Логик

Он шёл молча по тротуару, ни на кого и ничего не видя вокруг; перешёл дорогу, не обращая внимания на машины и людей… Сердце, жгла холодная ярость, на всех и в первую очередь, на себя лично. Мозг соображал, что от этой бессильной злобы ему легче не станет, но он шёл и ещё больше «накручивал» себя: «Ты неудачник, тебе не везёт не потому что ты не «фартовый», а потому что ты сам так построил свою жизнь. Где-то смолчал – где надо было сказать, где-то промедлил – где надо было поступить резко, не думая, подчиняясь порыву». Всему виной был холодный ум, который всегда был сильнее горячего сердца – именно он всегда находил «логическое объяснение» твоему слабому характеру. Всегда думал о последствиях. Тысячу раз сердце металось в груди, разгоняя адреналин всё сильнее и сильнее по организму, желая сделать, так как просит натура и твои моральные принципы, но трезвый ум всегда говорил: «Это плохо, за это поступит наказание, или потом тебе будет больно, тебе будет стыдно, а что подумают люди о тебе – лучше не высовывайся – будь как все, как стадо. А вдруг у тебя не получится – только осрамишься дальше некуда». Но те же тысячу раз, тот же самый мозг проигрывал, те ситуации, с другим концом, хотя именно он советовал поступить именно так, а не иначе. Этот же мозг, в конце концов, выдавал тебе вердикт: «Ну и олень же ты, брат – надо было слушать сердце!»
Вот с такими мыслями он шёл и «грыз» себя изнутри – трезво понимая, что «переломить» себя, как-то исправить, у него уже не получиться. Так и шёл, кого-то, задевая, кого-то толкая. Ну и пусть – думал он – пусть только кто-нибудь, что-нибудь скажет – порву…
- Ай, аккуратнее… придурок! – сказал чей-то женский, не смотря на сказанное, милый голос, хоть и с нотками истерической ярости.
Он обернулся и увидел хорошенькую девушку, держащуюся за плечо. На её лице, ещё злом, начало проступать другое выражение – детской обиды, вот-вот готовое заплакать.
По всему было видно, что сначала ей стало неприятно, что её грубо толкнули, а затем уже, стало больно, так как столкновение было не шуточным, - скорее всего на плече будет большая гематома.
Всё это, пронеслось в проклятом мозгу в течение доли секунды.
- Простите, ради бога, я не хотел вас обидеть!
 - Прёшь, как танк – людей не видишь! Извиняется он, а мне, что с того, легче, да?! Плечо, блин, отнимается – голос стал, уже плаксивым.
- Девушка, не плачьте, а то я сейчас сам заплачу,…не выношу женских слёз!
Слёзы уже начали стекать по её глазам, но неожиданно, она резко засмеялась (удивительно приятный смех) и начала размазывать слёзы по лицу, заодно со своей тушью, став напоминать члена группировки «готов».
- Умора, он заплачет! Ты серьёзно?! Сейчас возьмёшь и заплачешь?
- Теперь, нет – ведь вы уже улыбаетесь, - сказал он, совершенно спокойно, без тени улыбки – Мне, так хреново, что ваши слёзы довели бы меня окончательно.
Он подошёл к ней, достал носовой платок, вытер остатки разводов туши из уголков  серых глаз и припухших от слёз щёк.
- Вот, так будет лучше… - протянул он и отдал ей платочек.
-Я, наверное, совсем страшная стала? – спросила она, увидев, как пострадала белизна кусочка ткани и  печально улыбнулась «уставшей» улыбкой.
- Нет, вы девушка славная, красивая, как внешне, так и внутри – вас даже заплаканное лицо не портит.
- А с чего ты решил, что я внутри красивая? Может я плохая!
- Ну, хорошие девушки не могут долго дуться и рано или поздно начнут улыбаться.
Озорная искорка пробежала по её глазам, припухлость с лица спала и она стала ещё привлекательней.
- Со мной, ещё так ни кто не знакомился, точнее таким образом – сказала она.
- Аня, – и по- мужски, протянула руку. Это было так неожиданно и в тоже время мило и смешно, что он не выдержали, даже попытался улыбнуться - получилась какая-то непонятная гримаса.
- Неудачник, - и пожал, слегка её маленькую ладошку – но, друзья зовут меня                « Логик ». Звучит, как профессия,но, как говориться – имя не выбирают.
- Чего-чего, я чего-то не поняла – неудачник, логик? Ты не похож на неудачника, скорее на ходячего зомби без эмоций. Да, в тебе есть, что-то такое, ты слишком логичный, слишком задумчивый – твои друзья правы.  Но, ты забавный, с тобой интересно…
- Не важно. Ты плохо меня знаешь. Я большая зануда, кроме того.
Он осторожно взял её за кисть ушибленной руки и погладил плечо.
- Тебе так, не больно?
- Нет, странно но, мне уже не больно.
- Я отвлёк твоё внимание от боли, кровь  почти не успела, прилить в точку нашего соприкосновения и синяк не образовался. Это гораздо сложнее, но я попытался тебе объяснить доступным образом. Это такой психологический приём, используемый некоторыми, так называемыми « целителями ».
- Так, ты намеренно это сделал! Это твой способ познакомиться, что ли?
- Да, чтобы загладить свою вину. А по поводу знакомства – это полная случайность, просто я быстро оценил ситуацию и принял единственно правильное решение, может быть единственное, правильное решение в своей жизни. Смог «переломить» себя.
Её лицо снова стало заинтересованным.
- Как это - « переломить » себя?
- Всё равно не поймёшь.
- Ты странный, но с тобой интересно. А про психологический приём, ты красиво загнул. Ты психолог, да?
- Мы все – чему-нибудь, когда-нибудь, учились понемногу…
Она засмеялась, когда смех закончился, кокетливо посмотрела и сказала:
- Проводишь, меня до дома? Я обычно так не делаю. В смысле не напрашиваюсь. Ну, короче ты меня понял!?
- Понял. Можешь дальше не объяснять. Пошли.
- Пошли.
Они шли какое-то время, держась за руки, через парк. Жёлтые листья берёзы, вперемешку с красными кленовыми и рябиновыми приятно шуршали под ногами, в тех местах, где ещё  не коснулась рука дворника. Воздух был пропитан запахом жжёной листвы – горели собранные кучи опавшей кроны, здешнего парка. Паутинки летали  и норовили попасть в лицо, что частенько им удавалось - от чего лицо чесалось, а временами хотелось чихнуть. Где-то далеко из динамиков слышалась песня М. Шуфутинского « Третье сентября ». Солнце, слегка припекало, хотя утром было довольно не жарко. Вся эта пестрота красок, эти осенние запахи, в конце концов, эта музыка – настраивали на романтику. Как всё это, он не замечал, каких-то 10 минут назад – невероятно. Наверное, всему виной была она. Именно она, заставила увидеть его этот мир другими глазами.
Ему было приятно идти с ней, не торопясь, молчать, когда хотелось что-то сказать, сказать такое – что поразило бы её, влюбило бы в него. Она ему очень нравилась. Её детская ладошка, её серые глаза, эти каштановые волосы, её простота и непосредственность,  в тоже время в ней чувствовалась зрелая женщина. Да, именно та женщина, тот идеал, который он отчаялся уже искать. Его молодость подходила к последней фазе своего существования, за которой говорят – « зрелый мужчина ». Он был одинок все эти годы, не имея спутницу жизни именно из-за склада своего ума – он не смог бы долго находиться рядом с не любимым человеком. Осознавая это, он не мог сблизиться с девушками, женщинами, которые оказывали ему знаки внимания. Они хоть и были симпатичны, но не нравились ему: кто умом, кто характером, кто отношением к жизни.
Когда ему кто-нибудь нравился он становился, косноязычен до крайности, от этого злился и ещё больше замыкался в себе.
Но с ней тяжёлые думы уходили куда-то, ему было легко, хоть и по-прежнему тяжело было что-то связно сказать.
- Так и будем молчать – не выдержала она, и вопросительно посмотрела на него.
Он посмотрел в ответ, не выдержал и отвёл взгляд. Во рту у него пересохло, глухим голосом он выдавил из себя:
- Ты намного моложе меня, мне тяжело будет найти с тобой общую тему для разговора.
- Ты что, я уже не маленькая, мне уже 19 лет, да и ты, тоже, не старик. Может ты вообще, -  хочешь меня обидеть?
- Нет, не хочу. Я хорошо сохранился для своих лет – об этом, мне все говорят. Мне действительно намного больше, чем тебе.
- Ого, может мне, тебя называть дядя… дядя Неудачник.
- Если хочешь, зови …
- Ладно, извини… Но больше 22-25 лет тебе всё равно не дашь. Давай, между нами, тебе столько и будет. Я не хочу знать, сколько тебе, на самом деле.
- Согласен…
- Теперь, давай определимся, как мне тебя называть.
- Не знаю, доверю это тебе… Аня.
Она немного подумала, остановилась, посмотрела ему в глаза  и сказала:
- Будешь… Неу! Сокращённо от неудачника, помнишь фильм « Матрица», был там такой « Нео », а ты будешь « Неу ».
- Неу, так Неу – пойдёт и такое прозвище.
Она опять засмеялась, взяла его за обе руки и посмотрела ему в глаза, продолжая смеяться:
- Неу, а Неу – я тебе хоть чуть-чуть нравлюсь, а? – по-детски протянула она.
В этих глазах можно утонуть и навсегда, остаться в них. Они завораживают, как бы заглядывают в твою душу. Им не возможно соврать - подумал он и еле слышно сказал:
- Да…
- Не слышу - сделав руку трубочкой, приложила к уху и сделала уморительно- озадаченное лицо. Потом резко убрала руку от уха и, глядя в глаза, в очередной раз засмеялась.
- Да… - уже громче, чем следовало, сказал он, притянул к себе, крепко сжал в объятьях и поцеловал в губы, не резко, а немного остановив это мгновение, секунды на три , не более… И тут же отпрянул от них, ожидая реакции.
Её глаза расширились, лицо застыло в недоумении, руки опустились. Но это продолжалось лишь какое-то мгновение, затем она сама кинулась ему на шею, жёстко припав к его губам. От чего им обоим стало немного больно. Но с каждым мгновением поцелуй был всё нежнее и нежнее. От чего начала кружиться голова и подкашиваться ноги, и не только у него – ему пришлось поддерживать её, чтобы она не упала, хотя у самого едва хватало сил стоять вертикально.
Всё это происходило с закрытыми глазами, но он чувствовал её, все её движения. В голове пульсировала кровь и мысль:
- Бесшабашная девка…