-то есть?
Юлька надула губы, ответила сердито:
- Не знаю. С утра был. А теперь как бы нет.
- Что стряслось-то? Не обидел?
- Пусть бы попробовал!
Юльке вдруг захотелось рассказать этой тётке про свою беду. Несмотря на идиотский прикид, таксистка вызывала доверие: голос тёплый, приятный, чувствуется искреннее участие.
- Я отмечать Новый год Мишку к бабушке в деревню звала. Уже позвонила ей, предупредила. Праздник же семейный. Бабушка мне мать заменила. Квартиру городскую продала, сама в деревню перебралась, чтобы деньги мне на учёбу добыть. Живёт теперь в развалюшке, а я, свинья неблагодарная, забыла, когда в гости последний раз приезжала. Хочу порадовать её. К тому же, лучше так, чем толпой в общаге тусоваться. Вдвоём, в романтической обстановке. Ну, то есть втроём, ну, вы понимаете. Я до последнего думала, что уговорю Мишку. Продуктов накупила. Денег, правда, Мишка дал. Наша с ним доля в общем застолье. Бабульке на эти деньги можно было бы месяц жить. Нет, конечно, вкусностей я накупила. Праздник же. А он...
Юлька зажмурилась, пытаясь отогнать злые слёзы.
- Лет-то тебе сколько? - спросила Люба.
- Двадцать три уже.
- Моей дочке столько же, - сказала со вздохом Люба.
Они замолчали.
- А вы чего работаете в праздник? - поинтересовалась Юлька.
- А что делать-то? Одна как перст. Так хоть с людями пообщаться можно. Пользу принести.
- А как же дочка?
- Да никак. Нету её.
- Умерла что ли? - вырвалось у Юльки.
- Типун тебе на язык! - в сердцах воскликнула Люба. - Живая, надеюсь. Только невесть где.
Юлька поняла, что тема для Любы неприятная и замолчала. Люба включила музыку. «Па-та-лок ле-дя-ной...» - тягуче полилось в уши.
- Неужели нельзя что-нибудь новенькое крутить? - возмутилась Юлька. - Сколько можно одно и то же!
- Не-е, клёво, - мечтательно сказала Люба. - Как в детстве. Как будто всё ещё впереди. Только по-другому. По-хорошему.
Она опять вздохнула. Долго ехали молча. Наконец, в темноте мелькнул указатель: «Малые Волочки».
- Прибыли, - сказала Юлька.
- Куда дальше? Показывай.
- Здесь рядом. Дом прямо у дороги, на отшибе. Бабушка самый дешёвый купила, чтобы больше денег сэкономить. Да вот он. Это ещё что? Ну, бабушка, ну да даёт!
У крайнего дома на низкорослом редкозубом заборе красовался криво выведенный плакат: ХОТЕЛ У РАЗБИТОГО КОРЫТА. Машина остановилась под фонарным столбом у калитки с номером 13/2. Над номером висела ржавая подкова. Тусклая лампочка, раскачиваясь на ветру, освещала кособокий домишко. Света в окошках не было.
- Хотел? - рассмеялась Люба. - Захотел, перехотел. Толи чурки, толи дурки. У меня около дома продуктовый магазин, прикинь — «Анчар» называется.
Она покосилась на Юльку — поняла та шутку юмора или нет. Юлька шутку не оценила. Она выбралась из машины, забрала сумку и, не закрыв за собой дверцу, потопала к дому. Не заперто. Запнулась в тёмных сенях за пустое ведро, оно с грохотом откатилось в сторону. Чтобы не упасть, ткнулась плечом в стену. Звенькнуло стекло в невидимом окне. Уронила сумку с продуктами, чертыхнулась.

В доме осветились окошки. Люба, недовольная тем, что пассажирка убежала, не расплатившись, услышав шум, вылезла из машины, закрыла её и направилась к дому.

Пока Юлька восстанавливала равновесие и нащупывала сумку, дверь из комнаты в сени открылась, выпустив клуб пара, пронизанного светом. В проёме показалась баба-яга, костяная нога: голова в платке, за которым не разобрать лица, из-под длинной юбки виден только один валенок. Вместо второго — палка с толстым концом. Туловище пряталось за косяком. Юлька попятилась.
- Юляша? - вопросила баба-яга, громко втягивая носом воздух.
- Бабушка!
- Юля-а-ша! Чую духи твои, чую. Господи, услышал мои молитвы! Заходи скорей, озябла совсем.
Вторая нога в валенке показалась из-за косяка, рука с клюшкой потянулась к Юльке.
Когда обнимашки закончились, баба Рая увидела ещё одну женскую фигуру.
- Это кто с тобой, внуча?
- Баб Рай, это Люба. Она меня привезла на такси. Я ещё не заплатила. Можно она с нами побудет? До Нового года минуты остались. Пусть хоть встретит нормально. Я тут вкусняшек разных привезла, на всех хватит. Сейчас быстренько стол накрою.
- Ты чего, думаешь, у меня и на стол поставить неча? - обиделась баба Рая. - Да у меня — вот!
Она с гордостью махнула в сторону приоткрытой двери в заманчиво светящуюся комнату, через открытую дверь источающую тепло и запах свежих пирогов.
- Заходите обои скореича. Ждала тебя, внуча, ждала, да рюмочку и приняла. Ну и чуток задремала, прости господи. Да вы раздевайтесь, давайте, раздевайтесь. Ты, Юляша, иди в свою комнату, причепурись. А Люба пускай на кухне оправится, - тараторила баба Рая, не глядя на таксистку. - Я щас кой-что из сеней принесу. Да дверь запру. Больше нам никого не нать!

Баба Рая пропустила гостей мимо себя и плотно прикрыла дверь в натопленную часть дома. Оставшись в холодных тёмных сенях одна, привычно прошла к входной двери и набросила толстый крючок. Крючок показался горячим и засветился в темноте. «Ах, ты, господи» - перекрестилась бабка, зажмурившись от неожиданности. Открыла глаза, увидела обычный запор, вздохнув с облегчением, проворчала: «Примерещится же, прости, господи!» Проковыляла к отгороженному здесь же чуланчику. В какой-то момент ей показалось, что в дверь постучали. Прислушалась. Тихо. Ан — нет. Скрип снега снаружи. Бабка замерла, насторожилась. Окно распахнулось, в него просунулась чья-то косматая башка в нелепом колпаке. За головой показались широченные плечи. Не успела баба Рая оглянуться, как на пол прямо ей под ноги кулём свалился довольно крупный мужик. Баба Рая распрямилась, даже как будто стала выше ростом.
- Ах ты, паршивец! Тать ночная! Беззащитную старушку обворовать удумал? Я те покажу, как бедных старичков забижать! Я тебя научу свободу любить! - с громкими возгласами накинулась она на вора. Клюка в её руках превратилась в грозное оружие. Мужик на полу даже не пытался сопротивляться. Он сидел, прикрыв голову руками, и приговаривал:
- Бабушка, не вор я. Дед Мороз я. Бабушка, не бей, не вор я!
До развоевавшейся старушки, наконец, дошёл смысл его слов.
- Дед Мороз, говоришь? А чего ж в окно? Деды Морозы нынче в дверь не ходят?
- Дверь закрыта. И звонка нет. В комнату я бы постучал.
- Ладно, - смилостивилась баба Рая. - Спасибо тебе, дед. Помог. Удружил. Всё, как просила. Заходи. Да не обижайся. Некому за меня, убогую, заступиться. Потому я себе и бог, и царь, и воинский начальник. 

В это время Люба, повесив куртку на вешалку, зашла в крохотную кухоньку. На столе стояла большая плюшевая свинья в голубом наряде снегурки. Розовый пятачок с черными пуговками-ноздрями, чёрные пуговки глаз побольше. «Хм. Подарок, что ли, бабуленция приготовила? Копец, как смешно! Останусь, раз позвали». Люба достала из сумочки фляжку с коньяком, поднесла ко рту, глотнула, одновременно погладив пальцем по пятачку игрушки. Нос свинюшки показался Любе мокрым и холодным, как у живой. Не обратив на это внимания, Люба прикрыла глаза и сделала ещё пару глотков. Открыла глаза — перед ней сидела настоящая хрюшка. «И-ик, - вырвалось у Любы. - Что, снегурка, свинью мне в подарок подложила? Или... ха-ха... давай... того... колись... снегурка ты или свинья?»
Свинья хрюкнула, повернулась к Любе розовой попой с хвостиком-крючочком и уткнулась рыльцем в кастрюлю.
- Не, ну ты чё, в натуре! - возмутилась Люба. - Снегурка, называется. Я к ней со всей душой, а она... и-ик. Свинья, ты и есть свинья. Ты мне деда своего давай подгони. Пока совсем в животное не превратилась. У меня для него пожелание есть. Хочу найти и-и-ик...всех. Ччёрт. Ты куда?
Свинья спрыгнула на табуретку, потом на пол и с хрюканьем просквозила мимо Любы, чуть не свалив её с ног.

Юлька, сбросив на лавку под вешалкой пуховик и, быстренько расставив на столе содержимое сумки, прошла в свою комнату. По пути зацепила у зеркала любимую метёлку из кроличьего хвоста на деревянной ручке. Ручка метёлки показалась на ощупь холодной и гладкой, будто каменная. «Волшебная палочка, - грустно подумала Юлька, - исполни моё желание!» Открыла и закрыла за собой дверь, хотела зажечь электричество, но увидела в оконном проёме невероятно звёздное небо и, как зачарованная, пошла к нему. Краем сознания подумала: «Странно. А куда делись стол и стул у окна?» Но эти мысли тут же исчезли. Чем ближе Юлька подходила к окну, тем больше оно становилось. Подойдя вплотную к стене, она уже стояла на пороге двери. Вернее, никакой двери не было — был выход в Космос! В бездонной тьме яркие звёзды сверкали совсем близко. Казалось, только руку протяни и любая — твоя. И совсем не холодно. И ничуть не страшно. Музыка. Странная, вибрирующая, затягивающая.
- Ух-ты! Красотища какая! - вырвалось у Юльки. От восхищения перехватило дыхание. 
«Загадывай желание!» - послышался тихий шёпот неизвестно откуда.
- Мишку хочу! - прошептала в ответ Юлька. - Чтоб сейчас и навсегда. Чтоб любил, как я его.
Из гостиной раздался поросячий визг. Юлька обернулась — дверь в её комнату распахнулась, на дощатый пол пролился электрический свет. Мимо Юльки прямо в звёздное окно метнулась небольшая хрюшка. Волшебный вид мгновенно исчез — Юлька стояла перед наглухо зашторенным окошком. Плотная тёмно-синяя занавеска в золотых звёздочках закрывала всю стену от пола до потолка. «Ну и ладно! - подумала Юлька уныло. - Зато с бабушкой побуду».
- Люба? - донёсся до неё из гостиной удивлённый голос бабушки. -  Лю-уба-а-а!
«Чего это она? - подумала Юлька. - Плачет, что ли?»
- Мама? - голос таксистки навзрыд. - Не может быть! Я тебя искала. Вас искала. А вы сами нашлись!
«Какая ещё мама?» Юлька вышла из комнаты и застыла на месте — бабушка с Любой стояли, прилипнув друг к дружке, и рыдали в голос. А у порога стоял дед Мороз и смотрел то на плачущих женщин, то на Юльку.
- Эй! - окликнула Юлька бабушку и Любу. -  Кто-нибудь объяснит мне, что происходит?
Женщины оторвались друг друга. Люба метнулась к Юльке.
- Доченька! Счастье-то какое! Это чудо, чудо!
- Доченька? - вырвалась Юлька из Любиных объятий. - Да, ладно!
- Ей-богу, чудо, - закивала баба Рая. - Садитесь, гости дорогие, щас двенадцать прокукует.
Она, одной рукой утирая глаза, другой широким жестом указала на накрытый стол. Все посмотрели на ходики на стене. Из домика с циферблатом свисали курьи ножки цепочек с гирьками на концах  Стрелки показывали без двух минут двенадцать.
- Наливайте скореича. Выпьем. Вот за него. За то, что мечты сбывает. Желанья исполняет. Чудеса творит. За тебя, дедушка! Ты чего там притулился? Давай за стол!
Дед Мороз не заставил себя уговаривать. Он подошёл, молча открыл шампанское, разлил по стаканам. Часы щёлкнули, дверца распахнулась, вылетела птичка и пошёл отсчёт секунд.
- Раз, два, три..., - слажено вторили кукушке  баба Рая и Люба, - … двенадцать!
- Ну, за чудеса! - подняла бабушка.
Все выпили. Дед Мороз для храбрости, баба Рая с Любой от счастья, Юлька на автомате. В её голове образовалась жидкая манная каша, в которой вязли и мысли, и чувства.
- Я, Юляша, о таком счастии и мечтать не смела. Я вот ему, - она кивнула на деда Мороза, - только тебя заказывала. А он мне и дочку вернул!
- Дочку? - всё ещё не верила своим ушам Юлька. - Она, правда что ль, моя мать?
Она воткнулась изучающим взглядом в таксистку. Если представить без дурацкого грима, похожа на бабушку на фотках. Когда моложе была. Или нет?
- Да-да, - закивали разом бабушка и Люба.
- Рассказывайте! - приказала Юлька, постепенно выходя из крутого пике.
- Это я во всём виноватая. Прости меня, дочка! - Люба опять залилась слезами. - Молодая была, глупая. Мамку не слушала. Родила тебя без мужа и отдала ей. Сама поехала в другой город личную жизнь строить. Да не наладила нисколько. Опомнилась, вернулась, а вас уже нету.
Баба Рая опркинула ещё рюмочку и, поджав губы, отвернулась к окну.
- Вообще-то, сейчас человека найти ничего не стоит, - буркнула Юлька.
- Как, доченька? - в глазах Любы сверкнули слёзы.
- Чего греха таить, Юляшенька, - сказала баба Рая, поворачиваясь к внучке. – Дело было так: я через два годика после ейного ухода замуж выскочила. Фамилию поменяла.
Юлька с удивлением смотрела на бабушку.
- А что? – блаженно улыбнулась быстро хмелеющая баба Рая. - Мне всего-то пятьдесят было. Взамуж впервой позвали. Думала, старость встречу как люди. Только за мужем недолго у меня получилось. А вернее будет сказать, эт он за женой был. Помер муж мой, года не прошло. И то сказать – старше меня он был годов эдак на двадцать пять. Да выпить не дурак. Вот и хватанул как-то лишку. Зато мы с тобой, Юляша, с тех пор не биты ни разу. 
- А ты, Любочка, ни в чём не виноватая, - обратилась она к Любе. - Ты ж у меня поздняя, да без мужа.
И уже к Юльке:
- Я ведь, внуча, чтоб деревенские пальцами не тыкали, как только дочку родила, в город перебралась, в завод устроилась. Двадцать годов ради квартиры на вредном производстве. Ну и денежка была.
И опять к Любе:
- Ох, грехи наши тяжкие! Каюсь, набаловала я тебя, доча. В городе соблазнов-то тьма-тьмущая! Нет, это я во всём виноватая. Не углядела. Я вот тебя в тридцать родила, чтоб на старости лет одной не быть, а ты мне в восемнадцать в подоле принесла.
Разрумянившаяся Люба, подперев подбородок ладошкой, смотрела сияющими глазами на бабу Раю и Юльку и блаженно улыбалась.
- Ну, вы даёте! - только и сказала Юлька.

Немного помолчали, уплетая всё, что было на столе. Особенно старался дед Мороз. Он сосредоточенно поедал пироги, салаты, нарезку и всё, до чего мог дотянуться.
- Мам, а что у тебя там за хрень на заборе висит? – вдруг вспомнила Люба. – Кто чего хотел?
Баба Рая хитренько улыбнулась.
- Так я того…, думаю, наготовлю всего, а Юляшка и не приедет, - проговорила она лукаво. – Пускай, думаю, кто с дороги на огонёк заглянет. Ну, чтоб, навроде как, гостиница. А чтоб по-модному было, я в телевизоре подглядела и срисовала, как там у других-то людей называется.  Хотел, значит. Цельную неделю старалась.
- Вообще-то, первая и последняя буквы по-другому пишутся, - поправила, давясь от смеха, Юлька.
- Да кто тут разбираться станет? - отмахнулась старушка. - Эт в городе все умные, а тут и так сойдёт!
- А почему у разбитого корыта? - допытывалась Люба.
- А чтоб вот ей совестно стало, - сказала баба Рая вредным голосом, кивая на Юльку. - Ежли приедет. Чтоб бабушку одну не бросала!
Она самодовольно улыбнулась. Люба с Юлькой переглянулись, зажали рты руками, боясь одного: что хохот прорвётся через уши. Дед Мороз, наевшись, стянул с лица усы-бороду, красный колпак с белыми кудрями и сказал:
- Юль, выходи за меня?
У Юльки отпала челюсть и чуть не вывалились глаза.
- Мишка?
Баба Рая и Люба, открыв рты, переводили взгляды с помолодевшего деда Мороза на покрасневшую Юльку. Юлька быстро вернула на место все части своего лица.
- Как ты меня нашёл? – спросила с напускной суровостью.
- Ты ж мне все уши про бабушку прожужжала! Адрес называла. Решил сюрприз сделать. Вот!
Он достал из кармана, открыл и протянул Юльке красную коробочку с колечком.
- К двенадцати часам хотел постучаться. А у вас к окнам не подступишься, снегом занесло. И дом закрыт. Решил потихоньку залезть и полуночи дождаться. Ну и дождался —  сначала побили, потом прослезили, потом накормили. Теперь женить пора!
- Побили? - округлила глаза Юлька, принимая коробочку с кольцом.
Баба Рая порозовела и потупила блестящие от вина глазки.
- Прости, сынок. Не признала. Осерчала. Бес попутал. Да я ж совсем чуток.  У меня ж руки-то слабые. И палка тонкая. А за одного битого, двух небитых дают!
Все посмотрели на захмелевшую бабульку и неудержимый хохот потряс ХОТЕЛ У РАЗБИТОГО КОРЫТА.


примечание:

Номер на двери - 13/2
Рисунок - ХОТЕЛ У РАЗБИТОГО КОРЫТА
Поздравление от волшебной хрюшки:
Желаю всем космических желаний и звёздных успехов.
Никогда не теряться и не терять. И - верить в чудеса


© Copyright: Конкурс Копирайта -К2, 2019
Свидетельство о публикации №219010200625


http://www.proza.ru/comments.html?2019/01/02/625