Спасаясь от кротов

Кроты прорыли лабиринт, доходивший до Великой стены.
Стены его, сырые и рыхлые, смыкались вдали в зыбкую точку. Здесь, внутри сырого лабиринта, воспоминания таяли как сахар в чае. Кусочек белого сахара в чае, заваренном мамой прямо в большой керамической кружке.
«Да уж, сахар теперь мне будет только снится, - вздохнул Санька, - и жареная картошка тоже».
Про маму Санька старался не думать. Сейчас нельзя. Думал он об огромных кротах, размером со слона, о страшном инкубаторе за Великой стеной, о гигантских патиссонах размером с колесо обозрений.
Он шёл прочь от Стены, прячась в затхлых тупиках, чтобы поспать пару часов.
Натирался чесноком, чтобы не выследили кроты.
Вонял Санька ужасно, маме бы не понравилось. Но если бы кроты утащили его в инкубатор, где люди разрастаются за месяц как кабачки на грядке, надуваются как воздушные шары и отправляются на корм кротам, она бы просто взорвалась от негодования
Поэтому Санька шёл и шёл, продираясь сквозь кошмарный сырой лабиринт и и не теряя надежды наконец проснуться от прикосновения маминой руки ко лбу.

***
На лоб легла холодная рука. Санька дернулся в сторону и открыл глаза. Перед ним стояла тыква, ужасно важная и высокомерная. Закрыл глаза и открыл снова. Невозможно, но она по-прежнему возвышалась перед ним как медный всадник.
«Кротов не травить. Пестициды не применять. Передай всем, иначе быть беде. И маму береги».
Санька зажмурился изо всех сил и долго сидел с закрытыми глазами.
Когда открыл, в комнате все было по-прежнему, в ванной шумела вода, а на столе лежала огромная рыжая тыква.