СРТ Глава 51 Русские судьбоносные хроники

Систематизация основ Русской Жизни и Типа.

Глава 51

Русские судьбоносные хроники

Мы с Вами вплотную подошли к основе судьбоносной темы Русской Истории - «иосифляне» и «нестяжатели», как и суть их «спора», но эта тема неотрывна от появления в Русском Мiре занесенной на Русь извне импортной «ереси жидовствующих».

Как же Нам с Вами официально исторически транслируется это событие?

Вот в составе торговой миссии или как то по иному, прибыл из Новгорода «жид Схария со товарищи» и начали на Руси смущать народ: - отрицали святость иконы, как творения рук человеческих и получалось поклонения им, как ложным кумирам, плевали на иконы Богородицы (отрицая ее Божественность и само непорочное зачатие), завезли сатанистских кукл терафимов и т.д. и т.п. Но то, что это была подготовленная миссия для разрушения основ Русской Веры, не вызывает никаких сомнений.

А что же было ее побудительным мотивом? И что замышлялось как основная цель?

Навязываемое Нам с Вами церковное и социальное мнение, как типичное «простое решение», что это обычное религиозное миссионерство, «происки врагов Веры», здесь не проходит.

Мы с Вами, если проникнем в глубинный смысл истинной русской истории, то увидим там совсем иное. Так в XI веке Русь обрела своего первого русского Митрополита Илариона. И к тому времени вопросы исповедания христианства и Библии, как и его совокупности во всех смыслах русской жизни его синкретизма с ведическими воззрениями Русского Народа,  встал во весь рост. А либеральные «правщики» Ветхого Завета (одного из письменных вариантов иудейской Торы В.М.) масореты к X – XI веку сформулировали новый вариант Библии, где их вариант Ветхого Завета подавался в сочетании с Новым Заветом.

Что этим достигалось? Здесь кроме «правки» Ветхого Завета, он сам сочетался неразрывными узами с Евангелием, и этим утверждался космополитизм христианской Веры. И тут было все скопом: - и ветхозаветная изначальная греховность человеческого рода, блокирующая свободу природной деятельности народов, и догматика «происхождения человека» от шестоднева и жесткая, жестокая человеконенавистническая социальная «единственно верная» (пока без марксизма В.М.) расовая догматическая интернациональная теория «иаков родил… исав родил… иафет родил» (все остальное иное расовое ощущение народов мира автоматически становилось преступным «расизмом» В.М.), которая изначально душила всю историческую науку, не совпадающую по догматике с ветхозаветной историей и т.д.

Здесь также по задумке масоретов разрешалась корневая задача, устранения изначального противоречия христианства, его идеи Боговоплощения и догмата Троицы, которая еще в апостольские времена моментально породила арианство. На первом Вселенском Соборе ересь арианства была решена силовым методом, арианство осудили и самого Ария заточили в монастырь. Но в пределах догматики принципов Нового Завета это вопиющее противоречие было абсолютно неразрешимо, оно закономерно возникало вновь и вновь, и своим присутствием в подобном виде парализовало саму идею либералистики, космополитизма Веры. А в ином случае кувырком летела вся богословская христианская патристика. Ветхий Завет был внедрен в масоретском космополитическом варианте в Библию, и этим арианство было практически нейтрализовано. Сегодняшние арианцы монофизиты, например армянская григорианская церковь, безболезненно существует в содружестве с Православной РПЦ МП и здравствует до сих пор.


 Митрополит Иларион в его пастырском сборнике проповедей «Слово о Законе и Благодати» дал для всего Русского Мiра однозначный Великоруский Типологический промыслительный ответ. Иларион проповедовал, что Русскому Народу надо свято чтить свои индоевропейские ведические традиции в сочетании с принципами Нового Завета. А прислоняемый к христианству Ветхий Завет это история евреев, и никакого отношения к Русской Вере не имеет. Вот такими неизменными ведическими традициями, в сочетании с непротиворечивыми  новозаветными принципами, Русь верующая жила до XVI века.

Что было конечной целью «правщиков» масоретов? Здесь кроме «правки» Ветхого Завета, где он сам сочетался неразрывными узами с Евангелием, то этим утверждался космополитический характер христианской Веры, как «мировой религии» (та же судьба изначально ждала и Ислам, как производную одного единородного смысла В.М.). Мировой религией утверждалось Единобожие в смысле конкретного единственного Бога, а это был прямой путь к экуменизму, и не христианскому, а ложной идее «единой религии, как одному пути к Богу для всех народов», где дорога со-вести Человека с Богом природно разная у всех типологических народов, сводилась к догматике единого ветхозаветного либерального пути. При этом ложно подавались принципы «язычества» и «многобожия», куда автоматически попадали все дохристианские религии. Ничего этого не было в помине и у первохристианства. В так называемом «язычестве» также господствовало единобожие, в смысле идеи единства мира Богов, в его единой жизненной идее божественного замысла социальной земной жизни Народов, и конкретного Человека.

И тут, в социальном материалистическом либеральном масоретстве, присутствовала догматика и ветхозаветной изначальной от Адама греховности человеческого рода, с целью идеологического блокирования этой изначальной греховностью свободы природной деятельности народов. И жесткая догматика «происхождения человека» от шестоднева. И жесткая, жестокая человеконенавистническая, социально «единственно верная» (пока без марксизма В.М.) расовая догматическая интернациональная теория - «иаков родил… исав родил… иафет родил» (все остальное иное расовое ощущение народов мира автоматически становилось преступным «расизмом» и преследовалось В.М.). Эта же догматика изначально душила всю историческую науку, не совпадающую смыслами с ветхозаветной историей и т.д.

И здесь же в масоретской Библии решалась корневая задача устранения изначального неразрешимого противоречия Христианства, его идеи Боговоплощения, которая моментально породила неистребимое арианство. На первом Вселенском Соборе эта ересь арианства была решена силовым методом, арианство осудили и самого Ария заточили в монастырь. Но в пределах начальной догматики принципов Нового Завета это вопиющее противоречие было абсолютно неразрешимо, оно закономерно возникало вновь и вновь в иных толках, и своим присутствием парализовало саму идею космополитизма Веры. А в ином случае кувырком летела вся ветхозаветная богословская христианская догматика и патристика. Масоретский Ветхий Завет был внедрен в Библию, и этим арианство было практически нейтрализовано. Сегодняшние монофизиты, к примеру армянская григорианская церковь, безболезненно существует и здравствует до сих пор.

Европа к XV-му веку была уже заражена и порабощена этой масоретской ересью, а Русь стояла на очереди, иначе имперская самоизоляция Русской Империи и ее нестяжательной Веры была вопросом лишь времени. Вот с этой целью, внедрения в Русскую Веру догматики Ветхого Завета, и прибыли носители «ереси жидовствующих» на Русь и здесь их ждали мощные, влиятельные союзники из хазарского церковного Священничества внешне «спящих», но живущих внутренней скрытой неутолимой многовековой жаждой мщения за уничтожение хазарско-рахдонитсткого торгашеско-разбойничьего форпоста низовий Волги и Кавказа  и пылавших скрытой ненавистью к Русскому Имперскому Мiру. 

Обстановка с всемерным проникновением «ереси жидовствующих», которые и были названы жидовствующими, именно за почитание догматики Ветхого Завета, а не за национальную принадлежность «Схарии со товарищи» к еврейской народности, все более настоятельно требовала решительных действий от самой Русской Церкви. В 1503 г. был созван церковный собор, который вынужденно коснулся всех больных сторон церковного быта, служивших для еретиков из «жидовствующих» поводом к нареканиям на Церковь. Кроме всех прочих был поднят и вопрос об отношении к монастырскому вотчинному землевладению.

Но чтобы правильно ориентироваться в тогдашней исторической действительности Нам с Вами, надо помнить чем и кем были многочисленные монастыри на Руси того времени. Они были Культурными центрами Становления Великоруского Духа («точками роста» по нынешнему примитивному «городскому» сленгу либералов В.М.) формирования Великоруской Имперской Типологии Русского народа, бурно развивающейся тогда будущей Русской Империи. И  вот сюда точечно, именно по ним, по их русской природной нестяжательной жизни и деятельности, и был нанесен удар ветхозаветными прохазарскими, до поры «спящими» космополитами, стяжателями, во главе с Иосифом Волоцким и Геннадием Новгородским. Это была первая либеральная идеологическая победа социального материалистического миража соработничества Церкви и верховной Власти. Русской Власти,  которая отчаянно нуждалась в любой материальной и любой иной социальной помощи, и которая была жизненно нужна Руси после трехвековой ордынской усобицы,  разрухи и ее последствий. И эта Власть опомнилась и навела «нестяжательный порядок на Руси только в лице внука Ивана III, Царя Ивана IV Васильевича Грозного.

А вот типичная либеральная ложь о нестяжателях: -

«Появление на Руси еретиков Нил и его ученики, объясняли, падением нравов и авторитета Церкви. Но причину этого падения они видели в обремененности землевладением и крупным хозяйством. Как сообщается в летописи: - «нача старец Нил глаголати, чтобы у монастырей сел не было, а жили бы чернецы по пустыням, а кормили бы ся рукоделием», а чтобы монахи свои небольшие участки земли обрабатывали своими собственными руками, в случае нужды же испрашивали бы «милостыню от христолюбцев: нужная, а не излишняя».

Здесь лживо либеральными линейщиками историками не показана разница в подходах к монастырской жизни «нестяжателей» и «стяжателей». Сторонники «нестяжательства» видели монастыри массовым явлением Русской Типологической Культуры, где трудников, несущих временное наставническое послушание, было по количеству намного больше чем самих монахов и разное послушание, как трудовую повинность, несли все монастырские насельники независимо от положения, несли по монастырским нуждам и своим способностям. Там монашествующие жили киновиями, отдельно по несколько человек, а все трудники жили общежитильно. И это монастырское сообщество бытово кормило и обслуживало себя само, обращаясь за помощью к крестьянскому мiру за помощью только в случае крайней нужды. А сам монастырь, при крайне скромной жизни всех насельников, использовал монастырские богатства богатых вкладов прихожан и все иные на социальные блага окормления и просвещения окрестного крестьянского населения.

Вот против этого положения восстал, как записано, весь собор, точнее - почти все традиционное большинство, следуя предпочтениям Великого Князя Ивана III. Среди всех доминировал голос наиболее продумавшего этот вопрос и подготовившего всю аргументацию «стяжательской» стороны Волоколамского игумена Иосифа. В защиту монастырского землевладения и пользования монастырской казной самим монастырем в совокупности с властью, Волоцкий на соборе привел два основных аргумента: во-первых, обратил внимание на греческих и русских святых, основавших первые монастыри, владевшие селами; а во-вторых, выразил опасение, что отсутствие монастырских сел приведет к тому, что «благородные человеки» (коим не будет обеспечено достойное монастырское содержание В.М.) перестанут принимать постриг, некого будет поставлять на различные церковные должности и наступит «поколебание веры».

Принцип личного нестяжания иноков у Иосифа сочетался с принципом «коллективного» монастырского стяжания богатств в монастырскую казну. В предпочтении монастырского общежития и единолично-пустынническому подвигу в нем, который обслуживали прикрепленные к монастырю окрестные села, как и богатые вклады знатных прихожан. В этом была вся сущность богословской системы Иосифа. А за ней незримо стояла теократическая идея, идея неразделимости единого теократического организма церкви и государства.

 (давайте Мы с Вами отметим, что от подобного теократического западнического материалистического принципа и погибла сама Византия; вот откуда и брал этот космополитический принцип фактически «многонациональности государства» (камлания «нашего гаранта» президента РФ «о многонациональном народе России родом именно оттуда, из исконных начал иудохристианского западничества В.М.) Иосиф Волоцкий и против которого ранее выступал в самой Византии, видя его явную гибельность св. Григорий Палама; но в той исторической Византии подобный принцип был вынужденным, там после территориальной смены центра власти из Рима и перемещения ее в Константинополь, там уже было крайне смешанное по крови и природным обычаям население; а для мононациональной Руси с доминантой великоруского духа у подавляющего большинства Русского Народа, этот западнический принцип был изначально гибельным для самого русского народа, что и было скрытой целью стяжателей, и привел Русь к гибельному Абсолютизму Империи, как и сопутствующему вырождению самого церковного клира в материализме роскоши монастырской жизни и стяжательства его Архирейской верхушки В.М.)

Таким образом, спор о монастырских селах - это только поверхность, а подлинная борьба происходила в глубинах природных расовых смыслов.  Спор шел о самых началах и пределах христианской жизни и делания. Сталкивались два расовых мировоззренческих религиозных замысла, два расовых религиозных идеала природный русский и социальный хазарско-либеральный, в конечном счете два  жизненных смысла – великоруский имперский типологический нестяжательный и кривда стяжательства мстительного «торгашеского», «спящего» паразитически в теле Русской Империи исторического идейного хазарства.