Социальная адаптация

– Здравствуйте, подскажите пожалуйста как пройти к кабинету завуча?
Лысеющий дедок на вахте не проникся вежливым обращением и взглянул на меня так, словно я у него просил сто рублей на выпивку.
– Ваш пропуск!
– Нет у меня пропуска, меня в эту школу направили из УФМС, сказали обратиться к завучу.
– Без пропуска не пущу!
Вахтер будто даже стал немного больше от ощущения собственной важности. Скорее всего его нашли когда-то на пыльной дороге внутри старого кувшина, совсем маленького, тогда его никто не боялся и никто не уважал, но в вахтерской стеклянной будке он подрос.
– Ну тогда сообщите завучу, что я пришел по направлению
– Ты погоди, погоди. Сам видишь, работа у меня, не могу пост бросить. Вот через пол часика здесь потише будет, тогда и сообщим.
– Серьезно что ли? Вы мне предлагаете здесь целых полчаса сидеть и ждать неизвестно чего? – чувство возмущения словно вентилировало мои лёгкие, хотелось просто перепрыгнуть через турникет или развернуться и покинуть здание школы, хлопнув дверью. Но было нельзя
Я стоял и смотрел как вахтер раздувается. Вот он расстегнул ремень, теперь снял ботинки, ещё через минуту дедок уже еле помещался в своей будке. Стекло раскололось, впиваясь осколками в его бледное пухлое тело и низкий горловой возглас пролетел по вестибюлю
– Оооо прооопуск!

Завуч, Ольга Викторовна, привела меня в кабинет, в котором уже шел урок. Подозвала к себе учительницу, крепкую женщину с короткой стрижкой и накачанными ногами, а мне указала на парту в самом конце классной комнаты и сказала присесть пока там. Через минуту завуч ушла, оставив меня в классе.
– Так! Заткнулись все! У нас новый ученик, Иван Ронин – ученики десятого Б класса разом обернулись на меня – На перемене познакомитесь, а сейчас урок продолжается!
– Извините – я поднял руку – мне кажется здесь какая-то ошибка, я по программе от УФМС. Я не могу быть вашим учеником, я уже высшее образование получил...
– Я кажется, не давала разрешения говорить! Молодой человек, никакой ошибки здесь нет, со вчерашнего дня вас закрепили за моим классом и даже вписали в журнал, так что сидите как все. Молча!
– Ну нет, подождите...
– Молча! я сказала. Урок идет!
Школьники смотрели на меня и перешептывались, а учительница развернулась к доске и начала чертить мелом условия задачи, показывая тем самым, что разговор со мной завершен.

На уроке я сначала пытался вникнуть в то, о чем говорила Александра Андреевна, моя новая классная руководительница, но программа десятого класса по физике оказалась для меня слишком сложной. Ничего не понимая, я просто рисовал ручкой на полях абстрактные фигуры и пытался сообразить, что делать дальше.

На перемене ко мне подошли трое одноклассников.
– Здарова – протянул руку высокий смуглый парень в рубашке поло – так ты че, правда что-ли высшее образование получил уже?
– Да
– А лет тебе сколько?
– Двадцать девять.
Мне не нравился тон, с которым ко мне обращались школьники. Внутри я уже давно кричал: "Что за фамильярность!?", но вслух старался отвечать как можно лаконичнее, чтобы поскорее исчерпать этот диалог.
– *** – присвистнул парень в поло, а двое его друзей с круглыми головами и цветными кроссовками переглянулись. Один из них заинтересованно приблизился ко мне и негромко спросил.
– А сколько ты телок **** уже?
– Чего? – у меня даже округлились глаза, это был внезапный вопрос, на который я не мог ответить честно, да и попросту не понимал откуда он взялся.
– Серег, ты чего до человека доебался с такими вопросами? – высокий парень внезапно проявил тактичность – лучше со мной вечером об этом поговоришь, я свой список обновил недавно, фотки покажу. Без обид, дружище – он снова обратился ко мне – давай.
Я пожал протянутую руку и отправился в класс.

Следующим уроком была алгебра, которая оказалась даже хуже физики. Потому что меня вызвали к доске. Меня. К доске. Сухонькая женщина в темно-синем колючем платье и очках в роговой оправе захотела проверить знания новичка. Я пытался спорить, но она спокойно заявила, что имеет учительского стажа больше пятидесяти лет и не видит большой разницы семнадцать мне лет от роду или тридцать.
Почему-то этот аргумент показался мне достаточно убедительным, чтобы я вышел к доске. И сделал это зря, потому что даже со снисходительными подсказками из-за учительского стола у меня не получилось решить эту дурацкую задачу. Одноклассники уже открыто смеялись над моими попытками разорвать целостность классной доски стертым кусочком мела. А самым неприятным было то, что сразу после меня вызвали крупного парня с небольшой бородкой, который сидел за первой партой и громче всех отпускал шуточки в мой адрес и громче всех же над ними смеялся. И он решил мою задачу даже без посторонней помощи.
Я сидел за последней партой подавленный и неполноценный и представлял как надо было сразу заявить, что к доске я не пойду и вообще математика – максимально субъективная наука и оторвана от действительности, и оперирует статичными идеальными объектами, коих не существует в реальности. Я бы цитировал Ницше и ссылался на Канта или может быть Конта и тогда бы эта женщина поняла, они бы все поняли...
Но внезапно в голове включилась сирена – Виу-виу, мигал красный цвет, вторжение!
И правда, ко мне подсел какой-то парень и до безобразия резко втащил меня в диалог.
– Так че, ты типа можешь бухлишка взять в магазе, тебе продадут типа? И сигарет мне ещё.
– Чего? Каких ещё сигарет? Не собираюсь я ничего покупать, тем более что сам я не пью и не курю.
– Да ты не ссы, я тебе список напишу чего надо, а потом мы тебе деньги вернём. Сразу после школы сходим короче, я все придумал.
– Никуда я не пойду с тобой после школы, да и вообще, почему ты ко мне так обращаешься, я лет на десять старше буду – я очень надеялся на то, что выглядел достаточно взрослым, пока возмущался фактом неожиданного предложения от ученика десятого класса.
– Да? Ну посмотрим после школы как с тобой надо обращаться – парень резко поднялся, смахнул на пол мою ручку, а сам направился к двери, попутно стрельнув сигарету у одноклассника с последней парты и крикнув через плечо учителю, что он пошел в туалет.

Перед тем как войти в кабинет директора я несколько раз прокрутил в голове предстоящий диалог. Я собирался спорить, собирался защищаться, собирался быть убедительным. Но когда передо мной показался солидный мужчина в темном костюме и часах, я растерялся. Этот уважаемый человек, депутат, решивший проблему молодежных посиделок на спортплощадке приказав дворнику вместе с вахтером облить смолой все горизонтальные поверхности. Человек заработавший себе на автомобиль при помощи сдачи в аренду здания школы на выходных под банкеты и дискотеки. Человек, на выборном участке которого стабильно побеждала правящая партия с колоссальным перевесом. Этот человек умел жить свою жизнь и рядом с ним я чувствовал себя ребенком.
– Да, что вы хотели?
Сквозь мой мозг навылет пролетела дурацкая цитата из фильма, с которым я был знаком исключительно по мемам в интернете.
– Здравствуйте, я Иван Ронин, я по программе от УФМС, понимаете я не думаю что должен здесь учиться, это же глупо – я немного частил и начинал заговариваться от волнения.
– Ничего глупого не может быть в процессе обучения – произнес директор, словно поставил мокрую круглую печать на липовый документ.
– Извините, я просто хотел узнать что мне делать, я не хотел бы учиться в школе. Меня из УФМС направили по программе адаптации с российской действительностью, я думал что буду работать, я работал раньше в школе. Там, у себя. Мне почти тридцать лет.
– Молодой человек, а о чем вы думали когда подписывали документ об участии в государственной программе?
– Ну я же не знал – я чуть было не плакал от обиды на несправедливость окружающего мира.
– Как это не знал? Все вы не знаете ничего, незнание не освобождает от ответственности, слышали про такое? – директор отвел от меня взгляд и продолжил заниматься документами на столе.
– Нет, подождите, я хочу отказаться от участия в программе. Мне не подходят условия. Я передумал
Мужчина снова поднял на меня глаза.
– А ты думаешь мне это надо? Знаешь сколько теперь на мне отчетности из-за тебя одного дурака? Каждый день читать отчеты учителей, когда мне этим заниматься? А раз в неделю самому докладывать? Ты думаешь у тебя проблемы? Зачем ты вообще влез сюда?! – директор разгорячался все сильнее, наверное он бы кинулся на меня с кулаками, если бы нас не разделял стол – В тридцать лет у людей уже свои дети в школу ходят, проваливай отсюда, щегол! И чтобы я тебя в своем кабинете больше не видел!

На следующий день в школу я не явился, а вместо этого отправился прямиком в УФМС. Через сорок минут ожидания на деревянной скамейке мне позволили подняться на третий этаж в кабинет начальника УФМС.
– И как вы себе это представляете? Какой отказ? Как вы себе это представляете?
– Ну можно я заявление напишу и заберу обратно свой паспорт? – я стоял, опустив глаза и надеялся на то, что меня пожалеют и отпустят, потому что точно влез туда, куда не следовало и очень хотел вернуться к предыдущим своим проблемам, которые сейчас казались не такими уж серьезными.
– Ваших документов нет, никаких. Вы сами подписали отказ от гражданства, вы сами принесли документы. Мы только ликвидировали то, что вы нам вручили самостоятельно.
– Как это ликвидировали? Вы не можете ликвидировать мой паспорт, он является собственностью другого государства.
– Молодой человек, а на что вы рассчитывали? Вы же сами к нам пришли, пришли как нелегал, как нарушитель закона, сами согласились на участие в государственной программе вместо того, чтобы отправиться под суд. Ваших документов больше нет. Но вы получите новые, российские.
– Ну подождите пожалуйста, у меня все ещё осталось нотариально заверенная копия паспорта, можно мне какую-нибудь справку, чтобы я мог пересечь границу и вернуться домой?
– Нет, границы России вы не можете покинуть до завершения программы адаптации с российской действительностью. Но через три года вы получите наш, российский паспорт и новый пакет документов, а копию свою завтра принесёте сюда, в восьмой кабинет.
– Три года? И что мне делать эти три года? – я говорил еле слышно, уверенный и снисходительный голос чиновника уничтожил во мне остатки надежды и последние силы к сопротивлению бюрократическому произволу.
– Ну не расстраивайтесь вы так – начальник УФМС ободряюще улыбнулся – мы же все понимаем. Всего три года адаптации и вы станете россиянином не только по документам, но и по своей человеческой сути. Все что вам нужно, это год отучиться, год отслужить и год отсидеть
– Отсидеть? в смысле в тюрьме отсидеть?
– Конечно в тюрьме. Отсидеть в тюрьме, а перед этим отслужить в армии, об этом всем можно было прочитать на государственном сайте, мы давали вам распечатанную ссылку.
– Отсидеть в тюрьме? – мой голос стал громче, но не от внутренней уверенности в себе, а от негодования – Но за что?!
Чиновник убрал с лица улыбку, поправил бумаги и в считанные секунды превратился из живого человека за столом в монумент патриатизма.
– За право быть русским, вот за что.