Капитаны всегда капитаны

Фанфик по алисиане

***

***

— Сева Крузенштерн тут?

— Я здесь!

— Вы искали Лисянского?

— Так точно! Вы нашли его?

— Это уж вам решать, тот это Лисянский или нет.

— Где он?

— Документы оформляет. Куда вы?

— К нему конечно. Можно?

— А по форме?

— Разрешите идти?

— Идите, кадет.

***

Когда Сева подбегал к приёмной директора, забыв об угрозе получить от офицеров замечание за бег по коридорам, из приёмной как раз уже выходил новый кадет.
И Сева едва не врезался в него на всей скорости.

Прежде чем обменяться вопросами, подростки обменялись такими взглядами, которые объяснили им друг про друга всё необходимое.

— Юрка, я так рад, что ты тоже сюда перевёлся! — радостно выдохнул Сева.

— Спасибо, улыбнулся мальчик. — Но так-то я Ким.

— Ким? Ну Ким так Ким. Я тоже теперь не как раньше. Теперь я Севка. Всеволод.

— Теперь?

— Ну да. Ты помнишь, что раньше меня звали Иваном?

— Честно говоря не помню. А это важно?

— Конечно. Я всё тебе объясню.

И Сева утащил Кима в уголок около стенда «Крузенштерн — человек и пароход».
Через пять минут Ким уже был в курсе, что Сева считает себя новым воплощением знаменитого мореплавателя Ивана Фёдоровича Крузенштерна, а Кима — новым воплощением друга и соратника Крузенштерна — Юрия Фёдоровича Лисянского. А также — что Сева наводил справки о кадетах разных учебных заведениях с целью найти среди них Лисянского и уговорить перевестись в его училище.

— И вот ты нашёлся! — заключил Сева под конец, не скрывая всё ещё не отпустившего его восторга.

— А почему ты уверен, что я — перевоплощением Юрия Фёдоровича?

— Я чувствую это.

— А если я не перевоплощение?

Сева энергично помотал головой, показывая, что даже не допускает сомнений.

— Этого не может быть, — уверенно сказал он. — Я сразу тебя узнал, как только увидел. А ты не узнал меня?

— Извини. Я такие вещи пока не научился чувствовать. Хотя не отрицаю — мне сразу показалось, что я давно тебя знаю. Знаю и …

— И любишь, — кивнул непосредственный Сева, не сомневающийся в том, что правильно понял впечатления Кима.

Ким даже плечами не пожал. Он ещё не привык к стремительности и категоричности симпатий Севы. Но чувствовал, что они ему в общем-то весьма импонируют.
И в самом деле — зачем тянуть с признанием дружественных чувств? Или умалять степень приязни?
Ким понял, что наверняка со временем станет менее сдержанным в выражении и своих чувств и отношения к людям.

— Пожалуй, да, — просто согласился он, с удивлением отмечая, как просто ему произнести эти слова в данной ситуации. И как легко в нём рождается согласие с Севой.
А также ощущая, что он стремительно меняется — как в присутствии Севы под влиянием его восторженной открытой приязни и уверенности в самом Киме словно какие-то крылья расправляются. Или паруса души. Даже дышалось легче. И возникало ощущением необычайной свободы и лёгкости.

Сева удовлетворённо кивнул в ответ на слова Кима.

— Знаешь что, — добавил Ким, — не так уж и важно, помню я или нет нашу прошлую жизнь. — Мне кажется, главное — это то, что мы сейчас чувствует желание дружить.

— Да, ты хорошо сказал, — согласился с новым другом и Сева. — Хотя, когда мы будем обсуждать наши прошлые плавания и всё остальное, ты наверняка тоже начнёшь вспоминать что-то.

— Ты думаешь?

— Уверен, — почему-то с хитринкой подтвердил Сева. — Не ты первый.

— В чём?

— Да обычная история — другие люди тоже начинают вспоминать свои прошлые жизни, когда я рассказываю им о них.

— Ты?

— Ну да. Сначала рассказываю я — а потом они уже сами начинают вспоминать.

— Чудеса какие-то…

— Можешь называть это даже странностями. Я не обижусь. Я привычный.

— И давно у тебя это?

— Воспоминания? С детства.

— И в этой жизни у тебя такая же фамилия, как в прошлой?

— Как в одной из прошлых. Не могут же быть все фамилии разом. Но одна из них выпала. Просто перевоплотился в собственном потомке. Как и ты, наверное.

— Я?

— Ну ты же Лисянский?

— Я… — начал было Ким.

— Лисянский тут? — окликнула секретарь в безупречно стильном деловом костюме.

— Тебя зовут, — кивнул Киму на секретаря Сева.

— Да нет, — растерянно улыбнулся Ким.

— Как это не тебя? Лисянского же.

— Ну да. А я не Лисянский.

— Как это не Лисянский. Мне же сказали, что… А я тебя за Лисянского принял… А кто тогда…

Кто тогда прибывший Лисянский, ребята оба догадались, когда к секретарю подошёл мальчик, вызванный кем-то из присутствующих со двора.

— Вот и Лисянский… — пробормотал Сева.

— Значит, я не тот Лисянский? — задумчиво спросил Севу Ким.

— Что? Нет, ты как раз тот самый… Ну, который в прошлой жизни со мной плавал.

— А этот парень?

— А это ещё один.

— Тоже с тобой плавал?

— Пока не знаю… Думаю… Может, это даже Баранов?

— Кто?

— Ну Баранов. Твой … потом расскажу. Или сам прочитаешь.

— Я читал о плавании. И знаю, кем приходился Лисянскому Баранов. В прошлой жизни.

— Ну хорошо. Вот может это он и есть.

— Ну, Сева. Не знаю, кто есть кто из нас. Это тебе разбираться. А вот фамилия Баранов на этот раз… у меня.

Всеволод растерянно моргнул.
Это было так комично, что Ким хмыкнул, стараясь не расхохотаться.
Зато расхохотался Сева. И тогда Ким тоже не выдержал.

***

Когда из приёмной вышел и кадет с фамилией Лисянский, Сева и Ким вовсю делились впечатлениями о путевых дневниках капитанов и обсуждали стажировку на паруснике «Крузенштерн».

И если бы Лисянскому сказали, что эти кадеты знакомы всю жизнь, то он бы даже не усомнился в этом.