Судьбы людские

Судьбы людские.

                «  Алмаз, упавший в грязь, останется  алмазом.
                Пыль же, поднявшаяся до небес, так и будет пылью.»
                Народная мудрость
Часть I.

Личный «шоффер» семьи последнего Императора России.

         Маньково-Калитвенское.  Для кого-то это лишь точка на карте Чертковского района Ростовской области, а для меня и моих односельчан - малая родина, тепло родительского дома, гордость и судьба, смысл всей жизни. Но речь пойдёт не просто о патриотизме(у нас в запасниках «загадочной русской души» этого чувства не занимать), а о том, чем действительно гордятся маньковцы , о том, что есть « в единственном  экземпляре» только в этом, уникально расположенном на границе Донской земли и Украины  селе.
         Это, во-первых ,Свято-Троицкий храм 1883 года постройки, чудом уцелевший во время немецко-фашистской оккупации и воинствующего атеизма советской власти, исторический памятник, давно ждущий намеченной властями реставрации.
          Во-вторых, это могила известного ещё до войны писателя - сатирика  Е.П. Петрова  (Катаева), погибшего в авиакатастрофе вблизи Маньково в июле 1942года. Памятник из розового гранита находится в самом центре мемориала воинам - маньковцам, ушедшим на войну и   невернувшимся.  Маньковцы бережно ухаживают за мемориалом и могилой писателя. Сюда приезжают почтить память погибших  свадебные кортежи, здесь проходят торжества и митинги.  Но у могилы Петрова странная судьба. С послевоенного времени её окружает необъяснимое забвение со стороны писательской и культурной среды. Иногда приезжают писатели в частном порядке. Иногда останавливаются в совершенном недоумении приезжие: «Неужели в этой глубинке похоронен писатель, создавший «Двенадцать стульев» и «Золотого телёнка»?» По большому счёту, конечно ,не столь важно, где похоронен писатель. Его памятник- это написанные книги, которые стоят на полках поклонников таланта. Ну, а если без  «большого счёта», то так можно стать «Иванами, родства своего не помнящими».
           В-третьих, речь сейчас пойдёт о том, кем маньковцы также  будут гордиться, но пока об этом не догадываются. А загадку откроет для них ещё одна могила, только не на мемориале в центре села, а на местном погосте. Долгие десятилетия эту могилу в центре кладбища венчал скромный деревянный крест, да холмик земли, как это и принято у нас на Руси. Так и стояла бы она безымянной, если бы не цепь случайных событий, которые выстроились в закономерность.
                1.
          По окончании физико-математического факультета Таганрогского государственного педагогического института в 1971 году мне несказанно повезло. По распределению я попал работать в свой родной Чертковский район и родную Михайлово-Александровскую среднюю школу, в которой  учился в девятом классе. Молодой, неопытный учитель математики, я с чувством восторга и глубокого уважения относился  к коллеге, учителю математики  с многолетним стажем работы, Прибытковой Марии Фёдоровне. Муж  Марии Фёдоровны  , Кучмеев  Григорий Алексеевич, преподавал в школе географию. Семья Кучмеевых, вы уж мне поверьте, один из бриллиантов, входящих в  корону  Михайлово-Александровской средней школы в 50-70-х годах прошлого столетия. Есть в селе улица, справедливо носящая название Просвещения, на которой тогда жили практически все педагоги и сотрудники школы. А дом, с которого брала начало эта улица, здание с большущей, как мне тогда казалось, полностью застеклённой верандой и  двором с огромными кустами  головокружительно пахнущей весной  сирени, занимали Кучмеевы. Мне,  двадцатилетнему молодому педагогу, уже тогда казалось, что существует некоторая загадочность внутрисемейных отношений Кучмеевых: в частности, почему дети Оля, Ира  и Лиза  - Кучмеевы, а  мама носит фамилию Прибыткова.
       Прошли годы, да что годы, десятилетия. Лиза Кучмеева вышла замуж и живёт в своей родной Михайлово - Александровке. Меня  после службы в армии потянуло в родное село Маньково. С Лизой общались изредка, встречались в основном на августовских педсоветах  в посёлке  или когда я  приезжал на станцию проведать могилки родственников, а чаще всего -  по телефону. В большей степени общение было с мужем Лизы, моим тёзкой и старинным  пчеловодом. Совместное увлечение этим хлопотным хозяйством связывает, поэтому я совсем не удивился звонку из Михайлово-Александровки  от Черниченко. Приятное удивление вызвала сама тема разговора. Родная тётя Лизы  Людмила Фёдоровна Прибыткова, которая в настоящее время проживает в Москве, прислала в дар Маньковскому Свято-Троицкому храму церковную утварь, духовную  литературу и многое другое, в чём нуждается приход. В дар,  как память девчонки Люды Прибытковой, жившей  до Великой Отечественной войны с родителями и  сёстрами Марией , Елизаветой и Валентиной в селе Маньково , и где похоронен её отец Прибытков Фёдор Иванович, шофёр гаража последнего Императора России Николая II. Лиза же просила меня вручить передачу тёти Люды  Маньковской церкви. Этот телефонный звонок вызвал у меня настоящий шок! Это что же получается: Прибыткова Мария Фёдоровна, мой учитель и наставник,- дочь водителя царя, а Лиза Черниченко -внучка его? И об этом становится известно только сейчас. Почему? Быть, находиться рядом долгие годы и не подозревать, что такое возможно с близкими тебе людьми! Нет, это просто легенда какая-то! Тогда  мы с прихожанкой Рудковской Ниной Дмитриевной передали этот бесценный дар в наш Свято-Троицкий храм. Людмила Фёдоровна с той поры постоянно продолжает оказывать благотворительную помощь храму, но главным событием ,пожалуй, был сам приезд её в село Маньково. Время её пребывания на маньковской земле – время открытия истины, время, когда тайное становится явным, когда наступила пора « собирать камни».
Далее придётся мне, дорогой читатель, совмещать воспоминания  Прибытковой Л.Ф. о своём отце с архивными данными по Царскосельскому гаражу императора Николая II.

                2.
 


                Фото солдата Фёдора Ивановича Прибыткова.( В центре снимка.)

Прибытков Фёдор Иванович родился 21 сентября 1888 года в х.Прибытков с.Ламки Сосновского уезда Тамбовской губернии. Когда пришло время служить в царской армии, ему, тогда молодому парню, сказочно повезло. Для бурно развивающегося автопарка автомобилей императора Николая II катастрофически не хватало специалистов с техническими навыками. Поэтому когда к стоящему на плацу строю новобранцев ,обратился офицер Царскосельского гаража с вопросом: «Кто из вас имел дело с машинами и механизмами?» - ответом была полная тишина. Но когда уже без всякой надежды на положительный ответ их спросили: «Ну а кто видел или знает, что такое велосипед?» , молодой солдат Фёдор Прибытков вышел из строя и сказал: «Я!». Так Фёдор Иванович оказался на службе в Царскосельском Его Императорского Величества гараже. Парень оказался смышлёным, хватал и запоминал всё на лету, изучая не простую  тогда профессию шофёра.   По тем временам она была сравнима, пожалуй, с современной профессией космонавта. Судите сами. Управление автомобилем тогда было достаточно сложным делом. Вместо обычных трёх педалей в царском автомобиле – девять педалей. Две педали для левого и правого тормозов, «горный» тормоз или «упор»,акселератор, педаль для усиленной подачи масла в мотор, пневматический свисток.  Кроме того имелись рычаги пускового устройства, пневмодомкрата, подкачки шин. Вся система работала на сжатом воздухе, поступавшем от специальных баллонов. Запускался автомобиль также сжатым воздухом. Машина могла бесшумно тронуться с места и проехать только на запасе сжатого воздуха несколько километров.  Передача крутящегося момента от двигателя к колёсам могла быть как цепная, так и карданная.
Как одного из самых способных учеников гаража Фёдора Ивановича Прибыткова командируют на стажировку в Англию на заводы Ролл-Ройса, где он набирается опыта как водителя, так и механика. В дальнейшем Фёдор Прибытков в Царскосельском гараже водил машины этого класса.
                3
(На снимке Прибытков Ф.И. третий слева )

Картина пребывания солдата , личного «Шоффера» Императорской семьи на службе в Красном Селе была бы не полной без воспоминаний о «Царскосельском гараже Его Императорского Величества» Юрия Ломана, крестника Императрицы Александры Фёдоровны. Его отец Ломан Дмитрий Николаевич (1868-1918гг.),служивший в 145 пехотном  Новочеркасском полку, а на тот период полковник гвардии, работал штаб-офицером при дворцовом коменданте. Он являлся уполномоченным Императрицы по Царскосельскому Военно-санитарному поезду №143, а так же начальником Царскосельского лазарета №17 Их Императорских Величеств Великих княгинь Марии и Анастасии.
                (Полковник Ломан Д.)



Человек прогрессивных по тому времени взглядов, выходец из
«низших» слоёв дворянства, Ломан Д.Н. много сделал для развития и процветания Царскосельского городка. Это выражалось не только в строительстве самого городка и храма при нём, но и в культурно-духовном развитии последнего. У Дмитрия  Николаевича было необыкновенное чутьё на необычных, талантливых и одарённых людей. И не обязательно дворянского сословия а, как говорится, выходцев из гущи самого народа.
                4.
Солдаты городка полковника очень любили, и он, в свою очередь, постоянно о них заботился».                Поэтому нам теперь вполне понятно, что старательный, одарённый «самородок» унтер-офицер Фёдор Прибытков был в числе фаворитов полковника Ломана. Более того, когда младшему  брату Фёдора Ивановича – Константину подошло время призываться на службу, Дмитрий Николаевич Ломан посодействовал тому что бы оба брата Прибытковы служили вместе в Красном Селе. Братья Прибытковы жили в одной комнате с великим в будущем поэтом С.Есениным, который так же по протекции полковника Ломана проходил воинскую службу в Царском селе. Но так как Сергей Есенин не проявил никакого интереса к автомобилям, его переводят служить санитаром.
За добросовестную службу Фёдор Иванович Прибытков был награжден карманными золотыми часами.
И на этом фоне февральская и затем октябрьская революции были для жителей Фёдоровского городка « громом средь ясного неба». Опять - таки восстановим  те события по воспоминаниям Ю.Ломана:                «После многочисленных чисток в нашем сознании как-то не укладывается, что бывшие придворные шофёры и кучера, да не только шоферы и кучера, но и конюшенные офицеры могли честно служить в исполкомовских и совнаркомовских автоконюшенных базах. А в первые годы революции так и было. Тогда меньше всего обращали внимание на форму, а больше всего на существо. Придворный гараж превратился в автобазу Совнаркома. Шофёр Гиль, возивший до революции высочайших особ, стал любимым шофёром Ленина. Большинство солдат Сводного полка с первого дня революции служили в Красной Армии. А мой наставник Фёдор Иванович Прибытков всю гражданскую войну доблестно сражался в рядах Красной Армии. Его же брат Костя Прибытков служил в органах  Тамбовского ЧК.                Гражданская война! Что может быть ещё кощунственнее, нелепее и бессмысленнее когда брат убивает брата, отец сына?! Когда в сатанинской неправедной злобе тонут прежде всего не сами люди, а людские души. Казалось бы для России достаточно было времени, что бы понять чудовищную бессмысленность братоубийства двадцатых годов прошлого столетия. Ан нет же! С содроганием до сих пор вспоминаю похороны своего ученика Кучеренко Романа, погибшего в первую Чеченскую войну в г.Грозном. Выслушав все скорбные речи, подошёл к внуку, лежащему в гробу Ромкин дедушка и, обращаясь к присутствующим спросил: «Скажите, за что погиб мой внук?»                Казалось бы для России достаточно было времени, что бы понять чудовищную бессмысленность братоубийства двадцатых годов прошлого столетия. Ан нет же! С содроганием до сих пор вспоминаю похороны своего ученика Кучеренко Романа, погибшего в первую Чеченскую войну в г.Грозном. Выслушав все скорбные речи, подошёл к внуку, лежащему в гробу Ромкин дедушка и, обращаясь к присутствующим спросил: «Скажите, за что погиб мой внук?» Вот это за «Что?» до сих пор сидит в моей душе незаживающей раной. Потому как нет ответа! Как и не дал на него ответ в романе «Тихий Дон» Михаил Шолохов. За что казак пошёл на казака? Почему одни из них в ст.Шумилинской подняли восстание против репрессий, последовавших после секретной директивы «О истреблении казачества как класса»? Другие же поддержали решение Оргбюро ЦК РКП(б). Этим «почему?» уже девяносто четыре года, а вразумительных ответов до сих пор нет.                В  своих воспоминаниях,  как видим, в Юрий Ломан утверждает, что братья Прибытковы приняли новую власть. Да вот только новая власть не приняла многих из окружения царской семьи.( Полковник Ломан Дмитрий Николаевич был расстрелян большевиками в
                5.
августе 1918 г.) Что удивительно, но связь Ломана Ю. с его друзьями Прибытковыми на этом не обрывается. Братья Прибытковы всячески поддерживали Юрия Ломана, присылали ему продукты, деньги, вели переписку.  Связь между Прибытковыми и Ломаном прослеживается до 1929г. Проследить же судьбу самого Прибыткова Фёдора Ивановича с момента окончания гражданской войны и до его кончины, удалось по воспоминаниям его дочерей только совсем недавно.
      Когда гражданская война закончилась, братья Прибытковы Фёдор и Константин возвращаются в свои родные края, село Ламки Сосновского уезда Тамбовской области.    А встретив здесь красавицу Анну, Фёдор сыграл свадьбу. Да вот тут- то и потянулась цепочка роковых событий в семье Фёдора. Ещё когда свадебный кортеж мчался по улице, ему дорогу перебежал, громко крича, петух. По деревенским приметам это, казалось бы, рядовое событие предвещало беду молодожёнам. И действительно, времена Ежова и связанного с этим именем геноцида и массовых репрессий русского народа не миновали семью царского шофёра Прибыткова Фёдора Ивановича. В семье Фёдора Ивановича и Анны Григорьевны родилось три дочери: Мария Фёдоровна 1922г.  Елизавета Фёдоровна 1923г. и Валентина Фёдоровна 1928г. рождения. Жить - поживать  да добра, как говорится, наживать молодой семье. Да вот почему - то по ночам стали то из одной, то из другой избы увозить мужиков в застенки НКВД. А оттуда, это мы уже знаем, домой они  не возвращались. Как утверждают дочери, у отца был, очевидно, настоящий друг, который и предупредил, что за братьями придут сегодня ночью. Как и почему из Тамбовской губернии Прибытковы Фёдор и Константин оказались в г.Миллерово Ростовской области об этом знает только история. Но так как любая история не терпит сослагательных наклонений, то дочери утверждают, что сюда им посоветовал перебраться Юрий Ломан, отец которого служил в Новочеркасске и который всегда с теплотой отзывался о донской земле. «С Дона выдачи нет!» так было во все времена, но то, что таким образом братьям удалось избежать ареста, это факт. Как и несомненен тот факт, что механики и водители были как воздух нужны создаваемой в этом городе автобазе №37 «Союзсовхозавто». Со временем Фёдор Иванович возглавил одну из автоколонн этой автобазы, центральное местоположение которой было в Сетраках Чертковского района, а затем во вновь организованном совхозе «Донской». Связь, с оставленной на родине семьёй, конечно Фёдор тайно поддерживал. Знал, что его родителей Ивана Егоровича и Евдокию Ивановну  раскулачили (у них было четыре лошади, две коровы и крупорушка) и сослали в Архангельскую область. Через какое-то время Евдокию Ивановну отпустили, а Иван Егорович остался в ссылке. Вернувшись домой, Евдокия Ивановна посылает мужу посылку. За посылкой нужно было идти 15 километров, к тому же была поздняя осень. На обратном пути Ивана Егоровича промочил холодный дождь. Когда он вернулся в промозглый, не отапливаемый барак то заболел крупозным воспалением лёгких и вскоре умер. Сложные и порой драматичные были тогда времена. После жестокого подавления войсками Тухачевского крестьянского восстания, под предводительством Антонова А.С.  ,на Тамбовщине свирепствовали банды. Не обошла эта напасть и Сосновский уезд.  Банда ворвалась в село, где жила оставленная Прибытковым Фёдором Ивановичем семья. Жестоко обошлись бандиты с Анной Григорьевной, надругавшись над молодой женщиной. Не выдержав глумления, жена Фёдора Ивановича лишается рассудка, а затем не выдержав психологической травмы, наложила на себя руки. Сообщение о смерти жены Фёдор Иванович получил после её похорон. В Ламках после своего отъезда он больше никогда не был. Даже за детьми приехать не смог, был март месяц, а это посевной период на Ставрополье, куда была брошена на сельхозработы автоколонна. В письме к младшей сестре покойной жены Валентине Григорьевны, просил её привезти ему дочерей.      
                6.               
               
     Племянницы очень привязались к своей тёте, да и сама Валентина Григорьевна после смерти сестры уже не могла оставить их на руки, внезапно овдовевшего Фёдора. Так в одной из комнат коммунального жилья совхоза «Донской» в те довоенные годы прошлого столетия  стала проживать семья Прибытковых, у которой впереди было ещё немало испытаний. Хлопотная работа в автохозяйстве, командировки и разъезды практически не оставляли Фёдору свободного времени.  В стране прошла коллективизация. Требовались грамотные специалисты для освоения поставляемой в результате проводимой индустриализации в автохозяйства, МТС, колхозы и совхозы техники. Времени для воспитания дочерей и ухода за ними  почти  не оставалось : всё забирала работа. Поэтому Фёдор Иванович понимал, что детям нужна настоящая семья, нужна хозяйка и мать. Вопрос о повторной женитьбе решили сами дети. Наверное, это судьба, потому что в итоге Фёдор сделал предложение стать ему  женой и матерью его детям  младшей сестре своей покойной жены Валентине Григорьевне. И, хотя разница в возрасте была  22 года, брак этот был счастливым. В 1938 году в этом браке родилась Людмила Фёдоровна, которая, как я уже говорил, проживает сейчас в Москве.          
   
 
(На фото Прибыткова Л.Ф. с родственниками и прихожанами Свято- Троицкого храма на могиле отца.)
                7.
                Именно Людмила Фёдоровна и есть  первопричина, возникновения этого повествования. А родилась самая младшая дочь Фёдора Прибыткова уже в с.Маньково-Калитвенское, в роддоме х.Филиповского. Сюда, незадолго до Великой Отечественной Войны переезжает семья Прибытковых. Старшим дочерям требовалось дать среднее образование, а ближайшая  десятилетка находилась в Маньково. В селе Прибытковы снимают вначале жильё , а затем получают квартиру недалеко от нынешнего здания администрации села. Старшая дочь Мария Фёдоровна, окончив Маньковскую среднюю школу, поступает на заочное отделение математического факультета Ставропольского пединститута и, одновременно, работает учителем в вечерней школе рабочей молодёжи. Здесь в школе рабочей молодёжи села Маньково Мария Фёдоровна встретила своего будущего мужа, учителя географии Кучмеева Григория Алексеевича.   
А в марте 1942г после долгой и продолжительной болезни, уходит из жизни Фёдор Иванович. Хоронят его перед самой оккупацией немцами Маньково.
Дорогие мои земляки, маньковцы,  михайлово-александровцы, жители Чертковского района! Мне думается, надо знать и гордиться своим историческим прошлым. Сегодня в храмах Родины –России пребывает икона святых мучеников «Царской семьи Романовых», безвинно расстрелянных, травленных кислотой, а затем сожжённых в Екатеринбургских лесах. Но сколько людей приняли различного рода муки лишь только по той причине, что их жизнь пересекалась с жизнью императорской семьи.  Будь то лейб-медик Боткин Евгений Сергеевич, который до конца не оставил царственную семью и погиб вместе с ней. Будь то наш земляк царский штаб- офицер полковник Ломан Дмитрий Николаевич расстрелянный ЧК в 1918г., будь то Прибытков Фёдор Иванович, «шоффер» царской семьи, который навек упокоен на благословенной маньковской земле. Вам, безвинно принявшим по жизни жестокие испытания, светлая и вечная память! А мы, живущие, теперь должны это знать, хранить и помнить!

                Часть II.
                Кучмеевы – Прибытковы.
Очевидно, читателям будет интересно знать о том, как сложилась судьба у детей царского водителя Прибыткова Фёдора?!
Старшая дочь Мария Фёдоровна, окончив Маньковскую среднюю школу, поступает на заочное отделение математического факультета Ставропольского пединститута и  одновременно  работает учителем в вечерней школе рабочей молодёжи. Здесь, в школе рабочей молодёжи села Маньково, Мария Фёдоровна встретила своего будущего мужа - учителя географии Кучмеева Григория Алексеевича.
             О человеке необыкновенной , необычной судьбы Кучмееве Григории Алексеевиче нельзя не сказать несколько подробнее. Со слов самого Григория Алексеевича, он помнит себя  цепкой детской памятью  на руках у женщины в белом халате и с сумкой, на которой был большой красный крест. Помнит много бумажных денег, которые эта женщина передаёт хозяевам вместе с ним , младенцем. С тех пор он её никогда не видел, а семья, в которую его передала эта женщина,
                8.
дала ему свою фамилию Кучмеев.  Помнит холодное и голодное детство. Хозяин невзлюбил «лишний рот» в семье и поэтому относился к маленькому Грише весьма грубо. Хозяйка, сердобольная женщина,  жалела сироту и тайком от мужа подкармливала  чем могла.  Это происходило где- то в районе с.Большие Салы Мясниковского района Ростовской области. Такое положение не могло быть бесконечным, и Григорий пополняет ряды беспризорников, которых после гражданской войны было очень много. Пацан уже тогда привлекал к себе внимание своей внешностью.  Вьющиеся от природы  и чёрные, как у грача,   волосы выдавали в нём присутствие еврейской или арабской крови. Лет в двенадцать Григорий устраивается  в шахту на работу, которая заключалась в том, чтобы на санках вытаскивать из узких штолен на поверхность добытый антрацит. Да бедой однажды закончился рабочий день в лаве. Обрушилась штольня, придавив породой работающих там шахтёров и Григория в том числе. Когда он очнулся, пришло осознание, что одному из завала не выбраться. Одна рука была свободной, и именно ею в так называемые «минуты тишины»  колотил юноша куском породы по углю, надеясь, что спасатели услышат этот стук – последнюю надежду на спасение. Откопали мальчишку только на третьи сутки, а в больнице отняли раздробленную обвалом  руку. Кому  теперь нужен был на шахте безродный подросток- подранок?  Слава Богу, оставили  работать учётчиком на той же шахте. Но упорный юноша  судьбе наперекор  поступает  учиться заочно и  оканчивает учительский институт. Так молодой учитель Кучмеев Григорий Алексеевич оказывается перед самой войной в нашем селе, где преподаёт в вечерней школе. 
        Семья Кучмеевых-Прибытковых ждала ребёнка, когда началась оккупация фашистами Чертковского района. Григорий Алексеевич предпринял попытку вместе с беременной женой на телеге, запряженной лошадью, уйти от оккупантов через п.Чертково, но было уже поздно. Немецкая бронетехника в районе  х.Дудниково опрокинула в кювет повозку, и только господь Бог  не дал молодой чете погибнуть под гусеницами танка.   Григорий Алексеевич, конечно, знал от жены Марии всю правду о своём тесте и поэтому не возражал, когда в память об отце она оставила при регистрации брака фамилию Прибыткова, а ещё он часто говорил своей Марии, что она его Ангел –хранитель, вспоминая, как немец в поисках «курка- яйка», увидев Григория, схватился за автомат: «Юде!» И неминуемо автоматная очередь могла бы лишить жизни Григория Алексеевича, но Мария Фёдоровна схватилась за ствол оружия  , крича: «Нет, нет! Это муж мой! Он не еврей!». Глянув на молодую, полную отчаяния беременную женщину и однорукого инвалида  ,  немец не выстрелил. В очередной раз, но не в последний, как оказалось, судьба – мачеха пощадила сироту.
             Сам Прибытков Фёдор Иванович в это время тяжело болел и не сумел уже поправиться. Похоронили  его буквально перед самой оккупацией села  Маньково в  марте 1942  года. Осталась теперь семья Кучмеевых- Прибытковых представленной в основном женским началом: Валентиной Григорьевной, родной её дочерью Людмилой и племянницами Марией, Елизаветой и Валентиной.  Единственным  мужчиной в этой большой семье был Кучмеев Григорий Алексеевич. Когда в январе 1943 года освободили  п.Чертково и заработали органы власти, районный отдел образования направил  учителя географии Кучмеева Г.А. работать в п.Чертково, а затем в1945г. в  качестве директора в Михайлово – Александровскую среднюю школу.
           Ольга Григорьевна Кучмеева, первенец семьи Кучмеевых – Прибытковых, которая родилась в с.Маньково, вспоминает: «Жили в классной комнате. За стеной шли занятия. Папа для меня был всегда папой, и какая разница, что я, шокируя его, выползала из «дома», а заканчивала 
                9.
                «путешествие» под партами хохочущих учеников.                Тайком от Григория Алексеевича бабушка Валя на руках носила меня в соседнее село Яново –Шептуховку, где работала в то время единственная на весь район церковь, где меня окрестили».                Крещение дочери Ольги было последним, но тоже весьма ощутимым испытанием в непростой судьбе Кучмеева Г.А. На заседании районного партактива  присутствующего там и остававшегося до последней минуты в полном неведении  Григория Алексеевича освобождают от занимаемой должности директора школы за крещение в православном храме его дочери, оставляя , как милость, учителем географии этой школы. Верующий человек скажет: « Скорби жизни, которые испытал на своём жизненном пути Кучмеев Григорий Алексеевич, позволяют ему познать Царство Божье». Будем и мы,  поминая его светлое имя, верить в это! У каждого человека на Земле только два важнейших события – это рождение и смерть. Между этими двумя событиями и находится сама жизнь. У одних она длинная, у других короткая. Григорий Алексеевич Кучмеев прожил 76 лет. Но он жив и будет жить до тех пор пока мы будем помнить о этом Человеке с такой крайне необычной судьбой.
         
 
( На снимке семья Кучмеева- Прибытковых. Третий ряд слева на право: Прибыткова Елизавета Фёдоровна, Людмила Фёдоровна, Валентина Григорьевна. Попова Л.В. и Кучмеева Ирина Григорьевна. Второй ряд третий слева Кучмеев Григорий Алексеевич , ещё левее его жена Прибытко Мария Фёдоровна. Первый ряд вторая слева Кучмеева Елизавета Григорьевна).
                10.

                В заключение хочется сказать несколько слов о судьбах сестёр Прибытковых.   Мария Фёдоровна всю свою жизнь вместе с Григорием Алексеевичем  посвятила родной школе. Её сестра Елизавета Фёдоровна ушла на фронт, молодой зенитчицей охраняла воздушные рубежи Зелёного острова под Ростовом. До сих пор секреты подземелий этого острова хранятся в архивах  НКВД и продолжают будоражить чувства поисковиков.  Елизавета Фёдоровна участвовала в   обороне  Одессы, а войну закончила  в Чехословакии. Награждённая множеством орденов и медалей за ратные подвиги , живёт она в настоящее время  на Украине в городе Киеве. Здесь же, в Киеве, упокоена её сестра Валентина Фёдоровна, которая в своё время, выйдя замуж за военного, оказалась на Украине.
Брат Фёдора – Прибытков Константин уезжает в 1938г. с совхоза «Донской» в Москву, где трудился механиком в одном из автохозяйств. В Москве он и похоронен.
           Лично я, автор этих строк, помню как  мы мальчишки играли в роскошных кустах сирени двора Кучмеевых карманными часами фирмы «Буре», а бабушка Валя Прибыткова ругала нас за то, что мы брали их  и оттирали песком надпись на корпусе, стараясь разобрать буквы. Не те ли это часы, которые были подарены самой царственной семьёй « шофферу» Фёдору Прибыткову и  о которых упоминает в  своих  мемуарах Юрий Ломан? Ответ очевиден, и он вытекает из истории семьи Прибытковых.
          Сейчас говорят, что у нас, россиян, страх перед « власть имущими» на генном уровне, поэтому  и протестное движение в современной России так низко. Трудно с этим не согласиться: ведь каток НКВД, НГБ и КГБ  прошёлся по судьбам многих  людей , в основной массе , невиновных , а страх и ужас впитываются в ребёнка с молоком матери. Первая внучка Фёдора Прибыткова  Ольга Григорьевна Кучмеева ,конечно же, не  была в этом отношении   исключением. Она, как и все в то время, была принята в пионеры.  Поэтому её, воспитанную на идеях дедушки Ленина, поразили слова мамы Марии Фёдоровны , сказанные в марте 1953 года, когда вся страна была в трауре по поводу смерти отца всех народов Иосифа Сталина: «Слава Богу, одним из сволочей стало меньше!». Оленька, по её словам, так напугалась кощунству этих слов, что, скажи их не родная мама, она бы, как истинный патриот, доложила об этом кому следует. И лишь впоследствии, когда Оля была уже шестиклассницей и они с мамой Марией пасли коров (уместно отметить, что сельские учителя, чтобы выжить, всегда держали подсобное хозяйство, без которого не обходилась ни одна семья в сельской местности), тогда- то и рассказала Мария Фёдоровна уже повзрослевшей дочери всю правду о её семье. Надо отдать должное: Ольга Григорьевна умела хранить семейную тайну и поделилась своими воспоминаниями только сейчас.

Часть III.

Есенинский след в повествовании.

                11.
             Дорогие мои читатели , вы обратили, конечно, внимание на тот факт, что юноша Юрий Ломан (15.10.1906 г.), крестный сын Императрицы Александры Фёдоровны ( по другим сведениям, он являлся крестником самого Императора Николая II), упоминает о пересечении судеб будущего великого русского поэта Сергея Есенина и героя нашего повествования Прибыткова Фёдора Ивановича в Красносельском городке. Об этом  надо рассказать ,конечно, подробнее.
            В книге Петра Казанцева «Поэт - солдат Сергей Есенин» мы находим автобиографические данные С. Есенина, из которых узнаём, что в начале призыва на военную службу поэт получает отсрочку от оной  по причине плохого зрения. Воспользовавшись отсрочкой, Есенин, целиком захваченный поэтическим творчеством, приезжает в Петроград,  который, по образному выражению М.Горького, встретил поэта с тем восхищением, с которым обжора встречает землянику в январе. Естественно, ему не хотелось прерывать с большим трудом налаженные литературные связи и знакомства. Друзья поэта : издатель М.П. Мурашов, поэты С .Городецкий и  Н. Клюев- через  « великого старца» Григория Распутина, который часто бывал в гостях у полковника Дмитрия Николаевича Ломана, решают оставить С.Есенина на службе в Петрограде. Распутин пишет Д. Ломану записку следующего содержания: « Милой, дорогой, присылаю тебе двух парешков. (С.Есенина и Н.Клюева). Будь отцом родным, обогрей. Робята славные, особливо этот белобрысый. Ей Богу, он далеко пойдёт». Подлинник этой записки хранился в архивах Екатерининского дворца в Царском Селе (г.Пушкин), но пропал во время войны; по некоторым данным, был вывезен с другими материалами в Германию, где и хранится в одном из частных собраний, равно как и есенинские рукописи 1916 года.

 

 (Григорий Распутин, князь Путятин и полковник Ломан. Фото РИА « Новости.»)
Так крестьянский парень, только начинающий своим талантом пробивать дорогу в большую поэзию, не попал на передовые позиции Первой мировой, а с помощью влиятельного царедворца, «особы  приближённой к императорской семье» Дмитрия Ломана был призван служить в Царскосельский Гараж. Но, по воспоминаниям Фёдора и Константина Прибытковых, живших с поэтом в одной комнате, « Сергей не проявил ни малейшей тяги к автомобилям и поэтому приказом полковника Ломана, уполномоченного по Царскосельскому госпиталю, назначается санитаром военно - полевого поезда №143.» В редкие минуты откровения Фёдор Иванович делился с домашними воспоминаниями о том, как в их комнате Сергей Есенин, лёжа на кровати, читал братьям свои стихи.
                12.
               Активный деятель «Общества возрождения художественной Руси», влиятельный при царском дворе Ломан Д.Н. всячески поддерживал Есенина . В рамках концертов этого общества и С.Есенин, и Н.Клюев выступали как поэты из народа, «сказители». Вот как пишет об этом в мемуарах сын Ломана Д.Н. Юрий:               
 
                С.А.Есенин и Н.А.Клюев. Снимок 1916г.
 «За время службы в Фёдоровском городке Есенин был награждён золотыми часами с гербом, столовыми часами и денежной суммой, представлен к награждению медалью «За усердие»  и пользовался такой свободой передвижения, что близко знавший его Деев-Хомяковсиий даже не заметил, что Есенин служит в армии. Я уж не говорю о присутствии Есенина на торжественном богослужении в присутствии царской семьи в Фёдоровском соборе 5—6 января 1917 года. Такой возможности тщетно добивались многие сановники царской России и представители аристократии. 19 февраля он читает свои стихи в трапезной, а 24-го в газетном отчете упоминается только его имя, хотя были и другие участники концерта. 23 февраля Есенин командируется в Ставку Верховного Главнокомандующего. Сразу же после революции он возвращается в Царское Село, и здесь ему дают направление в школу прапорщиков. Смею заверить, что ничем другим, кроме выступления в концертах, Есенин в Фёдоровском городке не занимался. В санитарном поезде он ездил как поэт, а не как санитар, хотя таковым он числился».
            Да и сам поэт этого не отрицает. В опубликованной посмертно  в январе 1926 года «Автобиографии» он пишет: « В1916 году был призван на военную службу. При некотором покровительстве полковника  Ломана,  адъютанта императрицы, был представлен ко многим льготам.» Поблажки  полковника позволяли ему многое, что не полагалось рядовому солдату, вплоть до поездок домой в деревню.                Служа в Фёдоровском городке, герои этого повествования не могли не встречать двух девочек из царской семьи. Юрий Ломан пишет: « Одну из них, ту, что постарше, немного угловатую, с размашистыми движениями и огромными серыми глазами на типично русском лице, в семье звали Машкой, а официально величали – Её Императорское Величество, Великая Княжна Мария Николаевна» . Именно ей на день рождения 22 июля 1916 года Сергей Есенин подарил своё стихотворение. В «Автобиографии» С.Есенин указал  , что однажды он по просьбе Ломана читал стихи Императрице : « Она после прочтения  моих стихов сказала, что стихи мои красивые , но очень грустные. Я ответил ей , что такова вся Россия…»
                13.
 
Групповой снимок персонала и команды военно-санитарного поезда №143. На переднем плане С.Есенин. Снимок сделан 7 июня 1916года,         
Часть IV.
Царская семья глазами очевидцев.
Работая над материалом нельзя было не обратить внимание на семью Императора Николая II глазами очевидцев, непосредственно жителей Царского села. Их воспоминания во многом не похожи на исторические данные, которые нам навязаны официальной литературой и прессой. Хотелось бы, что бы и ты, уважаемый читатель, оценил информацию о царствующей семье под другим углом зрения.
        Следует иметь в виду, что Царское Село являлось личным имением императорской семьи. В1914 году в нём был размещён госпиталь для раненых солдат, а в1916 году – второй  для офицеров. Оба госпиталя носили имена царевен – великих княгинь Марии и Анастасии. Кроме того , был сформирован военно- санитарный поезд, транспортировавший с фронта раненых на лечение. Они сразу же попадали под патронаж  женской части царствующей семьи: царицы Александры Фёдоровны и её дочерей, царевен Ольги, Татьяны, Марии и Анастасии. Все они исполняли обязанности сестёр милосердия в подшефных госпиталях. Исполняли с глубоким усердием и самоотверженностью, ибо были сострадательными и истинно верующими людьми, а уход за ранеными и увечными воинами на Руси всегда считался в  высшей степени богоугодным делом.
         Дорогой мой читатель, я умышленно несколько подробнее останавливаюсь на характеристиках царственных особ, данных нам очевидцами , хотя бы по той причине, что в наше время не то что олигархи, а чиновники муниципального уровня далеки от народа настолько, что простота жизни царского двора обескураживает. Об этом Ю. Ломан                вспоминает:      
                14.
                «…Но что это был за Двор? От былого азиатско- византийского великолепия ничего не осталось, бездействовали сотни придворных лакеев, скучал придворный арап негр  Анти. Царская семья упрощалась. Николай II разгребал снег у дворца, было  запрещено вызывать караул на линейку для оказания почестей наследнику цесаревичу Алексею. Говорили, что Александра Фёдоровна считает непедагогичным вызывать каждый раз караул, когда мальчику вздумается выйти из дворца
 

(  Великие Княгини последнего рода Романовых: Ольга Николаевна, Татьяна Николаевна, Анастасия Николаевна, Мария Николаевна.)
                15.
.                Великие княжны ходили за покупками в Царскосельский Гостиный двор. Царь христосовался с солдатами и, к великому неудовольствию придворного духовенства, молился не в придворной церкви Екатерининского дворца, а среди солдат в полковом храме, получившем название Государева собора. Каждый день в специальном ларце в серебряных мисках два солдата Сводного полка носили во дворец пробу солдатского обеда, и царь с удовольствием её съедал. Распространялись фотографии Николая II в походном обмундировании солдата 6-го Стрелкового полка, а его сын, цесаревич Алексей, во время войны постоянно носил солдатскую форму сперва с погонами рядового, а потом с унтер-офицерскими лычками.
             Если дело было летом, я вставал ни свет  ни заря и сразу же отправлялся в Городок и носился там целый день на велосипеде, поэтому и получил прозвище «мальчик на велосипеде». В день я по нескольку  раз встречал «хозяек лазарета» великих княгинь Марию и Анастасию Николаевен. В хорошую погоду они приходили в лазарет пешком, а в дождливую приезжали на придворной автомашине марки «Рено». В солдатском лазарете великие княжны играли с ранеными в шашки и домино, болтали с сёстрами, а затем поднимались во второй этаж в офицерское отделение, после чего в сопровождении раненых офицеров возвращались во дворец.              Иногда, тайком от родителей, приносили семейные альбомы с фотографиями. По вечерам из дворца звонили по телефону, болтали о пустяках, жаловались на «Швипса», так они звали брата Алексея — наследника престола. Говорили, что он им до смерти надоел и сейчас мешает говорить по телефону.             Как-то в разговоре Анастасия Николаевна рассказала о том, как мама, так они называли императрицу, во время торжественного богослужения в Киеве села мимо кресла (у неё болели ноги,  и она во время богослужения сидела, хотя считала это величайшим грехом и слабостью) и как младшие великие княжны расхохотались, и за это их выгнали из собора.
 
                16.

 
  (Императорский автомобиль «Делоне-Бельвиль СМТ». Николай II садится в автомобиль.)

        Настали рождественские праздники 1916 года. У Фёдоровского собора была поставлена  огромная ёлка, густо украшенная, залитая светом электрических свечей. В трапезной состоялся торжественный ужин. Сахарозаводчик Карл Иосифович Ярошинский, дававший средства на содержание лазарета, сделал хорошие подарки раненым и ценные подарки обслуживающему персоналу. Я помню, что сёстры милосердия получили в подарок золотые наручные часы на золотом браслете. Карманные золотые часы с цепочками получили старшие унтер-офицеры Костюк и Прибытков, ефрейтор Фролов. Надо сказать, что награждение золотыми часами солдат имело место и раньше. Летом 1916 года старшему унтер-офицеру Роману Бобкову были пожалованы открытые золотые часы с гербом и цепочкой. Унтер-офицеры Костюк и Прибытков имели серебряные часы с гербом, серебряные часы с «штуцерами» за отличную стрельбу  и всё же получили от Ярошинского ещё вдобавок золотые часы. Санитар Подгорный получил в подарок от С. П. Елисеева золотые часы с двумя циферблатами: одним для петроградского времени, другим — для московского. Как видите, солдаты тоже награждались золотыми часами. Правда, бывало это редко, да и то только в Гвардии или в Царском Селе. Ещё реже награждались золотыми часами с гербом.    

 

                ( Николай II на отдыхе в Крыму.)
                17.
                Эти рассуждения увели меня далеко от последнего дореволюционного Рождества. Вернусь к нему. Для раненых солдат ёлка была устроена в вестибюле солдатского лазарета, рядом с рабочим столом моей матери. На выдержанной в древнем русском стиле лестнице висели привлекавшие моё внимание, да и не только моё, но и раненых солдат, особенно деревенских, часы с кукушкой. Поначалу я готов был просиживать часами, ожидая, когда выскочит из домика птичка и прокричит своё «ку-ку». Вот под этими часами великие княжны Мария Николаевна и Анастасия Николаевна раздавали раненым солдатам и санитарам подарки. Одеты сегодня высочайшие особы изысканно. Императрица не в костюме сестры милосердия, а в платье своего любимого сиреневого цвета. Великие княжны тоже в нарядных платьях. Это редкий случай, когда младшие великие княжны нарядно одеты. Обыкновенно у них довольно затрапезный вид: зимой они ходят в шерстяных вязаных кофточках, на голове вязаные шапочки, а вокруг шеи замотан длинный шарф, а летом — в длинных шёлковых кофточках, заметно выгоревших на спине.
 


(Полковник Ломан Д.Н. с сыном Юрием перед зданием Офицерского лазарета. Справа: полковник Андреев Н.Н. и духовник Царской семьи прот. Алекссандр Васильев. Фото 1916г.)   
                18.

Согласитесь со мной, ведь очень интересно и поучительно узнать, что царствующие особы на самом деле обыкновенные люди, сделанные из того же «теста»,что и все смертные и которым «ничто человеческое не чуждо».  И поэтому диким, в голове не укладывающимся ,является факт расправы с ними тех кто называли себя большевиками. Как ни парадоксально и страшно это звучит, но подробности кончины Царской Семьи стали известны из воспоминаний людей, которые их казнили. Хотя вряд можно назвать казнью зверское убийство, не имевшее даже формальных признаков казни. Эти палачи думали, что совершают нечто великое и исторически важное, и, считая себя причастными к истории, оставили воспоминания.
Все дни заключения были днями страданий для Царской Семьи, потому что с высоты царского величия они были низведены до уровня пленников, людей над которыми смеялись и которых постоянно унижали. (Английский король ещё при  Временном правительстве отказался от предложения Керенского принять в Англии Царскую Семью. Поэтому Семья была арестована большевиками и переправлена сначала в Тобольск, а затем в Екатеринбург. Здесь она содержалась  в доме купца Ипатьева.) Местные свердловские коммунисты обрадовались возможности совершить нечто важное, прославиться – и взяли на себя эту страшную миссию.
Узникам было предложено спуститься в подвал, где объявили  им нелепый по содержанию приговор. После чего большевики достали пистолеты и наганы, и началась беспорядочная стрельба. Больше всех «повезло» Государю: в первые же минуты он был убит наповал, потому что каждый из палачей мечтал прославиться тем, что убил самого Царя, и в него выстрелили сразу несколько человек. Остальных не могли убить мгновенно, хотя в них стреляли много раз: пули рикошетили, подвал был полон дыма, убийцы палили фактически по смутным силуэтам в пороховом дыму. Когда уже казалось, что всех убили, обнаружилось, что жив цесаревич, и его пристрелили. Потом открыли окна, пороховой дым  рассеялся, и палачи увидели, что царевны ещё шевелятся. Тогда, чтобы не поднимать шума, их стали добивать штыками. Вот так зверски расправились с этими людьми, Палачи даже не исполнили, как следует ,свою роль: не сумели убить людей так, чтобы они хотя бы в последние мгновения своей жизни не испытывали страданий.
Мы почитаем святых Царственных особ, хотя, наверное, им в жизни случалось совершать трагические ошибки, поскольку они были людьми, а без ошибок человеку невозможно прожить на земле. Но своей мученической кончиной, страданиями в последние дни жизни они не только искупили эти ошибки, но и освятились, достигнув высшей степени духовности и нравственности. При всех унижениях и страданиях они вели себя чрезвычайно достойно и мужественно. Современная церковь считает, что Царственные  мученики являются символом страданий всего русского народа с семнадцатого года и до падения советского режима, а в особенности – во времена сталинского террора. При жизни Царь олицетворял всю Россию и был стражем Церкви, управителем православного государства. А иногда говорят, что русский народ предал своего Царя. Но это сложный вопрос. Известно, например, что когда Царя перевозили из Тобольска в Екатеринбург, то по пути ему встретился один крестьянин. Он не знал кого везут. Но когда ему об этом сказали, был так тронут, что заплакал. Его спросили, почему он плачет, и он ответил: «Как же мне не плакать, когда я самого Царя – батюшку увидал?». Значит, были и в то время люди, сохранившие преданность идеалам  христианской России. Хочу обратить ваше внимание и на то, что вместе с Царской Семьёй погибли и представители простого народа. Они ,остались ,преданы Царской фамилии до последней минуты, хотя у них была возможность покинуть Царскую Семью.
                19.
Я хочу привести здесь замечательные слова доктора Евгения Семёновича Боткина, который был
представителем интеллигенции, сохранившей верность Богу и монархии. Он говорил: « Я был с Царём в его славе, я хочу быть с ним и в его бесславии». Мы, живущие ныне, должны помнить о преданности народа  исконным идеалам, Православию и монархии – оплоту Православия в России. Одним из верных слуг, может быть и не так близких к Царю, как , к примеру, личный лейб – медик Е.С. Боткин, являлся герой нашего повествования: личный шофёр Его Императорского Величества Прибытков Фёдор Иванович. Да, он не погиб вместе с Царской Семьёй в ипатьевском подвале Екатеринбурга. Но ему судьба уготовила полную незаслуженных страданий жизнь.
Казаки « Верхнедонского Округа»  Всевеликого Войска  Донского решили в память о верных слугах, последнего управителя  православного государства России Царя Николая II, установить на могиле Прибыткова Ф.И. в с.Маньково – Калитвенское мемориальную доску.
Собирая пожертвования на изготовление мемориальной доски и ограды могилы водителя царской семьи, пришлось сталкиваться с различными людьми, выслушивать разные, порой диаметрально противоположные мнения относительно последнего Императора из рода Романовых Николая II. Одни называли его Николаем « кровавым» за расстрел мирной демонстрации 9-го января, бездарным Главнокомандующим, проигравшего 1-ю мировую войну. Не могли простить того, что Григорий Распутин был вхож в царскую семью и вершил судьбами многих людей. Третьи не могли простить его отречения от престола, что, по сути, привело к краху Российской Империи.
Другие же с умилением и восторгом, узнав, что на непримечательном сельском погосте покоится прах шофёра, который был близок к царственной семье, служил ей, - выражали глубокую дань уважения и почтения этой семье мучеников.
И казаки Сетраковского юрта Верхне-Донского округа Всевеликого войска Донского  в этом отношении были единодушны - наши предки, отправляясь на службу, проходили военные сборы в с.Маньково. А на площади у Свято-Троицкого храма « давали обещание» служить Вере, Царю и Тихому Дону. Во главу угла казак всегда ставил, прежде всего, Веру в Господа нашего Иисуса Христа. Но и клятва служить верою и правдою царю-батюшке была незыблема. Поэтому мнение поставить на могиле царского водителя ограду и мемориальную доску было безоговорочным.  И теперь безымянная, ничем не привлекательная могила обрела статус исторического памятника, на котором выгравировано:
«Здесь покоится прах  Прибыткова Ф.И. личного «шоффёра» семьи последнего Императора России Николая II.»
А с какой любовью  написаны стихи местной поэтессы Баевой И.В. «Размышления у старой могилы», посвящённые светлой памяти Фёдора Ивановича Прибыткова!
Куда ни глянь, куда ни брось свой взгляд,
Кругом простор полей, что сердцу дорог…

                20.

Ковыльной степи гладь, и тополиный ряд,
И диких воронцов душистый ворох!
Чарует красотой родимый уголок.
И манит нас, живых, к своим истокам.
Здесь столько неизведанных дорог,
Великих тайн и скрытых судеб столько.
И в тишине, где шелестит листва,
Где льётся колокольный звон неброский,
Хранит историю любимого села
Здесь каждый уголок земли маньковской!
И чтут историю своей родной земли,
И помнят каждого в веках, живых и павших.
Чтобы потомков наших не смогли
Назвать Иванами, своих корней не знавших.
Здесь на погосте, в безымянной тишине
Могилу, что лишь солнышком согрета,
Венчала лунным светом на заре
Пятиконечная звезда «страны советов».
И больше нескольких десятков лет
Покрыта тайною истории страница.
И хочется пролить немного правды свет,
Чтобы потомки земляком могли гордиться!
Здесь похоронен русский Фёдор Прибытков,
Прекрасный человек, отец чудесных дочек.
И рассказать его судьбу не хватит слов,
Не хватит в жизни ни чернил, ни белых строчек.
               
                21.               
Нельзя порой словами описать.
Где вырос человек, чем жил и где крестили…
Но невозможно  нам о главном умолчать:
Он был шофёром императора России!
И, без сомненья, в Царскосельском гараже
Ценим и уважаем, был на службе!
С Есениным дружил тогда уже!
И, неспроста, гордился этой дружбой.
Он знал Романовых последний царский род!
И предан был, как сын отчизны верный…
Он не искал у жизни поворот,
Не выбирал простых путей, наверно.
И здесь, сегодня, в незатронутой тиши,
Его потомки, просто в праве им гордиться!
К могиле этой, как частичке их души,
К земле Маньковской на колени приклониться!
Пусть будет память наша вечной, как Земля!
Пусть будет солнце согревать отцов могилы!
И ранним утром только трели соловья
Тревожат их покой пусть нежным переливом!








                22.