Примирение 1. Глава 5

    Время пошло быстрей,  до назначенного четверга,  когда должна была состоятся встреча с легендарным Надиром Салтановым,  Чеслав успел подписать с Расифом контракт и выплатить ему обещанный аванс. 
   После чего молодой режиссёр стал всё чаще и чаще встречать уважительные взгляды в свой адрес,  даже от тех кто изначально был против приезда русского: мол,  что у нас в Азии не хватает своих профессионалов?    Да,  конечно,  Азия это несколько иное,  чем Россия,  хотя между ними очень много схожего,  но всё-таки уважение здесь было ключом ко многим дверям и Чеслав начал это понимать…

   Еще он успел встретиться с Евгением Стифеевым,  прямо в РОВД и расспросить о  том самом деле Гульнары, можно ли его поднять и отправить на доследование.  Возможно ли забрать материалы дела и привлечь к дополнительному расследованию независимых экспертов – в частности,  Марселя Миланова?  Евгений признался,  что очень часто об этом думал,  но боялся реакции Надира,  ведь если тот однажды сказал «нет»,  вряд ли  теперь согласиться на то, чтобы его «душу снова начали рвать на куски»,  именно так когда-то сказал сам Надир Салтанов. А теперь это будут делать ещё и совершенно чужие,  для горца,  люди.  Но всё же Евгений обещал попробовать что- то предпринять,  хотя на это может понадобиться достаточно много времени.  Чеслав согласился ждать столько,  сколько нужно и, в этом самом ожидании,  связаться с отцом и всё рассказать ему хотя бы своими словами,  может отец сможет привлечь свои не малые профессиональные связи.
     А пока нужно пережить встречу с этим самым горцем,  по словам Евгения, Чеславу придется нелегко,  если он захочет вернуть Надира в кино,  но это того стоит,  очень даже  стоит….

    И вот наступил долгожданный,  многообещающий четверг. В нижний кишлак Чеслав и Сюзанна приехали на рабочей жигуличке,  и нашли Надира уже у самого загона для лошадей. Он стоял облокотившись на изгородь и пожёвывал травинку, сорванную,  видимо,  прямо тут же под жердями.  А когда молодые люди подошли к горцу вплотную, то Сюзанна сразу же утонула в его дружеских объятьях,  затем Надир ещё и  расцеловал её в обе щеки,  попеременно.   Чеславу ничего не оставалось сделать как только смириться: всё равно он ничего не сможет возразить этому одичавшему горцу (ну не в губы же он её,  в конце концов,  поцеловал…)

  - Здравствуй,  сестра,  - театральным тоном произнес Надир,  даже не удосужившись взглянуть на Чеслава,  - Я очень рад,  что ты решила меня навестить,  как у тебя дела,  как здоровье?
- Все хорошо,  Надир,  все очень хорошо,  вот начинаем снимать новый фильм.  Ребята на киностудии очень рады,  что появилась работа,  а еще Чеславу Марселевичу,  - девушка указала на молодого режиссера, и только теперь горец соизволил бросить беглый взгляд в сторону молодого человека, -  Чеславу Марселевичу удалось заключить контракт с Расимом,  представляешь!?  Помнишь,  сколько раз я уговаривала этого упрямца!?  А он всё за метлу свою хватался!? Теперь Чеслав Марселевич хочет с тобой поговорить,  уделишь ему минутку,  хотя бы ради меня.

  После этих слов девушки,  горец уже более пристально посмотрел на Чеслава, и режиссеру показалось,  что этот взгляд не предвещал ничего хорошего для молодого человека,  и всё что захотелось сделать Чеславу в этот момент, так это развернуться и уйти прочь.  Но это означало бы только одно: полный провал,  а значит нужно стоять до конца!
-  Пускай говорит, - нехотя буркнул Надир, -или он немой,  раз ты всё время за него говоришь.

  Сюзанна только смущенно улыбнулась и быстра ушла к машине. И уже от туда,  с тревогой в сердце,   принялась наблюдать за всем происходящим около загона.  Как справиться Чеслав? И как Надир  воспримет приезжего русского…
   - Надир,- аккуратно начал Чеслав, - вы уже слышали,  что мы   с Евгением Стифеевым начинаем снимать фильм?  Это будет полный метр,  который мы планируем представить на Московском кинофестивале. За основу сценария мы взяли историю Аслана и Мадины,  двух влюбленных друг в друга молодых людей, семьи которых оказались по разные стороны красной революции.  Почти что как у Шекспира.  Вы наверняка знаете эту историю?
- Конечно знаю,  - раздраженно усмехнулся горец и выкинув изломанную травинку в сторону добавил,  - а я тут причем?  Ну начали снимать и снимайте себе на здоровье.
 - Да,  мы конечно можем уже сейчас начать снимать павильонный вариант,  но дальше у нас возникают серьёзные трудности.  Дело в том,  что по сценарию в фильме будут очень сложные конные трюки, сложные, как для людей так и для животных,  и нам нужно собрать группу высококвалифицированных конных каскадеров…

    Только Чеслав успел договорить последнее слово,  как Надир Салтанов тут же зашелся издевательским смехом,  затем он посмотрел прямо в глаза  пораженному режиссеру.  – Зачем ты пришел ко мне?  Что тебе от меня то нужно?  Я простой табунщик, а не каскадер, и  какие такие конные трюки ты хочешь что бы я показал?  Разве что только кобылу подоить или мерина за хвост потаскать! – Снова зашелся смехом Горец. – Это сестра тебе наплела про меня, да?   Так ты её не слушай,  она еще ребенок в душе и не понимает что говорит…
Но Чеслав уже твердо решил не отступать и продолжил всё тем же аккуратным,  но более настойчивым тоном.
- То что мне рассказала о вас,  Надир, Сюзанна,  я знал еще до приезда в Азию.  Я видел ваш дебютный фильм с вашей командой конников,  и вы там не просто таскали мерина за хвост.

  Надир вдруг весь напрягся,  улыбка мгновенно сошла с его лица и он посмотрел на режиссера глазами из которых,  как- будто,  вот-вот посыпаться искры.
- Где это ты мог видеть этот фильм? Он же был отснят только для своих джигитов,  как учебный материал. И тем более это была только дебютная лента. Что ты в ней смог увидеть?
  - Я смотрел её еще находясь в Росси, примерно за неделю до отъезда сюда. Каким-то образом копия этой ленты оказалась в наших архивах.  И то что вы,  Надир,  назвали «дебютной работой»,  в Голливуде называется работой наивысшего качества и….

   - Стой!  Стой,  старая кляча!  - вдруг,  изо всех сил выкрикнул горец в сторону абсолютно неподвижной лошади.  Затем он, лихо перемахнув изгородь,  подбежал к несчастной кобыле  и,  что есть силы,  ударил её по крупу. В полном недоумении, лошадь отбежала к противоположной стороне загона,  но тут же снова была настигнута разъярённым горцем,  правда умная лошадка не стала ждать очередного шлепка и бочком,  все время озираясь на человека,  ушла на свое прежнее место.  Надир же перепрыгнув через жерди,  вскочил на вольно пасущегося пегого коня и умчался по направлению к горам. 
    - Сюзанна!? Что это сейчас такое было?! Как это всё понимать? ,  - раздосадовано произнес Чеслав,  когда к нему подбежала девушка. Но,  кажется,  она сама была удивлена и даже напугана не меньше чем её начальник.
– Это был отказ или согласие?
  - Я не понимаю,  Чеслав Марселевич.  Такое ощущение,  что вы задели его за живое. Что вы ему сказали?  Надеюсь вы ничего  не говорили про его Гулю?
    - Нет,  конечно, ничего такого я не говорил,  - принялся оправдываться, как маленький, ребенок,  Чеслав.  – Он психанул после того,  как я сказал,  что видел его дебютный фильм,  где он со своей командой демонстрировали джигитовку и другие конные трюки.  Сказал,  что в Голливуде это бы назвали высоким мастерством,  и всё,  дальше он заорал, как бешенный,  на ту несчастную лошадь. 
  - Теперь всё понятно,  - грустно вздохнула девушка,  и увидев во взгляде Чеслава вопрос,  поспешила пояснить, -  Этот фильм,  для Надира,  так же дорог,  как ребенок для любой нормальной матери.  Когда-то он всю свою душу вложил в его создание,  ребята трудились не жалея ни себя ни лошадей – день за днем оттачивая искусство джигитовки на лошади.  Надир и его команда верили тогда,  что сняв трюковую короткометражку смогут отснять и полный метр не хуже американских вестернов.  А в Главной роли Надир мечтал снять свою Гулю,  там и режиссер уже её утвердил.  Но появился этот шайтан – Джелалолбек Харперов и, украв Гульнару,  он убил мечту Надира.  Команда быстро распалась и все разбежались кто куда.  А теперь вы, Чеслав Марселевич,  напомнили Надиру,  то что он давно похоронил в своем сердце.
  - Так,  чего же мне теперь ждать?  -  с неким страхом,  и в то же время,  раздражением в голосе,  спросил режиссер. – Может вы мне как-нибудь сядете и расскажете,  какие ещё мне предстоят сюрпризы.
- Да нет,  кроме Надира других сюрпризов уж точно не будет.  А вот что нам стоит ожидать от этого дикого горца,  я пока не знаю.  Но если он не сказал вам «нет»,  он же вам не говорил «нет»?
  - Говорил?  Если бы он вообще со мной разговаривал,  посмеялся надо мной,  а потом…  вы сами всё видели.
- Значит вероятно он еще появиться,  потому что если Надир сказал «нет»,  то с этим уже ничего не поделаешь.  А так,  всё ещё возможно…
- Сюзанна,  давайте лучше поедемте-ка куда-нибудь, перекусим и обсудим наши дальнейшие планы,  в более располагающей обстановке. Надеюсь,  что следующая наша встреча с этим вашим дикарем,  будет менее эффектной,  чем сегодняшняя…


     Но уже в ближайший понедельник,  Чеслав понял,  что как раз сегодняшняя встреча и была той самой менее эффектной…
  В понедельник, с самого утра,  основная часть съемочной группы собралась в кабинете директора киностудии и по совместительству режиссера будущего фильма,  чтобы обсудить готовность к началу съемочного процесса.  С чего стоит начать работу,  а что можно отложить и на потом.  Как готовы павильоны,  какие еще нужны декорации, набран ли штат рабочих, и что  показала инвентаризация,  в целом, по всем цехам.   Как раз с неё то Чеслав и  начал планерку. И как только бухгалтер Настя приготовилась к докладу, в этот же самый момент,  дверь кабинета открылась настежь,  с такой силой,  что чуть ли не слетела с петель,  и на пороге появился Надир Салтанов,  одетый в национальный костюм.  Он молча прошел в центр кабинета,  демонстративно положил правую руку на рукоятку кинжала,  и обвел всех присутствующих  суровым взглядом. Этого вполне хватило для того,  чтобы все собравшиеся быстро поднялись со своих мест и, как один,  вышли за дверь,  не смея произнести ни единого звука.  Сюзанна же,  наоборот -  бросилась вперед и, встав между Надиром и Чеславом,  выставила перед собой руки,  как бы отражая атаку и,  дрожащим от ужаса  голосом, чуть слышно проговорила:
- Надир,  брат,  умоляю,  не надо…
И вдруг горец,  как будто пришел в себя,  он глупо заулыбался и,  подойдя к девушке,  нежно приобнял её за плечи, одновременно расцеловав в обе щеки. 
- Сюзанночка,  сестра,  прости меня если я тебя напугал.  Я пришел только поговорить и всё.  Дай нам пять минут,  мне больше не надо,  пожалуйста.
  Девушка обернулась на своего шефа,  который продолжил невозмутимо сидеть за столом,  ни на секунду не показывая своего испуга,  и вопросительно посмотрела на него,  как бы спрашивая что же ей делать.  И шеф одобрительно кивнул головой.  Только после этого Сюзанна,  более- менее успокоившись,  вышла из кабинета,  аккуратно закрыв за собой дверь.  Надир же,  выждав ещё пару секунд,  подошел к Чеславу и, взяв ближайший от режиссера стул,   шумно отставил его в сторону и медленно опустился на него,  положив левую руку ни стол,  а правой снова схватился за рукоятку кинжала. 
- Я смогу собрать свою команду не раньше чем через неделю,  - без предисловий,  без всякого вступительного слова начал горец, - и ещё пару месяцев понадобиться на то,  чтобы привести себя и лошадей в форму. Мы давным-давно не работали,  придется многое вспомнить.  У меня есть это время?
  - Да,  конечно,  есть, - Чеслав Миланов закивал головой словно китайский болванчик, не переставая в душе благодарить свой голос, за то,  что тот не дал осечку,  а прозвучал довольно-таки ровно и даже уверено.  Поэтому дальше Чеслав  продолжил говорить уже  более решительно, слово за словом,  забирая инициативу в свои руки, правда,  как оказалось позже,  совсем не на долго…
- Мы ещё не всё подготовили,  для начала съемок. Так, что вы  можете спокойно взять столько времени сколько вам понадобиться.  Я планирую собрать две съемочных группы,  чтобы начать съемки одновременно и в павильонах и в горах. Нужно будет ещё один кастинги объявить ,  чтобы массовку добрать,  павильоны приготовить,  реквизит,  костюмы того времени подобрать.  Думаю,  как раз на всё про всё и уйдут эти самые два,  а может и три месяца.  Я очень благодарен вам Надир,  что вы согласились…
- В субботу, я был дома у Евгения Стифеева ,  - перебил Чеслава горец,  затем он чуть подался вперед и пристально посмотрел молодому человеку прямо в глаза,  от чего Чеславу снова стало не по себе, - Женя джан сказал,  что ты спрашивал его про мою Гульнару.  Это правда?
- Да,  правда,  спрашивал,  но я не хотел…
- Ты меня не понял,  это правда что ты и твой отец сможете во всем разобраться? Скажи,  ты сможешь найти мою Гулю!?   
Чеславу вдруг, показалось,  что  горец как будто бы на какое- то мгновение изменился в лице,  как будто вся его суровость улетучилась,  словно  её и не было, а в место этого,  в глазах мужчины  отобразились и отчаяние  и невыносимая душевная боль и в то же время надежда..   Как будто,  в это самое мгновение,  это был  не  грозный и бесстрашный Надир Салтанов,  а совершено другой,  слабый и беззащитный человек… Режиссер, тяжело вздохнул и,  зачесав волосы назад,  проговорил:
- Надир,  я уже позвонил своему папе,  я конечно не должен был этого делать без вашего разрешения, простите…
- Я даю свое согласие!  - внезапно выкрикнул горец,  от чего Чеслав чуть ли не подскочил  с места.  Эти перепады настроения горца,  уже начали пугать не на шутку -  любое слово,  сказанное Чеславом ,  действовало на Надира,  как спусковой крючок, и режиссер просто уже не знал как ему вообще продолжать разговор.  Но,  не смотря ни на что, продолжать всё равно надо было. Надо и всё!  Отступать теперь уже точно некуда!
- Отец сказал,  что как только Евгений поднимет дело о вышей невесте,  он сразу приедет сюда,  чтобы забрать все материалы.   У моего отца действительно большие возможности,  для того что бы расследовать любое преступление. Но, в данном случае,  сделать он может это только в России,  так как  мы уже разные страны, и никто не позволит Евгению  взять и так просто передать дело стороннему специалисту, так что придется вывести все материалы, практически,  нелегально. Ну а потом,  нужно будет только ждать,  я думаю,  что на это уйдет около года.

  Внимательно выслушав Чеслава,  Надир Салтанов поднялся на ноги,  и, наконец,  улыбнувшись,  с силой ударил себя в грудь:
-  Я буду ждать столько сколько нужно,  а если ты найдешь мою Гулю,  то знай,  что у тебя не будет более преданного друга в этих горах,  чем Надир Салтанов! Так и знай! 
После этих слов,  горец резко развернулся и направился к выходу,  и уже на пороге добавил:
- Через два месяца у тебя будет самая лучшая в стране команда конных каскадеров.
Когда шаги горца затихли далеко за дверью,  Чеслав,  наконец,  смог подняться на онемевшие ноги и доковылять к окну,  через которое прекрасно проглядывалась проходная киностудии. Там он проследил как Надир,  лихо запрыгнув на пегого коня,  залихватски просвистел и  направил животное в горы….


    После этого дня Чеслав,  как будто попал в совершенно другую страну: даже те,  кто до этого момента, всё ещё продолжали смотреть косо на приезжего русского,  теперь смотрели на него с неподдельным уважением. Так же как и простые жители города: куда бы Чеслав не заходил,  будь то магазин, рынок,  кафе или чайхана,   все кто там были старались выказать ему свое уважение.  И по всюду,  за  своей спиной режиссер,  словно эхом,  слышал только одно – «Надир Салтанов»…


 
 






   

   -