Черепа. Часть 2. Глава 2

2.



Когда я дрыхну, то обычно не вижу никаких снов. Вот Кусок, тот любит чесать, типа во снах успел перепихнуться с половиной Вазерома, а Свину вечно снится жратва. Псих как-то ляпнул, что частенько вспоминает, как его, ещё новобранца. Сержант за волосья таскал. А я как завалюсь, так будто в чёрный мешок сунули.
А сегодня, то ли шибко устал, то ли от всех этих скелетов, да стариканов из гроба башка набекрень съехала. Короче, увидел сон, да ещё и чёткий такой, что от реальной жизни ни хрена не отличишь.
Да я и не понял, что сплю.
Просто никак не мог взять в толк, что за фигня происходит. Какой-то огроменный дом с кучей комнат - явно богатей живёт, может даже дворянская рожа. Под ногами – ковры, на стенах – тоже, с потолка золотые подсвечники свисают, а из открытых окон – солнечный свет. Как я тут оказался – хрен его знает и спросить не у кого: во всех комнатах – никого. Только вроде бы откуда-то издалека доносится чей-то тихий голос. Иногда – смех.
Ну я решил сходить поглядеть, кому там весело, а заодно спросить, куда меня занесло. Иду, а ковры такие мягкие, что шагов не слыхать. И вообще – никаких звуков, кроме бубнежа спереди. Иногда вроде один языком чешет, а временами – двое или трое, но все голоса мужские, бабских не слыхать.
И вот добрался я до закрытой двери и тут какого-то хрена меня в холодный пот кинуло. Ну ведь нет ни черта страшного: обычная двустворчатая дверь из светлого дерева, а у меня аж ноги подламываются. А когда такое случается, что нужно делать? Правильно, или драпать, или дать себе пинка и гнать вперёд.
Драпать смысла не было, поэтому я толкнул дверь и оказался в большой круглой комнате. На стенах чьи-то портреты висят, но чьи – непонятно, потому как у всех рожи смазаны, точно кто-то краску растёр. Окон и светильников нет, но почему-то светло. В центре стоит здоровенное кресло с высоченной спинкой, вроде тех, где короли свои задницы греют. На спинке – странный герб, типа кружка из двух половинок, чёрной и белой.
В кресле сидел мужик и его рожа почему-то показалась мне очень знакомой. Где-то видел, а где – вспомнить не могу, хоть убей. Вроде молодой, а вроде и нет, сразу не разобрать. Волосы светлые, ниже плеч, а морда такая приторная, как всем бабам нравится.  В руках этот тип держал какую-то хрень, вроде булавы, но маленькой и по виду – золотой, с цветными камешками.
Перед креслом стояли трое. Все высокие, широкоплечие и в походной одежде. На таких посмотришь и сразу понятно – опытные рубаки. Одно, как мечи придерживают, о многом говорит. Ты деревенскому дураку вон железяку сунь, он в ней сразу запутается. А тут – совсем другое дело.
Ладно. Тут другое. На полу валяется дохлая баба и башки у неё нет. А я вот поглядел на бабу и понял, что уже видел её где-то. И даже несмотря на отчекрыженный котелок всё одно узнал. И как только начал окончательно распознавать, тот тип, что сидел на кресле, посмотрел на меня и улыбнулся. Улыбнулся, а после протянул свободную руку и достал из-за кресла отрубленную башку. Ну точно, как я и думал. На меня уставилась белыми глазами Её величие Вазерома, королева Хлоя.
- У тебя есть выбор. Крест, - сказал мужик и его голос так больно отдался в черепушке, словно изнутри шестопёром бахнули. – Или ты делаешь мне этот подарок или я отдам тебя и весь твой отряд им.
И показал своей булавой куда-то за мою спину. В этот момент по шкуре протопталось настоящее стадо ледяных кабанов. Но я один чёрт обернулся. И увидел, как из отрытой двери на меня бросилась куча разинувших пасти демонов.
Я отскочил и немедленно приложился затылком о дерево, возле которого спал. Ни хрена не понял и попытался стукнуть кого-то, кто мелькал перед глазами. Джессип спокойно отбил удар и отступив на шаг прищурился.
- Приснилось чего? – на губах блондинчика блуждала странная улыбка. – Ты тут так подпрыгивал, точно на муравейник сел. С добрым утром.
На лбу застывал пот. Я провёл пальцами по глазам и покачал головой. Надо же! Не, чтобы такое, как Куску – вечно всякая дрянь достаётся.
- Есть такое, - проворчал я, поднимаясь на ноги и потягиваясь. Кости жалобно хрустели, намекая дураку, что спать нужно хотя бы лёжа, ежели уж не вышло на соломенном тюфяке. – Ты то чего подскочил?
Только-только начинало сереть и на небе ещё вовсю моргали звёзды. Холодный ветер гонял меж деревьев клочья противного тумана и где-то из леса кричала какая-то напрочь одуревшая птица. Кроме меня и графа все остальные спали. Костёр давно потух, но пацаны всё одно лежали кругом кострища, точно думали получить какое-никакое тепло. Королева спала, свернувшись калачиком и на ней, кроме собственного плаща лежал ещё и Джессипов.
- Твой человек разбудил, - граф прикрыл рот ладонью. – Кажется ты его называешь Рогатым. Сказал, что от главной дороги слышен подозрительный шум. Похоже на столкновение.
- Тебя-то он нахрена поднял? – оборву Рогатому уши. Забыл, кому подчиняется?
- Так ведь ты не просыпался, - граф хмыкнул. – Я же говорю, сидел, привалившись к дереву, подпрыгивал, но не просыпался. Твой боец начал так громко ругаться, что разбудил меня. Я велел ему возвращаться обратно и следить за развитием ситуации. Мало ли как там всё обернётся. Но пока тихо.
- Ясно. – я мазнул по влажной от росы траве пятернёй, а после протёр рожу. Стало полегче. – Пойду, посмотрю, в чём там дело. Шухера без повода не бывает.
- Я с тобой, - кажется, граф хотел туда идти и без меня. Потому как успел нацепить меч, да и вообще гляделся так бодрячком, точно и не спал вовсе. – Однако, предварительно не мешало бы кого-нибудь разбудить. На всякий случай.
- Забыл тебя спросить, - я пнул Шамана. Тот подскочил и дико уставился на меня. Хавальник открыл.
- Тихо ты! – я подобрал своё оружие и поёжился. Сыро, мать бы его так! – Там какой-то шухер на тракте. Мы сходим, заценим. А ты сиди и слушай. Ежели что-то важное – дам знать. Свистну один раз, подрывайте задницы и валите, как можно быстрее и дальше. Два раза, опять же, буди всех и ко мне на помощь. Понятно?
Шаман торопливо кивнул. Я зевнул, до хруста в челюсти и пошёл вперёд. Деревья в тумане напоминали мертвяков из детских страшилок. Ну там, где они выбирались из могил, чтобы пожрать человечины. Мы, пацанами, дохрена такой чепухи наслушались. После никто не мог уснуть, а самые зелёные всё хныкали да мамок звали. Дык откуда им взяться?
Ладно, насчёт кипиша. О, точно! Стоило нам выйти к дороге, как я услышал звуки близкой потасовки. Кричали мало, больше звенело, да глухо ухало. Иногда кто-то коротко взвизгивал и тут же утихал. Ржали лошади, значит рубились конники. И явно не какие-то залётные гоп-стопили караван. Во-первых, торговые по ночи не лазят, а во-вторых, когда купчину режут, тот скулит о пощаде так, что уши закладывает.
- Идём. – я мотнул башкой и показал, как идём: не выходя на дорогу, у самого края леса. В утреннем сумраке заметят не сразу, ежели увидят вообще. – Где Рогатый, мать его?
Внезапно мимо проскакала взмыленная лошадь. С неё, зацепившись ногой за стремя, свисал мужик с раскроенной пополам черепушкой. Видать, только что получил подарочек: кровища хлестала вовсю, а сам конник помалкивал – значит готов. Одежда не армейская, но уж больно ладно всё выглядит, одно к одному. Да и видал я такие кольчуги прежде. Кажется, догадываюсь, кто там рубится, с одной стороны. А вот теперь совсем интересно, кто там так справно мутузит королевских ловчих?
- Егерь, - Джессип проводил конника взглядом. На физии графа читалась оторопь. – Что происходит?
- Ща узнаем, тут уже недалеко, - я взвёл арбалет. – Оружие приготовь. Чуйка у меня, что потребуется.
Навстречу кто-то бежал. Бежал быстро и совершенно не скрываясь. Граф вынул из ножен свою железяку, а я поднял арбалет и поймал смутный силуэт на конец болта. После положил палец на спусковую скобу. Ещё чуть…
- Крест! – я едва не нажал на спуск, даже понимая, что вижу Рогатого. – Твою мать, я чуть не обосрался!
- Ты, мать твою, только что едва на тот свет не отправился, дубина, - я опустил оружие. Блондинчик за спиной тихо хрюкнул. – какого дьявола происходит? И чего ты носишься, будто кобель, которому хвост прищемили?
- Дык это, Крест, там наши с ловчими рубятся. По ходу те засаду устроили, а Псих это дело просёк и пустил пацанов по лесу. Сейчас волчар зажали по центру тракта и рубят в капусту. Но гады ещё держатся.
- Так в чём дело? – я ухмыльнулся и сунул два пальца в рот. Внезапно кто-то ухватил меня за плечо. А, граф с перекошенной мордой. – Тебе какого надо? Потом перебазарим.
- Крест, ты что, собираешься напасть на королевских служащих? Это же серьёзное преступление!
- Дядя, а ты что, с дуба рухнул? – я сбросил его руку. –Наши УЖЕ с ними бодаются, если что. И вот как ты думаешь, ежели я сейчас выйду и скажу: а ну завязывайте дурака валять, то они все тут же послушаются, перестанут резать друг другу глотки и разбегутся?
- Хорошо, я им скажу…
- Ты скажешь? А кто ты для них? Скажешь, типа я – граф, все меня слушайте, так? И даже, если они поверят, дальше что? Ничо, что ваших только что тут покрошили, вообще-то все мы – друзья? Да и не стал бы Псих просто так ловчих щемить, значит есть причина. Всё, не хочешь замараться – вали к Её величию и будь с ней.
Я громко свистнул два раза. Эхо испуганной лисицей удрало в деревья и почти сразу раздался ответный свист. Всё нормально, Шаман услышал.
- Тебя наши видели? – спросил я у Рогатого. То помотал головой. – Лады, дуй к дороге, стань так, чтобы сразу по башке не словить и ори во всю глотку, что ща Крест подтянется. Пошёл.
Пацаны прибыли даже раньше, чем я ожидал. А пока я слушал дикие вопли Рогатого, да звуки рубки. Стоило Рогатому подать голос, как биться стали много злобнее, да ещё и орать принялись. Видать, ловчие сообразили, что им приходит окончательная хана.
Из тумана послышался конский топот и показались смутные силуэты всадников. Я тут же рванул в сторону тракта и стоило поравняться с Чёртом, прыгнул на коня, ухватившись рукой за седло. Чертяка приветственно захрапел, а парни принялись вопить, точно пытались напугать весь чёртов ад. Не, ну если бы дьяволы увидели Глыбу с его перекошенной рожей, на которой отпечаталась какая-то ветка, точно бы обгадились.
Толпа на тракте походила на какую-то здоровенную бесформенную тварь, типа тех, что живут в южных морях. У этой тоже имелась куча ног, рук и ещё хрен пойми каких отростков. Теперь бы ещё разобрать, где наши, а где – нет. Ежели Рогатый всё правильно разобрал, то наши должны быть по краям, а ловчие –  в серёдке.
Мы вплотную приблизились к рубящимся. Один из конников оглянулся. Ха, да это же – Угол! Боец радостно присвистнули едва не получил коротким топориком по затылку. Я, почти не целясь, шмальнул из арбалета и лысый крепыш, замахнувшийся топором, взмахнув руками, улетел под ноги глухо фыркающим лошадям.
- Вперёд! – скомандовал я своим и наподдал пятками Чертяке.
Пусть нас прибыло совсем немного, но во время любой потасовки даже пара свежих рыл способна переломить ситуацию. И уж точно не прибавит радости врагу.
Я забросил арбалет за спину и покрепче вцепился ногами в коня. Теперь главное – не дать себя вышибить из седла. Затопчут, как пить дать. Мелькнула оскаленная физия мужика с бельмом на правом глазу – след от давнего шрама. А получи ещё один – свеженький! Справа тыкали дротиком, но я просто перерубил древко и почти без замаха ткнул в глотку. Меч заскрежетал и едва не застрял между кирасой и шлемом.
Кто-то дико кричал за спиной. Голос, вроде как женский. Неужто Её величие прибыло, полюбоваться? Надеюсь, у блондинчика достанет ума держать Хлою в безопасном месте.
Егерь оказался совсем рядом, почти плечо в плечо и сдуру попытался ткнуть меня навершием шлема в глаз. Я приложил врага рукоятью оружия в челюсть, а после, когда парень наклонился, всадил ему меч в глаз. В этот раз скрежетало о кости черепа.
Впереди показалась знакомая морда. В смысле – харя Психового Лиса. Такая же наглая, как и у хозяина. Сам Псих яростно отбивал атаки сразу двух ловчих. У одного я заметил на шлеме жёлтую нашлёпку – лейтенант, поди ты! Да и рубится неплохо так, по-лейтенантски. Вона, помощнику моему чуть запасную дырку в пузе не проделал.
Чёрт прыгнул вперёд, пихнув грудиной каурого лейтенантского. Ловчий сообразил, что пришло время мутузиться с кем-то новым и рубанул меня длинной саблей. Я отбил удар, да с такой силой, что егерь зашипел от боли и заставил Чёрта ещё раз наскочить на вражеского коня. Чертяка сообразил, что от него требуется и хватанул каурого зубами за шею. Тот жалобно завопил и попытался отскочить. Куда, в эдакой-то толчее!
Лейтенант покачнулся, на мгновение потерял равновесие, а я, не теряя времени, принялся рубить его своей железкой. Справа, слева, сверху, опять слева и ещё – сверху. Не, хорошо их всё-таки учат, вона сколько раз отбил! Другой бы уже валялся с пробитой башней. А ну, ещё быстрее. Слева, справа, сверху. Сильнее!
Лейтенант пропустил косой по башке, выронил саблю и схватился за пояс, где у него висел длинный нож. Ремень шлема у ловчего лопнул и на бледную рожу хлынула кровь. Не дожидаясь, пока враг очухается я сбил шлем и следующим ударом снёс половину черепа.
Пока метелил своего, Псих успел справиться со вторым и теперь весело скалился, выдёргивая меч из прорубленной кольчуги. Егерь моргнул белыми глазами и упал на шею своего коня. Да и вообще, как я заметил, основной замес подходил к концу: ловчих оставалось раз, два и обчёлся. Сражались ни конечно умело и яростно, да куда ж ты денешься, когда тебя рубят сразу со всех сторон? Правильно, только к чертям, в ад. Туда, куда всем ловчим полагается.
Меч я пока не прятал. Мало ли. Бывало всякое. И мертвяками прикидывались и таились под жмурами. Кто, чтобы отомстить за своих, а кто и просто ушибленный в горячке боя не вовремя приходил в себя. Мне так один раз ногу насквозь проткнули. А ежели бы ударили чуть левее, про баб можно было совсем забыть. Куда оно годится?
- Отъедем? – я мотнул головой, и Псих согласно кивнул. Оружие он тоже прятать не торопился.
Пока ехали, пацаны кричали приветствия и спрашивали, какого хрена мы тут делаем. Собственно, я собирался задать Психу тот же вопрос. И ещё кое-какие. Главное, за каким хреном ему вздумалось бодаться с ловчими. И отряд не маленький, судя по трупам на земле, рыл, эдак, в полста. Столько обычно посылают, ежели накрывают крупную банду.
Ну, такую, как наш отряд.
Выехали на край тракта. Ух ты, оказывается, времени прошло немало так – солнце успело подняться. Туман пропал, как и не было, так что я мог видеть Её величие – злую-презлую, рядом с угрюмым, до черноты, Джессипом. Увидев меня, Хлоя так обрадовалась, что от души врезала своему рыжему – тот аж подпрыгнул.
- Так, пока мне не начали выедать мозги, - вот теперь можно железяку и спрятать. Почищу позже, - ты мне объясни, какого дьявола вы тут делаете и что не поделили с ловчими. Как по мне, вы уже давно должны обтирать стены Нарменса.
- Быстрый ты, что тот понос, - Псих сплюнул и высморкался. – Мало того, что, как сам понимаешь, мы не шибко в сраный Нарменс торопимся, так ещё и мочи нет никакой в него добраться.
- Это ещё с какого перепугу? – я глядел, как Хлоя приближается. Ну и злобная же у неё морда! Прям, как у меня с бодуна, ежели похмелиться не дать. – Дорогу забыл?
- Чарвес, знаешь про такой?
- Ну, городишко вшивый около реки. Там ишшо от всех баб рыбой смердит. Это к чему?
- В Чарвесе – бригада ловчих из Нарменса. По нашу душу, ежели чо, - Псих так ухмылялся, типа рассказывал, как он мне приготовил пару пива и смазливую девку. – Хорошо догадался пустить туда пару пацанов, на разведку – чуйка была. Особливо, когда хлыщи энти, на кого мы засаду делали, так шустро шуганули через мост. Думаю, чегой это они, а мстить, за своих, подстреленных?
- Крест! – королева подскакала вплотную и вцепилась в отворот моей куртки. Вцепилась и рванула на себя. – Что ты творишь? Это – нападение на моих служащих, понимаешь, мерзавец? Если я не могу вас всех немедленно вздёрнуть вдоль дороги, то это – лишь вопрос времени, понятно, мерзавец?
- Ну вот, опять про шибеницу, - я очень аккуратно отцепил пальцы Хлои и королева принялась злобно фыркать. – Псих, ты продолжай, а Её величие пусть послушает. Может и передумает с шибеницей – больно же, когда тебя за шею подвешивают.
- Может и передумает, - Псих пожал плечами. – А нет, так пущай в очередь становится. Хуч ей, как королеве, послабление можно сделать. Дык вот, в Чарвесе пацаны покрутились там, сям, разнюхали и принесли в клювике. Короче так, на нас спустили особых ловчих из Нарменса. Часть посадили на дороге, чтобы мы, значится, через мост не прошли, а вот энтих, - помощник ткнул пальцем за спину, послали тракт прочесать. Чудо, как разминулись, видать прошли, когда мы в лесу жрали али спали.
- Егеря, из Нарменса? – Хлоя пучила глаза. – Но…
- Погодь, Величие. Что им там про нас наплели? Не могли же так просто цельную особую бригаду кинуть. Я так думаю, что это – вообще все ловчие, какие в Нарменсе имелись.
- Типа мы – заговорщики, супротив трона, - тут даже я охренел. Поглядел на Хлою, на Джессипа. Ну да, ну да, так и есть. Особливо вон та, психованная, бунтует. – Вроде, как мы нашли какую-то бабу, на рожу сходную с Её величием и типа её – на трон.
- Бред! – Хлоя с трудом подбирала слова, так её трясло. – Кто в это поверит? Кто вообще поверит в подобную чушь?
- Стоп, - я поднял руку и поглядел на поле боя. Мои слезли с лошадей и пехом добивали выживших. – Эй, Свин, погоди. Тащи сюда пару подранков.
Хлоя продолжала злобно пыхтеть, а Джессип молчал и елозил рукой по роже. Видать уже сообразил.
Свин И Перо притащили двух подраненных ловчих. У одного оказалось разрублено плечо, у второго – шла кровь из пуза. Но вроде как держатся. Никто даже не подумал плюхнуться на колени перед Её величием. Ишь, какие нахалы!
- Эй, придурки, - оба злобно уставились на меня. – Какого хрена не приветствуете вашу королеву, Хлою?
- Пошёл ты! – сплюнул кровью тот, что с проткнутым пузом. – Срать мы на всех вас хотели!
- Королева! – второй повизгивая рассмеялся. – Кому ты чешешь, мразь! С такими-то уродами, ха!
- Очень умный ход, - криво ухмыляясь, сказал Джессип. – Предполагал, что твой Дариус придумает нечто, эдакое.
Хлоя покачнулась в седле, точно её приложили по физии.
- Вот скажи, есть у тебя документ, что ты – королева? – спросил я. Псих гыгыкнул. – Нету? Значит, неча бунтовать супротив трона.
- Подумать только, - Хлоя побледнела, до синевы. – Отсутствие привычных атрибутов превращает тебя в ничто…
- То-то и оно, - я махнул рукой. – Кончайте этих и двигаем дальше.
- Крест! – в глазах Величия что-то блестело. – Но это же – просто солдаты, которые выполняли свой долг!
- Да? А я чем, по-твоему, занимаюсь?