Эпизод 25. Суета

Эпизод 25. Суета

Глава 1
После занятия в техникуме, я сходил в техническую библиотеку и переписал нужные данные для устройства вентиляции. Это уже второй случай, когда я сталкиваюсь с этой темой. Затем пошёл в театр. Перед вечерним спектаклем я принимал верхнюю одежду у зрителей. А после представления, выдавал её согласно предъявленным номеркам. Никакой романтики и удовольствия. Затем, немножко выждав, пошёл за кулисы. На сцене рабочие лазили по огромной вертикальной декорации и негромко переговаривались.
- Привет! – сказал я Маше.
- Сам дурак! – грубо ответила мне девушка.
- Ты чего? – удивился я.
- А того. Колготки мои где?
- Какие колготки?
Маша пристально посмотрела на меня, и я догадался, о каких колготках идёт речь.
- Извини, они в доме у Медведева остались. Я тебе их потом принесу.
- Не потом, а сейчас. Это моя личная вещь, которую я тебе доверила. А ты её где-то бросил. Мы сегодня в театре ещё долго будем. Декорации во время спектакля чуть не рухнули. Поэтому, пока всё не приведут в порядок, театр не закроется. Так что иди в Берлогу и неси мне то, что взял.
- Ладно, - ответил я без особого энтузиазма. Хотя понимал, что девушка права. Нельзя быть таким рассеянным.

Глава 2
Пришёл к домику Медведева, нажал кнопку звонка. Хозяин подошёл к калитке и не открывая её, спросил:
- Что случилось?
- Я у вас колготки забыл. Они Машины. И она требует их назад. И ещё, я сделал расчёт вентиляционной системы.
- Ну, тогда, заходи, - смилостивился хозяин.
Мы вошли в дом.
- Где ты оставил колготки?
- Там, наверху, - кивнул я в сторону лестницы, ведущей на второй этаж.
- Тогда пошли.
Поднялись наверх. Я сразу приметил комок на секции. И взяв их, положил в карман. Медведев молчал и как-то странно смотрел на меня. Затем сказал:
- Пошли вниз, покажешь свои чертежи.
Мы спустились в зал.
- У меня, пока нет чертежей, только расчёты, - сказал я.
- Ну, так сделай их. Ты же сказал, что можешь это сделать.
- Я должен колготки Маше отнести.
- Сделай чертежи. Тут же не долго. Помоги нанести разметку на потолок. А я тебя потом отвезу к театру. Договорились?
- Договорились.
Тем более, что особого выбора у меня не было. На потолке мелом отметили местоположение конструкции, сняли размеры, записали их. Одним словом, сделали подготовительную работу.
- Ну вот, теперь я могу давать задание жестянщику, - сказал довольный Медведев, - поехали в театр.
Медведев прогрел двигатель «Москвича», стоявшего во дворе и мы отправились в путь.  Подъехали к театру, и я заторопился к служебному входу.
- А мне с тобой можно? – спросил Медведев.
- Можно, спектакль давно закончился. Главное, чтобы Маша была на месте.

Глава 3
Маша на месте была. А ещё на сцене всё так же суетились рабочие.
- О, какие люди! – заулыбалась Маша, - тебе, Медведев тоже что-то из женского подобрать?
- Шутишь, балаболка! – так же весело ответил мужчина.
- Почему, шучу? Вы же сами хотели костюм Белоснежки.
- Так это не для меня, это для представления в «Берлоге». Но ты сказала, что костюм не дашь. Что его шить нужно.
- Да, нужно, - согласилась Маша, - но показать могу. Даже примерить можете.
- Давай, - согласился Медведев.
Маша принесла платье вместе с вешалкой.
- Чего так долго? – поинтересовался Медведев.
- В запасниках искала. Этот спектакль уже давно не играли. Поэтому засунули платье в самый конец. Ну, что смотришь, добрый молодец? Раздевайся, не строй из себя невинную девицу.
Я разделся до трусов, привычно сбросив одежду на ближний стул. Маша быстро облачила меня в длинное до пола желтое платье из шуршащей ткани. Затем ловко надела и зашнуровала сзади синий корсет. Не было ни одного лишнего движения. Оправила платье и отошла в сторону.
- Как ты быстро управилась, - восхитился Медведев.
- За спектакль несколько раз переоденешь артистов за кулисами, ещё не так насобачишься, - меланхолично отозвалась Маша.
- А чем отличается костюм Красной шапочки от этого? – Снова поинтересовался Медведев.
- Ну, Красная шапочка, девочка маленькая и неразумная. Поэтому у такого персонажа платье короткое. Я бы ещё и панталончики с кружевами по низу, ей присовокупила. Да, ещё у Красной шапочки головной убор соответствующего цвета. А Белоснежка, вроде как взрослая девушка. Поэтому и платье длинное и корсет полагается. Всё это я могу и выкроить и сшить, главное…
Докончить фразу Маша не успела. Со стороны сцены раздался грохот, и звон разбитого стекла.
- Я сейчас, - сообщила она нам и убежала.
Я разглаживал руками платье. Оно было очень холодным. Наверное, это такая ткань или хранилище не отапливается. Подошёл к зеркалу, но толком рассмотреть себя не успел. Сзади мгновенно оказался Медведев.
- Ой, хороша, Даша, ой, хороша!
Я не успел ответить, что это имя мне не нравится, как почувствовал, что мужчина задрал на мне подол. Затем прижал к себе. Прижал сильно. Не вздохнуть, ни вырваться. Медведев стал через одежду мять мою грудь. Наткнулся на корсет и попытался его развязать. Но у него это не получилось. Я чувствовал, как Медведев возбудился.
«Только бы он не попытался сделать что-нибудь глупое сейчас, - мелькнуло у меня в голове, - мы же потом оба стыда не оберёмся!»
Но тут среди вешалок замелькала Маша и Медведев мгновенно меня отпустил.
- Из декорации выпало окно, - сообщила она, - люди целы, стекло вдребезги. Ну что, будете заказывать такой костюм?

Глава 4
Костюм мы не заказали. Не сговариваясь, мы с Медведевым заявили что нужно ещё раз всё обдумать.
- Почему тебе не понравился костюм Белоснежки? – спросил Медведев, когда мы сели в машину.
- Платье слишком длинное. Не зря же от таких со временем отказались. Да и ткань неприятная. Холодная и скользкая. А вам, почему не понравилось?
- Да ну их, эти шнурочки и корсеты. Одна тягомотина с ними. Да и не хочется, чтобы Маша была в курсе нашей идеи. Можем потом просто съездить в соседнюю Литву и там купить то, что нужно. Согласен?
- Наверное, согласен. Но не очень представляю себе свою роль с вашими картёжниками.
- Забудь про это, - сказал Медведев, - ко мне сегодня уже приходили наши недавние гости. Интересовались девушкой, которая сидела в саду на скамейке. Спрашивали, когда ещё её ждать. Я ответил, что это был актёр, который отстал от своей  группы.
- От труппы, - поправил я.
- Я уже понял, что ты умный и начитанный. Пусть будет труппа. Одним словом, тот персонаж уехал и больше не вернётся. Я не знаю, почему, но меня очень заводит, когда на тебе бабские вещи. Пытался возбудиться на тебя, когда  ты по дому в своей обычной одежде ходил и не смог.
Я вспомнил взгляд Медведева, когда пришёл за колготками, и мы поднялись на второй этаж. Так вот, что это было.
- Потому что я не педик! – Продолжал Медведев, - поэтому и не реагирую. А вот, когда ты надеваешь бабский прикид и поворачиваешься задом, то меня просто распирает от желания. Причём я ведь понимаю своим разумом, что под подолом женской пи…ды не будет, но сделать с собой ничего не могу. Хочешь у меня работать? Мне нужен помощник по дому. А я тебе буду платить свою стипендию.
- Надо подумать, я ведь гардеробщиком подрабатываю в театре, - ответил я.
 Я тогда ещё не знал, что в скором времени один не очень трезвый зритель, сдавший мне своё пальто, обвинит меня в краже дорогого шарфа. Поскольку, я не числился в штате официально, то разбираться не стали. Меня просто уволили. А шарф потом нашёлся. Этот зритель забыл его в кафе, куда заходил перед спектаклем, выпить-закусить.
- А почему вы женщину не возьмёте в помощницы? – поинтересовался я.
- Жил я раньше с одной дамой. Но когда открыл «Берлогу» и стал приглашать туда публику для посиделок и выпивки, то моя краля возомнила себя певицей. Да не какой-нибудь, а оперной. И каждый вечер стала закатывать сольные концерты из семи известных ей песен. Люди сначала молчали. А потом стали массово саботировать мероприятие. Я поговорил с этой певицей. Она наотрез отказалась быть в «Берлоге» на правах персонала, а захотела быть Владычицей морской. Ну, я и послал её куда подальше. Потом жил ещё с одной женщиной. И красивая и умная. Да только стала она романы крутить почти у меня на виду. А потом ещё и глаза делать круглыми, а губки бантиком. Мол, я всё не так понял. И эту выгнал пинком под зад.
А в тебе меня всё устраивает. Ты хороший работник. В мои дела не лезешь. Голова на месте. Руки тоже. Да и чудачество твоё по поводу бабской одежды меня не напрягает. Я даже нахожу его милым. Будешь уборку после гостей делать в таком виде. А по мне, так вроде и женщина в доме. Да и сперму будет куда слить.
«Слить сперму». Эта фраза резанула мне слух. Не своей грубой прямолинейностью, а тем, что примерно так я относился к Инессе Александровне. Я тоже просто сливал в неё свою сперму. Интересно, что у меня сейчас не было потребности в женщине. А вновь проснулось желание мужчины.
- Баб терпеть не могу, - продолжал Медведев, - нет, я  не гомик. Я имею в виду, просто отношение к ним, как к людям. Чем, они нас мужчин привязать к себе хотят? Да своей пи…дой.  Все они б…яди. Вот даже ты, как надел юбку, стал б…ядью. И попользовали тебя в один вечер во все твои дыры. А тебе, это даже нравится. Всем нравится, когда их еб..т. Потому что при этом ничего делать не нужно, только ноги раздвигай. Ну, с тобой проще. Ты всё-таки мужчина. Хотя и любишь бабскую одежду.
Я молчал. Медведев прав, всем нравится, когда их имеют. Причём имеют не фигурально, а вполне реально. А ведь он склоняет меня к банальному сожительству. В качестве помощника по дому и сосуда для спермы. Правда, все предыдущие помощницы сбежали от этого человека. Но тут причина понятна. Если я в своём дупле полноценно не почувствовал птичку, то что говорить про женские гнезда, в которые, наверняка залетали экземпляры и покрупнее медведевской колибри. Ладно, от меня не убудет.
- Я согласен.
- Вот и хорошо,  - обрадовался Медведев, - заходи, как будет свободное время. Кстати, через пару дней трубы для вентиляции будут готовы. Моторы мне достанут. Приходи, поможешь монтировать.
- Приду.
- А вот и твоё общежитие.
Мы распрощались, и я пошёл в свою комнату, которую делил на пару с новым соседом, Маратом.