Технократия и архаичность демократии

1.ЧТО ЕСТЬ ГОСУДАРСТВО   

«Истина часто бывает настолько проста, что в неё не верят» - Фанни Левальд (писательница).

Всюду, где возникает государство – возникает оно (как «самосборка») по одним и тем же естественным законам, являющим сущность государства. Оно всегда оказывается институциональным, ибо слагается из институтов, главные из которых профессионально ориентированные сферы деятельности (государство – целое, его части институты). Они обязательны уже для архаичного государства (теория общественного договора – это выдумка демократов о государстве, как искусственном образовании). Так, Платон  для своего времени выделял три профессионально ориентированные сферы деятельности: 1) учёных (философов), 2) военную и 3) экономическую, последняя складывалась из трёх составляющих: земледельцы, ремесленники и торговцы. Поэтому государство по Платону – образование онтологическое, т.е. такое же естественное, как космос, планеты, популяция, живой организм и т.п. Диалектика в данном случае заключена в том, что влияние каждой профориентированной сферы должно охватывать всё население. Целое – это не сумма частей, не нечто, имеющее отличное от них качество (как в механистическом материализме или в философии эмпиризма). Целое и противоположно частям или части и совпадает с ними, тождественно каждой из них. (см. диалектику сил у Гегеля в «Феноменологии духа». Это диалектическая логика, которую демократическое отношение к науке уравняло с механицизмом. Каждая профессионально ориентированная группа руководит всем государством во всём, что касается её профессионально ориентированной деятельности (все категории диалектической логики всеобщие и в то же время конкретные, поэтому часть по критерию всеобщности совпадает с целым). В более современном государстве сгруппированные по принципу схожести профессий сферы управляются соответствующими министерствами или аналогичными структурами. Например, министерство экономики - это часть профессиональной деятельности, которая охватывает всё целое, весь народ (все получают зарплаты (продают свой труд) и покупают товары). То же можно сказать и о культуре, экологии, министерстве социального развития и т.д.

В диалоге «Парменид» Платон изложил основы диалектической логики и методологии (впоследствии Гегель воспроизвёл его схему диалектической логики [1]). С её позиций Платон доказал в диалоге «Государство», что в онтологическом государстве (т.е. в идеальном, в «политии») профессиональные группы и должны руководить государством. В самом начале VIII кн. «Государства» профессиональные группы выбирают каждая лучших профессионалов в своё руководство. Онтологическое, т.е. естественное, государство является неполитическим. Сущность  его - власть различных профессиональных групп, что в последствии было обозначено, как технократия (греч. техна, мастерство, т.е.  профессионализм). Политическую власть, опирающуюся на классы (не институциональные, а классификационные образования) Платон считал архаичной и даже преступной. Она всегда непрофессиональна и разделена на два антагонистических государства в одном, это враждебные друг другу государства: одно – бедных, другое - богатых [2].

Любое правительство хоть авторитарное, хоть демократическое желает пользоваться совершенным орудием - иметь лучшую исполнительную, т.е. технократическую, власть, быть технократическим. А таковое может реализоваться тремя способами. 1). Авторитарным способом. За редким исключением (А. Салазар в Португалии, Ли Куан Ю в Сингапуре), ибо авторитаризм обычно преследует узко эгоистические цели. 2). Элитарным способом. Когда одна-две профессиональные группы объявляются элитарными, способными разрешить сложные вопросы всех профессионально ориентированных сфер деятельности в государстве. На это место претендуют инженеры и менеджеры (со времён Т. Веблена), технократы, акцентуированные на техницизме, аграрные партии, партии науки, экологические партии, экономические и др., соответствующие существующим министерствам. К такой же узкопрофессиональной группе относятся и политики (их истинная, имманентно присущая им, сфера деятельности – межгосударственные отношения). Однако со времён авторитарных режимов они прочно удерживают лидерство во власти, создавая под себя идеологию и конституцию. Элитаризм звучит красиво, если забыть о том, что специалист подобен флюсу. 3). Технократия может реализоваться и как народная (институциональная) технократия по сути уже представленная Платоном в диалоге «Государство». Определяется она не общенародными выборами, а дифференцированно общенародными. Электорат перед выборами делится на профессиональные группы и избирает специалистов - своих лучших руководителей. И, если провести аналогию с нынешней цивилизацией, то электорат должен избирать кандидатов прямо в соответствующие министерства.

Общенародные выборы ориентированы на политиков, а стране, как кислород дышащему организму, требуются лучшие специалисты-руководители для всех сфер профессиональной деятельности (особенно в экономике), коих выбрать должны опять же лучшие специалисты соответствующих сфер. Чтобы как-то разрешить это противоречие, политическая власть (и автократическая, и демократическая) решила в новое время искать поддержку у экспертов. Как грибы после дождя растут в законодательной и исполнительной сфере управления экспертные советы и центры или аналогичные им объединения. Говорят, что именно они влияют на все решения, это их неформальная власть. Но что-то пошло не так.

 2. ЭКСПЕРТОКРАТИЯ 
«Три вещи ведут к разорению: женщины, скачки и доверие к экспертам». Жорж Помпиду (французский президент Пятой республики).
Чем отличается экспертократия от технократии? На первый взгляд кажется , что это одно и то же. Но в действительности же основная функция экспертократии это через посредство экспертных советов, или аналогичных им органов, консультировать и обучать депутатов, избранных на общенародных выборах, да заодно и исполнительную власть, с одной целью: превратить этих политиков в технократов, т.е. высокопрофессиональных законодателей и чиновников. Для этого существуют даже Научно-экспертные советы - «мозговые центры», площадки для предметного обсуждения актуальных вопросов развития, школы создания специалистов из неспециалистов.
Чем более развиты технологии, тем больше требуется компетентности. Некомпетентный руководитель всегда может оказаться в дурацком положении. А проблем, требующих немалого финансирования предостаточно. Постройка коллайдера и продолжение финансирования поисков бозона Хиггса (ведь для чего-то он может пригодиться?). А ведь не мало аргументированной критики в адрес этого проекта, а что, если критика эта права? Продолжить финансирование разработок лазерного оружия? С 70-х годов оно совершенствуется но никак не решаются перевооружить им армии. Готовиться к защите от глобального потепления на фоне критики этих исследований? Продолжать финансирование лечения (довольно чреватого) зараженных ВИЧ инфекцией? Но где гарантии что этот ВИЧ является причиной СПИДА? А если это безобидный попутчик, как и множество других ретровирусов-попутчиков, на которых тоже можно повесить ярлык убийцы? Как правильно провести реформу образования? Вводить или не вводить евгенику, хотя бы в мягкой форме? Ведь растёт процент наследственных заболеваний и уродств. Как бороться с финансовыми пузырями если они грозят перерасти в финансовый кризис, но многим финансистам выгодны? И это лишь малая толика проблем, которые продолжают расти, как снежный ком, и дело не в решении. Решить любой может, но кто персонально отвечать будет за неправильное решение? Специалисты, которые спорят десятилетиями или тот, кто только что окунулся в это и следует рекомендациям неправых? Коллективное мнение народа, большинство? Очевидно, что в демократическом обществе никто не отвечает. Поэтому и рвутся к власти как к лёгкому и безответственному делу, от этого власть и манит. Она, как азартная игра. Это животный инстинкт, доставшийся в наследство человеку, котрый его нередко будоражит и кружит головы сильнее, чем деньги. Как говорил английский писатель  Джордж Оруэлл (1903-1950) —: «Цель власти – власть».
Увы, экспертократия, как желаемое, оказалась далеко от действительного. Как всё чаще говорят: «миссия невыполнима». Причин много. Депутат, избранный в парламент, как это уже заведено, считается политиком. Как правило, проблемы, для решения которых он будет издавать законы, ему известны лишь понаслышке и даже не все, как и политологам, кстати. Нет таких людей, знающих «всё обо всём». Утвердить законов необходимо множество. Ещё в XIX в. кризис парламентаризма начался с того, что парламентарии не успевали принимать все законы [3].
Профессионально вникнуть во все ситуации, требующие законов, у депутатов нет ни такого времени, ни таких способностей, ни такого количества экспертных советов. Да и не может экспертный совет буквально по каждому закону успевать собраться.  К тому же создают эти советы сами депутаты и сами выбирают профильные органы, тематику, сами распускают советы. Обязательно включение Заказчика или его представителя в руководящие органы Совета. Заключительное слово за ним. У экспертов нет власти и прав на проведение реформ да и решение их может не понравиться заказчикам. А главное - собраны они не путём отбора лучших, а на усмотрение заказчиков и по вопросам, которые непрофессионалы-заказчики считают важными. Самим экспертам может быть представлена возможность от имени совета оказывать воздействие на профильных чиновников, т.е. выходить на них с официальными просьбами, но только по вопросам, в которых будет заинтересован Заказчик. Следуя логике, контролировать исполнение проблемы и отвечать за последствия должны бы эксперты, да только кто ж им это в демократии позволит? Экспертократия  - это ошибочное название, она без «кратии», т.е. без власти, как и обучаемые ими технократы без достаточного профессионализма. И понять последних можно. Они же не студенты, готовящиеся к изучению курса и сдающие по этим предметам экзамены.
В то же время эксперты  не безобидны. Мнение их не всегда объективно. Нередко спорят, перенося конкуренцию в помещение советов, на сколько могут лоббируют свои интересы, интересы своих ведомств. А кто отвечает? Ведь ответственность несут только условную и лишь депутаты, власть. В некоторых странах в ближайшей перспективе планируется постепенный переход на электронный способ внесения законопроектов. Тут уж об ответственности даже заикаться будет невозможно. Поэтому кризис демократических институтов власти не закончится и будет сохраняться до полного их распада или устранения альтернативной властью (хотя бы с временным эффектом или даже только декларируемым).
Более или менее объективно экспертов могут выбирать только эксперты, скажем на конкурентной основе. Но для этого нужен технократический парламент и технократические выборы. А это уже не демократия. Выбрали политиков-неучей и начинают с нуля обучать, а с какой целью? Чтобы народ понимал, что он причастен к власти, а поэтому должен рассчитываться и за её промахи и дефекты. Так может быть сразу выбирать профессионалов, да ещё лучших, а не устраивать спектакль с попытками в короткие сроки неучей превращать в профессионалов.
Власть учится, а в публикациях истерики по поводу усиливающегося кризиса парламентаризма. Экспертные советы показали свою несостоятельность. Их усилия по укреплению демократии и её институтов ни на йоту не оттянули кризиса. Будучи под контролем депутатов законодательной власти и чиновников исполнительной их рекомендации не могли выйти за рамки демократии и поневоле они оказываются её могильщиками.

3. ЧИНОМ ОТ УМА ИЗБАВЛЕННЫЕ

«Если Вы считаете, что компетентность стоит дорого, попробуйте некомпетентность – она обойдётся Вам гораздо дороже». – Йохан Стаель фон Хольстайн  (Ген. директор IconMedia Lab). 

Динамика смены режимов в государстве подчинена циклам. Если ориентироваться на полярность отношений этих режимов, то демократические режимы сменяются разновидностями автократии и за  пять тысяч лет изученной истории сменяются многократно. Причём, в циклах Платона и Полибия во власти меняются персоналии, но не устраняется сама группа специалистов, т.е. политики.

Нововременная демократия начинает создавать серьёзное препятствие прогрессу. Она пережила два десятка экономических кризисов, эпидемию финансовых кризисов, две депрессии (Долгую и Великую) и ждёт третью, которую вряд ли переживёт. Необходимы крупные организационные технологии, соответствующие техногенным инновациям и информационному обществу, а их всё не решаются принять в попытках успеть «закопать» накопленные капиталы до лучших времён. Даже не представляя каких. А перепроизводство  финансов настолько велико, что ни в какое новое или новейшее время принято обществом не будет. Рост технологий мало совместим и с автократией, и с демократией. Бездумное законотворчество делает законы в принципе невыполнимыми. Поэтому конфликт профессионализма и непрофессионализма будет жёстким.

Аркадий Райкин как-то произнёс со сцены «Министр деревообрабатывающей промышленности что-то помнит об обработке древесины, но сомневается. А столяр знает об этом всё». Тот же Аркадий Райкин выдал со сцены и такой перл: «Дурак - это человек, который не на своем месте» [4]. Режиссёр исподтишка забрасывал камешки в огород авторитарной власти партократии. В сущности он конкретизировал в разных вариантах повторяемую разными авторами ещё с конца XVIII в. фразу «Узкий специалист – знает всё о чём-то, а широкий эрудит – знает почти ничего о многом» (в утрированном виде: «Знать всё ни о чём и ничего обо всём») [5].

Не случайно она возникла в период антимонархических революций, когда решался вопрос о характере новой власти, ведь история критики демократии имела корни ещё в античности и была поучительной. Однако благодаря стараниям энциклопедистов демократия стала казаться лучшим решением, да и буржуазия видела в этом свои выгоды.

Если проанализировать особенность политической власти, т.е. механизмов её управления, то в законодательной и исполнительной власти и автократии и демократии руководители явно сидят не на своих местах. Ведь не случайно технократ Станислав Лем писал: «Миром правит идиотизм» и в более мягкой форме это же высказал в 1992 г. На Международной конференции ООН в Рио-де-Жанейро где обсуждалась концепция устойчивого развития человеческой цивилизации. [6].

Общенародные выборы ориентированы на избрание политиков и эта группа профессионалов претендует на столь недостижимое человеком «знать всё обо всём», т.е. на знание всех проблем государства, т.е. всех проблем других профессий (управляемых законодателями и соответствующими министерствами, т.е. исполнительной властью). Эта иллюзия ещё в античности заимствованая у авторитарных руководителей, тысячелетиями подкрепляется властью всеми способами влияния на умы простого народа. В парламент страны избирают не профессионалов для всех сфер профессиональной деятельности в государстве, а политиков, якобы способных таких профессионалов выбрать во все министерства и создавать для профориентированных сфер деятельности адекватные законы.

Профессионализм и компетентность государственных служащих декларируется как базовый принцип. Но что на самом деле происходит с кадровым обеспечением федеральных контрольно-надзорных органов исполнительной власти? Реализуется политический кастинг, начиная с выборов в парламенте премьер-министра и заканчивая чиновниками разных уровней. Ещё в 1995 г. экономист Алексей Улюкаев писал: «Основной вопрос … как сделать принятие решений компетентным, зависящим от знаний и опыта, а не от результатов голосования, как добиться «режима нераспространения» политической сферы на иные сферы общественной жизни» [7, С. 8].  В политическом государстве это нереально, политика от президента и парламента пронизывает всё, включая сам электорат.

О какой структуре рационального знания или рациональной задаче должна идти речь?. В формулировке проблемы или задачи, требующей решения, должна быть заложена некая предпосылка, подразумевающая определённый подход к её выполнимости, разрешению. Как остроумно заметил Роберт Шекли, «Для того чтобы правильно задать вопрос, нужно знать большую часть ответа». Тогда это будет верный вопрос. И таковой должен быть направлен от Эксперта к контрольно-надзорным органам исполнительной власти. Ситуация, когда законодательная власть не является экспертной, непрофессионализм распространяется на все звенья власти, тем более исполнительной. Наполеон – один из великих профессионалов в военном деле с издёвкой говорил: «Лев, командующий стадом баранов, победит армию львов, под командованием барана».

Правление политиков – это правление не просто людей, находящихся «не на своём месте». Редко какой политик  в состоянии даже представить себе, что он не компетентен в большинстве вопросов, находящихся в его в;дении. Есть такое знаменитое правило Даннинга-Крюгера, суть которого заключается в том, что люди, имеющие низкий уровень квалификации, не только делают ошибочные выводы и решения, но в силу низкого уровня своей квалификации уверены в своей правоте намного сильнее, чем настоящие профессионалы.

Политика или политология («Ничего обо всём !!!») по большому счёту лженаука, ибо не имеет своего предмета и замахивается на обобщение знаний многих дисциплин. А эмпирическое общее, как известно со времён Платона,- не конкретное. Нужна ли политика экономистам, учёным, экологам, здравоохранению и т.д. Ещё как нужна! Но политику такую должны проводить узкие специалисты: это профессиональные руководители в областях экономики, науки, экологии, здравоохранения и т.д. Политика, как сфера профессиональной деятельности охватывает собой довольно узкий круг специалистов в области международных отношений. Тенденция распространить их влияние на сферу других профессиональных групп в государстве – это попытка создать профессию политика политиков по сути никому не нужную, как и знание «Ничего обо всём» в государственных делах.

Никто не должен лезть с указаниями не в свою сферу компетенции. Это было понятно ещё Платону и он называл такую тенденцию величайшим преступлением. В то же время Руководители всегда должны совмещать в себе знания и о глубине изучаемого предмета, и о проблемах, касающихся его. «Ты никогда не будешь знать достаточно, если не будешь знать больше, чем достаточно» - Уильям Блейк (1757 – 1827).

4. ИНСТИТУЦИОНАЛЬНАЯ (НАРОДНАЯ) ТЕХНОКРАТИЯ.
 «Самое трудное искусство – это искусство управлять» - М. Вебер (философ, социолог)

В демократии с её либерализмом философия закончилась, утонув в антилогических помоях. Демократическое уравнивание в науке и в философии, в частности, привело к кризису философии. Как требовать от сегодняшних профессоров понимания платоновской диалектики, если они на полном серьёзе считают философами, не просто профессионалами-экспертами, а творцами нового вида философии людей с психическими заболеваниями. Например, основоположников иррационализма С. Кьеркегора, А. Шопенгауэра и Ф. Ницше, у которых совсем не по случайному совпадению были проблемы с психикой. Именно с них начинается огульное отрицание интеллектуальной философской традиции и резкий поворот в сторону примитивных форм эмпиризма вплоть до мистических, в которых опыт предстаёт уже в крайне субъективном, оторванном от реальности виде.

Диалектика Платона даёт многое для понимания сущности государства. Специалист одной профессионально ориентированной группы не имеет права вмешиваться в работу другой профессиональной группы, возглавляемой профильным парламентом, ибо это самое тяжкое преступление по отношению к неархаичному онтологическому (т.е. естественному, а не искусственному) государству. Ни политики, ни технократы-техницисты, сколь бы элитарными они себя ни мнили есть по сути «флюсы», которые возомнили, что разбираются во всех профессиях в государстве. И никакие эксперты им в принципе не в состоянии помочь. Идеи Руководителя-автократа или политика демократического парламента уходят корнями в архаичное прошлое человечества – в животное состояние дикарей. ХХ век – начало борьбы с непрофессионализмом власти. И топтать уроненный в первой половине ХХ века стяг технократии – безумство, которому следует петь панихиду.

Понятия диалектики Платона всеобщие и конкретные в одно и то же время. Целое, как момент равно не только всем частям, но и каждой части (Гегель делает на этом особый акцент в «Феноменологии Духа» См., например, «Сила и игра сил» [8]). Из чего следует, что каждая часть охватывает собой всё целое. Любое профессионально ориентированное министерство с его специалистами обслуживает население всего государства и каждый человек оказывается членом любой профессиональной группы. При этом, каждая группа специалистов подобна «флюсу», а все вместе – это целое и власть. Множество «флюсов» объединённых в парламент – целое (государство) делает его технократическим – всё знающим. А без технократического парламента технократическое правительство – фикция.

Есть такая страница в Фейсбуке:  "А совместимы ли демократия и профессионализм?" Выясняется, что нет. Но доказал это ещё первый критик демократии – античный учёный - философ Платон. Он показал, что сущность государства не политическая, а технократическая! Наука о государстве начинается с Платона - первого античного технократа, критиковавшего политическую власть и заложившего основы неполитической власти - институциональной, а потому и народной. Затем технократ Т. Веблен, видимо не читавший Платона, подпортил свою технократию элитаризмом. Его скопировали и технократические партии и организации в Европе. Из-за критики элитарности альянс стал хромать и рассыпался вместе с полумиллионной партией. Партия-то существует до сих пор, но свою массовость и привлекательность потеряла.

Во второй половине ХХ века мыслящие политики начали понимать, что причиной кризисных процессов в самых различных сферах профессиональной деятельности является непрофессионализм исполнительной власти (эффективных регуляторов фактически нет). В 70-80 г.г. в США какое-то время господствовала идея о том, что во власть технократического «постиндустриального общества» необходимо вводить профессионалов, как минимум двух типов: от рабочих и от профессоров университетов. Одним из видных учёных этого периода, проповедовавших технократию, был О. Тоффлер (основные труды «Третья волна» (1980) и «Смешение власти» (1990)). Попытки делать экспертные советы и объединять их в крупные межгосударственные центры тоже не принесли успехов. Реформы в этом направлении не дали желаемых результатов, звучало и такое заявление: «миссия невыполнима» (Владимир Гельман [9]).

Однако трудно поверить, что отсутствует понимание почему нет эффективного регулятора. Элементарная логика говорит, что технократическое правительство – фикция без технократического парламента. Необходима реформа выборов, но она упирается в политику. Нынешней демократической элите архаичные общенародные выборы в парламент (а точнее политический бардак) в сотни раз выгоднее, чем самому народу. С XIXв. пишут о кризисе парламентаризма, но политика демократии с её либерализмом зомбирует. Если зомби убедили, что народ – это истинная власть, согласно, например, 3 ст. Конституции России (что 2+2 = 3), то бывает очень трудно доказать обратное тем, у кого этой власти нет.

 
Сегодня и правые и левые винят либералов в том хаосе, в который погрузился мир. В революционном угаре XVIII века, когда клеймили философию Платона («бредни Платона») свободу понимали, как безграничную (выходящую за рамки социума), которую ассоциировали ещё и с ;galit; и fraternit;. А она всего лишь неотъемлемое свойство неархаичного (т.е. естественного, онтологического) государства. Свобода сама по себе абстракция. Она всегда в рамках необходимости, даже  в животном мире. Свобода в государстве – это тоже онтологический закон и потому связан со своей противоположностью – необходимостью. В процессе развития государства от его архаичных форм до совершенных идёт борьба за свободу (освобождение от архаичных форм государства) – движение от несовершенного явления к совершенной сущности государства. Поиски свободы, выходящие за рамки сущности государства, за рамки требований его сущности есть по сути уход и от самой свободы. Сегодня либерализм в различных политических течениях предлагает реализовать свободу путём ослабления власти. Это власти, которая должна являться носителем профессионализма во всех сферах профессиональной деятельности (от культуры до экономики и правоохранной сферы), но это ретроградный путь решения проблемы. Путь потери в итоге технических и организационных технологий во всех сферах деятельности. Архаичность государственной организации от этого только усилится и любители абстрактной свободы получат результат обратный желаемому. Свобода встроена в саму структуру технократического государства. Для требований предложений и пожеланий всегда должны быть открыты дневники специалистов для оценки их деятельности.

 И автократия, и демократия отождествляются с иерархическим управлением (исполнением), а народная технократия – это синархия, т.е. со-управление, и результат его – отрицательная обратная связь. Отрицательная обратная связь циклична и непрерывна. Управления без неё не существует. Как доказывал один из крупнейших теоретиков ХХ века академик Владимир Игоревич Арнольд в своей монографии «Теория катастроф»: «Управление без обратной связи всегда приводит к катастрофам» [10. -   C. 99 -100].  И, как обосновывает Профессор Шабров Олег Фёдорович в своей монографии, «Политическое управление: проблемы стабильности и развития» [11] в основе её лежат глубинные (субстанциальные) законы диалектики «отрицание отрицания» Отрицательная обратная связь – это характеристика любого онтологического объекта. Для техноструктуры этот принцип был описан технократом Дж. К. Гэлбрейтом.[12]. Но не всякое подобие этого закона можно считать полноценной, естественной обратной связью. Так, демократия предлагает свои «доморощенные» механизмы обратной связи. Протест ненасильственный – забастовки, митинги, марши, референдумы и насильственный – бунт, революция – всё то, что называется компенсировать «в ручном режиме» неработающий (заблокированный) естественный механизм.

Невидимая рука рынка плохо совместима с видимой рукой государства. Подмена отрицательной обратной связи руководством и политическим кастингом привела уже нововременную демократию к двум десяткам экономических кризисов, эпидемии финансовых кризисов и к двум депрессиям. Ждём третью. Государственное управление, как регулятор, глухо к динамике чередования интенсивного и экстенсивного производства, к своевременной  остановке роста мыльных пузырей, введению экономических правовых норм. Вся макроэкономика должна быть в руках экономистов, ибо всё население участвует в ней, как минимум в актах купли и продажи. Отрицательная обратная связь, конкуренция должны быть главными регуляторами. И основная задача руководства экономистов – это следить за тем, чтобы эти регуляторы не деформировались, не нарушалась их функция, не выходила за рамки необходимости экономики, как онтологического производного.

Отрицательная обратная связь в технократии реализуется и специальной комиссией парламентов через консультации, обсуждения, дискуссии, через анализ отметок в дневниках специалистов, через отзыв-замену специалиста. Естественно и через общие выборы. Большую роль играют в этом организации специалистов, особенно оппозиционных партий и гильдий. Это не демократия, где часто менять чиновников - только вредить работе, ожидая, когда они наконец войдут в курс дела. Для узких специалистов это не проблема – все живут одним делом.

О реформе выборов пишут не мало. В основном предлагают вводить ограничения для допуска к голосованию: либо ввести экзамен на политическую и экономическую грамотность, либо вводить имущественный ценз или сословный ценз. В связи с совершенством IT-технологий оживились идеи прямой демократии, демонстрирующие архаичность организационных технологий в сочетании с техницизмом современных технологий. А вот как-то оживить идею технократии побаиваются, как в своё время бабувисты, не доверяющие ни решениям власти, ни решениям учёных.

Выборы в законодательную власть народной (институциональной) технократии возможны только как дифференцированно общенародные. Каждая профориентированная группа выбирает из своей среды лучших, руководителей. В самом начале VIII кн. «Государства» Платон так и говорит об этом. Это и служит отправной точкой теории народной, или современной институциональной, технократии. Электорат (голосование электронное) соответственно существующим министерствам делится на профессиональные группы, вне групп никого не остаётся. Выборы осуществляются каждой профессионально ориентированной группой в соответствующий профориентированный парламент (бывшие министерства). В них депутаты распределяются на три группы: законодательную власть, исполнительную власть и депутаты в общегосударственный парламент, где согласовываются действия и разрешаются все возникающие противоречия. Каждая профессионально ориентированная группа должна выбирать в свой парламент специалистов из учебных институтов или их кафедр, профильных НИИ, практикующих организаций и руководящих органов (единство теории, практики и обучения).

Регулируется эта полипарламентская структура весом голосов: Каждый гражданин вне своего профессионального ведомства имеет один голос, а в своей профессиональной области вес голоса его пропорционален степени его профессионализма. В этом парламенте первого уровня обсуждаются и согласовываются решения и законы, как для регламентации своих внутренних отношений, так и для государства в целом. Могут создаваться и оппозиционные партии в отношении каких либо направленностей или решений данного профильного парламента. А так же гильдии и другие объединения. Если решения какого-либо парламента затрагивают интересы широких слоёв населения, то используя свой голос, они на своих компьютерах поддержат его или, наоборот, составят существенную оппозицию этой инициативе, перевесив голоса специалистов. Но для этого нужен серьёзный повод. Для выборов ничего неожиданного не будет, ибо система оценок работы прозрачна: у каждого специалиста свой открытый электронный дневник для оценок работы. 1. Оценки по вертикали: вносятся от всех уровней руководителей вплоть до парламента и от потребителей его деятельности до низших уровней. 2. По горизонтали: исходящие от коллектива (в нём своя конкуренция), но и коллектив получает общую оценку при сравнении с подобными коллективами в других организациях и других территориальных субъектах. Плюс дискуссии и обсуждение работ и предложений. Специальная парламентская комиссия постоянно занимается анализом дискуссий и оценками работы, ведя постоянный подсчёт этих голосов и вынесение вердикта в поддержку или блокирование инициативы.

Общегосударственный парламент являет собой совет всех профессионально ориентированных парламентов, которые делегируют в него своих депутатов. Он анализирует, разрешает возникшие противоречия, согласует и утверждает голосованием на определённый период политику каждой профессиональной сферы деятельности государства. Решение может откладываться, если процедура требует дополнительных исследований вопроса для окончательного утверждения предложенных решений и законов. Этому способствуют внутрипарламентские НИИ (консультирующие органы), независимые в своих выводах. НИИ – третейский судья во всех спорах полипарламентов.

Любая профессионально ориентированная сфера деятельности есть государство в государстве со своим парламентом, своей конституцией, согласованной с конституцией общегосударственного парламента, своим уставом и кодексом чести специалиста. В парламенте из лучших специалистов сформируются комиссии по всем профессиональным разделам и выборный совет председателей. В этом "государстве в государстве" свой независимый от государства профессионально ориентированный суд (специализированный и зависимый только от парламента правозащитной сферы государства) с присяжными заседателями по специальности и полицией. В таком государстве в государстве парламентская ответственность неизмеримо больше, чем в демократии, не говоря уже об автократии.

Без конкуренции нормального общества и нормальной власти не будет. Профессионализм (степень профессионализма) - это тоже результат конкуренции. Но конкуренция должна быть цивилизованной, в рамках конституции и кодекса чести профессионала. Для этого и нужен кодекс чести профессионала и ответственность за его нарушение (снижение уровня профессионализма). В технократии нет чиновников, всюду своего рода интеллектуальные узко профилированные эксперты или технологи. Они депутаты, а технократическое законодательство и кодекс специалистов позволит  их отзывать (электронным голосованием по установленной форме, когда количество голосов недовольных деятельностью профессионала достигнет установленной квоты).

Технократическая конституция ориентирована на благо общества (это Благо было уже у Платона) и, если практика, на которой настоял эксперт, не подтвердит это благо, то последуют дисквалификации и снятие голосов (соответственно, спецы лишаются и материальных поощрений, а в отдельных случаях и накопленных материальных благ). Ответственность всегда лежит на экспертах с высшими категориями, вес голосов, как и оплата труда которых должны быть весьма значительны. Они берут на себя основную ответственность за ошибку.  Будут и конкурирующие профессионально ориентированные партии, и оппозиционные профессионально ориентированные гильдии. Внутриполитическую функцию выполняет сама структура и организация полипарламентского государства.

Литература:

1. Семёнов В.В. Логика платоновского «Парменида» и логика Гегеля // Платоновские исследования. Вып. I. Платоновское философское общество. РГГУ – РХГА. Москва – Санкт-Петербург. – 2014. - С. 185 – 198.

2. Платон. Государство. Кн. IV. // Собрание сочинений в 4 т. Т. 3.. – М., Мысль, 1994. – 422е – 423а.

3. Брюсов Валерий. Кризис парламентаризма / Валерий Брюсов //  Новый путь – 1903. - №2. – С. 205 – 208.

4. http://stuki-druki.com/Aforizmi-RaikinArkadiy.php Штуки-дрюки ©

5. Из «Книги циников» (1906, другой вариант названия: «Словарь Сатаны») американского писателя-юмориста Амброуза Бирса (1842—1914). Иногда эта фраза встречается в иной версии (перевод И. Кашкина): «Знаток: специалист, который знает решительно все в своей области и ровно ничего во всех остальных». Видимо, таким образом Л. Бирс перефразировал изречение «Старайся знать все о чем-нибудь и что-нибудь обо всем», принадлежащее английскому юристу и государственному деятелю Генри Питеру Бруму (1778—1868). Слова А. Бирса часто цитируются вместе с их комментарием, принадлежащим Николасу Батлеру (1862—1947): «Специалист знает всё больше и больше о всё меньшем и меньшем».

6. Коптюг В.А. Конференция ООН по окружающей среде и развитию - подготовительный процесс и итоги (Рио-де-Жанейро, июнь 1992 года) // Коптюг В.А.. - Новосибирск: СО РАН, 1992. - С. 5-23.

7. Улюкаев, А. В. Либерализм и политика переходного периода в современной России / А.В. Улюкаев // Мир Росси. - 1995. - № 2. – С. 3 – 35.

8.  Гегель Г.В.Ф. Феноменология духа. – М., Наука. – 2000. С. 73 – 77.

9. Гельман Владимир Яковлевич. Миссия невыполнима? Почему не удаются технократические реформы. [Электронный ресурс]. – Режим доступа:  (Дата обращения: 18.01.2019).

10. Арнольд В.И. Теория катастроф / В.И. Арнольд - М., Наука, 1990. – 128 с.

11. Шабров О. Ф. Политическое управление: проблемы стабильности и развития / О. Ф. Шабров  - М., Интеллект, 1997. –  200 с. 

12. Garlbreith J. K. Economics and the Social Purpose / Garlbreith. – Boston, 1973. – 82 с.