Сыщики поневоле часть 4

      Директор лагеря была удивлена приезду мужчин, которые интересовались Ильиной и её сыном.   
      – Так вы говорите, Ирина Петровна, что Ильина взяла сына и поехала с ним домой? – удивлённо спросил её Максим. – Но они домой не вернулись.
      – Как не вернулись? Что вы такое говорите?– взволнованно проговорила директор, и нервно стала ходить по кабинету.
Потом она достала заявление Ильиной, в котором та изъявила желание забрать сына домой.
 – Я же ведь предупредила Ларису Леонидовну, что в город ушла последняя электричка, и предложила им переночевать в лагере. Но она такая настырная и слушать меня не стала. Забрала сына и сказала, что доберётся до города на попутной машине. 

      Женщина совсем разволновалась, и на лице у неё выступили красные пятна. Ей было неприятно, что Ильины не вернулись домой и теперь их разыскивают. Она очень боялась быть втянутой в их исчезновение и с интересом спросила:
      – А кем вы ей приходитесь? А то я даже не знаю, с кем разговариваю. Вы уж, пожалуйста, представьтесь.
      – Мы её родственники, – не задумываясь, ответил Максим.
      – А похоже, что  полицейские.

       Максим понял состояние директора и успокоил её: 
       – Успокойтесь, Ирина Петровна, мы не из полиции. И к вам никаких претензий нет. Ведь Лариса написала заявление о том, что забирает сына раньше срока окончания смены. Так что вы отдали ребёнка матери на основании этого заявления. А вот куда они делись – это вопрос.
       Лазаревы попросили директора проводить их к лагерному врачу… 
       – Я же убеждала Ильину, что со здоровьем её сына всё нормально, –  говорила врач, когда Максим расспрашивал её об Ильиных. – Просто у мальчика разболелся живот и я, чтобы исключить воспаление аппендикса, вызвала скорую помощь.

       – Хорошо. Мне понятно, что у мальчика со здоровьем было всё в порядке. Но кто тогда вызвал его мать в лагерь, сославшись на болезнь сына? – задумчиво спросил Леонид Петрович. – Нам об этом звонке сказали на Ларисиной работе. Лично вам, Зинаида Фёдоровна, не показалось это странным?
       – Вы знаете, ведь я тоже думала над этим. Но кто бы это мог звонить, ума не приложу…   
       – Постойте, – перебил врача Максим, – а врач скорой помощи не говорил вам, что ребёнку необходим домашний уход? Может, он обратил ваше внимание на то, что сейчас ему лучше побыть дома, под присмотром матери?

       Зинаида Фёдоровна задумалась. Она сняла очки и, закрыв глаза, потёрла себе переносицу. Потом тихо, словно всё ещё продолжая вспоминать, сказала:
       – Да нет. Врач ничего такого не говорил, а вот медбрат, который был с ним, заинтересовался Борисом. Точно, вот сейчас я припоминаю, что,  записывая данные Ильина, он сказал, что лучше мальчику быть под присмотром матери. А потом спросил, кем работает его мать и сможет ли она побыть с сыном.  Я тогда не придала значения его словам, а вот теперь задумалась над ними.

       – Так получается, что только он высказывал своё мнение по поводу домашнего ухода за мальчиком? –  спросил Максим.
       – Получается, что так.   
       – Так вы дали ему телефон Ильиной? – спросил уже Леонид Петрович.
       – Нет, он не спрашивал его. Да я и не дала бы. При необходимости, я сама могла позвонить матери мальчика.
       – Зинаида Фёдоровна, тогда почему, вспомнив о медбрате, вам его слова всё же показались странными? – снова спросил Леонид Петрович. – И ещё, пожалуйста, назовите фамилию врача, который был у вас и, по возможности, фамилию этого медбрата.

       Врач с удивлением посмотрела на мужчин, и по выражению  её лица можно было понять одно: «А немного ли вы хотите?»
       И тут Лазаревы сообразили, что ведут себя совсем никак родственники, а как сыскари – по наработанной уже системе.
       – Вы не обижайтесь на нас, что мы задаём вам такие вопросы, но мы родственники Ларисы и хотим найти её. Ведь нам совсем небезразлично, что с ней и Борей случилось. И любая ваша информация поможет нам,  – быстро сказал Максим, в оправдание.
       Врач пожала плечами и, доставая   из ящика своего стола блокнот, сказала:
       – Да, я понимаю вас. Слова же медбрата мне не показались странными потому, что говорил он как-то настойчиво, словно мальчику действительно требовался материнский уход. И тогда я даже подумала, что он знает Бориса или  его фамилия ему знакома…

       После этих слов врач открыла блокнот и сказала:
       – Фамилии медбрата у меня нет, а вот данные врача есть. Я иногда звоню ему, если самой не справиться в данных условиях с больными детьми. Ведь с ребятами всякое может случиться, а Яблоков Константин Петрович  быстро приезжает к нам. Запишите  номер его мобильника.
       – А в каком отряде был Боря? – спросил Леонид Петрович.
       – В шестом.

        Поблагодарив  Зинаиду Фёдоровну за информацию, Лазаревы пошли в шестой отряд. На территории лагеря было шумно, так как ребята весело играли кто во что: кто в волейбол, кто просто в догонялки, а некоторые лазили по спортивным снарядам, словно шустрые обезьянки. Максим увидел на скамейке двух молоденьких девушек, которые присматривали за ребятами и в то же время о чём-то оживлённо беседовали. Отец с сыном  подошли к ним и, поздоровавшись, спросили, где находится шестой отряд.

        – А дети из шестого отряда разошлись по кружкам,  – ответила одна из девушек. – А вам кто нужен?
        – Да нам нужна их воспитательница, – ответил Максим, улыбаясь девушкам.
        Девушки улыбнулись ему в ответ и почти в один голос позвали паренька, который сидел на соседней скамейке. Парнишка быстро подошёл к ним.
        – Стас, позови, пожалуйста, Надежду Геннадьевну – воспитательницу шестого отряда. Она сейчас в беседке, где ребята занимаются лепкой.

        Уже  через несколько минут,  парнишка вернулся с Надеждой Геннадьевной.  Это была молодая девушка, лет девятнадцати. Она с удивлением посмотрела на мужчин и на лице её появилась чуть заметная тревога.  Лазаревы представились девушке родственниками Ильиной и сказали, что им необходимо поговорить с ней.
        – Хорошо. Только давайте пройдёмте в беседку. Я не могу оставлять детей одних без присмотра.
        Втроём они подошли к беседке, где дети увлечённо были заняты лепкой. Девушка внимательно посмотрела на ребят и, убедившись, что все на месте, предложила присесть на скамейку рядом с беседкой.

        – Так о чём вы хотели со мной поговорить? – спросила она.
        – Нас интересует Ильин Борис. Мы знаем, что его вчера забрала мать.
        Произнося эти слова, Максим внимательно следил за выражением лица девушки. По всему было видно, что она не ожидала расспросов об Ильине, отчего немного даже растерялась.
        – А почему вас интересует Боря? – удивлённо спросила она Максима. – Действительно, его вчера забрала мать. Она приехала вечером, и, написав директору заявление, увезла сына домой.

        – Понимаете, Надежда Геннадьевна, домой-то они вчера не вернулись. Вот поэтому, мы сейчас здесь.
        В глазах девушки появился испуг, а щёки заполыхали, словно их обожгли крапивой.
        – Как не приехали? Что с ними?
        – Вот так и не приехали… Надежда Геннадьевна, расскажите нам, пожалуйста, всё  с того момента, когда мальчику стало плохо. И постарайтесь вспомнить все мелочи касающиеся именно этого случая. Мы хотим сами, не привлекая полицию, найти Ларису с Боренькой.
        Воспитательница задумалась и слегка нахмурила брови.
        – Когда Борису стало плохо, а это было сразу после завтрака, я отвела его к врачу. Зинаида Фёдоровна оставила мальчика у себя,  вызвала скорую помощь, а я пошла к ребятам. Их же не оставишь долго одних. А вечером его забрала мама. Вот и всё.

        – Так, это понятно. А вот, когда приехала скорая помощь, то вы приходили к мальчику в медпункт?  – спросил Леонид Петрович.
        – Да, я ходила туда узнать о состоянии мальчика. Ко мне ещё подошёл санитар скорой и спросил домашний адрес Бориса. Меня это удивило. Ведь в медкарте есть его адрес.
        – И вы ему, конечно, сказали? – спросил Максим.
        – Нет. Я же не помню наизусть домашние адреса своих ребят. Вот только мне был непонятен его вопрос об отце Бориса. Причём тут он, если ребёнка  не надо было увозить в больницу.
        – А что конкретно спрашивал он об отце? – заинтересованно спросил Максим.
        – Ну, кто он такой и живёт ли с семьёй. Я, честно говоря, даже  удивилась таким вопросам.

        Неожиданно у девушки на лице снова появился румянец и она, глядя себе под ноги, тихо произнесла:
        – Я дала ему телефон Ильиной… Ведь он так убедительно говорил, что ему просто необходимо позвонить маме Бориса.  Все же телефонные номера родителей у меня в  мобильнике.
        Леонид Петрович внимательно слушал ответы девушки и  не перебивал её. Он достал записи Вячеслава и, бегло просмотрев их, обратился к ней:
        – Надежда Геннадьевна, постарайтесь вспомнить, как именно он спросил вас об отце мальчика.  Это было простое любопытство с его стороны или вам показалось, что он всё же знает семью Ильиных?

        Девушка встала со скамейки и стала расхаживать вдоль неё,  скрестив руки на груди. Потом, посмотрев на Леонида Петровича, с тревогой в голосе произнесла:
        – Да, честно говоря, я даже не поняла. Директор уже спрашивала меня о звонке Ильиной, но я точно не звонила…  Но парню я дала рабочий телефон Ильиной… Возможно, это он и звонил ей?. 
       Наступило молчание.  Воспитательница, не зная как себя вести, смотрела себе под ноги,  чертя босоножкой на песке  линии.    
       – Скажите, Надежда Геннадьевна, – прервав молчание, обратился к ней Максим,  – а раньше вы видели этого медбрата?
       – Нет, никогда.

       Лазаревы распрощались с воспитательницей и направились  к выходу.
       «Никакие они не родственники! – подумала воспитательница. – Скорее всего, детективы».
       Подойдя к воротам, Лазаревы решили расспросить ещё и охранника о медбрате...
       – Машина скорой приезжала как раз в мою смену,  – охотно ответил тот.  – Никого  в больницу не увезли, и меня никто ни о ком не расспрашивал. Я лично открывал и закрывал ворота.  Вот и всё.

       Не получив из слов охранника ничего для себя нового, отец с сыном пошли по тропинке к шоссе, где была припаркована их машина. 
       – Да, сын, это ты здорово придумал с родственниками, только мне кажется, что нам никто не поверил. А теперь давай пойдём помедленней. Ведь Ильины наверняка шли  по этой же тропинке, так как другой рядом нет. Мало ли что.  Может, увидим что-то интересное.

        Максим ничего не ответил на слова отца, а стал спускаться по тропинке,  внимательно смотря по сторонам. Дойдя до шоссе, они ничего, чтобы могло заинтересовать их, не нашли. Сев в машину, Лазаревы стали  размышлять о дальнейших своих действиях.
        – Вот смотри, Максим, – обратился отец к сыну, – этот медбрат очень интересная для нас личность. Возможно, что именно он звонил Ильиной на работу, а голос он мог спокойно изменить. Ведь секретарь не поняла, кто звонил: мужчина или женщина.

       – Я думаю, нам надо сходу ехать в больницу. Там и посмотрим на этого медбрата, да заодно и на врача.  Я тоже думаю, что медбрат каким-то боком причастен  к исчезновению матери с ребёнком. Только пока не вижу мотива.
       – Ну, в наше время, чтобы избавиться от человека или досадить ему, мотив может быть далеко не один: деньги, недвижимость, месть, неразделённая любовь, зависть, продвижение по службе, наследство и так далее…  А по ходу расследования, не всегда сразу поймёшь, какой мотив толкнул человека на преступление, пока не поймаешь его. Только я склонен думать, что женщина с ребёнком пропали не по своей воле… 
   
       Но Максим, недослушав  отца, неожиданно вышел из машины.
       – Что случилось, Максим? – спросил тот у сына и последовал за ним.
       – Смотри, отец, на кустарнике висит какая-то белая тряпка.
        Подходя к кустарнику, который рос прямо у дороги, он снял белый лоскут, который, очевидно, был оторван от простыни и понюхал его.  От него исходил какой-то еле уловимый запах.

       Леонид Петрович тоже понюхал лоскут.
       – Скорее всего, этот кусок ткани  был смочен хлороформом, – задумчиво проговорил он. – А если это так, то  предназначался он Ильиным. Предположим, что Ильины опаздывали на электричку и решили добраться до города на попутной машине…
       – Вот их и подвезли,  – перебил отца Максим. –  Не исключено, что мать с сыном усыпили и увезли в неизвестном нам направлении. Интересно, один человек всё это провернул или не один? Ну, а тряпку просто выбросили… Выходит, Ильины действительно в опасности.
 
       Убирая лоскут  в полиэтиленовый пакет, Максим был уверен, что эксперт найдёт на нём пальчики неизвестного похитителя. Довольные своей находкой, Лазаревы поехали в больницу.
       – Нам  с тобой повезло, что мы знали, куда поехала Ильина, –  сказал отец. – Теперь  мы можем предположить каким образом её с сыном могли похитить. Но на самом деле – это всего лишь наша версия и будем придерживаться её. Зная же, что воспитательница дала медбрату рабочий номер Ильиной, мы можем выйти на звонившего человека. На данный момент медбрат – наша единственная зацепка.  Теперь в приёмном отделении больницы расспросим о нём, но так, чтобы не спугнуть его.  Представляться же сотрудниками полиции не будем. Да и врачу, открываться со своим истинным визитом,  не следует. А вдруг, и он имеет ко всему этому отношение?..  Ну, хорошо, по ходу мы сообразим что-нибудь.
       Леонид Петрович похлопал сына по плечу, как бы обнадёживая его, что у них всё получится…

Продолжение следует...


http://proza.ru/2019/01/19/744