1. 36. Июнь 1940-го. Продолжение

В советское время 28 июня 1940-го считалось важной вехой на пути восстановления молдавской государственности,
утраченной в 1918-м по вине Румынии.
В 2010-м Михай Гимпу, тогда исполнявший обязанности президента Молдовы, объявил  эту дату днём советской оккупации.
Конституционный суд республики, признав указ антиконституционным, отменил его.  {См.: 13.244}

Тем не менее в зарубежных и ряде российских СМИ выдворение Советским Союзом румынских войск из Бессарабии
зачастую именуется «большевистским грабежом», аннексией, агрессией.
Германо-румынское нашествие  в 1941-м они определяют освобождением территории от советских оккупантов,
тогда как Советская армия в 1945-м, дескать, повторно оккупировала ее.
{См.: 14.210, с.19–20}

Сменяются поколения, уходят из жизни те, кто помнит и мог бы рассказать, как все было.
Тем больше появляется возможностей представить молодежи прошлое в удобном для власть имущих виде.

«В информационный век, – заявляет американский политолог Джозеф Най, – побеждает тот, чья история убедительнее,
чья история способна привлечь людей».
{См.: 14.165.1, с.12}
Но это уже отнюдь не наука, это всего лишь мифотворчество, достаточно эффективное средство
для воздействия на массы.

«Тот, кому сегодня удается манипулировать историческим сознанием народа той или иной страны,
обретает возможность в значительной степени управлять его настоящим и даже будущим», –
отмечает молдавский ученый Н.В. Бабилунга.
{14.162.3, с.155}
И лишь документы, словно  прожектора, выхватывают из тьмы столетий суть явлений и событий.

«Всестороннее изучение… дипломатических актов, документов и исторических трудов приводит нас к выводу о том,
что грубейшей ошибкой Румынского правительства явилась оккупация в январе 1918 года
Молдавской Демократической Республики, “равноправного члена Российской Федеративной Демократической Республики”,
союзника Румынии». 
По убеждению известного  молдавского историка и политика В. Ф. Степанюка,  в результате агрессии «было нарушено
право молдавского народа на национальное самоопределение, был прерван процесс становления Молдавского Государства».
{Цит. по: 14.213, с.47}

Дальнейший ход событий известен.
«Используя инсценированное «голосование» самозваного Сфатул Цэрий вначале за «условное» (9 апреля 1912 г.),
а затем за безусловное присоединение (10 декабря 1918 г.), королевское правительство, вопреки воле большинства населения, –
пишет старейшина молдавской науки П.А. Бойко, – провозгласило включение в состав Румынии захваченной Бессарабии
и аннексировало ее».
{14.215, с.56}
 
Российский историк М.И. Мельтюхов напоминает, что «румынская интервенция 1918 г. была не только самой первой,
но и самой долгой интервенцией в истории Советского государства».
{14.207, с.16}
Более чем на два десятилетия Бессарабия и Буковина превратились в глухое захолустье.

Сюда «следом за румынскими оккупационными войсками из глубины старого королевства прибывали «проверенные
румынские патриоты» – представители новой румынской администрации, руководители и специалисты,жандармы,
военные, священнослужители, преподаватели лицеев, университетские профессора, обслуживающий персонал».
{14.211.1, с.31}

Избирательная система Румынии лишила коренных жителей края возможности влиять на государственную политику.
В школах и быту насаждался румынский язык.
Молдаван считали румынами, забывшими родной язык.
 
Из отчета генерала Шарля Вуйемэна,  французского консульского агента, август 1918 г.:
«Общественное мнение в Кишиневе слабо поддерживало румын.
Когда последние вошли в Бессарабию, их поведение напоминало поведение немецких завоевателей
и сопровождалось совершением всякого рода насилия...»
{14.211.3, с.49}

Из отчета капитана Дэваленса, май 1919 г.: 
«Румыны всячески настраивают против себя население: слишком суровая полиция бьет палками людей по поводу и без повода,
постоянные расследования, взяточничество, поборы, кражи, скрытые под видом реквизиций».
{14.211.3, с.52}

Ответом на притеснения явились три крупных вооруженных восстания: Хотинское,  охватившее около 100 населенных пунктов
Северной Бессарабии, Бендерское, разгромленное оккупантами при поддержке войск Антанты, и, наконец,
Татарбунарское, самое массовое, охватившее весь юг Бессарабии,  при подавлении которого использовался артобстрел
химическими снарядами, погибло более 3 тысяч повстанцев (молдаван, украинцев, русских, болгар, гагаузов и других).
{См.: 13.4.97–13.4.99}

Более двух десятилетий проводилась политика репрессий.
Не удивительно, что край  «покинуло 16,5 % населения».
{14.209, с.7}
Только «за первые 10 лет оккупации эмиграция из Бессарабии в СССР составила 300 тыс. человек,
в страны Западной Европы – 150 тыс., в Южную Америку и США – 50 тыс. человек…»
{14.210, с.24}

«В течение 22 лет нахождения Бессарабии в составе Румынии не угасало стремление населения к воссоединению с Россией».
{14.202, с.74}
И вот, наконец, «руководство Румынии капитулировало и отдало без борьбы провинции, которые считало
«исторически румынскими».

Как подчеркивает молдавский историк С.М. Назария, не предприняв тогда никаких юридических или пропагандистских акций
по объявлению требований СССР незаконными, «румынское правительство де-факто и де юре признавало,
что передает СССР не принадлежащую Румынии советскую территорию.

Соответственно, плач об «аннексии», «ультиматуме», «насильственном навязывании» и т. д. и т. п. возник позднее,
а в наши дни имеет идеологически-пропагандистский характер с целью «патриотического воспитания»
собственного населения и передела ментальности населения Молдовы для ее ликвидации
руками будущих поколений самих молдаван».
{14.203, с.97–98}

В 14 часов 28 июня 1940 года Красная Армия без единого выстрела ступила на территорию Бессарабии
и Северной Буковины.
Согласно плану операции, в 16:00 мотопехотные части должны были, преодолев 70 км,  войти в Кишинев,
однако сумели преодолеть этот путь лишь к 22 часам.

Историки свидетельствуют о том, что в «сёлах, через которые проходила дорога на Кишинёв, молдаване,
как во время свадьбы, перегораживали дорогу столами с вином и закусками, останавливали военные колонны
и не пропускали их до тех пор, пока солдаты не отведывали угощения».
{14.162.3, с.156}
Так что нереалистичным оказалось требование директивы № А00149 войскам Южного фронта –
«из строя на походе при прохождении населенных пунктов не выходить, привалов вблизи населенных пунктов не делать…»
{14.207, с.302}

В газете за 29 июня мой отец читал:
«С неописуемой радостью встречали… крестьяне пограничного бессарабского села Атаки, жители г. Хотин
родную Красную Армию».
«Население Бендер радостно встречает части Красной Армии.
…Все стремятся обнять и крепко пожать руки бойцам и командирам».
{Правда, 29.06.1940. – №179 (8225)}

А вот «Правда» за 2 июля.
На первой полосе броский заголовок – «Советские войска вышли на новую границу с Румынией» .
Развернув газету, отец увидел: «Привет трудящимся Советской Бессарабии и Советской Буковины!»
С интересом прочел репортаж: «Город Бельцы еще не видел такого торжества, такого ликования.
Одетые по-праздничному, гордо неся на груди красные банты, стекались вчера жители на центральную площадь.
…Десять тысяч трудящихся, впервые свободно вздохнувших после двадцатидвухлетней кабалы, собрались на митинг,
посвященный освобождению Бессарабии».
{Правда, 02.07.1940. №182 (8228)}

3–4 июля состоялись парады советских войск во многих населенных пунктах Бессарабии.
Они завершались во всех городах, по сведениям М.И. Мельтюхова, «многотысячными демонстрациями населения».
{См.: 14.207, с.375}

Думаю, что отец не пропустил отчет о кишиневском параде, который принимал командующий Южным фронтом
генерал армии Г.К. Жуков, и почти 100 тысячной демонстрации местных жителей.
«Весь город от мала до велика был на улицах.
…На тротуарах шпалерами стоял народ, встречая криками "ура" каждую проходящую колонну.
…Мальчишки гроздьями висели на деревьях».
{Правда, 04.07.1940. №184 (8230)}

Известно, что, не желая покидать родные края, бессарабцы и буковинцы, служившие в вооруженных силах Румынии,
сотнями и тысячами дезертировали из уходящих войск.
Вильям Максвелл, американский корреспондент в Румынии, писал об этом:
«Молдавские и украинские солдаты румынской армии убегали при любой возможности.
В одной части при перекличке румынский офицер приказал желающим возвратиться в Бессарабию сделать шаг вперед.
Надеясь, что они будут отправлены в освобожденную Бессарабию, 60 солдат вышли вперед.
Они были расстреляны».
{14.206, с.77}

По данным генштаба Румынии за 10 дней из армии,  несмотря на жесточайшие репрессии, дезертировало 61 970 военнослужащих.
{См.: 14.210, с.28}

Любопытно, не эти ли сведения использовали некоторые наши авторы для того, чтобы утверждать:
«Не дожидаясь эвакуации, советские войска напали на уходящие войска и в течение 7 дней пленили 356 офицеров
и почти 43 тыс. солдат».
{14.205, с.385}

Вот так и рождаются мифы...