Слава русским гренадёрам. Часть 2. Глава 4

               




                С Фёдором старший брат встретился в самый разгар боёв в Иркутске. Партизанский отряд численностью в шестьдесят человек, в котором Фёдор был охотником, прибыл накануне в город на помощь восставшим. В отряде были добровольцы из числа балаганских и голуметских крестьян. Почти все из них были безоружными, не считая холодного оружия. Многие партизаны поизносились от лесной жизни. Жили в таёжной и безлюдной глуши Саянского хребта, в скрытом со всех сторон густом распадке, где выкопали просторные землянки, построили балаганы и навесы для лошадей из пихтового и елового лапника. Их фуфайки и тужурки потемнели от дыма и были прожжены от костров. В собачьих шапках, латанных ичигах или калошах на валенках партизаны выглядели, как разбойники. Кроме проблем с продовольствием, партизанский отряд испытывал большие трудности с оружием. На всех было всего несколько винтовок и старых берданок. Много было самодельного оружия, а также старых ружей, заряжающихся с дула. С патронами было ещё хуже. Боеприпасами и медикаментами снабжались за счет нападений и засад на колчаковские обозы и мелкие группы врага.
        Отряд выполнял ещё не менее важную задачу - продуктовую. Были созданы специальные группы охотников и добытчиков, которые в тайге добывали дичину, птицу и рыбу. В протекающей горной речушке с прозрачной водой, богатой рыбой, долбили лунки, ловили аршинной длины ленков и нежных на вкус хариусов. В ямах и заездах ставили самодельные корзины из прутьев ивы, куда набивалась рыбья мелочь. Но для всего отряда этого было мало. Не было соли и хлеба, от голода были вынуждены забивать коней. Была большая нехватка теплой одежды и обуви. Но несмотря на трудности, боевой дух отряда был высокий.
        В составе большевистских дружин Фёдор участвовал в боях под Нижнеудинском и на станции Байкал летом 1918 года. Красные отряды ЦентроСибири наступали и взяли Тулун, но под Нижнеудинском не смогли выбить белочехов, прибывших из Канска и Красноярска. На подмогу интервентам прибыли части Западно-Сибирской армии и роли поменялись. Теперь белоказаки наступали по всему фронту в сторону Иркутска. Отряды Красной Гвардии поддерживали орудия с бронепоездов, но силы были неравные. Командование Томского полка было из бывших офицеров-фронтовиков, воевавших на разных фронтах Империалистической войны. Передовой конный отряд полка обошёл позиции советчиков с флангов и вышел в тыл. Другой казачий отряд Енисейских казаков, под командованием Ивана Красильникова, совершив ночной обход на станции Шеберта, внезапным ударом уничтожил спавший красногвардейский отряд в количестве четырехсот человек. Спастись удалось немногим.
        Красильников приказал зарубить всех пленных шашками. Это были бойцы из числа шахтёров Касьяновской шахты. Атаман Красильников имел огромный боевой опыт войны. Двухметрового роста, дерзкий и жестокий, любитель выпивки и русской бани. За ним шли лихие казаки и кавалеристы, а также уголовники и анархисты. Во время карательных рейдов они занимались грабежом и насилием над мирными жителями. Его действия отличались особой жестокостью, по его приказанию без суда и следствия расстреливались заложники, забастовщики, восставшие крестьяне и рабочие, подозреваемые в связях с большевиками. 
        (*Иван Красильников, 1888-1920, атаман Сибирского казачьего корпуса, генерал-майор Белой армии. Воевал на Кавказском фронте в составе Сибирской казачьей бригады. Участвовал в знаменитой конной атаке под Ардаганом и захвате трофейного турецкого полкового знамени. Участник многих боевых операций. На фронтах Империалистической войны был неоднократно ранен и награждён боевыми орденами и наградным оружием. В армии Колчака командовал карательными отрядами и «Особой дивизией». Прославился, как мастер карательных рейдов против партизан и сочувствующих Советам. Умер от сыпного тифа во время январских боев в Иркутске.*)
        Разведке белоказаков удалось повредить железнодорожные пути на мосту через реку Ия. Путь к отступлению красногвардейцам по железной дороге был отрезан. После прорыва передового отряда казаков, в частях красных началась паника и дезертирство. Но основной костяк красногвардейцев и красных черемховских шахтёров стойко сражался со своим идейным врагом. Но и они под натиском Сибирской Армии были вынуждены спасаться бегством. 
        ЦентроСибирь направил в подмогу разбитым и деморализованным частям интернациональные части с Даурского фронта и Читинский артиллерийский дивизион тяжелых гаубиц, которые в короткий срок подготовили оборону на восточном берегу реки Белой. Были оборудованы скрытые пулемётные точки и окопные ячейки для стрелков по всему периметру высокого берега реки. На позиции к большевистским интернациональным частям вышла небольшая часть красногвардейцев, разбитых под Нижнеудинском. Остальные погибли в боях или были пленены.
        Фёдор был в числе группы кавалеристов, охранявших штабную тачанку командира. Во время отступления отдельная группа красных кавалеристов смогла оторваться от преследования, но колонну задерживали повозки с ранеными. Обходили засады и населённые пункты по бездорожью и таёжными тропами. С большим трудом вышли к реке Белой, где сразу влились в ряды забайкальских красногвардейцев и приняли участие в обороне моста.
        Р.С. Остальной текст временно удален.