Вероломство образов

Подпись: « Ceci n’est pas une pipe» («Это не трубка!»)


Авантасии Обливи

 Авантасия Обливи — сочетание мозаики букв и звуков, скрывающих за собой тайну реального.
 Написал имя и сразу провалился в пропасть глубокой задумчивости: а кому я, собственно говоря, пишу? Разве за твоим псевдонимом скрывается реальный человек, а не лёгкая дымка карандашного наброска, сделанного художником на скорую руку? Нет, пойми меня правильно, я не сошёл с ума, хотя даже эта фраза — «сойти с ума» — на самом деле ничего не означает, ибо она, как и твой образ, — лишь фата-моргана действительности.
 Я помню залитый солнцем берег Португалии, поразивший меня калейдоскопом миражей, причудливо взобравшихся на плечи друг друга. Где-то на горизонте по невозмутимой глади безоблачного неба плыл корабль с белёсыми парусами, а под ним пряталась тонкая полоска прыгающих домиков, укутанных зеленью деревьев.
 Представим, я сошёл с ума. Но ведь сумасшествие — это целый роман трагически переплетающихся уникальных обстоятельств, либо шутливый танец, либо удар молнии тяжёлого психологического расстройства, моментально испепеляющий разум человека. А мы, пренебрегая тончайшими оттенками значений, грубыми мазками, пишем вульгарный «Чёрный квадрат» Малевича и бросаем, по сути, бессмысленную фразу, за которой скрывается образ, эрзац действительности, но не её глубинный смысл.
 Или, к примеру, вернёмся к твоему псевдониму, который, как картинная галерея, вмещает в себя сотни фотографий. Но разве изображение хоть что-то значит? Разве оно свидетельствует в пользу существования того или иного человека, события, явления?
 Как тонко это подметил Рене Магритт, нарисовав курительную трубку с парадоксальной подписью «Это не трубка»! Изображение трубки проработано до мельчайших деталей, в нём тесно переплетается гармония света и тени, но считать её трубкой, которую мог бы раскурить Шерлок Холмс, распутывающий эту забавную философскую проблему вероломства образов, никак нельзя.
 Современный мир погряз в непроходимом болоте ничего не значащих образов. Кораблекрушение на Гавайских островах, воспринятое через призму новостей, трансформируется в причудливые картины сюрреалистов. У каждого из нас своё собственное представление и интерпретация поданного к столу информационного блюда: всё зависит от разнообразия столовых приборов, которыми мы пользуемся. Для нас, зажиточных обжор, пресытившихся, смакующих каждый кусочек, не существует раненых, покалеченных и измученных моряков, для нас не существует трагедии, ибо вместо неё — лишь аппетитный безопасный образ, вызывающий слюноотделение.
 Я молчу про то, что люди сами превратились в ходячие, вечно занятые, спесивые и напыщенные образы самих себя, гипертрофированные до масштабов эпатажных картин Сальвадора Дали.
 А есть ли за листопадом образов место для чего-то искреннего, душевного, настоящего? Увы, меня разрывает на куски торнадо сомнений, ибо, кажется, вся наша жизнь, закованная в неподъёмные путы слов, — это сказка Ханса Кристиана Андерсена «Новое платье короля».
 Сама многозначительность слов — главный фальшивомонетчик смыслов. Я пытаюсь отплатить тебе за внимание банкнотами правдивости, но они превращаются в безликие и исчезающие бумажки, представляющие из себя лишь условную, а не абсолютную ценность. Выражаясь понятнее, рассказывая о вероломстве образов, я пользуюсь ими, тем самым потакая их размытости и неопределённости.
 Или, например, это письмо. Письмо ли это вообще? Совсем нет. Это замысловатая проекция моего внутреннего мира, отчеканенная бессмысленностью слов в эпистолярном жанре.
 Читатель, терпеливо дошедший до этих строк, вероятно, уже составил кое-какое мнение о «сумасшедшем», который в своём монологе обнажает главный грех человечества — почитание образа, а не сути.
 И всё-таки чему верить: образу трубки, столь талантливо изображённому Магриттом, или подписи, утверждающей, что никакой трубки нет и в помине?
 Я бы не верил ни образу, ни словам, его замещающим.
 Сломать монументальное здание, заслонившее истину пылью слов и образов, увидеть мир обнажённым, очищенным, не тронутым вереницей искажающих суть миражей — вот задача для каждого, кто желает подлинного знания, а не испещрённых обломков слов и аляповатых фресок образов.
 «Это и трубка, и её отсутствие одновременно,» — удивлённо воскликнет каждый, хотя бы однажды познавший суть вещей.
 Вот только мне искренне жаль, что на такую «ерунду» у человечества нет времени.
 А поэтому подпись: «Ceci n’est pas une pipe» («Это не трубка!»)
 
 Андрей Варвар, разрушитель образов
 
 P.S.
 People tend to fall in love with images…
 Knowing nothing about what it is.
 But there’s some deep reason for it,
 Please God give me strength to ignore it.