Минус 25

       Чем суше мороз, тем глуше звуки запирающихся на засов дверей, за которыми прячутся люди:

- Не стой на пороге!
- Дом застудишь!
- Давай-ка скорее,- или туда , или сюда!
И, бабушкино,  едва различимое уже, из детства:
- Закрой душу!
  Да как же её, душу, закрыть, если распахнута она настежь.

- Ты слишком подробно живёшь,- укоряют приятели.
       А как без подробностей? Ибо опасаешься, что упустишь то, главное. И оказывается, что главное - всё. Каждый миг, каждый взгляд, каждая встреча.

- Не рви ты себе сердце, наплюй,- советуют друзья,- тебя не хватит на всех.
А мне нравится, если поровну, хоть по крошке, но каждому, чтобы по-совести, по-справедливости.

       А бывает оно так, чтобы и уму, и сердцу?! Говорят, что нет.

       Но я всё равно верю, что бывает. И тот круглый милый жук, что намедни тянул ко мне руки с полена, просился с мороза в дом, не так себе - неизвестное насекомое. Он - симпатичное мерило способности быть человеком.  И оно у каждого своё. Намеренное, неслучайное. Навязчивое. Чтобы убедить тебя, что рождён человеком неспроста, а для того, чтобы... Чтобы что?
       Чтобы вовремя открыть дверь, когда на улице минус двадцать пять.