Жизнь

Жизнь.
Верба цветёт. Только начало зимы, - а она в цвет ударилась. Но не по себе цветёт эта верба. Срубили её люди, дорогу расширить. Вот и зацвела верба на подходящие морозы, против начинающихся метелей, вот и выпустила "котики" - детей своих в шубки-цветы одетые. Оделась верба цветами перед смертью. Умирать ей, подрубленной, а она изо всех сил старается. Все свои соки, те, что не смогла ещё стужа заморозить, всё что осталось у умирающей вербы - детям скорее отдаёт. Чтоб им шанс дать. Шанс выжить.
Если спросите у биолога - что это?  Ответит сухо: запускается механизм сохранения потомства.  А у меня от такого ответа шерсть на загривке встаёт. Может это не верба, а он - растение? Может это он биоробот обученный писать? Как можно не любить самое прекрасное, что было, есть и будет в мире - жизнь? Как можно не удивляться её бесконечности, её совершенству. 

Сердце человека начинает биться через четыре недели от момента слияния и останавливается с приходом смерти. Что сердце! Маленькая пружинка ДНКа сворачивается поплотнее если на неё закричать. Это видно под микроскопом. Видно, как всего одна молекула сворачивиется, что бы противостоять или хоть укрыться от агрессии. Спрятаться. Нет у неё ни сердца, ни мозгов, чтоб оценить эту агрессию. И она же распрямляется, как кот около печки, от человеческого смеха. Попробуйте рядом с гнутым гвоздиком посмеяться - распрямится?
Ребёнок, когда его принесли на аборт прячется. Чувствует что его сейчас будут убивать. Сжимается, головку руками закрывает. Спросите у любого гинеколога. Это правда. Конечно, не того, который за деньги любого ребёнка убьёт. Хоть трёхнедельного, хоть семидесятилетнего.
Деньги не пахнут, - хоть бы они и от мочи были получены. И не грязные, хотя в крови или слезах.
Майкл Фараддей выносил мусор в университете, чтоб его взяли учиться. И я бы с радостью и мусор выносил и полы мыл только за то, чтоб одним глазом посмотреть на ЛАБОРАТОРИЮ ЖИЗНИ. На то, как это делается.

Фридрихсхафен. Мак Кинко. 301218.