Явление Цоя

Мой переход из отрочества в юность пришёлся аккурат на взлёт группы Кино. СССР, провинциальный, да ещё и закрытый в те годы город Куйбышев, спальный район, почти окраина со всеми вытекающими последствиями экономически депрессивного региона, как именуют это социологи.

Феномен и явление Цоя интересно проанализировать в контексте всего русского рока. В частности – его известных современников: БГ и Аквариум, Наутилус, Алиса, ДДТ.

У меня никогда не возникало внутреннего ощущения, что Цой изрекает нечто сокровенное от моего имени – то, что я чувствовал, но не смог облечь в поэтику или просто точные слова. Музыкант он был слабый, вокалист – средний, поэт… специфический и на любителя. Для того чтобы осознать, отчего Цой снискал такую популярность и даже попытки возвести его тексты на духовную основу, надо постараться понять – как контекст той эпохи, так и часть родовых травм сознания части социума.

Практически одновременно с Кино начинал свой путь «Нау» с подчёркнуто-меланхоличным солистом Бутусовым и поэтом Кормильцевым. Стихи Ильи оказали на меня определённое – и немалое – влияние. Кормильцев, при всём мрачноватом восприятии северянина, подчас – усталой мудрости Экклезиаста, в прямом сравнении с Цоем был светел. Его песни были пронизаны гаммой ощущений: приговор поздне-советской реальности окраин («Ален Делон»), близость, как уход от безнадёги бытия спальных микрорайонов («Падал тёплый снег»), антивоенная риторика («Шар цвета хаки»), прямой протест реальности («Хлоп-Хлоп» и «Круговая порука»), и даже – попытка заглянуть в иной Мир («Эта музыка будет вечной», «На берегу безымянной реки»). И, конечно, библейские мотивы («Негодяй и Ангел», «Родившийся в эту ночь», не говоря уж о запиленной «Прогулки по воде»). Т.е, в его творчестве я лет с 16-ти интуитивно ощущал две вещи: неудовлетворённость бытием и движение к свету. Совершенно не случайно, что со временем Кормильцев развил не только философские рефлексии («Крылья», «Человек на Луне»), но и создал такие песни о любви, и любви подлинной, как «Дыхание» и «Кто ещё?». Представить их в исполнении Цоя – невозможно; символично, что две самых зрелых, на мой взгляд, своих вещи, «Дети минут» и «Вопрос» он так и не издал при жизни, считая, что они не слишком-то хороши. В самом деле. Для той аудитории, к которой он обращался – это плохие песни.

Цой (в моём восприятии) двинулся по самому пошлому пути – вольной или невольной, но романтизации безнадёги, той данности, которой не изменить: в ней заплёванный асфальт, пачка сигарет, чужое небо из чужого окна, группа крови на рукаве новой жертвы мачехи-родины и Последний Герой, встречающий рассвет за игрой в дурака. Всё это тесно переплетено с эстетикой восточной культуры: кунг-фу, Брюс Ли и множество иных понтов.

Попав в эту среду, очень немногие совершат духовное усилие, чтобы ей не поддаваться и послушать, для начала, хотя бы совсем иной по внутреннему наполнению «Радио Африка» БГ и Аквариума, не говоря уж о классиках музыки, литературы, искусства.

Интересно, что цоевские мотивы (не музыкально, а внутренне, на уровне восприятия) характерны и для двух других столпов советского рока – Алисы и ДДТ. Ещё интереснее, что Шевчук, ушедший к началу 90-х в куда более человечную плоскость восприятия и осмысления, стал мудр и дорос до настоящих песен о том, что «вращает вселенную» – Любовь. А Кинчев, усиливший цоевское восприятие присущей ему внутренней агрессивной энергетикой, пришёл к православному радикализму.

На самом деле, это извечный спор очкарика-скрипача и «простого парня», лузгающего семечки у подъезда. Точнее, никакого спора нет – по меркам Цоя, упакованным в лёгкую философичность, и эксплуатирующего его облик, но в более агрессивном контексте Данилы Багрова, в этом мире побеждают кулаки, а не слово. Ибо, «тот, кто в 16 лет убежал из дома, вряд ли поймёт того, кто учился в спецшколе». Но «жизненный план», о котором поёт Цой, могла бы предложить именно советская культура – и ресурсов и талантов (во всех сферах) у нас было предостаточно. Но культуру, как известно, придушила идеология. Союз искренности, мастерства и таланта вне пафоса стал невозможен. В результате, мы предсказуемо получили эстетику подворотен и грязных асфальтов, эстетику безнадёги и фатализма 80-х. Которая и вознесла (а теперь – мифологизировала) Виктора Цоя, как «главную фигуру русского рока».

Что для меня, ровесника той эпохи, очень печально. Хотя, именно те самые «очкарики», проигрывая здесь и сейчас, отчего-то остаются в Истории…



***


PS: Из обсуждения в facebook


Сергей Рутинов (переводчик, журналист издания «Белый Человек»):
Я никогда не был поклонником группы Кино, более того, ещё в те времена тыкал пальцем в заимствования Цоя из творчества любимых групп, но сейчас, будучи взрослым человеком, могу признать, что он оказался именно той главной фигурой русского рока. А скатившегося с годами из относительной пошлости восприятия в пошлость законченную Шевчука всё же нельзя с ним рядом ставить.

Константин Жибуртович:
Видимо, мы по-разному понимаем слово «пошлость»...

С.Р:
Думаю, одинаково. Ну, это мякина про «вселюбовь», всем такую понятную. Однако, у Шевчука всё гармонично. Я не знаю, что у него первично, тексты или музыка. Вернее, я не знаю, что является искрой: пошлая ли мелодика диктует пошлые мысли, или рок-поэзия Шевчука загоняет его музыкальный гений в стойло напыщенной дидактики.

К.Ж:
Знаешь, я полжизни потратил, чтобы уйти (и внешне, и внутренне) от этой действительности, где на заплёванном асфальте, а то и бездорожье что-то прорастает вопреки. И (если отпущено) ещё столько же потрачу.

Пошлость для меня – искать в этой унылой луже не то что романтизм, а некую «духовность» и «промысел». Сидеть у чужого окна, смотреть в чужое небо и ждать «благую весть». (Кстати, типично и для многих наших сказок). Не будет её, если человек САМ не творит свой мир, свою реальность. И в этом смысле нет ничего важнее искусства и культуры во всём многообразии. Именно так, потому что религия – это внутренний камертон для разговора с самим собой, прежде всего.

С.Р:
Специально нашел текст этой «непошлой» песни. Начинается она так: «Свет. Тень. Что-то случилось / Там, где ты помолилась». Всё, без комментариев…

К.Ж:
Таких песен, как «Любовь не пропала» нашему обществу сейчас не хватает катастрофически. Это не пошло, не напыщенно и не дидактично (в моём восприятии). В нашем сегодняшнем контексте.

И тексты рок-песен я воспринимаю с музыкой и интонацией. Это не поэтика в чистом виде. А на Руси часто и приходиться молиться за какие-то элементарные (для благополучных обществ) вещи. У нас самые насущные святые – те, кто отвечают за защиту от лихих начальников (к примеру). Просто – данность.


Дети минут никогда не поймут
Круговорота часов,
И придут на порог,
И сломают дверь,
И расколят чашки весов.
Они не верят в победы добра над злом,
Как в победы зла над добром.
Они знают, что у них есть только серый день,
И они хотят жить этим днём.
Дети минут...


А ещё я хотел бы узнать – почему,
Так легко променяли мы море на таз.
Но друзья тут же хором ответили мне:
«Ты не с нами, значит ты против нас».
Но если это проблема, то она так мелка.
Если это задача, то она так легка.
Это дети минут ломают дверь,
Не заметив, что на ней нет замка.


Как ты думаешь, почему он это сочинил, но не спел? (Это записали гораздо позже Бутусов и Каспарян). Потому что в этих строках – вся суть цоевской «романтики» 80-х. Он человек умный. И это понимал.

Вернусь к ДДТ, «Любовь не пропала»…

Серёж, message этого видео очень прост и человечен. Ты никогда не ездил в автобусах? :)  Люди с хмурыми лицами или уткнувшиеся в смартфоны, лишь бы не эта реальность. И вот заходишь и видишь девушку. И чувствуешь человека (иногда) без слов спустя несколько секунд. Улыбнулся ей вне всяких намёков и вышел. Этого – достаточно. Или – взрослый и обросший спасительным цинизмом мужик, по 5 дней в неделю стоящий в унылых пробках. Просто, включил радио, и…

В этом – жизнь. И схожего тепла, «энергетики доброты» у Цоя и близко нет. Более того. Он не формировал свою субкультуру, как БГ. А угадал и подстроился под уже существующую. Для меня задача всякого художника, как и предназначение его творчества – не в этом.

И у меня, если обобщить, единственный «запрос». Не называть Цоя «главным человеком», тем более – «мерой и истиной» русского рока. Как и Достоевского – в литературе.

С.Р:
«Главных» вообще нет. Тем более Достоевского это вообще не касается. Согласен, что самые тонкие, умные – не на виду. Но если говорить именно об этой всей компании, то Шевчуки и Кинчевы совершенно не сравнимы с Цоем. При этом, ещё раз, я не апологет его.

А насчёт включить радио в пробке... «Восьмиклассницу», например, я буду слушать. А если услышу шевчуковскую доброту или влажность голоса солиста группы Сплин – тотчас переключу.

К.Ж:
Видимо, моя любовь в 9-11 классах не имеет абсолютно ничего общего с цоевским сюжетом и восприятием. Вообще – ничего :)  Но я тебя понял, конечно…

С.Р:
У меня тоже не имеет. Но мы же не должны всё к себе примерять :)

Я мало, кстати, встречал тех, кто всерьёз бы говорил о Гумберте: «Боже мой, это же про меня, это просто я один в один, это моя жизнь, вплоть до пугающего сходства в мелочах!»...

К.Ж:
Так ведь речь не о сходстве того, что именуется безжизненным словом «биография», а сходстве восприятия. Для того чтобы двигаться к объективным вещам, человек (для начала) должен познать свой субъективизм и не стесняться его. Потому что перепрыгивание ступеней ни к чему путному не приводит. Движения к объективности у Цоя я не вижу. Лишь зависание в субкультуре, созданной вовсе не им и потакание ей. Собственно, «Восьмиклассница», как и «Малыш» (для меня) – не песни о любви. Это о флирте, простительном увлечении. О любви, если уж об этом, куда в большей степени «Когда твоя девушка больна». Но она слабовата (по мне). БГ в ту же короткую песню «Гость» уместил драму. Цой, в этом смысле, банален, прости.

Конечно, сложно судить те времена нынешней меркой, даже если ты сам их застал и помнишь прекрасно. Я недавно пересматривал то ли «Ассу», то ли «Иглу» (прости, это для меня китчевое кино, и я не различаю, хоть и кощунствую сейчас в глазах поклонников). Так вот, поймал себя на ощущении, что образ тамошнего авторитета (Пётр Мамонов) очень наивен по нынешним временам. Это не мафиозо, а так – слегка раскрутившийся фарцовщик.

И смотрел интервью начала 90-х с Ильёй Кормильцевым. Он там произнёс слова о том, что «существует такая кошмарная реальность, которую невозможно отобразить художественными средствами, да и не нужно этого делать! А выход в том, чтобы создавать свою».

Мне нечего добавить к этим мудрым словам…

С.Р:
Костя, пожалуйста, кощунствуй, только изобретательно. «Ассу» очень люблю, особенно сильно любил, когда впервые увидел. Ещё в школе. Наверное, лучший фильм Соловьёва. Ему удалось создать такой мир, с которым я согласен: снежная каша, февраль, огни, свет, воздух, зимнее море. Там всё собралось. Гребенщикова голос там в точку. То, что он последние лет 20 делает, слушать нельзя, при том, что сам он становится всё лучше и лучше (всегда был хорош), а в «Ассе» эти две с половиной песни – можно слушать. Да ещё как. Бананан – чудесный, воздушный, и он настоящий, ничего вычурного, ничего неестественного – и Ник Кейв, и труба, всему верю. Я знал таких людей. Совсем не того сорта, что парень из фильма «Брат», которого чудесно спародировал Саша Барон Коэн в фильме «Борат». Я не знаю, о каком китче ты говоришь. Нежно всё.

К.Ж:
Даже не excuse, а sorry (в данном случае). Я расслабился в «кухонном диалоге» и не полез нудно уточнять фильм. «Игла», конечно, и в гораздо большей степени, чем «Асса». То, что тронуло по-настоящему, я помню прекрасно, способен вспомнить второстепенную реплику в общении …надцать лет назад, а тут – душа молчала, и память стёрла без сожалений.

У меня только два крупных сожаления о конце 80-х. Оба – очень личные, и я не хочу об этом вслух. Но «нежным» то время я бы не назвал при всём желании и доле человеческой идеализации прошлого. Время… небезынтересное, время слома старого и совершенно неясного нового, будущего.

Но время настолько неспокойное... Когда у ангела-хранителя очень много работы…

С.Р:
Ничего такого не помню. Слом, облом... 90-е были чудесные, весёлые, голодные и умопомрачительно непредсказуемые. Мне они очень понравились. Как и конец 80-х…

К.Ж:
90-е – да!!! В 90-е я стал совсем иным человеком. Но 80-е это немного иная история (для меня). Так уж сложилось, что это не просто два разных десятилетия в моей жизни. Между ними – пропасть. И, отчасти, но это повлияло и на восприятие культурных вещей и событий тех лет…

(22-23 января 2019 года)