023. Принцесса Аликс - Цесаревичу Николаю

Письмо принцессы Гессен-Дармштадтской Аликс Цесаревичу Николаю Александровичу.
На английском языке с переводом на русский.


№ 8       Buckingham Palace,
      London, May 9th 1894.

Дорогой Nики,

I am writing rot, because Thora Holstein is sitting near me and knitting and chattering, like a magpie, and then I am expected to write decently.

I have just come back from a visit to Aunt Alix and Cousins. How charmingly they have arranged their rooms, lots of photos of my Darling, which made me quite jealous. I saw the room in which you lived. I wish we could stop there for a few days together, what fun we might have. What dears Toria and Maud are, it is so sad I see so very little of them – if we could only get Toria to Russia—what a devoted friend she is to you, dear child.

It is pouring, so I hope Granny// won’t drive, as it would make me sick sitting backwards in a shut carriage. Thora is killing and makes impossible remarks. She thinks ;Kitchendorf; man charming, so it is not only me, you see. You, old goose, well, I was one too, why Weeping Willow’s birthday is only today, how could I be such a donkey as it think it was on the 7th . I think I am getting ramolie, you better come and wake your old owl up a bit. Oh, sweety, how I long for you, daily more and more, if it is possible, if you only knew how I adore you—my Darling, my own sweet Boysy dear.

Granny is actually going out driving so I must fly.

I shall get sick.–At last back again, nearly chocking, swallowing hot tea, tore up 38 steps, am// panting for breath. It poured in deluges, and when we came home the sun shone. Now I must rush and dress for supper and theatre—really, it is killing, and I live quite at the top of this immense palace.

I am greedy, I want another letter from you, my sweetheart, sweet Boysy. Thora has made me roar, in one of the papers was written that we had loved each other for five years, but had been too shy to tell it each other –is it not sweet.

Oh, how happy I am in your love, my Nicky sweet. I long to fly to you and hide myself in your arms, and look at these lovely gentle eyes.

Tomorrow I will write more, now I have no time, it is too tiresome, but I am hunted from one// palace to another. A good long kiss and a tender blessing.

 Ever your own truly loving
little girly Alix.

Thora sends you her love.


№ 8       Букингемский Дворец.
     Лондон. 9 мая 1894.

Дорогой Ники,

Я пишу глупости, потому что Тора Голштейн сидит около меня, вяжет и болтает, как сорока, а потом ожидают, что я напишу что-нибудь толковое.

Я только что вернулась от тети Алисы и кузин. Как чудесно они оформили свои комнаты! У них столько фотографий моего любимого, что я начинаю ревновать. Я была в той комнате, где ты останавливался. Если бы мы могли там остановиться на эти дни вместе! Сколько радости было бы! Как милы Тория и Мод, как жаль, что мы так мало видимся! Если бы мы только могли уговорить Торию переехать в Россию, какой же она преданный тебе друг, мой дорогой!

Льет дождь, и я надеюсь, что бабушка// не поедет кататься, потому что меня будет укачивать сзади в закрытой карете. Тора убивает меня своими замечаниями, она считает мужчину из Кетчендорфа замечательным. Видишь, не только я так думаю. Ты – просто старый гусь, хотя, я – тоже; как глупо было перепутать день Рождения «Плакучей Ивы» и подумать, словно он был 7 числа, а не сегодня. Я что-то расклеилась, ты бы лучше приехал и встряхнул чуть-чуть свою старую совушку. Ах, мой милый, как я по тебе скучаю. С каждым днем все сильнее, если это вообще возможно. Как я обожаю тебя, любимый, если бы ты только знал.

Бабушка едет кататься, и я должна бежать. Меня точно укачает.

Наконец-то я снова здесь. Чуть не задохнулась, глотая горячий чай после того, как задыхаясь, преодолела 38 ступенек.// Был сильный ливень, но когда мы вернулись, светило солнце. Сейчас я должна спешить одеваться для ужина и для театра – это, в самом деле, ужасно, что я живу на самом верху этого громадного дворца.

Я жадная, хочу еще одного письма от тебя, мой любимый, мой мальчик. Тора заставила меня смеяться до слез: в одной из газет написали, что мы любили друг друга пять лет, но были чересчур стеснительны, чтобы признаться в своих чувствах друг другу – разве это не прелестно.

О! Как же я счастлива в твоей любви, дорогой Ники. Я хочу полететь к тебе, прижаться к тебе и наслаждаться твоим чудесным мягким взглядом.

Завтра напишу тебе еще, а сейчас у меня нет времени. Это крайне утомительно, но я должна быть во многих// дворцах сразу. Благословляю и целую с нежностью и любовью.

Всегда твоя, нежно любящая
девочка Аликс.

Тора посылает тебе привет.