ЖСЛ. Алханай - Кандагар. Глава 5

В декабре 2018 года в моём онлайн-издательстве: от замысла - до тиража, в серии ЖСЛ - Жизнь Самобытных Людей, создана художественно-публицистическая книга «Алханай – Кандагар». Заказчики - родственники главного героя книги.
Бумажный вариант отпечатан в типографии «Нова-Принт».
УДК 84(2=642)6 ББК 821 Б 20 ISBN 978-5-91121-250-6
(Тираж 300 экземпляров передан герою повести и его родственникам. Повесть также публикуется в газете "Вечорка". Публикация глав книги в социальных сетях и интернете - после выхода очередной главы в номере газеты).

........................................................

Глава 5. Чирчик – путь в Афганистан

- А утром – невыносимая духота! Места себе невозможно найти. Лучше были бы забайкальские морозы… Куда мы попали?
Неужели придётся служить в этом пекле?
Часть благоустроенная, есть, хоть и маленькие, фонтаны, мы сгрудились, как обезвоженный скот, вокруг них. Пьём тёплую воду и не можем напиться. Вода есть, но всё время кажется, что её не хватает или она вот-вот кончится.
Через некоторое время стало проясняться, что мы, шестьдесят забайкальцев, попали в учебный полк воздушно-десантных войск специального назначения. Начинаются построения, переклички, офицеры ходят с учётными карточками каждого. Вызывают, куда-то увозят, куда-то причисляют.
Чирчик, знаменитый 467-й отдельный учебный полк специального назначения ГРУ, в/ч 71201. Таких на весь СССР было всего два – в Чирчике близ Ташкента и в Печорах Псковской области. Чирчикский – жестокий и крутой, это афганская учебка для спецназа. Говорят, что учебка в Чирчике активизировалась в полную силу только с 1985 года, а до этого основной контингент поступал в отряды спецназ из Печор.

Письмо из Чирчика
Приведу отрывок из подробного письма Дугарова из Чирчика будущей жене. Письмо написано 18 мая 1985 года, за восемь дней до принятия им присяги.
В этом отрывке – большая тема, целая характеристика призывников из сельской местности, наученных простому быту с раннего возраста и не имеющих понятия о подлостях выживания, унижении других и прочих различиях в менталитете и воспитании людей.
«Здравствуй дорогая моя Баирма.
С огромным армейским приветом Балдан…
Конечно, трудно служить в ВДВ. Тут ещё жара невозможная – плюс сорок градусов, а летом, говорят, достигает до шестидесяти.
26 мая у нас присяга, а в июле будем прыгать с самолёта…
Сержанты гоняют всех. Они не любят слабых. Но я  же колхозник. И подшиться умею, и одежду постирать, и полы помыть, и бегать. Поэтому уважают. В нашей роте разные нации. 2 таджика, 1 казах, 2 бурята, много русских и украинцев…»

От города Чирчик в Узбекистане до села Алханай Забайкальского края – 5 596,5 километра. Впереди у Дугарова и забайкальских ребят из его призыва были ещё сотни километров и два года службы, из которых полтора пришлись на Афганистан.
Как формировались части специального назначения для ведения антипартизанской войны в Демократической Республике Афганистан? (Так в то время называлась страна). Опередим события, обратимся к интернету, и, изучив множество самых разных сведений, скажем, что части специального назначения появились в Афганистане до начала ввода подразделений 40-й армии ВС СССР.
Поскольку большинство населения Афганистана по своему национальному составу родственно народам Средней Азии СССР, то спецназ Чирчика комплектовали военнослужащими Среднеазиатского и Туркестанского военных округов, отдавая предпочтение солдатам и офицерам из Средней Азии – узбекам, туркменам, таджикам, казахам, киргизам и т. д. Естественно, они обязательно должны были иметь хорошую физическую подготовку, иметь базовые технические знания, кроме русского языка владеть языками народов Афганистана.
Ведь  Афганистан - продолжение Средней Азии СССР, развитие которого застыло на уровне басмачества времен 1920-1930 годов, известных нам по советским фильмам. Приграничье Афганистана исторически должно быть населено потомками басмачей, вытесненных из Средней Азии Красной Армией.
У самой границы неспокойной страны формировалась воинская часть, превосходящая наиболее воинственные черты мужчин разных племён, проживающих в Афганистане. Численность отряда спецназа по разным сведениям доходила до 500 с лишним военнослужащих. С высших офицерских курсов был отозван и назначен командиром этого отряда майор Хабиб Таджибаевич Халбаев.
Так появился «мусульманский» батальон.
Заметим, что отряд изначально не мог быть абсолютно среднеазиатским. Армия требует разные уровни подготовки солдат и офицеров, разных специалистов. Если во второй мировой войне каждый немец мог водить автомашину, то в Красной Армии не каждый солдат видел трактор или ещё какую-нибудь технику. Также и в случае войны в Афганистане: несмотря на всеобщее среднее образование в СССР, операторов боевых машин, механиков-водителей, радиооператоров, связистов искали по всем частям Советской Армии, а потому батальон специального назначения Х. Т. Халбаева был самым разным по национальному составу.
Несколько месяцев шла непрерывная подготовка для выполнения специального правительственного задания. Занимались не только физическими тренировками, но и тактикой, особыми дисциплинами, присущими для спецназа, а именно – стрельбой из всех видов имеющегося на тот период оружия, рукопашным боем, мастерским владением холодным оружием, подрывным делом, маскировкой, длительными переходами.
Уже была известна задача правительства СССР: Афганистан не должен превратиться в боевой и вооруженный плацдарм империалистов, готовый нарушить южные рубежи нашей страны. (Кстати, таким он и стал сразу после ухода наших войск в феврале 1989 года).
Решение о вводе войск было принято кремлёвскими старцами.
С высоты сегодняшних дней, обозревая мировую карту и наблюдая то, что творится на южных границах России и происходит по всей стране, особенно – убийственный разгул наркомании, можно сказать, что решение о вводе войск в Афганистан, несмотря на все признанные и не признанные ошибки, было правильным. Доводы? Жизнь в СССР может представать кому угодно какой угодно, но в стране не было ни терроризма, ни бандитизма, ни наркомании, ни коррупции в столь масштабных и пугающих объёмах, как сейчас.
Вернёмся к теме. «Мусульманский» батальон был переброшен в ДРА армейской авиацией в ноябре 1979 года. Задачи менялись в процессе: батальон должен был стремительно захватить Тадж-Бек, резиденцию правительства, находившую в Кабуле. Сегодня известно, что операция носила название «Шторм-333».
Этот шторм раскачал и вызвал противодействия всех племён многонационального Афганистана.
На сегодня имеются воспоминания некоторых очевидцев и участников, которые пишут, что перед самым штурмом (в декабре 1979 года) бойцы спецназа оказались вместе с охраной. В это же время отряд усилился двумя прибывшими ротами ВДВ, которые высадились в аэропорту Кабула.
Десантникам и спецназовцам, а это примерно 600 с лишним человек, противостояли почти 2500 человек. Получилось 1 к 4, на роту приходился батальон. Дворец охраняла целая бригада: три мотопехотных и один танковый батальон.
Штурм подготавливали две спецгруппы КГБ. Предварительно была изучена вся прилегающая к дворцу территория и расположение помещений самого дворца, особо отмечены точки нахождения противника. Каждый боец имел на руках подробные планы дворца и размещённых в нём целей. Дворец был взят.

В конце декабря 1979 и начале января 1980 года наши войска, преодолев 11 перевалов, 7 из которых выше 4 000 метров, перешли Памир. Поверить в такое невозможно. Мир и не верил. Но это случилось. Аналогов такому переходу нет.
Нас интересуют последующие после взятия Тадж-Бека и ввода войск события, возникновение учебного подразделения на базе «мусульманского» батальона и других отрядов спецназа, созданные из них группы охотников за караванами, одним из которых был Балдан Дугаров.

- В учебке обратил внимание, что в части очень много ребят из Средней Азии.
Командир полка – подполковник Халбаев Хабиб Таджибаевич.
Нас, двоих бурят, распределили в первую, сержантскую, роту. У каждой роты своё назначение. Гуляют разговоры об Афганистане, войне, особых частях советской армии, состоящих из мусульман.
Теперь уже нет никаких сомнений: мы – спецназовцы.
Начались занятия. Обучают всему понемногу, но физическая подготовка, особенно мобильность и выносливость, а также знания разных видов оружия на особом счету. Специализация – отдельно. Минеры – мины, разведчики – разведка, снайперы – стрельба. Слышу, что офицеры говорят о бурятах. Видимо, служили в Забайкалье. Говорят, что буряты – замечательные солдаты и стрелки. Думаю, почему только мы, когда все остальные, особенно ребята из Северного Кавказа, отлично бегают, стреляют, дерутся?
Говорят, что в учебке тяжело. Особенно бег на несколько километров. Сначала думал, что никакие трудности и тяготы для меня не страшны, что преодолею любые препятствия. Ведь на своей стоянке я пробегал намного больше, а работы были очень тяжелые. Но в учебке я столкнулся с такой подготовкой, перед которой вздрогнет любой гражданский человек, каким был подготовленным и крутым спортсменом он ни был…
Из шестидесяти забайкальцев в первую, сержантскую, роту попали человек девять, остальных раскидали по другим подразделениям. В части – весь СССР: украинцы, белорусы, чеченцы, казахи, русские, узбеки, киргизы, литовцы – все республики и национальности. Программа обучения жёсткая, спуска никакого.
Через три месяца учебки в Афганистан отправили первую партию нашего призыва из Забайкалья. Эти ушли рядовыми. Ещё через три месяца остальные догнали их младшими сержантами.
Мы уже слышим и видим войну. Рассказы гуляют разные. Говорят о раненных, лишившихся рук и ног, убитых, грузе «двести», «триста», душманах. Слова моджахед тогда мы не знали.
Настроение – от бодрого до горестного. Кто может точно сказать, что случится впереди? Попадёшь ли ты на войну и вернёшься ли оттуда живым? Но служить надо. Выдержать надо. А это означает, что служить надо хорошо, не падать духом. Быть предельно внимательным и учиться. Так я решил.
Человек может измениться за очень короткое время. Тренируясь в учебной роте на снарядах и перекладинах, бегая по горным тропам, изучая различные виды оружия и стреляя из них, кидая ножи, разве я мог предположить, что буду сидеть в засадах, стрелять в конкретных людей и встречаться с душманами лицом к лицу? Завтра всегда далеко и нереально, но оно всегда наступает.
Жизнь зачастую меняется не по воле человека. Он должен принять эти изменения и выйти из них, сохранив себя.

Письма. Как готовили в Афганистан
Дугаров будущей жене.
«Здравствуй дорогая моя Баирма!
Во-первых о себе: жив, здоров, служба идёт своим чередом. Ты меня извини, что перед призывом я не зашёл к тебе. Не успел. Ночью приехал со стоянки из Тарбагатая, а рано утром выехал в Дульдургу. Новостей тут много. Короче, служу в воздушно-десантных войсках в городе Чирчик Узбекской ССР, Ташкентской области, Туркестанский военный округ.
Адрес: 702100, Ташкентская область, г. Чирчик-17, в/ч 71201 «А».
Конечно, нелегко служить в таких войсках. В пехоте, наверное, легче. Но ничего, выдержу, время покажет. Тут слишком жарко, всё время выше 30 градусов жары. А что будет летом? У нас ещё весна, а тут всё цветёт.
Шесть месяцев буду проходить учебку. Иногда просто хочется сбежать. Но я же опозорю весь бурятский народ. Говорят, что скоро по 70 километров с боекомплектом будем бегать».

«Привет из Чирчика!
Здравствуй моя дорогая Барима!
С огромным армейским приветом пишет тебе твой Балдан.
Во-первых, о себе: жив, здоров, служу хорошо. Во-вторых: получил твоё письмо и очень обрадовался. Знаешь, твоё письмо меня подбадривает, заряжаюсь на много дней, никакие трудности не пугают.
Вот сижу сейчас и думаю какой я везучий: девушка написала, что любит, все свои школьные годы мечтал служил в воздушно-десантных войсках, да ещё в жарких края. Всё сбылось! Когда я учился в 6 классе, прочитал в газете статью, которая была именно про нашу часть, кажется, там было написано «Бригада Чирчика». И фотография – десантники в панамах. Тогда я в первый раз увидел военную панаму и думал, что когда-нибудь и я буду носить. И вот -  ношу!
В первые дни службы мечтал иметь в Ташкенте знакомых. Опять мечта сбылась. Есть даже не то, чтобы знакомые, а близкие родственники. Это семья нашей Хандаевой Баирмы-абгай. Она вышла замуж за офицера, старшего лейтенанта, зовут его Цымпил, он родом из Табтаная. Он служит на пересыльном пункте. Так вот, во время моего дежурства в столовой прибегает мой друг Кузя, Игорь Кизяев, из Читы и кричит: «Радуйся, Балдан, к тебе приехали!». Сказал сержанту, он меня сразу снял с наряда. Выскочил пулей из столовой и побежал на КПП. А там Баирма-абгай с мужем стоят. Поцеловала меня. Так тепло стало на душе! Потом думаю, что они тут проездом. А они говорят, что живут и служат здесь.
Теперь приезжают. Каждый раз привозят сладости.
Уже три раза были!»

«Здравствуй дорогая моя Баирма!
С огромным армейским приветом пишет твой Балдан.
Жив, здоров, служу нормально. Получил от тебя письмо. Спасибо.
Немного о солдатской жизни. Вчера у нас был выход в горы. Поначалу было интересно. Выдали сухой паёк. Там паштет, скумбрия, каша. Естественно, мы в полном обмундировании и снаряжении. Пешим шагом прошли десять километров до аэродрома. Там сели в вертолёт и улетели километров за двадцать в горы.
Вертолёт завис, мы спрыгнули где-то с 2 метров. Встретила нас какая-то рота холостыми выстрелами из автоматов. После этого мы получили задание: выйти по карте на заданную высоту. Почти бегом одолели 10 километров, прошли через 5 гор и вышли в заданный район. Горы здесь не как у нас. Крутые, выше раза в два, стоят близко друг к другу, очень глубокие ущелья и овраги. А жара – плюс сорок пять градусов.
Короче, я чуть не помер.
Самой высокой была последняя гора, чуть ли не километр высота, такая крутая, почти вертикальная. Забирались только ползком. Пить охота ужасно. У меня фляжка полтора литра, ещё на весь взвод десять литров. Всё выпили. С 7 часов утра до 9 часов вечера ничего не ели. Только пили воду.
Там один парень со второй роты вырубился, не мог идти дальше. Ребята таскали его на себе. У меня болели ноги в коленях, тоже хотел упасть и не вставать. Но совесть не позволила. Не я один, все – смертельно уставшие, никому неохота таскать на себе кого-то.
Третий взвод прибыл в 3 часа ночи. Короче, у нас тоже вырубились три человека. Я пришёл в расположение как призрак. Даже есть не хотелось. Только пил и пил. А потом блевал. Целое ведро. И опять пил. Никак не мог напиться. Попробовал курить, но стал как пьяный. Ведь я никогда не курил.
Тут кроме меня все курят.
Все кругом такие злые, чуть что – грызутся. Не знаю почему так. Как я выдержу такие испытания? Сержанты говорят, что мы скором будем бегать по этим горам, а не просто передвигаться. А я думаю, что сдохну тут. Теперь не очень-то рад, что попал в ВДВ.
Баирма, решай твердо. Я не могу скрывать. Не хочу, чтобы ты ждала меня два года, а потом осталась одна. Дело в том, что я могу не вернуться. Короче, буду служить в Афганистане. Не думай, что я написал заявление. Просто по случайности я попал в такую часть, где готовят только ТУДА и больше никуда. В любом случае отправят в Джелалабад, где стоит наша бригада. А это самое опасное место на границе с Пакистаном. Конечно, нам рассказывают, что умирают только по глупости. А когда я был дома, то кто-то рассказывал, что однажды ушли на задание разведчики по 10-20 человек и не вернулись. А я ведь тоже буду разведчиком, сержантом.
В общем, меня ждут такие же боевые выходы.
Пойми меня правильно, Баирма. Я люблю тебя и не могу без тебя. Если вернусь, то всю жизнь буду проклинать себя за то, что написал такое письмо. Если дождёшься, то какое у меня будет счастье! Всю жизнь буду тебе настоящим другом.
За меня не мучайся. Ты не рождена для мучений. Живи счастливо. Я только здесь понял что такое настоящая жизнь. Если я вернусь, то буду настоящим человеком.
Знаешь, как мне жалко родителей. Не скрываю, по вечерам, когда вспоминаю родителей, то слёзы сами текут. Как они будут жить без меня, если не вернусь?
Но знаешь, мечты мои сбываются. Вот я мечтал служить в ВДВ и только в тёплых краях, много бегать, выдерживать трудности, закончить службу в Афгане, вернуться домой. Может быть, эти мечты сбудутся до конца, и я вернусь домой?
Пойми меня правильно.
Твой Балдан».

«Здравствуй дорогая моя Баирма!
 С огромным армейским приветом пишет тебе Балдан. Как и обещал, отправляю фото. Немного о себе: жив, здоров. Четвёртые сутки отдыхаю в санчасти. Мог бы и не писать про санчасть, но всё прошло. Хожу без костылей. Нет, я не сломал ногу. Тут я сам виноват. У меня были мозоли, я терпел, подумаешь – обыкновенная мозоль. Но она с каждым днём увеличивалась. Я уже через силу бегал в сапогах по 20 километров. Однажды после такого бега снял сапоги, а нога так опухла, что уже ходить не мог. Сказал сержанту. Ребята отнесли меня в санчасть.
Таких случаев много. Сами виноваты. Но есть и такие ребята, которые с первой царапины норовят перебраться в тапочки. У нас таких не любят, а то и презирают.
Баирма! Поздравляю тебя с окончанием 10 класса. Желаю успешно сдать государственные экзамены. Не грусти, расставаясь с одноклассниками, ведь вы не связаны дальнейшей судьбой.
Мы здесь спим всего три часа. С 10 до 3 часов ночи бегаем и лазим по горам с автоматами и рюкзаками, набитыми наполовину камнями. В конце июня начнём прыгать с парашютом. Изучаем боевые приёмы. Пока дойдёт письмо до тебя, буду уже снова в строю. Бегать, прыгать, ползти, рано вставать, поздно ложиться. Думаю, что через месяц привыкну.
За меня не бойся, я теперь осторожный. Ответ напиши сразу. И отправь фотку, она мне очень нужна.
Получил зарплату 10 рублей. Денег уже нет. Купил кое-что, за фотки заплатил 3,50, на присягу оставил 2 рубля.
Жди меня. Твой Балдан»
«Здравствуй моя Любовь!
Из сурового мужского коллектива с суровым мужским приветом пишет тебе Балдан.
Жив, здоров, служу хорошо. Получил твоё письмо с фото и очень обрадовался. Короче, пришел с учебного выхода в горы, вернулся, а меня ждали целых пять писем!
Мечтаю, что когда приеду домой, то поедем с тобой по путёвке в Сочи, ведь после службы мне нельзя будет ездить за границу в течение пяти лет.
Этот учебный выход длился 7 суток, были на высоте 3000 метров, прошли 80 километров. Жара всё время невыносимая.
12 октября начнутся экзамены. Был в увольнении и случайно встретил своего командира взвода. Спросил – буду ли я сержантом? А он отвечает, что если я не стану сержантом, то кто же тогда станет? Заверил, что буду самым лучшим сержантом. Не знаю, не знаю, посмотрим через две недели.
Думаю, что физподготовку, строевую, огневую, тактическую сдам на «отлично», а политическую на «хорошо». На топографию надо поднажать. Есть ещё две недели.
Насчёт Афгана пока ни слуху, ни духу. Одни говорят, что всю сержантскую роту оставят в Союзе, другие, что отправят только половину состава, третьи утверждают, что отправят всех.
Наверное, никому не надо верить. Пусть будет так, как и будет.
В это воскресенье мне дали увольнительную за то, что хорошо бегал. Но у меня  не было ни одной копейки
Баирма, давай мы поженимся, когда мне будет 23 года. Ты согласна или нет? Извини за глупости. Ты на бурятском языке написала «Би шамда дуртэм», а надо «Би шамда дуратайб». На этом заканчиваю.
Целую, Балдан».
(«Я тебя люблю» на бурятском языке – «Би шамда дуратайб» - Прим. авт).
«Привет из Чирчика!

С огромным армейским приветом пишет тебе твой Балдан.
Во-первых: как твоё здоровье, учёба, настроение? Я жив, здоров, служу нормально. Начались экзамены. Сдал 4 экзамена. Из них 2 на «отлично», 2 – на «хорошо». Осталось ещё пять экзаменов.
Потом напишу обо всех оценках.
Больше не пиши мне по этому адресу. Короче, уезжаю в Афган. В общем, вся наша рота до 20 числа уедет в Афган. Пока дойдёт это письмо, я уже буду за речкой. Буду воевать с душманами.
Сейчас холодно, ночью шёл дождь. Листья помаленьку начинают желтеть. Завтра должна приехать Баирма-абгай. И родители приедут.
На этом заканчиваю. Жди меня любовь моя. Я ещё вернусь»

- Через полгода учёбы и тренировок нас выпустили младшими сержантами. Теперь мы – командиры отделений спецназа ГРУ ВС СССР. О дальнейшей службе представлений мало.
Потом я узнал, что наш спецназ в Афганистане сконцентрировался в середине 1980-х годов. Это две бригады, в которых восемь отдельных отрядов специального назначения. В каждом отряде по пятьсот с лишним человек, три боевые роты, авторота и хозяйственная рота, отдельно группы минёров и связистов. Допустим, из нашей роты формируется боевая группа для выполнения задания. Мы берём себе отдельно минёра, связиста, ещё кого-нибудь из специалистов. Конечно, каждый из нас знает основы военной связи или минного дела, но только – основы, специалистов готовят отдельно. Такая ситуация отрабатывается во время учебных занятий, а потом применяется – в боевой обстановке.
Но всё это было потом. Пока была учебка, ожидание. Конечно, никто из нас не мог даже представить засады, смерть друзей.

Продолжение следует.
На снимке: Б. Дугаров принимает присягу.

..............................................