Непредвиденный экстрим часть 2

       Ушедших родственников у Алисы с Марьяной было пять. Все, по стечению непостижимых обстоятельств, были похоронены в радиусе трёхсот метров друг друга. Алиса в обязательном порядке заходила на могилки близких людей: к маминой подруге Веронике, отцу и матери школьной подруги Ирэн, бывшему соседу по подъезду – ветерану войны. Могилка маминой подруги находилась недалеко от центрального входа на кладбище.

Вероника с мамой продружили более сорока лет, начиная с учёбы в техникуме. В  Великую Отечественную войну вместе работали в госпитале Приморья. Перевозили груз на слепой кобыле, ухаживали за раненными бойцами. С тех времён мать конину не ела: «Кони для меня, как люди»,  заложив одной фразой в Алиску пожизненное табу.

Единственный сын Вероники - Аркадий, поступив в авиационный институт (МАИ), уехал в Москву. После окончания работал в Риге, затем в Алма-Ате. Был женат, имел двоих детей. Вероника часто бывала у них с помощью: нянчилась с внуками. С перестройкой что-то изменилось в жизни сына. Он развёлся. Уехал заграницу в Европу. Алиса видела его пару раз: на похоронах Вероники и через год, когда он приезжал устанавливать розовый гранитный камень на могиле матери с выгравированным портретом.


Забежав попрощаться, позвал Алису на какую-то учёбу по подготовке женщин в президенты. А спустя год был убит при неизвестных обстоятельствах заграницей. Алиса, вспоминая разговор в непростые моменты жизни, размышляла: может, надо было рискнуть? Вдруг бы что-то поменялось в её жизни, а он остался жив? Никто не знает, в какую сторону повернёт судьба от каждого твоего поступка, решения, выбора. Но в то время полуторагодовалый сын и больная мать перевесили. Оставить мать Алиса не могла. Отец умер. С маленьким сыном ехать в неизвестность не решилась. 


Вероника из поездок в Ригу, Алма-Ату каждый раз привозила яркую западную одёжку для сынишки Алисы за оплату по чеку. В перестройку детские и вообще любые вещи - продукты «лопал» в одно рыло дефицит. Благодарность Алисы была понятна и неистребима. Хотя, скупая расчётливость и занудные приставания Вероники с  расспросами о личном, посещения мамы - подруги на пятнадцать минут перекусить – диабет требовал кус каждые три часа, отсутствие подарков к праздникам Алисе с сыном когда-то раздражали до несдержанной грубости. Зато её единственный подарок к двадцати пятилетию: комплект белых льняных салфеток с голубой полосой и полотенцем – палантином до сих пор живут в шкафу, «выбегая» на кухню уже в качестве прихваток. Это Вероника поведала Алисе тайну маминой личной жизни: знакомств и замужеств.


Дома у Вероники Алиса была единожды в школьном возрасте. Пятнадцать лет она с родителями прожила на Чукотке. И бывала в Благе только месяц – два летом. Мама ездила к подруге на дни рожденья сама. Зато муж Вероники – Вениамин - когда-то директор треста столовых и ресторанов (как звучит!) – весёлый пузатенький мужичок с таким же пузатеньким портфельчиком начальника, любящий выпить и закусить, забегал до ухода в мир иной к ним (после возвращения семьи с Севера) частенько и всегда с дефицитными угощеньями для родителей и Алисы. Визиты без жены превалировали - работал по-соседству и посидеть - выпить можно без излишнего контроля. Внешне он напоминал персонажа из «Иронии судьбы» с зала ожидания аэропорта Ленинграда, но завсегда весёлого, лёгкого с неизменной лётной погодой. Его щедрость была Веронике по всему в напряг. Но Вениамин - вольная птица – сам решал что, куда и когда, хоть и выглядел рядом с ней подкаблучником. Преждевременный уход был трагическим стечением непредвиденных семейных обстоятельств: зарезал брат Вероники токо вышедший из мест весьма отдалённых.
Из близких родственников тёти Вероники: муж, сын, брат, родители в живых к тому дню не осталось никого. На могилку, где рядом с ней покоились муж и отец, приходила пара дальних незнакомых Алисе родственниц. При случайной встрече они, раз огрызнувшись на приветствие, смотрели молча исподлобья – на контакт не шли.


Могилку Вероникину найти быстро Алисе почему-то не удавалось никогда, исключая десяток лет, когда неподалёку рядом с обелисками чёрного мрамора отца и сына – военных росли три высокие статные ели, видимые с дороги. Но их спилили. Захоронения были разбросаны в беспорядке на покрытом рытвинами и холмиками склоне справа от дороги. Безымянные и заброшенные могилки, снятые бывшие тут же брошенные надгробия преграждали путанные извилистые ходы меж оградками. Разросшиеся за десятилетия сосны, ели, лиственные собратья и кусты, раскинув ветви, ограничивали обзор. Как не пыталась Алиса приметить нужный поворот особенной берёзой, тополем или колдобиной – поиски неизменно длились не меньше получаса. Мирясь с необъяснимостью данного, оставляла посещение могилки Вероники напоследок. Ведь она метров в двух ста от входа - выхода с кладбища.

      


Доехав до кладбища, сёстры, переобувшись, отправились по пыльной, извилистой, каменистой дороге метров пятьсот направо, на первом перекрёстке ещё пятьсот налево до первого захоронения дедушки с бабушкой по материнской линии. Тут опознавательный знак для поворота - ржавая труба в полтора метра на обочине никуда не девалась. Да и крашеные яркой зелёной краской железные надгробия в ста пятидесяти метрах от дороги: деда - с красной звездой, бабули - с крестом - выделялись средь обилия чёрного, серого и серебристого.



Бабуля с дедулей родились в конце девятнадцатого века: Иван - в 1892, Василиса - в 1899. Прожили долгую и всячески непростую жизнь. Приехали на Дальний восток с запада. Дед Иван, по данным допроса мамы, был беглым поляком. Откуда бежал - история умалчивает. Фамилия у него была для поляка нетипичная и странная Галай. По дороге дед встретил в Белоруссии Василису с сыночком, обвенчался и повёз в Сибирь. Там они народил себе ещё детишек. Бабушка родила двенадцать детей, одиножды двойняшек, но шесть померли в младенчестве. Лечить было некому, негде и нечем. Медицина, как таковая, на должном уровне просто отсутствовала. Выживал, кто смог. Тяжёлая трудовая жизнь.


- На сенокосе родишь, дитя спеленал и опять на покос. Младенца на старших оставляли. Сунешь вместо молока хлеб жёванный в тряпице и на поле работать с утра до вечера. Утром подъём в пять (четыре?) – скотину кормить, доить. 

Подробности жизни из уст бабули Василисы удручали. Одно радовало, что маму бабуля не на сенокосе родила - двадцать третье февраля. Учитывая, что третья среди шестерых - с двумя братьями и сестрой нанянчилась. Рассказывала.
      

Пожив лет пять в Омской области, перебрались на Дальний восток. Родной брат деда остался в Сибири, а Иван с семьёй добрался до Благи. Служил в. Семье выделили просторный дом в пять комнат. Обзавелись хозяйством на пяти сотках: корова, куры, садик, огород, дворовые постройки. А потом власть дом поделила на три семьи. Им оставили не самую большую часть дома: две проходные комнатёнки: два на три и три на четыре метра со смежной крохотной кухонькой и сенцами, две сотки под огород и «садик» с тройкой ранеток и парой кустов смородины. Как только детишки подросли, с коровой пришлось расстаться. Одного сына Романа (бабулиного) потеряли в годы войны. Погиб от внутреннего кровотечения на работе - открылась, язва. Похоронили на старом кладбище, что теперь оказалось в черте города.
      

Могилка Романа была ничем не отмечена. Родственники собирались поставить каменное надгробие, да так, не договорившись меж собой, ничего не сделали. Деревянный крест сгнил. Алиса, пару раз посетив, захоронение с Валентиной – мамой Марьяны (сестрой матери), расположение могильного холмика не смогла запомнить. Многочисленные безымянные бугорки и тропинки старого кладбища ничем друг от друга не отличались. Зато ужасающую историю этого захоронения забыть не сможет никогда. Когда Роман погиб, его возлюбленная девушка, с которой вот-вот должны были расписаться, покончила со своей жизнью сразу после его смерти. А в предсмертной записке изъявила желание быть похороненной вместе с ним в одной могиле. Родственники ночью, разрыв могилу Романа без ведома Василисы и Ивана, похоронили дочь. Вскрылось это спустя несколько лет. Изменить тогда что-либо не представлялось возможным – только беду на себя накликать. Захоронение незаконное. Так и лежат вместе.

Двоюродные сёстры Алисы и Марьяны, обрадовавшие мир своим появлением одиннадцать и пятнадцать лет ранее, на могилке Романа бывали чаще, посещая захоронения родни по материнской линии. И долгое время по привычке выпендрёжа в любом вопросе - лучше нас нет никого - обещались установить надгробие, пока не вышли на пенсию.

- Пенсионерам самим бы на что выжить.
 

23 августа 2015г. (опуб-но в 2014 г.)
(история одной семьи с одной точки зрения:)