Дюны

Дюны

Жак — известный физик, руководитель научной лаборатории в Парижском университете. А интересуют его всякие странные явления. Почему на дереве листья неодинаковой формы и размера? Как формируются волны? Задаваясь такими пустяковыми вопросами, он совершил открытие – обнаружил поющие дюны. Нашел он их в пустыне Марокко. Обычный красивый и мягкий песок сыпется, скользит и не произносит ни звука, а этот поет. Жак привез ящик песка марокканских дюн в Париж. Пересыпая песок, он долго слушал его мелодию. А потом песок умолк. Жак поехал в другие пустынные края мира: Азию, Южную Америку, Африку. Найти журчащие, рычащие или воющие в низком диапазоне дюны помогли записи путешественников. Были описаны чавкающие пески в Монголии, издающие глухой царапающий звук дюны атлантического побережья Европы. Великий Дарвин в Чили услышал в пустыне «звуки ада». Всякий раз, в Париже, голос очередного привезенного Марселем песка по истечении определенного времени угасал. И учёный занялся психотерапией песков поющих дюн. Каковы причины утери их вокальных способностей? Не ностальгия ли?

Где происходит переход музыки в физику? – думает Серафим. Ему 14 лет. Он увлечен физикой, а занимается в основном музыкой. Как это случилось? Вначале надо было пойти наперекор отцу, низко оценивающему музыкальное образование вообще и способности своего сына в частности, затем пришлось не гневить мать и тетку. Опусти он руки с флейты – тут же раскрывался женский заговор, – категорический отказ покупать конфеты, мороженое, электронные безделушки. В музыкальную школу они его отвели давно, еще дошкольником. Отвели потому, что летом в Анапе он пугал всех своими неожиданными пронзительными криками. Кричал Серафим не от испуга, но может быть от вредности? Раздражаются и негодуют родные люди; вздрагивают, оборачиваются и бранятся на него прохожие, оказавшиеся за версту от его рева.
– Интересно! Значит можно привлечь внимание интенсивными звуками! - догадывается Серафим.
– Вопли нужно обуздать музыкой, – решают женщины.
А видимо были и более скрытые признаки музыкального слуха. Родичей нервирует в Анапе более странное в сравнении с криками занятие Серафима. На пляже он сует макушку головы в песок до самых глаз и ею бороздит его десятками минут без перерыва. Таранит ли он что-то воображаемое под землей, изыскивает ли новый способ раздразнить их? Пересыпать песок с места на место занятно, пропускать сквозь пальцы тонкой струйкой немножко щекотно, засыпать им ноги и тело – приятно, он нежно обнимает, но прокладывать траншеи головой – это уж издевательство над здравым смыслом! Волосы на голове запескованы и стоят дыбом. Негодование – в одном лагере, непонимание – в другом.

А он слышал пение дюн в Анапе! Они его завлекали, пугали или баюкали! Взрослые ведь ничего не видят, не слышат и не понимают, пока ученый Жак им не расскажет и не разъяснит физическую природу ностальгии песков, а значит и Серафима!


P.S. Cпасибо Валерии Шуберт за помощь в редактуре