Покаяние

                ВЛАДИМИР  МЫСИН
 

                П О К А Я Н И Е

 Утреннее воскресное служение в этот день было дольше обычного. Наша небольшая церковь на Велланд Стрит стояла на пороге значительного события: мы покупали новое церковное здание. В связи с этим, после окончания третьей проповеди, оргкомитет церкви под руководством Виктора Тихомирова информировал общину о состоянии дел. Новости были очень хорошими, соответственно хорошим было и настроение людей.
Братьям удалось сплотить общину вокруг этого дела и добиться редкого единодушия всех членов церкви и прихожан. Наш энтузиазм и настроение передались членам соседних церквей, даже из других городов люди присылали свои пожертвования в наш специальный фонд. После служения группы людей еще долго не расходились с паркинга, обсуждая полученную информацию.
На этот раз сомнений не было ни у кого. Несколько лет назад, когда мы приобретали свое первое церковное здание у братьев-румын, у нас было достаточно много дискуссий и мнений стоит ли нам брать это здание или нет. В конце концов решили, что надо брать. Решающую роль в этом сыграла цена этого здания, которая была всего сто пятьдесят тысяч долларов (даже по тем временам очень скромная цифра) и то, что помещение на Франклин Бульваре, которое мы снимали у Первой Славянской церкви, решили продать черным. Они пообещали им заплатить за этот дом кучу денег (которую так и не заплатили) и сразу же вселились туда к нам на голову.
Черные, уже как будущие хозяева, предложили нам сдвинуть время нашего служения, забрали у нас половину времени среди недели и, таким образом, перспектива нашего дальнейшего пребывания на Франклин не давала нам никакого оптимизма.
В то время мы не могли предложить нашим братьям из Первой Славянской даже половину той суммы, которую им предложили черные. По большему счету, Дом Молитвы на Франклин и не стоил этих денег, поэтому все были в шоке от этого предложения и не верилось, что этот «дил» действительно может осуществиться. Но для Первой Славянской церкви искушение было так велико, что даже Федор Петрович Карпец, для которого помещение на Франклин было родным, (он нес в нем служение пастора от самого начала) согласился на его  продажу. 
В итоге случилось так, как говорится в известной американской пословице: «Это слишком хорошо, чтобы было правда».  Денег им черные так и не заплатили, а достаточно помотав нервы братьям и перекрасив здание в фиолетово-розовые цвета (любимые цвета черных), они в конце концов выселились восвояси.
Нашей церкви это событие сослужило хорошую службу в том плане, что стало мощным толчком для приобретения здания на Велланд Стрит, о чем мы никогда не пожалели впоследствии.
В то замечательное время у нас было около 150-ти членов церкви и мы вместе с нашими детьми прекрасно разместились в этом здании, рассчитанном на 200-230 человек. С легкой руки дьякона Даниила Андреева, бывшего подводника, его окрестили «подводной лодкой» за невысокие потолки и стены без окон.
В настоящее время это здание принадлежит Тихоокеанскому Объединению Славянских Церквей, куда перебралась также и редакция газеты «Наши Дни», к великой радости её главного редактора Николая Водневского. До этого они ютились на втором этаже крохотного помещения старых церковных апартментов, которое кто-то метко назвал «скворечник». Надо сказать, что те, кто хоть раз поднимались туда по старой скрипучей деревянной лестнице, должны будут признать справедливость этого определения.
История нашей церкви началась в 1994г. Тогда около 60-ти человек вышли из церкви на Солано Стрит в Брайте и решили начать самостоятельную церковь. Первые свои служения мы проводили в помещении городской библиотеки, но вскоре договорились снять рент у американских баптистов на 15-й Стрит. По этой причине нас долго называли впоследствии «церковь на 15-й Стрит». 
Таким образом, в этот солнечный воскресный день нам уже было что вспомнить. Проведя около трех лет в своей «подводной лодке», мы стояли перед перспективой приобретения серьезного церковного здания в самом центре Западного Сакраменто. За прошедшие годы наша церковь стала насчитывать около трехсот членов и вопрос более просторного помещения стал для нас жизненной необходимостью.
За это время нам попадались несколько вариантов, которые вызывали существенные разногласия у членов церкви, и вот на продажу вышло церковное здание на Виллоу Стрит. Основной зал, хоровая сцена и балкон вмещали более пятисот человек, отдельная столовая, кухня, просторные классы, высоченный потолок в зале, удобные скамейки – это действительно был ответ на наши молитвы. 
Здание вышло на маркет за шестьсот тысяч долларов. После экстренного совещания единогласно было решено предложить им пять тысяч сверху, чтобы у продавца не было никаких сомнений в серьезности наших намерений. Наконец в этот воскресный день был оглашен долгожданный результат. Наше предложение принято и контракт на покупку этого помещения уже подписан. Таким образом, тема всех разговоров и на паркинге, и в домах была одна – мы купили новую церковь. Мы как дети радовались и благодарили Бога за это благословение.
Как и другие иммигрантские церкви, наша церковь состояла из представителей многих Республик бывшего Союза. Россия, Украина, Узбекистан, Прибалтика, отделенные, регистрированные, как одна семья собирались мы под кровом нашей «подводной лодки» и казалось, что мы знаем друг друга всю жизнь. Те, кто пережили эти волнующие дни, никогда не забудут дух любви и единства, который переполнял наши сердца. В этом смысле иммигрантские общины являются прообразом грядущей Вселенской Церкви, где Господь соберет Своих детей из всех племен, народов, коленов и языков, и никакие различия их прежней жизни не будут там помехой.
В таком приподнятом настроением, с трудом распрощавшись с друзьями, Андрей и Елена подъехали к своему дому. Привычным движением ключа Андрей отомкнул нагретую полуденным солнцем дверь и они вошли в дом, продолжая обсуждать это событие. Затворив дверь, они пошли в спальню переменить выходную одежду.
Зайдя в комнату, Лена в первый момент ничего не поняла: – Ой, что это? – воскликнула она, увидев лежащую на полу беспорядочно разбросанную одежду и постельное белье из клозета. В следующее мгновение она увидела, как колышится от движения воздуха висящая над окном спальни легкая занавесь из прозрачной тюли.
  - Батюшки! И окно открыто. Мы ведь уходили утром на собрание все было в порядке, – промолвила она, глядя на Андрея. Они несколько минут молча осматривали свою комнату, все еще не веря своим глазам, но уже было ясно, что в их в доме побывали непрошенные гости.
Андрей подошел к комоду, где они обычно хранили деньги и, выдвинув верхний ящик, обнаружил, что пятьсот долларов, которые уходя в церковь, оставили дома, исчезли. Неприятное чувство потери медленным холодком разливалось внутри, постепенно угашая чувство радости, принесенное с собою из церкви. Они прошли по остальным комнатам, везде был беспорядок, но одежда, обувь, магнитофон, все было на месте, по-видимому лиходеев интересовали только деньги.
Расстроенная и немного растерянная Лена занялась уборкой, а Андрей, выйдя во внутренний двор, стал осмотривать окна, выходящие в середину двора. На окне своей спальни он увидел следы или от большей отвертки или от монтировки. Согнутая аллюминивая рама указывала место, где взломщики сумели отомкнуть оконные запоры и проникнуть в дом.
В полицию они решили не заявлять, зная, что во-первых, это хлопотно, а во-вторых, найти и доказать что-либо будет очень трудно. Они не оставляли на купюрах никаких меток, не записывали номеров и поэтому, помолившись, они предали этих недобрых людей в руки Бога и сели за трапезу.
- Андрей, я думаю, это кто-то из «наших» выбрал именно воскресное утро, зная, что в это время все уходят на собрание, – сказала Лена.
- Вполне возможно, – согласился Андрей, – что кто-то из своих подсидел нас сегодня.
Осадок потери усугублялся еще одним досадным обстоятельством. Накануне братский совет предложил всем членам церкви принести по тысяче долларов с семьи на приобретение Дома Молитвы, поэтому, уходя в церковь, они советовались, сколько им взять сегодня денег для пожертвования. Наличными в доме была тысяча долларов и их первое желание было положить всю сумму в фонд покупки, но затем они рассудили, что оставаться совсем без денег семье страшновато и решили положить половину, а на следующий месяц доложить остальные. 
- И вот, надо-же, – сокрушалась Лена, – все равно остались без денег. Уж лучше бы они лежали в церковной кассе, чем в кармане у вора.
- Да-а, – протяжно вздыхал Андрей, – что да, то да. Ну, что делать. Как-нибудь   переживем. Пятьсот долларов, конечно, не так уж тяжелая потеря, но сам факт, что в твоем доме побывали чужие люди, рыскали по ящикам, клозетам, это неприятно...
Время – лечит, говорит пословица, так и в этом случае, постепенно выветри-вались из памяти горечь потери и обида, каждый новый день приносил свою долю новых забот и чем дальше, тем реже вспоминался им этот неприятный случай.
Прошло два года. Очередной день был похож на другие. Началась обычная круговерть рабочих будней. Андрей спозаранку уехал за строй-материалами, старших детей Лена отвезла в школу, а двухлетний Марик, выспавшись, игрался в детской комнате. Для домашней хозяйки это было идеальное время для уборки и приготовления обеда.
В просторной светлой кухне готовить было одно удовольствие. День был солнечный, настроение хорошее и Елена целиком погрузилась в домашние хлопоты, прислушиваясь время от времени, как там ведет себя Марк.
Неожиданно в прихожей раздался звонок. – Кто это может быть, – подумала Лена, подходя к двери, – вроде никто не собирался к нам в этот час. В такое время обычно все при делах, кто учится, кто работает...
Открыв дверь, она увидела незнакомого худощавого паренька. На вид ему было лет восемнадцать – двадцать. С удивлением взглянув на него, она подумала в первый момент, что это пришел кто-то из друзей ее старшего сына Сергея.
Увидев открывшуюся дверь, он поздоровался и, немного смущаясь, спросил:              – Скажите, а хозяин дома?
- Нет, – ответила Лена, – он на работе. Будет только к вечеру.
- А вы его жена? – спросил паренек.
- Да, – ответила Лена, – а вы с ним хотели поговорить? Может, что передать ему?
- Да нет, ничего, вы знаете, я могу и с вами конечно, просто я думал, что было бы лучше, если бы и хозяин был, – сказал он, немного смущаясь. Затем он неловко так, опустил руку в карман голубеньких джинсов и вынул сложенные вдвое денежные купюры.
- Вот, возьмите, – сказал он, протягивая ей деньги, – здесь пятьсот долларов.
- Наверное что-то связанное со стройкой или на ремонт машины, – мелькнула у нее первая мысль.
Но в следующее мгновенье он сказал: – Пожалуйста, простите меня. Это я украл у вас деньги два года назад. Но теперь я покаялся. Несколько месяцев назад я молился в церкви и дал себе слово, что обязательно верну людям то, что я у них своровал когда-то. Пожалуйста, возьмите. Эти деньги я заработал, честное слово. И ради Бога простите меня за это.
Лена ожидала услышать все, что угодно, но только ни это. От неожиданности она потеряла дар речи. Машинально взяв деньги, она смущенно пробормотала: – Да ладно, ничего. Мы, конечно, расстроились тогда, но теперь уже все позабылось потихонечку...  Несколько секунд они еще молча постояли у двери и паренек, попрощавшись с ней, зашагал к перекрестку...
Вечером они горячо обсуждали это событие, которое живо напомнило им переживания прошедших дней. Вновь вспомнились все подробности этой кражи, как подтвердилось их предположение, что это кто-то из «наших» побывал в их доме, но более всего, конечно, говорили об этом парнишке.
- Лена, – горячился Андрей, до глубины души растроганный этим поступком, – ты только подумай, ведь его никто не знал, все было, как говорится, шито-крыто и даже в полицию мы не заявляли, а он сам пришел к нам. А ведь нам казалось, что в современной молодежи, среди «отмороженных», нет нормальных людей и вот, надо же такому случиться, – говорил Андрей и глаза его в который раз за этот вечер увлажнились слезами.
- Эх, надо было тебе не брать у него деньги в награду за такой поступок, – не унимался Андрей, – он ведь еще малой совсем и ему, конечно, трудно было их заработать.
- Да я так растерялась, – разводила руками Лена, – что мне и в голову не пришло это. Я только пробормотала что-то себе под нос, а он попрощался со мной и ушел.
- Да.., тут любой растеряется, – соглашался Андрей, – такое не каждый день случается.  Мы ведь с тобой давно уже «похоронили» эти деньги, и вот, надо же, как получилось, – опять умилялся Андрей.
- Лена, а ты спросила как его зовут? – Заговорил Андрей после минутного молчания.
- Нет, – ответила Лена, – я от растерянности не знала даже что и сказать ему. Мне даже в голову не пришло взять у него телефон или попросить его позвонить нам попозже. Не спросила как его зовут, откуда они приехали, ничегошеньки, – сокрушалась Елена. Взяла у него деньги как во сне, сказала ему спасибо и он так и пошел себе к повороту, – кивала она головой в сторону Сакраменто Авеню. Худощавый такой, чернявенький, в белой маечке, джинсы, такой, как все пацаны, ничего необычного.
После вечерней молитвы, лежа в постели, Андрей, закинув руки за голову, задумчиво глядел в полумрак комнаты. Прервав молчание, он сказал: – Лена, смотри как интересно получается. Доброе дело, которое он сделал сегодня, как оно обогрело наши души. После пережитого огорчения Господь не просто вернул нашу потерю, но и воздал нам многократной радостью, которой мы радуемся теперь, увидев плод искреннего покаяния. Значит он действительно полюбил Бога. 
Написано, что совершенная любовь изгоняет страх и сегодня мы увидели пример настоящей любви, которая победила страх. Он ведь не знал, когда шел в наш дом, как мы примем его. Он не знал, а вдруг мы еще тогда заявили в полицию и его могут арестовать. Он ничего не знал и не хотел знать, потому что полюбил Господа так, что эти проблемы его не страшили. Подобно Закхею, который встретившись с Иисусом, возместил всем, кого чем обидел, так и он решил загладить свои грехи.
- Лена, – продолжал Андрей после короткого раздумья, – смотри, ведь это был не минутный порыв, но после покаяния ему пришлось много дней работать, прежде чем он заработал эту сумму и он не остыл за это время, не передумал, но исполнил свое решение.
- Да, – соглашалась Елена, – это действительно было рождение настоящего христианина. Нет сомнения, что Бог благословит теперь его жизнь, и мы обязательно встретимся с ним, если не на земле, то там в небесах.
Андрей согласно кивал головой и, глядя в темный потолок спальни, молча улыбался своим мыслям...
А на теплом ночном небе Калифорнии Млечный Путь, накрыв темно-синим покрывалом купол вселенной, развешивал на нем бриллиантовые гирлянды созвездий. Глядя с высоты небес на усталую землю, на дремлющие хлопья облаков, плывущих над уснувшими городами и селениями, на осветленные пережитым лица уснувших Андрея и Елены, мириады алмазных огоньков, кружась в звездном калейдоскопе, благословляли землю своим нежным перламутровым светом и радовались, что еще одна душа обрела отечество в лучезарных обителях вечности.