Когда зацвёл миндаль... 16 глава

     Людмила села за стол на кухне и уронила голову на руки.
     - Ну почему он так со мной... почему? Ведь люблю я его, дурака. Что же он своими руками меня отталкивает от себя? И я хороша... не нужно было его в квартиру впускать. Ведь знала же, что он опять полезет ко мне с глупостями. Хотя нет... не знала, думала и правда раскаивается за прошлый раз. Думала, тоже любит. Видимо нет... - заплакав, шептала она.
     Девушка так и уснула, ведь работала двое суток без сна, да и больных было много. А когда проснулась, оказалось, что лежит она на своей кровати. Из кухни доносились звуки и аромат еды.
     - Очень интересно... может мама пришла? Нет... она бы не смогла перенести меня в спальню, - подумала Людмила.
     Поднявшись с постели, она вышла на кухню. Девушка с удивлением подняла свои красивые дугой брови. Шухрат стоял у плиты и напевая на узбекском языке какую-то песню, что-то варил в казане. Людмила стояла за его спиной и наблюдала за ним. Красивая фигура, широкие плечи, крепкая шея, крепкие ноги... Повернувшись, Шухрат прервал её мысли.
     - Проснулась, красавица? А я смотрю, у тебя и есть ничего нет. А сосед вчера барана резал, вот... купил немного у него. Шурпа вкусная получится. А мама плов решила сделать, не всегда с мясом получается. Умывайся, почти готово, поедим вместе. Я вот и две лепёшки принёс, - широко улыбаясь, показывая свои белоснежные, ровные зубы, говорил парень.
     Людмила была очень удивлена. Она понять не могла, как этот парень, который только утром во второй раз спас её от бесчестья, спокойно готовит ей шурпу. Почему он вообще вернулся, она этого не понимала. Ведь в начале века, за бесчестье, в Узбекистане просто закидали бы камнями, а ведь Шухрат узбек.
     - Но почему? Почему ты вернулся, Шухрат? Ты же ушёл со... с этим. И как ты вошёл? - спросила Людмила, не называя имени Славы.
     Шухрат, вытирая руки, сел на стул.
     - Как вошёл? А дверь была не заперта, видимо, ты переволновалась и забыла закрыть на ключ. Почему вернулся? Не знаю. Думаю, твоей вины в том нет. Я видел его глаза, видел его и твои действия. Только не пойму, зачем ты его опять домой позвала? - спросил Шухрат.
     - Да не звала я его! Он меня после смены у больницы встретил. Прощения просил, на коленях молил. Я и поверила. Люблю я этого негодяя, понимаешь? Люблю! - воскликнула Людмила, тяжело опускаясь на стул напротив Шухрата.
     - Любишь? А как же я? Ведь и я тебя люблю... - произнёс парень, лицо которого исказилось болью.
     Тут Людмила очень удивилась.
     - Любишь? Ты? Но ты не можешь любить меня, после того, что было. Я не заслуживаю твоей любви, Шухрат. Тебе нужна другая, а я... что ж, я и без любви проживу. А Славку видеть больше не могу. Никогда его не прощу. Ты мой друг, Шухрат и я люблю тебя, как друга. И очень тебе благодарна, поверь. Если бы не ты... представить страшно, что бы могло быть, - с волнением говорила Людмила.
     Она хотела ещё что-то сказать, но посмотрев на Шухрата, замолчала. Её удивило его спокойное лицо, будто она ему о погоде говорила.
     - Давай есть, шурпа готова, - тихо и спокойно сказал парень.
     - Что? - не поняла Людмила.
     Как он сейчас может думать о еде, когда она ему говорит о столь серьёзных вещах.
     - Есть давай, я жутко голоден. Даже пообедать не успел, - улыбнувшись, ответил Шухрат.
     Людмила вспомнила, что тоже не обедала, только ещё рано утром, в больнице, позавтракала с Раей. 
     Людмила молча встала и положила на стол лепёшки и мелко нарезанную зелень. Шухрат разлил в косушки суп и одну поставил перед Людмилой, вторую взял себе. Ели молча, обжигаясь горячей шурпой.
     - Очень вкусно. Давно такого не ела, спасибо, - едва взглянув на Шухрата, сказала Людмила.
     Его молчание, её угнетало.
     - Лучше бы он накричал на меня, поругал за легкомыслие. Чего он молчит? - думала Людмила.
     - На здоровье. Рад, что тебе понравилось, - наконец произнёс парень, доев.
     Пустую косушку он, тут же встав, ополоснул.
     Людмила улыбнулась.
     - Надо же... а он хорошим хозяином будет. А ведь узбек, - подумала Людмила, зная, что в узбекских семьях, обычно, по дому всё делают женщины.
     - Поздно уже... пойду я, - сказал Шухрат, посмотрев на Людмилу.
     - Да, поздно... - посмотрев в окно, где улица была едва освещена  фонарным столбом, ответила Людмила.
     Ей не хотелось, чтобы он уходил, не хотелось оставаться одной. Но и предложить парню остаться, было неудобно и неприлично. И Райки, как назло, рядом не было. Людмила встала и пошла за парнем, чтобы проводить его.
     - Может останешься? - вдруг невольно вырвалось у неё, от чего она и сама смутилась.
     Шухрат повернулся к ней.
     - Нельзя. Пока нельзя. Вот поженимся, тогда и останусь. Нет, тогда ты ко мне переедешь, - как о само собой разумеющемся, ответил парень.
     - Как... по... поже... поженимся? Но... я... ка... как... - опешив, заикаясь, бормотала Людмила.
     Шухрат подошёл ближе к ней, медленно обнял и крепко поцеловал в губы. Людмила растерянно опустила руки и расслабилась, закрыв глаза.
     - Давно хотел это сделать, но не решался. Прости, что без спроса, - наконец отпустив девушку, опуская смущенно глаза, произнёс Шухрат.
     - Ну ты вообще даёшь... не знаю, что и сказать, - пробормотала Людмила, потирая лоб.
     - Я пойду, пожалуй, увидимся через два дня, в твой выходной, - открывая дверь и выходя из квартиры, сказал парень.
     - Но, Шухрат? Что мне теперь делать? - тихо проговорила Людмила, провожая взглядом парня, который быстро спускался по ступеням вниз.
     - Мамочки! И что это всё значит? Мне срочно надо с Раей поговорить. А как же Слава? А вдруг он опять придёт? Ничего не понимаю, - бормотала вслух Людмила, закрывая входную дверь и возвращаясь на кухню.
     Людмила, придя наутро в больницу, тут же рассказала обо всём подруге. О том, что произошло со Славой и как вовремя зашёл Шухрат, о том, что Шухрат поцеловал её и сказал ей, что они поженятся. Раиса внимательно выслушала её и немного помолчав, посмотрела на неё.
     - Что делать-то? Чего молчишь? Думала, ты мне советом поможешь, а ты... - обиделась Людмила молчанию подруги.
     Но Раиса её перебила.
     - А что тут скажешь? Спроси своё сердечко, подруга. Оно лучший советчик. Только я думаю, что мужа, лучше Шухрата, тебе не найти. Он знаешь какой? Димка говорит, что Шухрат очень порядочный и надёжный. И я так думаю. Любил бы тебя твой Славка, навряд ли в постель бы тащил. Уж на что мы с Димкой были близки до свадьбы, но этого - ни-ни. Сам не хотел, говорил, что после свадьбы всё наверстаем. Представляешь? Так и сказал. Я что хотела тебе сказать... кажется, у нас с ним ребёнок будет, - сказала Раиса.
     Людмила, слушая подругу, подумала, что она права. Слава никогда не любил  её... и что теперь? Ведь она любит, он постоянно в её мыслях.
     - Ты уверена? А Димка знает? - всё же спросила она, искренне радуясь за подругу.
     - И что мне так не везёт? Вот ведь Райка, встречалась только с Димкой, полюбили друг друга и поженились. Как в сказке... и жили они долго и счастливо. А я чем хуже? Почему он так со мной? - думала она о Славе.
     - Нет, Димка пока не знает, да я и сама ещё не уверена. Может и ошибаюсь. А он так малыша хочет и непременно мальчика, - ответила Раиса.
     С работы они поехали в другую больницу, где вместе работали. Отработав и там, утром вместе вышли, сдав смену. Людмила выходила через проходную с опаской, боясь опять увидеть Славу. Оглядываясь по сторонам, она шла к остановке вместе с подругой. Не увидев его, Людмила с облегчением вздохнула, хотя и была разочарована. Уж очень ей хотелось его увидеть.
     Людмила, попрощавшись с подругой, вышла на остановке, а Рая поехала дальше. Она знала, что сегодня к ней должен был прийти Шухрат, но думая о нём, задавала себе вопрос, а хочет ли она его видеть?
     Шухрат пришёл ближе к обеду и постучался к ней в дверь.
     - Может просто не открывать? Подумает, что дома никого нет и уйдёт, - подумала Людмила.
     Но всё же подошла к двери и открыла её.
     - Привет! Ты чего так долго не открывала? У тебя всё хорошо? День классный, может погуляем? На сквер сходим, мороженое поедим, а? - входя в квартиру, спросил Шухрат, держа в руках бумажный пакет, прошитый по краям и покрасневший от сока клубники.
     - Привет! Так ведь весна, апрель. Да, в Ташкенте в это время красиво. Ни жарко, ни прохладно. Я с работы, в две смены отработала, очень устала, никуда идти не хочется. Может быть вечером? - ответила Людмила, входя на кухню.
     - А я тебе клубнику принёс, созрела уже. Чашку дай, пересыплю, а то сок весь на бумагу уйдет, - ставя пакет на стол, сказал Шухрат.
     - Ты бы лучше матери и сестрёнке отнёс. И вообще, зачем мне приносишь... мясо, теперь вот клубнику... я работаю на двух работах, захочу, сама могу купить, - сердито ответила Людмила.
     - Не переживай, прежде чем тебе принести, я отнёс и домой. Мама и сестра у меня на первом месте. Сам не поем, а им отнесу, - так же сердито, ответил Шухрат.
     - Это хорошо, что ты так ценишь свою семью, но не приноси мне больше ничего, не надо. Ты не обязан это делать, - ответила Людмила.
     - Хорошо, как скажешь. Чашку дай, не выбрасывать же добро, - сказал Шухрат.
     Людмила вытащила из-под стола чашку и поставила на стол. Шухрат высыпал клубнику и поставил под кран, открыв воду. Потом опять поставил на стол, сел и как ни в чём не бывало, стал есть. Людмила стоя наблюдала за ним. Она очень любила клубнику, но после сказанного, гордость не позволяла ей тоже сесть за стол и поесть сочную, сладкую ягоду.
     - Чего стоишь? Садись, ешь, не то я сам всё съем, очень вкусно, - нарочно чмокая от удовольствием губами, сказал Шухрат.
     Людмила с досадой посмотрела на парня и демонстративно ушла в спальню. Шухрат, перестав есть, встал и пошёл за ней.
     - Да что с тобой сегодня? Что-то случилось? - спросил парень, подойдя к окну, где стояла Людмила и взяв её за плечи.
     Она повернулась к нему, в её глазах стояли слёзы.
     - Ничего не случилось, только... ты не приходи больше, - опустив голову, произнесла Людмила.
     - Понятно... любишь его? - с грустью спросил Шухрат.
     Людмила лишь кивнула головой.
     - Почему так? Ты любишь - тебя не любят. Тебя любят - ты не любишь... странная штука, эта любовь, - произнёс парень.
     - О чём это ты? - посмотрев на него, с удивлением спросила Людмила.
     - Да так... девчонка с курса влюблена в меня, красивая, вроде, хорошая девчонка, а я вот... я в тебя влюблён, а ты, получается, в этого... своего Славку. И что теперь делать? - задумчиво произнёс парень.
     - Он не любит меня... любил бы, давно бы уже пришёл, - ответила девушка.
     - Он не пришёл - сама сходи, тем более, твоя мама там живёт. Давно её не видела? - спросил Шухрат.
     - На прошлой неделе ходила к ней. Она вот-вот родить должна, - ответила Людмила.
     - Ну вот! Сегодня же и иди. Может и его увидишь... поговоришь с ним. А я пойду, пожалуй. Дела дома, в ночь на смену идти, - сказал Шухрат и медленно вышел.
     Останавливать его, Людмила не стала. Услышав, как захлопнула входная дверь, Людмила вышла на кухню и села за стол. Минуту она смотрела на клубнику, потом взяла ягоду и положила в рот. Она ела и плакала, сама не зная, почему плачет. То ли обидно стало, что Шухрат так быстро сдался и ушёл, то ли от того, что тосковала по Славе. Доев клубнику, она встала и зашла в спальню. Быстро одевшись, она вышла из квартиры, ей вдруг захотелось увидеть маму.
     - Даже если он дома, мне всё равно... все равно... Ну и пусть, пусть не любит... мне всё равно... - бормотала она, пока шла к остановке.
     А когда приехала к матери в дом Андрея и вошла во двор, то увидела Славу, который спокойно сидел на глиняном топчане, на курпаче, собрав под себя ноги и читал книгу. На хан тахте, застеленной скатертью, стояли чайник, две пиалки, варенье и печенье, в маленьких стеклянных вазочках.
     - О! Привет! Так ты уже знаешь? - спросил он, когда Людмила подошла ближе.
     - Привет... знаю, о чём? - спросила девушка, оглядываясь, в ожидании, что из дома выйдет мать.
     - Так ведь Лида утром родила... я думал, ты знаешь, - ответил Слава, спускаясь с топчана.
     - Как родила? Кого? И где она сейчас? - разволновалась Людмила.
     - Да успокойся, мальчика родила. В родильном доме она, где же ей быть? Андрей недавно пришёл, сказал, что Лида родила и опять убежал, сказав, что надо на базар идти, что ли, потом опять в роддом... я и не понял, - сказал Слава.
     - А в каком она роддоме? Надо к ней поехать, - волнуясь ещё больше, спросила Людмила.
     - А я знаю в каком? Подожди, может Андрей вернётся, вместе с ним и сходишь. Садись, может чаю хочешь? - спросил Слава.
     Он разговаривал с Людмилой, будто между ними ничего и не произошло, так... старая знакомая и всё.
     - Ну какой чай, Слава? Я места себе не нахожу, а ты чай, - ответила Людмила.
     - Вот место, сядь уже и успокойся. Все рожают, Лида тоже уже родила и для волнения нет причин, - сказал Слава, силой усаживая Людмилу на курпачу.
     - Тебе легко говорить. Сам бы попробовал. Она же мама моя, - чуть не плача, ответила Людмила.
     - Можно подумать, ты пробовала, - буркнул Слава и сел рядом с ней.
     - Мне мама рассказывала, как это больно и тяжело, - ответила Людмила.
     Андрей всё не шёл, а ребята сидели уже больше часа. Людмила стала терять терпение, она то вставала и шла к калитке, то опять возвращалась назад и садилась на топчан. Слава только следил за ней глазами, понимая её состояние.    
     Наконец, появился Андрей, Людмила увидела его ещё на улице, когда он подходил к калитке. Быстро вскочив с места, она побежала ему навстречу.