Прости, если сможешь

               
     Алексей решил уйти из семьи. Это решение он принял после майских праздников. Врать, изворачиваться, строить из себя интеллигентного мужа до чертиков надоело. Детей он не оставит никогда, а на жену последнее время смотреть не мог. В ней
раздражало буквально все.
    Был понедельник. День тяжелый, по мнению всех. Впереди трудная неделя. А в пятницу жене исполнится сорок лет. Но оттягивать разговор  больше не было смысла. 
    «Сегодня я ей все скажу. Интересно, понимает ли она, что их отношениям наступил конец?» – думал Алексей, глядя на жену, которая, не торопясь, подводила глаза, стоя перед зеркалом. Он наблюдал за этими утренними процедурами уже больше двадцати лет.
    Жена в свои сорок прекрасно сохранилась: стройная шатенка с модной  короткой прической, с большими зелеными глазами. Ее не портили даже мелкие морщины. Одета всегда со вкусом. Петров не жалел денег на жену и детей.
  - Надеюсь, вечером ты придешь с работы во время, - не глядя на
Алексея, спросила Людмила, закончив макияж. – Я устала объяснять детям твои постоянные задержки.
  Он взял с вешалки куртку и остановился у самых дверей.
     - Ты умная женщина и все понимаешь, нам пора расстаться, - выдохнул из себя Алексей, уверенно  взглянув на жену и, открывая дверь, спокойно продолжил: - Детям я все объясню сам, я их никогда не брошу, ты знаешь это сама.
     - Подожди, Петров, закрой дверь, у меня есть, что тебе сказать, коль ты все решил, - Людмила, несмотря на свою внешнюю хрупкость, резко отодвинула мужа от двери. – Ты подлец, слышишь, Петров. Я тебя ненавижу. Ты все рассчитал, все продумал. Детей он не бросит, как благородно!
     Она смотрела на него снизу вверх и не слышала от обиды и горечи своих слов.
     - А я вам не нужна, меня можно бросить, заменить, унизить, променять на проститутку, да, да? Что ты молчишь? Что я тебе сделала? За что ты издеваешься надо мной?
   Алексей видел, что Людмила готова была броситься на него с кулаками.
   - Успокойся, не надо сцен. Я разлюбил, ты можешь это понять?
   - Он разлюбил, вы посмотрите на бедного мальчика, вы только послушайте, что мелет этот козел. Да ты никого никогда и не любил кроме себя, Алексей Петрович. Сцен не нужно, он разлюбил, раз - лю - бил!  Ах ты, дрянь, какая же ты дрянь! Уходи, уходи, чтобы духу твоего не было в этом доме.
        Людмила  резко распахнула дверь   квартиры  и  встала на пороге. Алексей, глядя ей в глаза, медленно произнес.
       - Я уйду тогда, когда сочту нужным. Сцен перед детьми мы
устраивать не будем. Ни к чему их травмировать.
     Прикрыв тихо за собой дверь, он вышел. Людмила прошла в большую комнату и села  в кресло. Слез не было, внутри бушевала злость. Она ведь знала, что у него кто-то есть, чувствовала это уже давно. Лихорадочно вспоминая, когда же все это началось, она  вскочила с кресла и начала ходить по комнате, говоря вслух: “Ведь он же врет, что не любит меня. Ведь любил, любил! Любил еще в школе , с десятого класса проходу не давал. А с армии какие письма  писал! Только об одном просил: дождись, Людочка. Потом ждал, когда институт закончу. Сам поступил после армии в институт.  И все ведь как у людей было. Свадьба, квартира своя, пусть однокомнатная, хрущевка, но уютная и теплая. А сейчас вот она, трехкомнатная, в центре города, и достаток есть,  но тепла то нет, любовь то ушла.”
    Она остановилась посреди комнаты и замолчала, минуту  соображала, что ей нужно сделать в этот момент.

    Окончив пединститут, в школе  Людмила почти и не работала, ушла в декретный отпуск. Родила сына. Петров был горд и счастлив. А потом Алексей настоял на рождении второго ребенка. Он всегда считал, что в семье  должен быть полный комплект: сын и дочь. Родилась Леночка. Когда дети подросли, Людмила устроилась на спокойную, хоть и низкооплачиваемую работу в бюро обмена жилья недалеко от дома.
     Вот о работе она сейчас и вспомнила. Людмила решила позвонить в бюро. В трубке раздался приятный голос Натальи, заведующей сектором, коллеги и подруги.       
 - Слушаю  Вас.
 - Наташа, это я, Люда. Не теряй меня, я подойду к обеду.
 - Хорошо. У тебя, надеюсь, все в порядке. К юбилею готовитесь?
    - Все расскажу, когда приду, - Людмила положила трубку и прошла на кухню.
    Включив кофеварку, она машинально положила в кружку три ложечки сахара, села к столу и заставила себя выпить
кофе. Даже Наталье она не смогла пока сказать о том, что Петров        собирается ее бросить. « Господи, что же делать? Как все это перенести? Как сказать об этом детям, маме?» – в голове ее мелькал вопрос за вопросом. А ответов на вопросы она не знала. И боль от обиды, страх за близких, за будущее захлестнули ее.
    Она не помнила, сколько билась в истерике, катаясь по полу. Обессилев, Людмила лежала на мягком ковре и глядела в потолок.
Она понимала, что нужно не раскисать, как-то жить дальше. Жить ради детей, но на личной жизни в сорок лет ставить крест еще не хотелось.
    Резкий звонок телефона заставил ее подняться с полу. Людмила подошла к телефону и взяла трубку.
 - Слушаю.
    - Люда, ты почему до сих пор дома, – в голосе  Натальи слышалась тревога, - с Алексеем проблемы?
 Людмила старалась ответить спокойно.
 - Он уходит от нас, вернее от меня.
    - Перестань, чего выдумала, никуда он не уйдет. Покобелится и вернется. Весна ведь,  щепка на щепку, как говорит наш шеф, -  решительно успокаивала подругу Наталья.
 - Нет, Наташ, это конец, - голос Людмилы предательски задрожал.
Наталья поняла состояние подруги.
    - Не делай скоропалительных выводов. Я к тебе сейчас приеду на обед, сообрази что-нибудь, слышишь?
    -  Слышу, соображу, - звонок Натальи привел ее в себя. – Скажи начальнику, что я приболела, возьму отгул на сегодня.
     Она положила трубку и пошла в ванну. Смотреть на себя в зеркало не хотелось. « Начну с сегодняшнего дня ходить на массаж лица, - решила Людмила про себя, - чтобы ко Дню рождения растянуть морщины». Умывшись, она пошла на кухню, включила плиту. Заставила себя сосредоточиться на пище, хотелось приготовить для Натальи что-то вкусное, зная изысканный вкус подруги.
     Готовила Людмила сносно, по мнению мужа, зато сын всегда хвалил обеды матери и  часто говорил:
     - Мам, иди шеф-поваром в нашу студенческую столовую. Ты отменный кулинар.
     «Нет, жизнь не кончилась, Петров. У меня есть дети, работа, друзья, родители. Я проживу без тебя, - она резала мясо и говорила про себя с мужем. – Мне исполнится всего сорок, и я буду еще счастлива. Я ведь не урод, ты еще пожалеешь, что бросил нас».
     Она знала, что выдержит испытания, которые ей преподнесла судьба.  Но ее мучил очень важный вопрос: кто же та женщина, ради которой муж ушел из семьи?
       

                * * *

      И она увидела эту женщину. Встреча была неожиданной и слишком болезненной для Людмилы. В пятницу она ждала гостей. Хоть вроде бы в народе говорят, что не отмечают сорок лет, но родственники все равно  собирались прийти поздравить  ее с днем  рождения. О разрыве с Алексеем никто из родни еще не знал. Обзванивать всех и сообщать об этом ей не хотелось. Петров о разводе не заговаривал, но Людмила чувствовала, что их отношениям наступил конец.
      Всю неделю после их утреннего скандала Алексей приходил с работы, к удивлению Людмилы, вовремя. Вечером помогал дочери выполнять задания по математике, она училась в  седьмом классе.  Допоздна сидел у телевизора. Казалось, все было нормально, все было как всегда.
       Но это только казалось. Они спали в одной комнате, на одной  большой кровати, каждый строго на своей стороне. Людмила слышала, как он тихо входил в комнату, быстро укладывался, поворачиваясь к ней спиной. Даже во сне он не разворачивался в ее сторону. Каждый вечер она долго лежала без сна. Вдыхая его запах, она смотрела украдкой на его лицо. Оно как всегда  было тщательно выбрито. Людмиле хотелось прикоснуться к  почти незаметной родинке на правом виске, которую она любила нежно целовать еще с юности. Она закрывала глаза, пыталась уснуть, чтобы уйти от воспоминаний и реальности. Но это не получалось. Она тихо  стонала от негодования. Ей хотелось раствориться в его крепких объятиях, ей хотелось быть с ним нежной и ласковой, как когда-то. Но этого хотелось ей, а не ему. Он принадлежал уже другой, она это чувствовала особенно сейчас.
     Он всегда нравился женщинам. И Людмиле это было даже приятно. Высокий, крепкий, светловолосый и голубоглазый он был неотразим, по мнению приятельниц. Вот какая-то хищница и позарилась на дорогого  мужа. В глубине души таилась маленькая надежда: может все образуется.
      Утром, в четверг, уходя на работу, Алексей сказал, что закупит продукты к столу сам.
      - Я тебя на день рождения не приглашаю, - ответила на это Людмила.
      На работе вместе с Натальей обсудив его поведение, она решила, если он останется в день рождения дома, вести себя при гостях как обычно. Решить - то решила, а вот как это выдержать!
      Выдержать это было тяжело. Петров был обходителен и внимателен ко всем. Он помогал ей, ухаживал за гостями. После поздравлений Людмила поблагодарила всех: сестру с мужем, родителей, детей – и тихо сказала:
     - У нас для вас есть новость. Прошу не волноваться и не задавать вопросов.
     Петров молча посмотрел на жену и продолжал  разливать напитки, он знал вкус каждого – не первый раз встречались за этим столом.   
     - Алексей полюбил другую женщину, он сегодня прощается с нами.
  За столом воцарилась тишина.
     - У нас первое апреля? – первым заговорил Николай, муж старшей сестры.
    - Нет, это все очень серьезно, - ответила Людмила и выпила  залпом стопку водки, не приглашая гостей.
 - Без цирка ты не можешь, - глухо произнес Алексей.
    - А у меня секретов от родных нет. Я ведь тебя не приглашала на день рождения, а уж коль остался – терпи.
    И он вытерпел. За столом говорили все кроме него. Он всех выслушал молча, не пытаясь оправдываться и объясняться. После того как родственники, удрученные новостью ушли, он помог убрать со стола и зашел в комнату детей. Людмила не знала, о чем он говорил с ними.
       Эта была последняя ночь, которую Петров провел дома.
       В субботу он ушел с утра в фирму и с работы не вернулся. Людмила старалась вести себя спокойно. Вечером как всегда долго возилась на кухне, стараясь приготовить в выходные что-нибудь по-      вкуснее для ребятишек. Разговор об отце они с ней не заводили, и Людмила была благодарна им за это.
        В понедельник она записалась на массаж лица в косметический кабинет  по совету Натальи.
      - Ты должна выглядеть, как подобает, особенно сейчас. Пусть видит, от кого ушел, - Наталья, как всегда, старалась поддержать подругу. – И не вздумай реветь по ночам, мы тебе найдем достойную замену.
     В два часа Людмила была в кабинете массажиста.  Массажистка Ниночка, миловидная женщина непонятного возраста, попросила ее приготовиться и, извинившись, отлучилась на несколько минут.
      Людмила села на стул и начала медленно расстегивать шелковую блузку, наслаждаясь прохладой и тишиной. За ширмой кто-то чуть слышно перешептывался, но это не раздражало.
      Ниночка задерживалась. Людмила, пристав со стула, в щель между ширмой увидела мужчину, лежащего на кушетке, и опешила на какое-то мгновение. Это был Алексей. Он лежал, чуть прикрыв глаза от удовольствия. Молодая женщина, сидевшая рядом на стуле гладила ему ноги.
       И Людмила поняла. Это была не массажистка. Эта была женщина, к которой он ушел.
      Несколько минут Людмила молча наблюдала за ними. Блондинка, естественно искусственная, нежно прикасалась ладонями к ногам ЕЕ мужа. Негодование захлестнуло  Людмилу, и она, не помня себя, откинула занавес с ширмы и схватила женщину за руки.
  - Не прикасайся к моему мужу, шлюха.
     Блондинка остолбенела от неожиданности, даже не пытаясь освободить руки. Алексей рывком поднялся с кушетки и оттолкнул Людмилу.         
     - Не устраивай сцен, - он тоже был растерян появлением жены, быстро оделся и овладел собой. Блондинка спряталась за его спину. -          Иди на работу или домой и успокойся.
     - Какой заботливый, вы только поглядите. Хорошо устроились, -Людмила говорила громко, не думая о том, что ее могут услышать посторонние, и ринулась вновь к сопернице.
     - Не смей прикасаться к этой женщине, - в голосе Алексея послышался металл. – Мы сейчас уедем.
  - Нет, это мы с тобой уедем, а она пойдет ножками.
  Алексей с презрением посмотрел на жену и попросил блондинку.
- Пойди домой, Света, я позвоню.
     Блондинка, схватив сумочку, выскочила пулей из кабинета. Петров вышел из кабинета, столкнувшись в дверях с удивленной массажисткой. Людмила, ничего не объясняя, кинулась следом и заскочила в машину, которую из-за близорукости не заметила, когда входила в здание.
    Машина завелась легко и бесшумно.
       - Куда тебя отвезти, - не поворачивая головы, спросил Алексей. И через несколько секунд тихо произнес. – Ненавижу.
       - Я тоже ненавижу тебя, - сказала внятно Людмила. – Приятное открытие после двадцати лет совместной жизни в любви и согласии. Ничего, проживем и без твоей любви, Петров, но ты должен вернуться домой ради детей.
     - Нет. Домой я не вернусь, а от детей я не отказываюсь, - и после паузы тихо произнес. -  У Светланы будет от меня ребенок…
     Такого поворота Людмила не ожидала. Это был конец, разрыв навсегда.
     - Скажи, что ты пошутил. Что мне все это послышалось, - голос женщины предательски задрожал.
- Я не шучу, ты все прекрасно понимаешь. Я отвезу тебя домой.
      Всю оставшуюся дорогу они молчали. Алексей притормозил у подъезда их новой девятиэтажки.
      Людмила вышла из машины, чувствуя на спине взгляд мужа. Она готова была в этот момент к любой жертве, лишь бы он пошел за ней домой. Но он развернул машину и  уехал. И  Людмила поняла, что он, действительно, ушел от нее навсегда.
     Вечером, когда дети уже спали, он позвонил и тихо попросил.
     - Прости, если сможешь.
    Нужно было жить дальше.

2000-2001 гг.